Сегодня день автомобилиста. Казалось бы, профессиональный праздник работников автотранспорта и людей, занимающихся ремонтом и обслуживанием автомобилей. Но в нашей стране автомобилистом можно назвать почти каждого второго, ведь в частных руках сегодня миллионы автомобилей, и уж когда-то кто-то садился за руль и хоть немного, но проезжал под бдительным окон наставника. Вот на эту темя и будет очередная моя заметка. И она расскажет об автомобилях в нашей семье.
Кто из мальчишек не мечтает погонять на автомобиле, правда? Ни избежал этой мечты и я, хотя мое детство прошло в первые послевоенные годы, а юность не намного позже. В те годы автомобили были большой редкостью, особенно в частных руках. Правда, я жил на золотодобывающем прииске, передовиками которого продавали автомобили. И не только передовикам из числа работяг, те обычно покупали мотоциклы, более удобные для рыбаков и охотников. А на автомобиле куда ездить в наших местах? Небольшой поселок, плюс в семи километрах от него еще один поселок, ну парочка дорог до участков, где работали драги, добывающие золото из грунта. Поэтому первые автомобили были скорее как свидетельство престижа. Первый «Москвич-400» был у директора прииска Хлебникова. Вторым купил «Москвич-401» инженер прииска Степанцов. Его жена была учительницей, а с его сыном Женькой я дружил. Однажды отец моего друга нас прокатил до соседнего поселка и обратно. На этом 7-километровом пути была высокая сопка, помню, с каким трудом маломощный мотор «Москвича» завозил автомобиль на перевал. Правда, не нем сидело 4 человека – чета Степанцовых и мы с Женькой.
А вот первый автомобиль «Победа» появился в семье Воробьевым. Кем работал отец, я не знал, а вот их сын Александр стал со временем известным детским хирургом, доцентом, заведующим кафедрой Хабаровского медицинского института. Но к этому времени семья Воробьевых перебралась в Хабаровск, и машину они взяли с собой. Ведь в Хабаровске и его окрестностях уже в 50-60-е годы было куда поехать.
Когда Степанцовы решили поменять свой «Москвич-401», купленный за 9 тысяч тогдашних рублей, на более свежий «Москвич-403», который продавался за 15 тысяч рублей, жена предложила купить их старый автомобиль нам. Отец дал согласие, но покупка не состоялась. Степанцов продал автомобиль инженеру Головину, который тоже стоял в очереди на «Москвич-403», и Степанцов испугался, что он перехватит его очередь.
Головины имели несколько детей, с одним из сыновей, Колей, я учился в одном классе. Когда Коля научился водить автомобиль, он катал нас на нем. Какой там был тесный салон! Я к этому времени был ростом 178 см, и да и Коля мало мне уступал в росте, и нам было очень тесно сидеть на переднем сидении. Ну а про маломощный мотор я уже написал. Но приличных дорог в нашем поселке на было, так что разогнаться на автомобиле была большая проблема. Я на своем велосипеде ездил быстрее.
После окончания школы я уехал в краевой центр Хабаровск и стал студентом медицинского института. Шесть лет учебы, три года по распределению института прослужил во Владивостоке и потом вернулся в Хабаровск, и жил в кооперативной квартире родителей, которые продолжали жить на севере в поселке. Я устроился на работу врачом-рентгенологом в крупную городскую больницу № 11. По советским мерками наша семья с тремя детьми относилась к многодетным. К тому же меня через 3 года работы избрали секретарем первичной партийной организации больницы, т.е. парторгом. Я ответственно относился и к своей работе по специальности, освоил параллельно специальность эндоскописта, дежурил по ночам как врач- травматолог, т.е. стал специалистом широкого профиля, уважаемый в больнице. И когда меня стали сватать в главные врачи такой же большой, как наша, городской больницы № 10, обещая дать мне квартиру (а после переезда в Хабаровск моих родителей мы жили в 2-х комнатной квартире в 27 кв.м. полезной площади всемером), главный врач больницы Л.Н.Яковлева, не желая терять хорошего специалиста, пошла в райком партии Индустриального района города к первому секретарю М.П.Мещерякову с ходатайством о выделении нужному специалисту, к тому же многодетному, квартиры. И нам дали квартиру. Правда, вначале двух-комнатную, мне даже пришлось не вписывать в ордер на получение квартиры младшую дочь, а через 8 месяцев нормальную трех-комнатную квартиру.
