Перекусив проволоку Митяй спрятал кусачки и отвязав женщину от дерева опустил на землю. Её лицо было тёмным от грязных кровяных разводов. Длинные волосы слиплись от чернозёма и словно воск лежали на узких плечах. Бурые пятна запеклись на туго облегающих джинсах. Их мелкие брызги покрывали рваную кофту сквозь дыры которой виднелись ссадины и синяки, а на ногах чёрно - белые кроссовки с порваными шнурками. Потрогав сонную артерию он уловил пульс и поглядел на остальных:
- Жива. Что делать командир?
Разведчики потеснились и один наклонился. На его шевроне был позывной "ПРОКТОР". Упрямые скулы и чуть запавшие глаза придавали его лицу трагичное выражение. От напряжения оно заострилось.
- Не донесём. - вздохнул он.
- Не по - человечески это! - вмешался другой разведчик, тощий узбек Алишер с позывным "АЛИ". - Мы ведь не такие как они! - он кивнул в сторону сожжённого посёлка. Ветер нёс оттуда гарь и смрад человеческих тел. Украинский "добробат" перестрелял и вырезал всех, согнав людей в неглубокую яму.
- Нельзя её оставлять!
Его поддержал Аким, плечистый сержант с позывным "ДЕМОН":
- Он прав, бросим здесь, пропадёт баба. Решай Прохор, если что я её понесу.
- Хорошо. - кивнул тот. - Митяй тебе поможет. Действуем по обстановке.
Аким улыбнулся:
- Спасибо командир.
Разведчики переглянулись и вздохнули с облегчением. Так бывает когда решение принято, верное и трудное. Опустившись на колени Митяй достал Перевязочный пакет и разорвав намочил водой из фляги. Его пальцы держали кусок марли пока он бережно оттирал пятна крови и грязь с лица незнакомки. Убрав эти разводы он удивился. Под ними скрывалось молодое девичье лицо и притом симпатичное. Без косметики, с правильными чертами.
- А хохлушка - то ничего! - улыбнулся он выбросив марлю.
- Гарна девчина! - кивнул Аким.
Алишер наклонился к ней и вдруг изменился в лице:
- Смотрите!
Ресницы девушки шевельнулись, а по лицу пробежала дрожь. Она глубоко вздохнула и открыла глаза, карие и большие. В них мелькнул ужас когда взгляд незнакомки скользнул по военным окружавшим её и она дёрнулась будто хотела вскочить и убежать.
- Тихо, тихо. - Митяй улыбался ей протягивая флягу с водой. - Не пугайся, русские мы. - он потёр триколор на шевроне показав его украинке. Увидев бело - сине - красные полосы та успокоилась и напившись из фляги какое - то время молча разглядывала всех. Слёзы блеснули в её глазах когда приподнявшись она шёпотом повторила это слово "русские".
Они стояли и смотрели вроде бы дружелюбно, непохожие на "сепаров" и "оккупантов" из телевизора. У того что поил её водой, очки на каске съехали набок. Это придавало ему лихой, залихватский вид. Был он тощий и невысокий с цепким взглядом пронзительных глаз.Из всех четверых он один смотрел на неё с интересом.
"МОРО", - прочитала она на его шевроне.
- Идти можете? - спросил он протягивая руку. - Меня Митя зовут.
- Ярина. - ответила она и взявшись за его ладонь поднялась с трудом.
- Красивое имя, редкое. - он подержал её за руку и нехотя отпустил.
- А чего редкого? - удивился "АЛИ". - Ярина это как Ирка что - ли?
Украинка покосилась на него. Слова узбека задели её и захотелось сказать что "ирки - в рашке, а гули - в узбекистоне", но она прикусила язык и ответила:
- Нет, Ирка - это другое, а Ярина у нас означает - мир и покой.
- Вот чудак! - Митяй шутливо толкнул Алишера. - Не обижайтесь на него, он у нас "полиглот", а по именам вообще большой спец!
- Да какие обиды? - улыбнулась Ярина. - Вы мне жизнь спасли.
- Ну вот и хорошо. А кроссовки - то у Вас совсем развалились.
- Ничего! - отмахнулась она и присев стала завязывать рваные шнурки. Её пальцы ловко вязали обрывки в единое целое.
Закончив с этим она посмотрела на него:
- Я готова.
- Давайте что - нибудь для Вас поищу. - предложил Алишер.
Ярина поморщилась:
- Не надо!
