В честь Великой пасхи на тему- "Верю в тебя, Господи!"
СТАЕЙ на БАСЕГИ
Братьям Никулиным - Сане и Николе - посвящается.
Часть 1
Расти Радость начала
из предвкушения: завтра в горы идём - сегодня рюкзак собираем. И выливается она
в трепет от новых встреч.
Четверо в группе из Лысьвы: Никулин старший - Гигант; Никулин младший: мал золотник, да дорог. Он же Вожак нашей Стаи! Эрлих - из немцев, с браун-браво сверлящими глазами - авторитет для всех, Попов - как Попович только не с мечом, а с гитарой.
Не из Лысьвы легендарной: отец и сын, оба тщедушные, но знатоки поэзии. + я: Злата - в тайге впервые. На огромную сосну - с восторгом: - О! Какая Елка! Смех всей компании эхом пронзил тайгу.
Однако вскоре я себя возвысила в глазах стаи: когда для большего сугрева у костра из рюкзака Николы-Гиганта открылась водка, представьте, с одной рюмкой и пошла она по кругу. Кому - последнюю? Знатоку в названиях вин! В победители вырвалась Я: отец мой как житель юга вина предпочитал. Вот и пришлось мне впервые выпить эту горькую Радость.
Другой Удачей было: ух, повезло! Ах, крышу не снесло! Матерые туристы в поездах ездят без билетов. Поэтому в поезд вскочить надо, когда он уже на ходу, и проводник двер тамбура закрыл. Но лысвенцы знали, как эту дВЕРЬ открыть и уже оттуда тебе - поезд догоняющему - руку дать! Короче, кто не успел тот - опоздал. Я успела за руку Гиганта вцепиться, а потом на багажной полке убедиться: не оставила ли я на перроне сердце!?
На рассвете делаем пересадку в вагончик с правозом. Везет он по узкоколейке матерых лесорубов на вырубки, места заняли и мы - абсолютно бесплатные!
Незабываемый рассвет в жизни моей: посредине вагончика огонь пылает в металлической печке. С лесорубами сидим вдоль 3-х стен, а четвёртая - настежь! В одной раме живой живописью проплывет тайга - на восходе нового дня; Попович к печке поближе, дабы руки не мёрзли бегать по струнам! Матерые лесорубы про мат забыли!
Восторг Восхождения настиг на просеке - больше
чарующей, чем опасной...
Часть 2
Хоть и май на дворе, а в горах - на Басегах - даже снег еще не тронулся! И идти нужно весь световой день с очень короткими присестами у костра для чая и еды. Я забила место сразу за вожаком- чтоб волю в руках обьединить вместе с лыжным палками. Нашу цепочку завершает
гигант Никола, который периодически рядом с рюкзаком размещаеть то философа старшего, то поэта младшего. Ох, какова же была
наша Радость вечером после согревающих напитков и песен бардов греться у печке внутри сруба, сбитым зеками, бывшими здесь на вырубках. И гогеновская экзотика - ночевка на зековских нарах!
В день третий с просеки сворачиваем на таежную тропу. Чтоб попасть на вершину Басег - пересечь предстояло таежные реки.
Лысвенцы знали , что делать: валить огромное дерево: мост готов - переходи, только покрепче держишь за ветки могучего ствола. Переходили по одному. По дереву-мосту я иду третья, когда бурлящий поток воды выбивает дерево с 2- х берегов! И отправляет его по течению бурлящей глыбами льда реки! Казалось, мы с бревном вместе неслись со скоростью света! С такой же скоростью бежит вдоль Мал Золотник, да Дорог и кричит: Держись! Крепко Держись!
Я натянулась как струна! Одежда на мне мокрая - в одно мгновение!
К счастью, таежные берега рек с крутыми изгибами! И у первого лукаречья бревно на одно мгновение с берегом соприкасается!
2 сильных голоса - мой внутренний -и страстный Вожака Стаи - слились в одно сильное повеление-спасение, в одно чудотворное слово:
- Прыгай!
И я прыгнула - прямо в распростертые руки - полюбить его я уже успела!
И оба мы стояли много -много мгновений в одном обьятии, в обьятии и Радости, и Спасения, и Любви!
В чарующем ритме соприкосновения: как меха гармошки, оно то притягивало, то отпускало наши тела!
Признаюсь, что спустя некоторого времени и, пройдя через объятия всех парней нашей стаи, я продолжала путь - второй за Вожаком - и у меня по щекам текли слезы - запоздалые
Слезы Радости и БлагоДАРения всем и ВСЕленной.