Алмазным филиалом фирмы «Де Бирс» в Чикаго рецидивист Сэм Плятт заинтересовался около полугода назад, и всё это время «пас» его, интересуясь буквально каждой мелочью, самой незначительной. В своей не очень популярной и уважаемой профессии взломщика он был одним из лучших, коллеги завидовали его редкой удачливости и удивлялись хитроумию разнообразных приёмов потрошения сейфов. И на сей раз план ограбления был дивно оригинален и неповторим.
Рецидивист нанёс главе филиала несколько визитов, якобы желая приобрести крупную партию бриллиантов… И дождался-таки долгожданного случая! Выходя из кабинета, Сэм заметил, что секретарша находится не на своём обычном месте, а несколько в стороне, откуда нижняя часть двери не просматривалась, так как закрывалась большим мягким диваном. На этой детали и держался весь его хитроумный план.
Он с деловым видом пересёк приёмную, кивнул на прощание секретарше, шагнул за порог, но тут же развернулся и, пригнувшись, метнулся обратно, захлопнув за собой дверь. У секретарши создалась полная иллюзия ухода визитёра, тогда как он змеёй бесшумно протиснулся между стеной и обшивкой большого пухлого дивана: помогли в этом рецидивисту феноменальная худоба и великолепное владение своим телом. Как-то взломщику довелось прятаться несколько часов за большим креслом, стоявшим у всех на виду в главном операционном зале чикагского банка «Центральный-южный». С весьма приятными для себя последствиями, а вот банковские кассы тогда полегчали почти на двести тысяч долларов…
Всё удалось и на сей раз.
Когда город покрыли ранние зимние сумерки, из офиса все удалились. Сэм выбрался из своего укрытия, в одну минуту проник в кабинет и принялся потрошить сейф. Но тут удача изменила ему: грабитель не во всём разобрался со сложной системой сигнализации, у коей имелась дублирующая система, и она сработала, о чём он узнал, услышав шум у дверей, замок которой он предусмотрительно заблокировал. Хмыкнул: «Полной уверенности, что тревога не ложная у них нет, посему будут действовать не слишком решительно и быстро. Несколько минут в запасе у меня имеются».
Пересыпал горсть тускло мерцающих бриллиантов в коробку сигарет «Честерфилд», которая лежала на столе, естественно, прежде выбросив из неё содержимое. По какому-то странному капризу ему захотелось воспользоваться именно такой «тарой».
Затем направился к окну, достал из кармана верёвку с крюком и перчатки. Приподнял створку, зацепил подоконник крюком и по верёвке спустился двумя этажами ниже, где находилась прогорающая жестяная контора. Естественно, пустая, как и обычно в это время, что рецидивист знал. Вырезал в стекле алмазом овал, через него открыл задвижку и оказался внутри. Из конторы вышел на лестницу и хладнокровно зашагал наверх… Да-да, наверх! Личности всех выходящих тут же выясняют полицейские, так это обычно делается, а вот сообразительности задержать человека, который не выходит из подъезда, а, наоборот, вошёл, как им кажется, не хватит.
Мимо пробегали взволнованные полицейские. Сэм вежливо сторонился. Как он и предполагал, никто не обратил не него внимание, недаром грабитель славился знанием человеческой психологии.
В результате ему удалось беспрепятственно подняться на крышу, а с неё перебраться на соседнюю. Потом - ещё, ещё и ещё… В результате этих манёвров он оказался на краю крыши какого-то дома, тогда как следующая располагалась метрах в четырёх ниже. Здание это выделялось своим жалким видом: по-видимому, власти готовились его снести, а потому давно не ремонтировали.
Сэм рискнул – ничего другого ему просто не оставалось! – повис на руках и спрыгнул… Болью отозвалось приземление. Рецидивист охнул, но через минуту уже поднялся. Прыжок обошёлся без последствий.
Разбил слуховое окошко и проник в грязный, заставленный различным хламом и старьём чердак, где на верёвках сушилось застиранное бельё. Даже самый вид его вызывал чувство физического отвращения приверженца высокой эстетики и любителя красивой жизни, каковым всегда считал себя Сэм Плятт.
С брезгливой гримасой принялся отыскивать выход и вскоре обнаружил его: люк из прочных деревянных плах. Он оказался запертым изнутри и отпереть его отсюда было невозможно. Сэм понял это с первого взгляда, а последующие бесплодные попытки подтвердили первоначальную догадку.