К ним подошёл командир:
- Уходим. - сказал он. - "ДЕМОН" впереди, "АЛИ" замыкает, женщина в центре, "МОРО" ты с ней. Вперёд!
Быстро построившись разведчики потянулись за ним. Ярина шла в середине, Митяй шагал перед ней и часто поглядывал наверх прислушиваясь к канонаде вдали. Лес напротив сожжённого посёлка приближался. Его опушка высеченная пулями и осколками уходила вглубь чащи. Деревья на краю словно призраки раскинули в стороны обрубки голых ветвей, но дальше чаща густела и командир торопился уводя группу туда, в спасительную тень. Ободранные стволы уже обступили их когда он остановился и поднял руку, а потом посмотрел наверх. Замерев все подняли головы. Высоко над ними висел коптер и подрагивая на ветру словно коршун высматривал их.
- Две гранаты в подвеске. - сказал Аким разглядев его из - под ладони.
"АЛИ" потянул с плеча автомат:
- Я сниму его командир.
- Погоны ты с себя снимешь! - огрызнулся Митяй. - Командир?
Прохор молча изучал коптер. Его лицо стало похоже на маску и пот бисером проступил на щеках. Перед мысленным взором возникла картина. Оператор коптера у экрана. Его руки замерли на пульте, а напряжённые пальцы наводят оптику на стоящих внизу людей. Изображение растёт и он всматривается пытаясь понять, свои это или чужие. На рукаве оператора шеврон. Какой он? Жёлто - блакитный или трёхцветный, российский? Видение растаяло и он обернулся на окрик Митяя увидев "АЛИ" который снимал автомат.
- Отставить! - рявкнул он. - Все повторяйте за мной! - подняв руку он помахал коптеру, непринуждённо и с улыбкой.
Аким и Митяй повторили за ним и к ним присоединилась Ярина. Коптер снизился. Где - то далеко операторы смотрели на экраны. Украинский "трезуб" украшал шевроны на рукавах. Один из них наклонился увеличив изображение. Люди в военной форме и какая - то девушка махали ему руками.
- О, гляди - ка! - он обернулся к остальным. - Хлопчики девку в лес тащат!
Один встал и подойдя наклонился к экрану:
- Резвые хлопцы. А ну пониже опустись, дай на девку взглянуть!
Изображение дрогнуло, покачнулось и стало расти. Теперь было видно что у девушки длинные волосы, тёмные, ниже плечь и ладная фигура. Она опять помахала им.
- Иш ты какая. - выдохнул тот что смотрел через плечо, а потом поглядел на военных и вдруг встрепенулся. - Ой гралися гуси! Цэ ж сепары! Мочи их Микола!
- Где?
- Да возле хвойды этой! На "комки" погляди!
Оператор присмотрелся:
- Точно русня. Кажись те что наших хлопчиков из Ольховатой выбили и девка видать оттуда! - его пальцы тронули пульт сбрасывая гранату на стоявших людей. Один из них вскинул автомат, заискрил вспышками, а потом изображение дрогнуло, поплыло и погасло. Оператор выругался.
- Ничего! - побратим хлопнул его по плечу. - Не уйдут! Сейчас координаты их скинем и наши весь квадрат перпашут! - он выбежал захлопнув тяжёлую дверь.
Коптер снижался и опустившись завис. После окрика командира "АЛИ" повесил назад автомат и стал махать рукой как остальные. Коптер покачался и опустился ещё ниже, опять завис разглядывая их. На его брюхе темнела подвеска. Прохор посмотрел на Акима и тот перестал махать положив руку на автомат. Теперь он напоминал барса замершего перед прыжком. Напряжение заполнило воздух и тут подвеска коптера дёрнулась. Словно игрушечная булава сорвалась оттуда и полетела вниз. Граната! Рванув затвор Аким вскинул автомат и тот затрясся в его руках разряжая магазин длинной очередью. Пули ударили в коптер сминая подвеску и разрывая винты, круша оптику и начинку рухнувшей вниз машины. Добивая её они угодили во вторую гранату и та взорвалась разнеся всё в пыль.
Первая упала возле них. Толкнув Ярину Митька рухнул закрывая девушку, остальные растянулись рядом. Грохнул взрыв. Комья земли посыпались сверху, стуча по каскам и "броникам", эхо протащило едкую гарь и повисла тишина за которой опять послышалась канонада.