Долгое время мы даже не думали о собственном автомобиле. Нужно было сделать ремонт в новой квартире, обзавестись мебелью, думать, как одеть, обуть, накормить семью. И хотя я работал на 2,5 ставки и получал больше 400 рублей в месяц, что для Хабаровска были большие деньги, откладывать деньги на покупку автомобиля не получалось. К тому же я скорее думал о полноценном и здоровом физической развитии детей, которые ходили в секцию плавания, вместе со мной на каток, а летом мы всей семьей ездили к Японскому морю плавать, нырять, загорать. На отпуск уходили все заработанные за год деньги.
Потом меня пригласили на должность главного рентгенолога края, я перешел работать в краевую больницу. Работа была связана с многочисленным командировками в города и районы края, в которых я проводил 2/3 рабочего времени. Первый в крае организовал работу своего отделения по бригадному подряду, когда эта форма работы была узаконена в медицине. Взял на работу в свое отделение жену, окончившую к этому времени лесотехникум и получившую диплом техника. Наш семейный доход в отдельные месяцы превышал тысячу рублей в месяц, но дети росли, росли и наши расходы, так что откладывать на покупку автомобиля не удавалось. К тому же купить наши отечественные автомобили «Москвич-412» или «Жигули ВАЗ-01» можно было, лишь отстояв огромную очередь по месту работы, а медикам автомобили выделяли очень редко.
Но в середине 80-х город на Дальний Восток потек тоненький ручеек подержанных японских автомобилей с правым расположением руля. Их привозили моряки и Дальневосточного пароходства, «Дальрыбы», и Амурского речного пароходства, в котором были суда река-море. А так как я жил в ведомственном доме Амурского пароходства, то водил знакомства с речниками. От них узнал, что качество продаваемых японских автомобилей на первых порах было очень плохим. Матросы покупали на авторазборках настоящий хлам, покупали к купленным автомобилям запчасти, и пока судно шло от Японии да Хабаровска, шаманили автомобили, лишь бы они могли пробежать пару сотен километров, чтобы продать в России.
Но постепенно качество японских б/у автомобилей становилось лучше. Покупали там не хлам, а машины на ходу, и продавали по вполне нормальным для таких автомобилей ценам, все равно в 5-6 раз дешевле, чем новые наши «Москвичи» и «Жигули». А когда я сам сел в японский автомобиль «Ниссан Блюберд», который в обмен на УАЗ поставила ЦРБ города Советская Гавань, (машину им подарил один леспромхоз, торгующий с Японией лесом), то понял, что уровень комфорта даже подержанной японской иномарки намного выше, чем у отечественных автомобилей. Недаром тогда в продаже появилась книжка в мягком переплете, написанная автослесарем из Владивостока, под названием «Госпожа иномарка и товарищ автомобиль», где автором описывал особенности эксплуатации подержанных «японок» по сравнению с нашими легковушками. Тогда у меня впервые появилось желание купить «японку».
Но все же первым купил японскую подержанную машину старший сын Саша, который по окончанию школы стал работать в коммерческой фирме. Он был настоящим фанатом автомобилей. Вместе с учебой в обычной школе посещал занятия в автошколе ДОСААФ и считался там лучшим учеником. О нем даже написали заметку в местной газете «Молодой дальневосточник». Там он и получил первые права. Он купил автомобиль «Тойота Марк-II» со сроком эксплуатации в Японии 6 или 7 лет. Так как в Японии дороги хорошие, и на высоком уровне автосервис, то машина была в хорошем техническом состоянии.
К этому времени у меня был крошечный навык вождения. Во-первых, еще в начале 80-х годов купил автомобиль мой дядька, Володя, всего на один год старше меня. Мы с ним всю жизнь были как старший и младший братья. И когда он учился ездить в своем автомобиле с профессиональным водителем, иногда доверял проехать и мне. А потом, когда у меня, к этому времени уже первого заместителя заведующего отделом здравоохранения крайисполкома появился персональный автомобиль с водителем, то он давал мне несколько раз порулить. Поэтому, когда мы с Сашей однажды выехали за город и я сел за руль, он удивился, что я умею водить автомобиль. Ехать на машине с коробкой-автоматом – одно удовольствие. Следи за дорогой и не думай, какую скорость надо включить, автомат сам выбирает.
