О ЛИТЕРАТУРНЫХ ИСТОРИЯХ, А ТАКЖЕ О СЮЖЕТАХ, ФАБУЛАХ И ПРОЧИХ ПРЕПОНАХ, СТОЯЩИХ НА ПУТИ В ЛИТЕРАТУРУ
«Критиканы – это обычно те люди, которые были бы поэтами, историками, биографами, историками, если бы могли, но, испробовав свои таланты в этих или иных областях и потерпев неудачу, решили заняться критикой»
А.П.Чехов
Случается, что набредя мыслями на какой-нибудь сюжет, заполучаешь его в свою голову надолго. И начинает он тебя мучить днём и ночью, несмотря на твою занятость и наличие неотложных дел, куда как более важных, чем застрявшая в голове хуже незваного гостя безделица, без думы о которой ты счастливо жил годы и даже десятилетия.
И если днём тебя отвлекают эти самые - важные дела, то ночью в буквальном смысле начинается зуд, и «руки тянутся к перу, перо к бумаге». Ты уже окончательно понимаешь, что если не предать мысли бумаге, то они изведут тебя, «изгрызут душу и сожгут», и ещё невдомёк тебе, что с тобой – острый ли приступ графомании или Муза где-то рядом, принесло её вдруг среди ночи. И не узнаешь ты этого, пока, никогда дотоле не писавший, плюнув на сон, не усядешься за письменный стол, не просидишь до первых петухов. Поставишь последнюю точку, спрячешь кипу исписанных листов формата А-четыре в верхний ящик стола и уснёшь крепким сном измождённого полководца после выигранного сражения.
Но самое главное начнётся потом, когда на следующий день, или через день, остывший и одумавшийся, ты возьмёшь и перечитаешь - что же такое ты «наваял» за ночь? Назовём это пока литературной историей. «Литературной» - из уважения к белой бумаге, на коей она изложена. Хорошо, если ты в меру пессимист и прагматик, ещё лучше, если обладаешь изрядной долей скепсиса – просто порвёшь эти жалкие листочки, свидетельствующие о твоей минутной слабости, и с болезнью будет покончено. Тебя можно поздравить – ты легко отделался!
Но, гораздо хуже, если душа твоя недостаточно повзрослела, и сохранились в ней оптимизм и романтика, и наивное убеждение, что надежда умирает последней. И ты, подпитываемый этой самой надеждой, подумаешь: «А что, может быть, в этом что-то есть?» И, посомневавшись ещё несколько дней, решишься, чтобы «не выносить сор из избы» прочитать свою литературную историю жене. И она, коль скоро мы рассматриваем самый худший вариант развития событий, восхитившись, воскликнет: «Вася, ты у меня гений!» Ты, втайне надеявшийся на положительную оценку, но всё же не ожидая такой восторженной, скромно промолчав, всё же подумаешь: «Ну, так уж и гений! Может быть это ты у меня, не того… Слишком уж».
Окрылённый оценкой своей благоверной в следующую пятницу ты пригласишь в гости своего старого друга, чтобы отметить Духов день, а заодно двадцать третью годовщину окончания курсов повышения квалификации.
И вот после бани, сидя за столом и пропустив «по маленькой» ты, как бы невзначай вспомнив, скажешь: « Ты знаешь, я тут кое-что написал, сейчас прочту!» Лучший твой друг со вниманием выслушает и спросит: «Скажи честно, у кого ты переписал этот опус?» И спросит вполне искренне, потому, что много лет он знал тебя, и довольно близко, как нормального человека, и то, что ты вдруг взял и что-то написал в голове у него вот так, сразу, не укладывается.
Когда после третьей, он окончательно поверит, что это написал ты, то начнет уговаривать тебя немедленно это опубликовать. И даже вспомнит, что его двоюродный брат на короткой ноге с известным писателем – в прошлом году он поменял ему сливной бачок – так что может и посодействовать.
И вот тут, мой дорогой, позволь дать тебе несколько советов, потому что ты в этот момент окончательно пропал. Пропал для всего мира нормальных людей. Потому что ни один нормальный человек не платит денег за то, что ему предоставили возможность наработаться. А у нас с пишущего человека берут деньги за публикации его трудов, будь они хоть того достойнее (о твоём труде я пока не говорю). Ну, в самом деле, где ты видел врача, который, вылечив больного, заплатил бы ему за это деньги? Или таксиста, который бы подвёз тебя и дал бы тебе в благодарность рублей триста? С писателями всё наоборот. Имей ввиду!
Итак, mon cher, ты окончательно свихнулся и решил публиковаться. Здесь тебе необходимо учесть то, что произведение твоё могут прочитать не только друг с женой, но и люди грамотные, образованные. У нас хоть и не самая читающая страна теперь, но всё же… Начнут сравнивать тебя. Хорошо, если с Дарьей Донцовой, а если с кем-нибудь другим?
Поэтому, пока не поздно, несколько советов с позиции малокомпетентного критика. (Критики – это те, люди, которые сами писать не умеют, но точно знают, как надо или как не надо, что, в общем-то, по их мнению, одно и то же).
Так что, «Слушай внимательно!» - как сказал известный литературный персонаж. Во-первых, на то, что ты там написал наплевать и забыть ( пусть останется только мысль – её убивать нельзя). Даже если это интересная история. Потому что история, будь она хоть трижды литературной, к художественному произведению не имеет никакого отношения. Она может быть изложена безграмотным автором, она может быть без автора вообще, она может быть рассказана древней старушкой на завалинке или изображена в наскальных рисунках. То есть, это просто информация о каких-то событиях, героях, пространствах и временах.