Прижимая Ярину к земле Митяй уловил лёгкий аромат духов, еле ощутимый среди привычного смрада и гари. Словно тёплое облако коснулось его, мимолётная тень прошлой жизни где не было войны. Там он пошёл бы с такой Яриной по Крещатику или вдоль побережья, шептал бы ей комплименты и глупости, но сейчас он лежит здесь, накрыв её собой и думает о том чтобы выжить. Ярина пошевелилась.
Приподнявшись на руках он спросил:
- Целы? Идти можете?
- Да. - она посмотрела на него.
Тёмные словно спелые вишни, её глаза показались ему бездной, в которую тянуло непреодолимо. Выдержав этот взгляд он отпустил девушку.
Голос командира резанул тишину:
- Все живы?
- Порядок командир! - улыбнулся Аким.
- Тогда уходим. Быстро! - поднявшись он огляделся. - "МОРО", отвечаешь за нашу гостью. Вперёд! - махнув рукой Прохор окинул их взглядом и побежал сбоку, уводя в чащу своих людей.
Выжженая опушка осталась позади и деревья - скелеты исчезли среди кустарников. Густые кроны елей и сосен всё чаще закрывали небо, но командир гнал дальше маленький отряд, к линии фронта где ухала канонада. Ярина бежала и перед ней маячил "АЛИ". Вместе с автоматом он тащил рацию и тяжело дышал. Чуть дальше нёсся Аким зорко глядя по сторонам. Прохор летел сбоку от него, невозмутимый как спринтер на состязании. Иногда он смотрел на украинку и Митяя бежавшего с ней. От его взгляда ей становилось неловко. В глазах командира читалось что для группы она только обуза, тяжёлый и лишний груз. Сбитые кроссовки скользили по мокрой траве и споткнувшись о кочку она упала. Митяй быстро поднял её. Руки его оказались сильными и аккуратными когда он словно ребёнка поставил её на ноги.
- Далеко ещё? - спросила она пытаясь отдышаться.
- Чем дальше, тем лучше! - ответил командир и с досадой поглядел на неё. - Побратимы твои сейчас обстрел начнут.
Разведчики остановились и переглядываясь слушали Прохора.
- Уходить из этого квадрата нужно красавица, так что потерпи.
Ярина поджала губы:
- Не побратимы они мне и я не "бандеровка"!
- Все так говорят!
- Я не "все". Мой дед в отряде Ковпака воевал!
- Ладно, не дуйся! - он улыбнулся ей. - Верю!
Надрывный свист разорвал тишину и на опушке грохнул взрыв. Началось. Небо за кронами деревьев загудело роняя мины и снаряды. Взрывы приближались. Их всполохи швыряли вверх землю и клубы дыма.
- Ложись! - крикнул Прохор.
Ярина дёрнула его за рукав:
- Жить хотите? Вон там схрон партизанский! - она указала на пригорок вдали.
Разведчики переглянулись.
- С войны остался, дед показывал! - она приплясывала от нетерпения. - Поляжем тут все, а там отсидеться можно!
- Веди! - Прохор кивнул остальным и пригибаясь побежал за украинкой.
Снаряды и мины ложились всё ближе, сжимая их в огненном кольце. Добежав до пригорка и вскарабкавшись на него Ярина скатилась вниз и стала разгребать прошлогодние листья. Среди них показался плетёный край.
- Вот он!
- Листья не сметай! - крикнул Прохор и потеснив девушку махнул остальным. - А ну братва, поднажмём!
Три пары рук взялись за край настила и охнув оторвали от земли чёрный лаз показался там и встав на колени Митяй запустил в него руки. Аким и Прохор держали настил.
- Лестница. - сказал он нащупав ступени. - А вот и распор. - поставив его он обернулся. - Готово, отпускайте!
- Уффф. - фыркнул Аким.
- Залезаем! - скомандовал Прохор. - Митяй пошёл! Ярина следом! Быстрей! Быстрей!!! - торопил он.
Снаряды ложились у пригорка. Взрывы плевались осколками и рассекая воздух со свистом, кромсали деревья. Проскользнув в лаз Митяй скатился вниз. На ходу достав фонарь и закрепив в нагрудном кармане он вытянул руки страхуя Ярину. Грохнул взрыв и она оступилась. Едкий запах пороха затянуло в схрон когда поймав девушку он оттащил её в сторону уступая место остальным. Лестница содрогнулась и жалобно заскрипела под весом богатыря Акима. Следом втиснулся "АЛИ", а последним заполз командир и выбив распор опустил плетёнку.