В 1992 году я во главе группы медицинских работников ездил в Японию по приглашению фирмы «Искра Ко.ЛТД». И хотя мне советовали во время командировки купить подержанную иномарку, не получилось - ни в Токио, где этот бизнес подержанных автомобилей вообще отсутствует, ни в Ниигате, через которую мы приехали и возвращались в Хабаровск.
В октябре 1993 мне второй раз удалось побывать в Японии. В этот год установились дружеские связи между Хабаровским краем и префектурой Аоморри, расположенной на самом севере самого большого острова Хонсю. Причем эти связи были установлены по инициативе японской стороны. Особенную активность в их установлении проявлял Президент «Мичиноку-банка» господин Дайдодзи. После подписания соглашения о дружбе в эту префектуру ездила официальная делегация нашего края во главе с губернатором В.И.Ишаевым. В составе этой делегации был начальник управления здравоохранения А.И.Вялков.
Потом по приглашению японской стороны поехала делегация работников здравоохранения края, которую поручили возглавить мне. В её составе были две женщины – заместитель главного врача краевой больницы № 1 Полякова, главный врач центральной районной больницы района имени Лазо Останина, а так же профессор Хабаровского медицинского института Островский, врач-хирург больницы аэропорта Кондрашин и врач Хабаровской скорой помощи Бут, хорошо владеющий японским языком. Все мы ехали с тайной надеждой купить автомобиль, но сделать это было не так просто.
Несколько месяцев ранее я организовал поездку группы своих коллег и знакомых в Китай, в город Цзямусы, расположенного на притоке Амура реке Сунгари. Мне эту поездку предложил один из соседей, капитан теплохода «Пропагандист» типа ОМ. В тот период только стали входить в моду угловые диваны, которые у нас в стране не выпускались. В китайских магазинах и рынках их было много, но доставить в Россию было очень трудно. А на теплоходе был большой трюм, куда вошли два моих дивана и диван еще одного моего коллеги. Сдав свои диваны с большой выгодой в мебельный магазин, я получил неплохую сумму денег. Да еще на обратный путь на теплоходе к нам напросились два китайца со своим грузом, которые оплатили все наши расходы на аренду теплохода, и это тоже добавило некоторую сумму денег в мою копилку для покупки автомобиля.
Но когда в Аомори мы заговорили с сопровождающими нас японцами на счет покупки автомобиля, они сказали, что мы официальная делегация, и официальные лица со стороны руководства префектуры заниматься этим не могут. Вот если бы этим занялись частные лица, тогда другое дело. И я подумал о Президенте Мичиноку-банка господине Дайдодзи. Мы с ним были знакомы уже два года, когда они впервые привез делегацию бизнесменов префектуры в Хабаровск. Сделаю некоторое пояснение к этому знакомству.
Префектура Аомори по меркам Японии небогатая. Самые богатые префектуры расположены на побережье Тихого океана в более южных частях Японских островов. А Аомори расположена на самом севере острова Хонсю, севернее только префектура Хоккайдо на одноименном острове. И чтобы как-то оживить деятельность в префектуре, Дайдодзи решил наладить экономические связи с СССР. Еще в 1991 году он привез первую делегацию бизнесменов, вкладчиков его банка, в Хабаровск, для знакомства с городом и краем, возможностями развития совместного бизнеса. В составе делегации был крупный вкладчик, плантатор, и одновременно врач-онколог, которому захотелось увидеть медицинские учреждения Хабаровска. Мне позвонил заведующий отделом торговли крайисполкома Абаев и попросил повозить японца по нашим больницам, что я и сделал. А накануне отъезда от имени отдела торговли крайисполкома Абаев устроил прощальный банкет, на который пригласил меня. Там и состоялось мое знакомство с господином Дайдодзи. Через год тот привез еще группу бизнесменов, и на банкет, устроенный японской стороной, пригласили меня. Так что я примелькался у Дайдодзи и его подчиненных, которые регулярно привозили мне от него презенты. Я узнал, что Дайдодзи употребляет тонизирующие средства типа женьшеня, элеутерококка, аралии маньчжурской и других. Хабаровский химфармзавод наладил производство этих препаратов, в том числе для экспорта. И перед поездкой в Японию я приобрел такой набор из 6 разных препаратов в экспортной упаковке.
