Забавы разные бывают...

Вроде ничего необычного не происходило. Просто осень бушевала, радуя невиданным разноцветьем, удивительной синевой небес. Рыжая, взбалмошная, шальная по городу гуляла. То рассмеётся, солнечные брызги разбросав, то с ветром вальс танцует, то вдруг затихнет… Нахмурит небо брови, повиснет тяжелой, мрачной пеленой и слезами горько-сладкими заплачет осень, показывая нрав капризный свой. И вот тогда…Деревья потемнеют, сбрасывая праздничный наряд свой, точно модницы, вернувшиеся с бала.  А под ногами будет чавкать, чмокать, хрюкать и шкворчать. Опавшие листья, только что похожие на пестрые лоскутные одеяла, намокнут, перестанут шуршать и шептать таинственно разные милые глупости. Становится скучно и уныло. В воздухе серой, пыльной вуалью повисает хандра, этот вирус, который так и норовит, протянув свои объятия, обнять, проникнуть в уголки души, поработить, превратив человека в безвольную особь.  И захочется…Ой, как захочется выпить горячего кофе с ароматными ванильными плюшками, забраться на диван, завернувшись в уютный плед. А диван, известно всем, друг хандры. А кто же враг тогда?  Врагом же может стать обычный чемодан.

Вот в эту самую пору тоска стала подкрадываться и к Соне– даме лет тридцати двух от роду, с невыразительными бледными, будто стертыми, чертами узкого лица, на котором хорошо заметен был лишь нос– чуть длинноватый, да узкие длинные губы. Но было и нечто особенное в её облике, привлекающее внимание. Соня была обладательницей прекрасной пепельной гривы волос и стройной фигуры.  А самое главное, она беззаветно любила своего мужа– этакого красавца с атлетической фигурой, которая стала таковой благодаря ежедневным тренировкам. Взгляд шоколадных глаз его пленил, давал надежду.  Появлялось ощущение, что вас укутывают тёплым и пушистым одеялом, сотканным из любви и обожания. Женщины любили его, он же не отвечал взаимностью, хоть им казалось иное. Женщины нужны были ему для бОльшей уверенности в своей неотразимости, да и они, он был убежден, просто необходимы, чтобы поддерживать мужчину в тонусе и, конечно же, для здоровья, которым он очень дорожил. Отвечал ли Вадим взаимностью своей жене? Разумеется, он был привязан к ней, ибо была она к нему всегда добра, заботлива, не ревнива. В общем, была ему удобна, как уютные домашние тапочки. Он с ней никогда не церемонился особо, как, впрочем, и с другими женщинами. Любовь- чувство сильное, считал он, из-за этого совершенно ненужного чувства случаются переживания, а это портит цвет лица, пропадает аппетит, страдают нервные клетки, в конце концов.  А значит, подобные страсти-мордасти были совсем не для Вадима.  Его не радовала, как и не огорчала шествующая осень. Она пришла, она идет …Ну и ладно. Его не волновали ни красоты, ни дожди. Зачем? Он сам для себя был важен. И это было главным. Пришли дожди. А с ними пришла пора отправляться в отпуск в солнечные края. И он с удовольствием заказал себе путевку.
 Вот как раз  в это время случилось непредвиденное, а потому и нежеланное событие. Жена его Соня захандрила. Некстати, надо сказать. Не входило в планы Вадима утешать кого бы то ни было. А уж настроение собственной жены беспокоило меньше всего. Да и зачем ещё о ней думать?  Пусть радуется, что он позволяет быть с собой рядом, да и любить себя позволяет.  Но тем не менее, она была, она жила вместе с ним, и она грустила. Тем самым ввергая и Вадима в пучину дисгармонии и неудобства.

В тот день, когда Вадим был абсолютно доволен жизнью, у Сони и случилось минорное настроение. И она решила поговорить с мужем, ожидая совета.  Возможно, куда-нибудь съездят отдохнуть. У них ведь скоро отпуска. Правда у Вадима он на неделю раньше, чем у Сони. 

 Вадим вернулся домой, напевая какую-то нехитрую песенку. Это говорило о том, что душа его находится в благодушном состоянии. Да. Он не позволял себе кукситься. Выбрав подходящий, как ей казалось, момент, Соня и обратилась к мужу своему. А то, к кому же ещё? Ведь, как говорится, и в печали, и в радости должны поддерживать друг друга супруги. Прожили они в мире уже целых десять лет.