Отчаяние перехватило горло рецидивиста…
+ + +
Инспектор полиции Билл Стенберг среди своих коллег был известен под прозвищем Шериф-неудачник. О его невезучести ходили легенды. Он давно махнул на всё рукой и жил, словно плыл по течению, не ожидая от судьбы ничего хорошего. А скоро, совсем скоро Биллу уходить на пенсию и фанфар при этом он не услышит, это как пить дать. Полицейский вздохнул.
В эту минуту дежурный сообщил по рации, что на соседнем участке Джеффри Гриффитса произошло ограбление алмазной конторы «Де Бирс», приказал следовать на место происшествия.
Билл присвистнул от удивления – ого, похищены бриллианты. Несомненно, на кругленькую сумму… Тут же омрачился и принялся чесать лысину: как же он выполнит приказ, если на свой страх и риск недавно отпустил своего напарника? Не избежать неприятных вопросов: почему патрулирование ведёт в одиночку, где напарник? Не повезло, так не повезло, вот уж действительно Шериф-неудачник?!.
Из старого обшарпанного дома выбежала толстая негритянка:
- Вот! Там вор! Он украл моё бельё!
- Вор? – оживился Билл, поняв, что судьба спасает его: он сможет сказать потом, что они с напарником занимались поимкой вора и никак не могли бросить это дело. – Ну, показывай, где там у тебя вор?
- Там, там! На чердаке! Я хотела забрать своё бельё, гляжу – он там. Я закрыла замок и сразу сюда!
Билл по грязной лестнице поднялся наверх, осторожно отпер ключом огромный висячий замок и тихо поднялся на чердак. Тщедушный воришка нервно срывал бельё и бросал вниз – так озлоблённый попаданием в ловушку Сэм Плятт давал выход своим чувствам.
«Ага, он намеревается собрать бельё в кучу и унести! – смекнул Билл. – Только я тебе этого не позволю!» Вслух внушительно пробасил:
- Стоять! Полиция!
Коротышка остолбенел, медленно повернулся и рванулся было бежать, но точный удар в подбородок лишил его сознания, бросив на пыльный пол чердака. Полицейский удовлетворённо хмыкнул и внушительно расправил плечи: это тебе наука, мерзавец, команды нужно выполнять!
Вытащил наручники и принялся застёгивать на преступнике. Тут его осенила великолепная идея. Воришка выглядел чересчур жалким, на грозного преступника вовсе не походил, а такое впечатление он производить обязан…
Билл отыскал среди застиранного белья бюстгальтер и трусики поприличнее и принялся распихивать по карманам лежащего в обмороке вора. Во внутреннем кармане оказалась пачка сигарет «Честерфилд». Покачал головой: «Ишь, какие курит, стервец!» Сам Билл даже запаха никотина не переносил. Брезгливо смял пачку и швырнул в разбитое окошко чердака. Подсознательно отметил непривычную жёсткость коробки, а также последовавший за броском лёгкие дробные звуки, похожие на просыпавшиеся камушки. Разбираться в их происхождении не стал, увлечённый «экипировкой» воришки…
На улицу они выходили, пропихиваясь через толпу негров и латиноамериканцев самого жалкого вида. Могучий полицейский почти тащил тщедушного преступника, из карманов свисало ворованное бельё.
Билл был весьма довольный собой: пусть другие ловят похитителей марок. Поймают или нет - это ещё вопрос, а он уже словил преступника, пусть даже обычного воришку белья. Для отмазки и такой сойдёт! Тем более, вид у него уличающий до предела – из карманов торчат концы женского белья…
А вот и напарник появился, как раз вовремя, по пути они обо всём договорятся, никто в отделении ничего не заподозрит. Полицейский с самодовольной усмешкой вспомнил своё прозвище – «Шериф-неудачник»: на сей раз он его не заслужил, совсем наоборот – весьма удачно выкрутился из очень щекотливой ситуации. О рассыпанных на крыше бриллиантах Билл даже не догадывался, забыв о выброшенной пачке сигарет…
Сэм Плятт находился почти в шоке, машинально переставляя ноги, оглушённый перспективой скорого обвинения в похищении застиранного женского белья. И ведь не признаешься, что на самом деле украл бриллианты, оцениваемые не в одну сотню тысяч долларов. Он только повторял про себя: «Боже мой, какое невезение! Какое невезение!..»
Александр ЗИБОРОВ.