И вот теперь я решил воспользоваться своим знакомством с Дайдодзи, вручить ему презент, и, если будет возможным, попросить его помочь в покупке автомобилей. Я сообщил нашим сопровождающим из префектуры о том, что хотел бы встретиться с Президентом Мичиноку-банка, и через какое-то время нам сообщили, когда Дайдодзи нас примет у себя в банке. Прием был организован на высшем уровне. Я вручил господину Дайдодзи свой презент, профессор Островский рассказал, как правильно принимать препараты, один из клерков банка все записал. Президент банка был очень доволен, ему еще никто не дарил такой полезный для его пожилого возраста набор лекарственных препаратов. И когда я, улучив подходящий момент, заговорил о помощи в покупке автомобилей, он дал соответствующую команду, и дело закрутилось.
Как оказалось, купить подержанный автомобиль можно просто, причем в любом городе. Намного сложнее доставить его на русскую землю. Это можно сделать только на судне, которое заходит в японский порт и платит портовый сбор, который весьма велик. В порт Аомори крайне редко заходили российские суда. Но нам несказанно повезло. За полмесяца до нас в Аомори были руководители объединения «Главдальстрой», в здании которого Дайдодзи собрался разместить филиал своего банка в России. Они купили автомобили, и для доставки их в Хабаровск уже было заказано судно «река-море». Официально для доставки в представительство мебели, оборудования и оргтехники. Загрузить на борт судна не три, а девять автомобилей не проблема. Но об этом мы узнали немного позднее. А пока нам надо было выбрать автомобили.
Уже на следующий день ребята из Мичиноку-банка свозили нас на пару автомобильных свалок, где мы выбрали автомобили. Сейчас я уже не помню, кто из нашей делегации какие автомобили купил, только помню «Тойота Чейзер» профессора Островского, автомобиль бизнес-класса, как в то время у нас называли, класса «Волги». И второй автомобиль начмеда краевой больницы Поляковой «Тойота Краун», автомобиль представительского класса, с пробегом 40 тысяч км за 15 лет эксплуатации. Удивительно, что в этом вроде как стареньком автомобиле все работало. Автомобиль большой, размером с нашу «Чайку» обошелся Татьяне Ивановне всего 600 баксов. В этот же день нас свозили на таможню в порт, там нас сфотографировали, занесли в какие-то документы, и это дало возможность беспошлинно вывезти из Японии наши автомобили. Мы внесли в кассу банка по 400 долларов за доставку автомобилей до Хабаровска. Позже мы узнали, что за доставку автомобиля из Ниигаты до Находки брали 600 долларов. Но потом надо самому ехать в Находку и перегонять автомобиль в Хабаровск. А в нашем случае было и дешевле, и удобнее.
На следующий день при посещении какого-то медицинского учреждения меня попросили выйти в коридор. Там я увидел двух молодых людей из тех, что нас сопровождали по свалкам, с виноватыми лицами. Они сказали, что документы на выбранный мной автомобиль не в порядке, и предложили выбрать другой, но для этого я должен его осмотреть. Я согласился, и мы поехали. Недалеко от больницы на автозаправочной стоял автомобиль «Ниссан Скайлайн», также класса «Волги», еще с регистрационными номерами. Мне предложили на нем проехать. Автомобиль мне понравился, очень сохранный салон и кузов, хотя автомобиль 1986 года выпуска, т.е. ему уже 7 лет. Стоимость автомобиля составила 1 тысячу долларов США. Тут же были оформлены все необходимые бумаги, я заплатил за автомобиль, и стал владельцем подержанной иномарки.