После вкусного ужина Вадим устроился на диване и прикрыл глаза, не ожидая подвоха от жены тем более. Она была приучена молчать, не мешать, когда он отдыхать изволит. А тут… Устроилась рядом, погладила по руке. Вадим, как ленивый кот, приоткрыл один глаз, покосился недовольно, но ничего не сказал.
–Ладно,– решил он,– пусть говорит. Наверное, платье какое-нибудь понадобилось или свитер. Холодно стало. И то, пусть просит, давно уже обновок у нее не было. И как только обходится? Другие женщины… Ах, другие! Одна Маринка чего стоит. То одно ей надо, то другое…Ну и ладно! Хороша чертовка! И ублажать умеет,– при этой мысли невольная улыбка коснулась его губ.
И Соня сочла это удачным знаком. Значит, он рад, что она, его жена рядом. Она осмелела и положила голову ему на плечо. Эта неуместная ласка совсем была не нужна Вадиму. Он думал не о ней, мечтал тоже о другой. А жена…Пусть не растрачивает зря свою ласку, а подождет до лучших времен. Вот вернется он из теплых краев, утомится от жарких ласк Маринки, тогда…Ну тогда, возможно, приголубит и Соню. Если захочет. Он не привык насиловать себя.
–Ну, дорогая, говори, что ты хочешь– платье, юбку?
–Нет,– Соня тряхнула головой,–нет, Вадюша, не то. Я хочу, чтобы мы поехали вместе туда, где солнце, море… Мы давно вместе никуда не выбирались. А сейчас так удачно всё складывается, даже отпуска почти совпали.

Она не заметила, как тень недовольства набежала на лицо мужа. Такое предложение ему даже и в кошмарах присниться не могло.
–Эх, чего захотела!– в душе Вадима заметалось самое настоящее пламя. Наверное, такое бывает только в аду, когда смолу греют для грешников. Ему потребовалось усилие, чтобы успокоиться. –Она права, –мысли в голове крутились и бились, точно бабочки ночные в окна, стремящиеся к свету и теплу, не задумываясь, что это будут последние мгновения их жизни, – она права. Она же все-таки жена, а не тапочки, которые можно запихнуть под диван и забыть. Но…Как же Маринка?!Не-ет!– Вадим был явно не готов к подобной жертве. И тут…Он придумал! Придумал…
– А почему бы и нет? Может, даже забавно получиться, – мысли скакали в голове, как блохи на шелудивой собаке. И они же подарили улыбку его скисшей будто физиономии, и он проговорил, – да, дорогая, давай так и сделаем.
–Правда?! –Соня в возбуждении даже поднялась и сжала кулачки. –Как здОрово! Мы хорошо отдохнем.
–Конечно, радость моя. Только…
Соня насторожилась. И Вадим это сразу заметил.
–Да, не переживай так, –он взял её за руку и, усадив рядом, чмокнул в щеку.
Непривычная к таким проявлениям внимания со стороны мужа, она заалела, как свадебный бант.
–Только, – повторил он,– зачем я буду целую неделю тут киснуть? Я уеду и встречу тебя там, а ты приедешь сразу же, как получишь отпуск. Хорошо?
–Ну, конечно! –Сонечка была бесконечно рада. –А куда мы поедем? Может быть…
–Я уже придумал, – возвестил Вадим, – мы поедем в Барселону. Путевки, билеты я закажу.


Вадим уехал. А Сонечка жила в ожидании, если не чудес, то чего-то очень приятного и удивительного. Последняя предотпускная неделя, хоть и тянулась бесконечно долго, но всё-таки подошла к концу. Сонечка собрала чемодан и… Вот уже серебристый лайнер несёт её на своих крыльях к мужу любимому, к теплому морю. А ещё через некоторое время она уже спешит к выходу…Яркое солнце брызнуло ей в лицо, теплый ветерок приятно лаская, тут же обнял её. Радуясь и теплу, и солнцу, Соня спешила, ведь муж не любит долгих ожиданий. В аэропорту, как водится, гомонили люди, хаотично перемещаясь. Так могло бы показаться. Сонечка стояла посреди этой обтекающей её человеческой реки и оглядывалась. Она, точно флюгер, вертела головой, но мужа нигде не наблюдалось. Простояв какое-то время, она подхватила чемодан и подошла к служащему, показав ему карточку с названием отеля, которой снабдил её Вадим.