Партизанский схрон оказался просторным и напоминал землянку. Его стены обшитые сосной покосились и просели от времени. Пахло сыростью, но земляной пол был сухим. Вдоль стен тянулись длинные скамьи толстых неструганых досок, а в центре возвышался стол из сколоченных дверных коробок, поверх которых лежала такая же неструганная доска. Низкий проход в конце схрона вёл во второе помещение. Любопытный "АЛИ" заглянув в него посветил фонарём и увидел что там пусто, не считая прелой соломы в углу.
Остальные разместились на скамьях положив на них седушки. Митяй уступил свою Ярине и сел рядом, бросив на скамью перчатки. Его фонарик теперь лежал на столе освещая схрон рассеянным светом. Наверху ухали взрывы и сквозь плетёный настил сыпались комья земли. Укроп лютовал. Мстя за сбитый коптер миномёты и пушки работали на совесть, но большинство снарядов ложилось на опушке. Там бушевал огненный ад. Сидя на скамье Ярина ёжилась чувствуя как дрожит земля. Машинально она потянулась к Митяю и взяла его за руку. Митькина ладонь была шершавой и сильной, а ещё тёплой. Он легонько сжал её руку в ответ и Ярина вдруг поняла что улыбается от того что ей хорошо.
Спокойной уверенностью веяло от этого человека и ей показалось что она счастлива, первый раз за эти страшные дни.Странно... Она сидит среди незнакомых людей, схрон трясётся от обстрела и снаряды рвут землю вокруг, а она счастлива. Отпустив руку девушки он вдруг обнял её и она не заметила как задремала положив голову на его плечо.
Сидевший напротив Аким сдвинул "балаклаву" и улыбнулся:
- Придётся "МОРО" отдельные хоромы занимать.
Митяй бросил на него хмурый взгляд:
- Будет надо, - займу.
Прохор кивнул на лаз в углу:
- Места много, а Митька наш везде поместится.
- Там и солома есть! - хмыкнул "АЛИ".
- "МОРО" джентльмен. - улыбался Аким. - Спальник даме как седушку уступит!
Они рассмеялись и замолчали к чему - то прислушиваясь. Обстрел прекратился и повисла тишина, гнетущая словно душное покрывало.
- Выдохся укроп. - сказал Аким и помолчав добавил. - Что дальше командир?
- Привал. Отдохнём, а завтра ЛБС перейдём.
- Утром?
- Да, выдвинемся часа в три. - с безмятежной улыбкой ответил Прохор.
- В три часа? - удивился "АЛИ". - Да это ночь ещё!
- У хохлов ночь, а у нас раннее утро.
- Правильно. - кивнул Аким и достав сухпаёк положил на стол. - Надо подкрепиться. - открыв зелёную коробку со звездой он стал выкладывать армейские яства. Его огромные руки бережно поставили в ряд тушёную говядину, солёный шпик, печёночный паштет и мясо с зелёным горошком, а рядом с ними легли пшеничные хлебцы с фруктовым повидлом, фруктово - ягодным пюре, горьким "Офицерским" шоколадом и растворимым кофе со сливками, за которым последовал чёрный байховый чай. Окинув взглядом это изобилие он посмотрел на остальных.
Его глаза, большие и невинные, остановились на Митьке:
- "МОРО", девушку к столу пригласи!
- Тише ты! - шикнул он. - Спит она.
Все посмотрели на украинку. Положив голову на Митькино плечо она крепко спала держась за край его камуфляжа. Лицо девушки хмурилось во сне и по нему пробегала дрожь. Вдруг словно почувствовав взгляды Ярина вздрогнула и проснулась.
- Милости прошу - к нашему шалашу! - улыбнулся Аким подмигнув девушке.
Митька бросил на него испепеляющий взгляд.
- Спасибо. - ответила она.
- Поужинаем чем Бог послал. - сказал Митяй.
Быстро встав он достал свой сухпай и разложил на столе. Состав был тот же, но в пику довольному Акиму Митька добавил ещё повидло и плавленый сыр.
Прохор хмыкнул:
- "Джентльмены"... Салфетки не забудьте , да не курите здесь! - сев за стол он достал офицерский паёк и разложив посмотрел на украинку. - Присаживайтесь Ярина и поеште чего - нибудь. Трудный был день, а у Вас особенно. - постелив салфетку он поставил на неё гречневую кашу с говядиной и пододвинул ей.