Через недели полторы после приезда из Японии мне сообщили на работу, что наши автомобили доставлены в Хабаровск, и на следующий день будут выгружаться с судна «река-море». Я обзвонил своих товарищей по поездке, и в назначенное время мы были в речном порту Хабаровска. Прав на вождение автомобиля у меня не было, поэтому я попросил своего персонального водителя найти свободного шофера, чтобы отогнать автомобиль на платную стоянку, где я планировал его оставить. Выгрузка всех автомобилей не затянулась. Большой интерес у всех присутствующих вызвал автомобиль «Тойота Краун» Поляковой, но когда он уверенно набрал скорость и поехал, все удивились надежности японского автопрома.
Всю зиму мой автомобиль простоял на платной стоянке недалеко от дома. К весне я решил вопрос получения прав на управление автомобиля. Для этого я был внесен в список группы, которая проходила обучение в ДОСААФ, но посещать занятия мне было некогда, поэтому я самостоятельно старался изучать материалы, которые давали на занятиях. В свободное время я вначале под присмотром своего водителя осваивал вождение, а потом, став более уверенно ездить, уже самостоятельно ездил по таким дорогам, где встреча с гаишником была маловероятной. Как правило, покрытие на этих дорогах было не очень качественным, так что я научился ездить по ухабам вполне сносно. Одновременно старался читать всякую литературу по устройствам автомобиля и другие методические материалы. Особенно мне понравилась небольшая книга автослесаря из Владивостока Корниенко под названием «Товарищ автомобиль и госпожа иномарка», где он простым и доступным языком разжевывает азы вождения автомобиля и уход за ним, производство простейшего ремонта при небольших поломках. Понравилась и книжка под названием «Советы бывалого автомобилиста», где были даны некоторые дельные советы, которыми я в дальнейшем пользовался. По крайней мере, обязательную бутылку водки, буксировочный трос, насос, теплую куртку, ящик с песком и лопаткой зимой я всегда брал с собой в дорогу.
По завершению занятий в ДОССАФ я получил справку установленного образца и пошел к начальнику краевого ГАИ Кузенко. Он вызвал подчиненную, капитана из регистрационного отдела, и распорядился подготовить мне документы. Дама привела меня к себе в кабинет, велела заполнить бланк сдачи теоретического ответа на вопросы, дав для образца правильно заполненный бланк. Я исправно переписал и отдал этой даме. В это время в кабинет зашел какой-то молодой лейтенант-гаишник, и капитан попросила убедиться, что я умею ездить. В ГАИ я приехал на своем автомобиле с автоматической коробкой передач, поэтому ничего сложного в том задании, что дал мне гаишник, не увидел. Правильно начать движение, показав поворотником, что я отъезжаю от бордюра, и проехать метров пятьдесят, запарковаться, для меня не составило труда. Гаишник убедился, что я умею водить автомобиль на примитивном уровне и посоветовал, что надо ездить много, только тогда мои навыки вождения станут автоматическими. Так я получил свои первые права водителя категории В, и от краевого управления ГАИ ехал, не объезжая посты гаишников.
В ближайшее лето каждый выходной я старался ездить на своем автомобиле и по городу, и за городом, где уже стал ездить на довольно высокой скорости, не нарушая правил движения. Такая сдача экзаменов экстерном на получение водительского удостоверения не сказалась на качестве вождения. До этого я несколько лет ездил на персональном автомобиле, присматриваясь к манере вождения своего водителя Игоря Чеснейшего. Он вел автомобиль уверенно, где-то даже нагловато, ведь мой первый персональный автомобиль была черная 31-я «Волга» из гаража крайкома партии, который передали исполнительной власти после запрета КПСС. Так что уже через четыре месяца после получения прав я весьма уверенно водил автомобиль, и доехал в течение дня до Находки, правда, имея в качестве ведущего своего коллегу Володю Бондаря.
В это же лето садилась за руль нашего автомобиля и моя жена Людмила. Но я сразу понял, что вождение не её стезя. Вцепившись в баранку руля обоими руками, она, дрожа всем телом, ехала не более 20 км/час по пустому загородному шоссе, а при появлении встречного автомобиля практически останавливалась. И это было и в первый день, и во второй, и в третий. И я решил, что лучше её ездить на пассажирском сиденье и выполнять обязанности штурмана. И я этой задачей она отлично справлялась, когда мы ездили в Приморье или в другие города Хабаровского края. Ведь тогда появились атласы автомобильных дорог, куда она и смотрела.