А для того, чтобы она приблизилась к литературному произведению, её нужно превратить в сюжет. Это, во-вторых. Сюжет – это уже элемент художественного произведения. Пусть это та же литературная история, но уже перестроенная (желательно автором) по определённым правилам, в зависимости от выбранного им (автором) жанра, от того какие задачи он ставит, а также от запросов того читателя, коему адресовано произведение.
Следующим этапом твоего писательского труда должно стать превращение сюжета в фабулу произведения. Фабула – это сюжет, к которому автор применил ряд специальных приёмов. Например, перестановку частей линейного сюжета местами, приём ретроспективы, рассказ в рассказе и т. д., что делает сюжет более занимательным для читателя. При чисто линейном сюжете, когда никакие приёмы не применяются, сюжет и фабула сливаются и последняя стремится к нулю. Например, в «Старосветских помещиках» Н.В.Гоголя. В этом жанре – «идиллия» - автору нет смысла изобретать захватывающую фабулу, интригуя читателя, как делается в жанре «детектив», где это обязательно. Проще говоря, сюжет отвечает на вопрос «Что произошло?», фабула – на вопрос «В какой последовательности о произошедшем узнаёт читатель?»
Необходимо заметить, что некоторые литераторы пользуются понятиями «сюжет» и «фабула» как синонимами, а иные и вовсе обходятся одним термином – «сюжет». Но даже если и говорят о сюжете и фабуле, как о разных сторонах одного и того же явления, именуемого художественным произведением, то не обязательно одинаково толкуют эти понятия. Иногда даже совершенно противоположно. Что, собственно мало влияет на развитие литературы. Ведь известно, что от перемены мест слагаемых чаще всего ничего не меняется. Так или иначе эти два слова могут обозначать два существенно отличающихся друг от друга понятия: то, о чём повествует автор, и тот способ, которым он это делает. Важно понять суть.
А суть такова, mon cher ami, что владея этими двумя инструментами: сюжетом и фабулой, на основе одной литературной истории можно написать несколько произведений в разных жанрах, с разными авторскими задачами и для разных целевых читательских групп. Замечу, что если твоя литературная история изначально плоха, то никакой выстроенный по всем правилам сюжет, никакие фабульные приёмы не сделают произведение хорошим.
Вообще, талант писателя и проявляется в первую очередь в способности придумать литературную историю. Создание же сюжета и фабулы на базе придуманной литературной истории – это уже в большей степени зависит от навыков писательского мастерства, от инструментария и владения приёмами. Сюжет и фабула – дело приобретённой писательской техники, а не природного таланта автора.
Итак, в первом случае важен талант, во втором – учёба, овладение писательским ремеслом. Ни в каком ВУЗе, ни в каком Литературном институте имени М.Горького не научат начинающего писателя придумывать литературную историю и наоборот, воплощению литературной истории в художественное произведение научиться можно.
Если принять вышесказанное за аксиому и судить по литературной истории о таланте автора, а по сюжету и фабуле – о его технике, то нельзя не вспомнить в этой связи Вильяма нашего Шекспира. В среде литературоведов ходят упорные слухи о том, что свои литературные истории он брал из античности, средневековья и эпохи Возрождения. И только одну историю он придумал сам – «Сон в летнюю ночь». Так что если судить с этой точки зрения то Шекспир не оригинальный талант, но скорее величайший техник.
Ивана Андреевича Крылова современники называли «русским Лафонтеном». Французский поэт Жан де Лафонтен тоже прославился своими баснями, и с этой точки зрения его сходство с Крыловым не вызывает сомнений. Но сопоставление этих писателей имело ещё один важный аспект – сюжеты многих своих басен Крылов позаимствовал у Лафонтена ( «Волк и ягненок», «Стрекоза и муравей», «Ворона и лисица» и др.)
Заимствование сюжетов у Лафонтена удивления не вызывает, ведь Крылов его боготворил. И всё же басни русского баснописца нельзя свести к «вольному переводу» басен француза. Фабула другая. Крылов совершенно иначе расставляет смысловые акценты.
Впрочем, Ж. Лафонтен и сам в большинстве случаев не был автором сюжетов своих басен. Сюжеты о волке и ягнёнке, цикаде и муравье, вороне и лисице и многие другие взяты им у античных баснописцев: Эзопа, Бабрия, Федра. Некоторые сюжеты позаимствовал у Эзопа и сам Крылов («Лисица и виноград»).
Но много у Ивана Крылова и таких басен, сюжеты которых придуманы им самим и могли родиться только на русской почве. «Волк на псарне» - попытка Наполеона предложить переговоры о мире накануне краха своей армии, «Мартышка и очки» - высмеивает модные туалеты конца 18 века. Сюжеты басен «Ларчик», «Квартет», «Лебедь, рак и щука», «Тришкин кафтан» Крылов тоже взял из русской жизни.
Точнее, взял-то он истории, а уж сюжетами сделал их сам. То есть, литературные истории могут быть как чистым вымыслом, так и взяты из жизни. Большинство же литературных историй представляют собой смесь вымысла, исторической памяти и наблюдаемых автором фактов текущей жизни. Так это было с Достоевским, когда он прочёл в газете сообщение об убийстве студентом старухи-ростовщицы и тогда написал художественную историю о преступлении и наказании выдуманного персонажа Раскольникова.
Итак, дорогой друг, если у тебя ещё не пропало желание, срочно приступай к работе над задуманным произведением, а если у тебя ничего не получится, то не отчаивайся. Приобретённый опыт не пропадёт и позволит тебе влиться в стройные ряды литературных критиков.
Так что, «вздувайте горн и куйте смело!» Успехов и удачи в этом нелёгком и неблагодарном труде!