Автобус довез её довольно быстро и также быстро её поселили в номер, едва она назвала себя.  Она очень устала. Номер оказался совершенно пустым. Ни самого Вадима, ни его вещей Сонечка не увидела. Прождав до вечера, она принялась звонить мужу.
–Ты где? Меня не встретил почему-то…
–Это ты где? –воскликнул Вадим, делая вид, что сердится. При этом он поглаживал круглое плечико, успевшей загореть, Маринки.  Известно, что нападение – это уже половина успеха. –Я тебя прождал в аэропорту, даже на пляж не пошел, – надувая губы, будто Сонечка могла его видеть, верещал он. Глядя на него, Маринка еле сдерживала смех.
–Я в Барселоне. В номере, который ты заказал, но даже твоих вещей здесь не видно, – растерялась Сонечка.
–Но ведь и я в номере…Подожди-ка… Ты в Венесуэле?
–В Испании…
–Как это?! Я ведь заказывал именно Венесуэлу… ,– он помолчал, якобы переживая случившийся казус,–это в агентстве напутали...Вот приедем, я им устрою. А пока… Ты отдыхай, раз так получилось, там, а я буду скучать здесь…Без тебя…
Маринка чуть не подавилась виноградиной, которую в этот момент сунула в рот, и принялась хохотать.
–Ты не один? –насторожилась Сонечка.
–Что ты, дорогая, такое говоришь?!– воскликнул Вадим, запустив в любовницу подушкой. –Один. Телевизор включил, чтобы не так грустить. Ты отдыхай. Когда ещё выбраться удастся.
–Знаешь, милый, я не хочу находиться здесь одна. Ты купи мне обратный билет.
–Как скажешь…

На следующий день Сонечка уже была дома. А ещё через день отправилась в агентство, в котором Вадим заказывал путевки. Она была не просто огорчена, но и сердита, выдвигая претензии. Но…
–С нашей стороны ошибки нет никакой, – приятной наружности девушка смотрела на неё с каким-то печальным сочувствием, –ваш муж заказал две путевки в Венесуэлу и одну в Испанию.
–Но в Венесуэлу-то тогда должна была поехать я, а…
–Нет, не так. Мы оформляли документы совсем для другой дамы, а для вас именно в Испанию.
–Я поняла…, –прошептала Сонечка, покидая помещение. –Значит, решил позабавиться…,– размышляла она, шагая по улице.–Ну что ж, я тоже умею устраивать сюрпризы.   
 
 Вадим, видимо, плохо знал женщин. Не ведал, беззаветно любя свою персону, что женщин обижать и оскорблять не рекомендуется. Он запамятовал, что фирма, которой руководил он, принадлежала Сонечке. Подарил ей отец. Она же, выйдя замуж, назначила Вадима управляющим.
 Из агентства Соня отправилась прямиком в свою фирму, уволила мужа, заблокировала карточки и подала на развод…


Вернувшаяся из Венесуэльской Барселоны и вполне довольная жизнью, Маринка только что вышла из душа. Плеснув в бокал кьянти, она уселась перед телевизором. Было слышно, как за окном настойчиво скребется дождь, напевая скучную осеннюю песню. Но Маринку это не очень волновало. Она раздумывала, что бы ещё такое попросить у Вадима и тут её осенило, шубу, конечно же, шубу! Ведь совсем скоро зима. Она купит себе…Ах, какую шубу она купит себе! Все девчонки узавидуются.  Она улетела в мечтах так далеко, что не сразу услышала звонок в дверь. Она с досадой тряхнула головой. Как же некстати, но к двери подошла.
–Кто?
–Я, Мариша, – услышала она знакомый голос, – я ушел от жены…
–Наконец-то! –Маринка распахнула дверь, впуская Вадима с чемоданом. – Наконец-то, ты сделал это, – радовалась она, – проходи, выпьем за новую жизнь. Ты чего такой скучный? –Маринка обратила внимание на то, что Вадим, всегда веселый и довольный, молчит.
–Да так, – отмахнулся он, плесни и мне вина.
–А-а…Ну и ладно, –она полюбовалась игрой света в бокале, – за новую жизнь! –Маринка положила голову ему на плечо. –Вадюш, мне шуба нужна…
–Что?
–Шуба…
–Ах да, шуба…Вот этого пока не обещаю…
–Как это? –опешила Маринка. Благодушное настроение слетело, как последний лист в ветреную погоду. –Почему?
–Мне надо сначала на работу устроиться… У меня ведь теперь ничего нет…
–Как нет?!
–Это ведь фирма жены была…
–А жить как мы будем?!– Маринка изо всех сил пыталась понять, только что всё было и…
–Проживем. Я работу найду. Ну и ты…Ведь у нас эта…любовь, – вдруг вспомнил Вадим давно забытое слово.
–Чего это?! Любовь?! Какая такая любовь?! Я работать должна?! Ну нет, дорогой, так дело не пойдет. Ищи себе другую дуру, а я как –нибудь…без тебя устроюсь, –фыркнула она и уставилась в телевизор. 

На улице смеркалось. Наступающая мокрая темнота напоминала вязкое овсяное желе, противное и невкусное… Одинокий фонарь скупо осветил сиротливую фигуру мужчины с чемоданом. Он шел, не обращая внимания на дождь, капли которого заползали ему за воротник…