А вот младшая дочь Наташа училась в школе ДОСААФ, там сдала все, включая вождение, и при сдачи на права в ГАИ с первого раза получила вожделенные корочки, и потом очень уверенно водила автомобиль.
В одной из многочисленных книг, что я прочитал, говорилось, что автомобиль надо любить, и тогда он вас никогда не подведет. Поэтому я относился к своему автомобилю как к родному дитя. И хотя он ломался, как всякие механизмы, но это всегда случалось тогда, когда я не мог оказаться в безвыходной ситуации. Я всегда прислушивался к работе двигателя, всяким стукам и другим необычным звукам в автомобиле, и своевременно обращался в СТО. Старался по возможности присутствовать во время кратковременного ремонта, сам менял и всегда следил, чтобы машинное масло, тосол, декстрон и другие нужные для нормальной эксплуатации жидкости своевременно менялись или доливались. Сразу завел бортовой журнал, куда записывал все нужные для контроля за автомобилем сведения.
Много интересного я узнал из книги, написанной немецкими авторами еще в ГДР, где давались советы по вождению автомобиля в плотном городском потоке. Для Хабаровска это уже становилось актуальным, так как количество автомобилей на дорогах города неуклонно росло, и не все соблюдали джентльменское поведение и правила на дороге. В этой книге советовали никогда не суетиться, водить автомобиль уверенно, выразительно и четко показывать, что вы собираетесь делать в следующее мгновение. Чтобы, если вы намерены нарушить некоторые второстепенные правила, у всех участников движения была полная ясность в этом.
Мой автомобиль «Ниссан Скайлайн», что переводится как «Горизонт», был заднеприводной, имел карбюраторный двигатель объемом 1,8 литра, весьма надежный. Мне еще при покупке сказали, что самые надежные автомобили с меньшими наворотами, которые чаще и выходят из строя. Всякие там турбокомпрессоры, вспрыски увеличивают мощность двигателя, но требуют постоянного сервисного обслуживания, что в России на первых порах было невозможно осуществить. Внешне автомобиль напоминал чем-то модели шведского концерна «Вольво», угловатый, не такой «зализанный», как автомобили более поздних выпусков. На нем я осваивал не только вождение, азы обслуживания, но и вникал в особенности японских автомобилей.
Когда на моём «Скайлайне» полетел стартер, и я стал искать запчасть, выяснилось, что у мотора SA-18, стоящего на моем автомобиле, есть два разных стартера, в зависимости, на какой автомобиль устанавливаются. Такой же стартер есть на переднеприводных «Ниссан Блюберд», причем на моторе с автоматической коробкой один стартер, с механической – другой. Разнятся стартеры и у машин с продольным или поперечным расположением двигателя. Вот такие тонкости я узнавал. Из книг все того же Корниенко «Автомобиль для «чайников» и «Ремонт японских автомобилей» прочитал о некоторых тонкостях в диагностике поломок, и даже кое-что подсказывал автослесарям, которые их устраняли.
Машина оказалась очень надежной, верой и правдой служила нашей семье почти десять лет, и потом в руках нового покупателя продолжала исправно работать. Японские «Тойота» и «Ниссан» славились надежностью, были очень удобны в проведении ремонта, особенно в подкапотном пространстве, в отличие от «навороченных» «Хонды, Мицубисси», «Мазды» и «Субару». Со временем в Хабаровске очень развился автомобильный сервис, появились целые СТО, был отлажен процесс доставки запасных частей из Японии на самолетах, выполняющих полеты по маршруту Хабаровск-Ниигата три раза в неделю. Так что автомобильный бизнес получил свое развитие, так же как и многие другие отрасли, связанные с перемещениями больших масс автомобилей и людей между городами Дальнего Востока. Появилась масса автозаправок, придорожных кафе, СТО вдоль основных трасс, улучшилось содержание автодорог, некоторые получили статус автострад. И добраться к Японскому морю не составляло труда на собственном автомобиле, что я и стал делать каждое лето, чтобы окунуться в морские волны и подоставать со дна моря всякую живность. И мой первый автомобиль мне в этом очень помогал, за что ему говорю спасибо.
Следующим моим автомобилем был автомобиль представительского класса «Тойота Кроун», 1991 года выпуска, солидный, на раме с огромным салоном. Когда я его заводил в вечернее время, передо мной зажигалась панель, напоминающая кабину самолета, с множеством огоньков. Он так же был на автомате, и езда на нем была плавная, у таких автомобилей хорошая подвеска «проглатывала» неровности дороги. Но он не очень подходил мне по манере вождения, я уже привык ездить более быстро, чем позволял ездит «Кроун».
Этот автомобиль я купил, до этого проработав 2 года в представительстве немецкого фармацевтического концерна «Шеринг» и получая заплату вначале в дойчмарках, а потом в долларах. Причем он была довольно большой – 800 баксов в месяц. На жизнь мы тратили меньше, и энная сумма накопилась для покупки нового автомобиля.
В это время на моем «Скалике» ездил сын Саша, который разбил свой автомобиль «Тойота Марк-II». Второй мой сын Сережа к этому времени купил себе автомобиль «Тойота Супра», по сути, гоночную машину, с двумя турбонаддувами на моторе в 180 л.с. В его автомобиле убиралась верхняя крыша, и получался кабриолет. Мотор был такой мощный, что, когда я однажды сел в него и нажал на педаль газа, задние колеса провернулись до визга на сухом асфальте, и машина рванула с места как гоночный болид «Формулы 1». Но в этом автомобиле было одно плохо – он «жрал бензин» литрами, Сережка ездил, по сути, от заправки до заправки.
Потом я купил автомобиль бизнес-класса «Тойота Марк-II», 1993 года выпуска, с 2,5 литровым мотором, со всевозможными спойлерами, очень красивый. Второго такого автомобиля в Хабаровске не было. Но на автомобиле с таким обвесом требовалась агрессивная езда – первым уходить со светофора, обгонять всех на трассе. Мощный мотор без труда позволял это делать. Но, видимо, и японский владелец ездил так же, если не быстрее, поэтому через год эксплуатации появились проблемы с коробкой-автоматом, и я избавился от этого автомобиля.
Но следующий автомобиль был той же модели, но более свежего года выпуска, 1995 года. Мотор в 2 литра, без всяких спойлеров, и я считаю, это был самый подходящий для меня автомобиль для жизни на Дальнем Востоке. Мне было удобно ездить и по городу, и особенно во Владивосток. И пока я жил в Хабаровске, даже не думал менять автомобиль.
А что с другими моими машинами, спросите? На «Кроуне одно время после меня ездил Саша, отдав «Скайлайн» нашей дочери Наташе. Потом он продал «Кроун» и купил «Хонду Импреза». А Наташа перед нашим отъездом в Сибирь продала «Скайлайна» за сумму, в 2 раза дороже, чем я его купил в Японии. И это после 10 лет эксплуатации в России. Продала какому-то сельскому жителю, и тот еще ездил на нем несколько лет. Почему я это знаю? Просто Наташа продала по доверенности, а покупатель потерял её и приехал по нашему адресу, а там жил сын Саша. Так он и узнал, что автомобиль на ходу. Вот какие надежные автомобили выпускали японцы для внутреннего рынка. Недаром свои автомобили премиум класса «Лексус» для американского рынка «Тойота» собирает на заводах в Японии, хотя у них есть свои заводы и в США. Японцы же помешаны на качестве своих изделий, и а отличии на СССР и России, для внутреннего рынка делают лучше, чем на импорт.
Помню один мой день рождения в конце 90-х. Он у меня 20 июня, обычно приезжают поздравить отца все дети, как, впрочем, и мать 3 марта. Но в тот день мы решили его отметить на берегу Уссури в районе Бычихи (так называется поселок недалеко от Хабаровска, где расположен санаторий «Уссури».) Вначале собрались во дворе нашего дома. 4 автомобиля семьи Щербаковых заставили весь двор. Потом все расселись по машинами и наша большая семья поехала в сторону «Бычихи». Посидели на берегу Уссури, помочились в еще холодной в это время уссурийской воде и поехали обратно. В это время мой друг со студенческих лет Сережа Куракин, в то время главный врач санатория, возвращался с работы домой. И увидел кавалькаду машин семьи Щербаковых, которые выезжали со стороны Уссури на трассу до Хабаровска. Вначале Наташа с сыном Костей на «Скайлайне», за ними мы с женой на «Марк-II», затем семья Саши (он, жена Таня и сын Валера) на «Кроуне» и последним, с громким выхлопом из глушителя, Сережа на «Супре» со снятым верхом. Потом Куракин позвонил мне домой, чтобы поздравить с днем рождения и сказать, что порадовался за меня увидев кавалькаду машин нашей семьи.
Затем наша семья перебралась в Сибирь, в город Нефтеюганску, куда меня пригласили работать директором муниципальной многопрофильной больницы. В Хабаровске осталась только семья Саши, чтобы через полтора года тоже переехать в Сибирь. У меня, как директора, был персональный автомобиль без водителя, «Тойота Круйзер», на котором я и ездил. Автомобиль был чисто японской сборки, в 80-м кузове, с дизельным мотором и механической коробкой передач, и с левым расположением руля. Куплен был НК «Юганскнефтегаз» и подарен много лет назад больнице. На нем мне пришлось осваивать вождение на механической коробке, но дизельный тяговитый мотор прощал мне ошибки при переключении передач, а потом я освоил механику и мне стало даже нравится на ней ездить.
Семья Саши продала в Хабаровске нашу квартиру и его автомобиль «Хонда» и переехала в Нефтеюганск. Саша устроился работать в городе Сургуте в фирму, которая устанавливает предпусковые обогреватели Webasto. Ездить на автобусе за 40 км не очень комфортно, особенно зимой, и Саша купил подержанный автомобиль «Хонда Сивик» с левым расположением руля и ездил на нем на работу и обратно.
Пять лет жизни в Нефтеюганске пролетели очень быстро. Потом мне пришлось уйти на пенсию по следам разбирательств с компанией «Юкос», неофициальной столицей которой считался Нефтеюганск. Мы с женой вначале вдвоем переехали в Тюмень, где купили двухкомнатную квартиру на улице Щербакова. Знакомые шутили, что олигархи покупают особняки, а Щербаков откупил целую улицу и назвал своей фамилией. Это, конечно, шутка.
В самый первый день приезда в Тюмень с мебелью из Нефтеюганска я по объявлениям присмотрел автомобиль «Тойота RАV-4» 1997 года выпуска, а через день уже купил его. Это был автомобиль для Японии, с правым расположением руля, с короткой базой, так называемый «паркетный внедорожник», с переделкой фар для европейского рынка. Вот этот небольшой и высокий, с мощным мотором в 140 л.с., точно стал самым удобным городским автомобилем для меня. Мог забраться на любой бордюр, не застрять в снежном сугробе или в грязи, пролезть в любую щелку между автомобилями. Его японский хозяин поставил на машину спортивные жесткие амортизаторы, и машина шла по асфальту, как по рельсам. Мне автомобиль требовался обязательно, ведь за полгода до переезда в Тюмень мне сделали операцию, поставили импортный протез вместо родного правого тазобедренного сустава, и я ходил с палочкой. И посадка на высокое водительское сиденье с правой стороны автомобиля была для меня очень удобна.
Это был последний мой автомобиль, и при отъезде из поселка Молодежный, где мы жили после продажи квартиры в Тюмени, автомобиль остался у дочери Наташи, которая стала жить с детьми в нашем таун-хаусе.
И все дети перебрались за нами в Тюмень. Сережа отсюда ездит на месячные вахты на север, в Ямало-Ненецкий автономный округ, а у Саши отдаленный режим работы программистом. Поэтому он продал свой автомобиль за ненадобностью, и ездит на электро-самокатах, которые берет напрокат в ателье. А вот Сережа больше не покупал автомобили после продажи своей «Супры», и предпочитает передвигаться по Тюмени пешком. Ведь на месячной вахте у него сидячая работа (оператор на месторождении), и за месяц отдыха между вахтами надо нагружать свой организм. И ходьба в это отношении самая физиологичная физическая нагрузка.
Но я всех членов моей семьи, за исключением невесток и младшего внука, которые не водили транспортные средства, с днем автомобилиста, и желаю, как говорится, «ни гвоздя, ни жезла», правда, сейчас разве что в роли пассажира. А всех автомобилистов России тоже поздравляю с этим праздником!