Ярине казалось что это сон. Сев за стол она не успевала благодарить спасителей угощавших её. Проворный Митька заварил кофе и поставил перед ней. Остальные разогрели пайки. Рассевшись за столом все принялись за еду. Ярина подумала что уже давно не ела так вкусно и много. А когда ела вообще? Вчера под обстрелом, галеты из гуманитарки. В подполе своего дома она размочила их водой и съела. Потом всё затихло и она выбралась наружу. Память как лоскутное покрывало ворошила обрывки картин, сшивая из них кино. Что было дальше? В посёлок ворвались националисты.
Три БТР - а пронеслись вдоль заборов стреляя по окнам домов. Пехота в натовских камуфляжах спрыгнула с бортов и разошлась по дворам. Крики и гогот нациков слышались отовсюду. Автоматные очереди обрывали лай и визг перепуганных собак, рассыпаясь звенели стёкла и хлопали двери. Хватая людей националисты выгоняли их из домов и тащили на край посёлка.
Слушая треск автоматных очередей Ярина попятилась. Страх застыл в горле и она задыхалась, сердце в груди превратилось в барабанную дробь, а мысли путались от того что стало ясно, - националисты зачищают посёлок. Для них все кто остался здесь и не ушёл с отступившей украинской армией, - "сепары" и "русня". Их мало просто убить. Смерть "русни" должна быть такой чтоб другим стало неповадно ждать оккупантов. Так было в окрестных сёлах где русская армия находила то что гуляло в украинских пабликах, - расстреляных, сожжённых, изувеченных людей и теперь пришла очередь ещё одного посёлка.
Отступая к дому Ярина упёрлась спиной в крыльцо и осмотрелась. Ноги подгибались от навалившейся слабости. Страх... Он парализовывал волю и холодил всё внутри, а смерть приближалась стрельбой и криками на соседнем дворе. Бежать! Эта мысль пронзила её и пригнувшись за крыльцом она ринулась вдоль стены к зарослям крыжовника и смородины. Их кусты росли у забора примыкавшего ко второму двору. Одна из досок висела на единственном гвозде и легко отходила в сторону открывая проход. Сейчас она раздвинет тяжёлые ветви, проскользнёт туда и оказавшись на чужом дворе покинет его через брешь. Затем поле с высокой травой. Оно тянулось до самого леса, упираясь в пригорок на опушке. Если повезёт и она доберётся туда, то в лесу её не найдут.
Добежав до кустов и раздвигая их Ярина проколола ладонь о ветку крыжовника, но боли не почувствовала. Раздирая сплетённые ветви она услышала как распахнулась калитка и хриплый голос крикнул:
- Обыщите дом! Шукайте "вату" где бы ни ховалась и тащите сюда!
- Чего с ними цацкаться? - сказал другой. - Может тут кончим? А то не поместятся все!
- Не поместятся, глубже копать заставим. Ищите!
Шаги застучали по крыльцу, потом с визгом открылась дверь и уже в доме загрохотало и зазвенело. Ярина пригнулась раздвигая колючие ветки, упала на землю пытаясь слиться с ней и судорожно шарила по доскам ища ту одну. Ну где же она? Её пальцы трогали забор и он казался ей монолитом.
- Нету никого! - крикнул кто - то.
- В подполе смотри!
Ярина стиснула зубы. Сейчас они выйдут, обшарят двор и найдут её. Она дёрнула одну из досок и та подалась. Отодвинув её девушка протиснулась в щель и оказалась на соседнем дворе. Здесь не было кустов, а под ногами росла клубника. Дальше тянулись кусты смородины над которыми нависала яблоня. Её ветви роняли длинные тени свешиваясь через пробитый забор, а за ним начиналось поле. Уже не пригибаясь Ярина бросилась туда как вдруг автоматная очередь огрызнулась сзади. Перед ней взметнулись комья земли.
- Стоять курва!
Поскользнувшись она упала. Быстрые шаги приближались к ней. Низкорослый нацик с автоматом наперевес подбежал и ударил её в спину прикладом. Распластавшись на грядке Ярина закрыла голову руками. Военный ботинок врезался ей в живот. Согнувшись она застонала. Пнув её под рёбра и перевернув он завопил:
- Эй, сюда! Тут "вата"!
Чьи - то крики раздались в ответ, а потом распахнулась калитка и ещё двое пробежали по грядкам. Посмотрев на форму Ярина узнала блеклый украинский окрас и зажмурилась. Встав рядом они стали пинать её. Армейские ботинки остервенело били со всех сторон, разрывая кофту и джинсы.
- Хорошь, хорошь! - крикнул хриплоголосый и оттолкнул побратимов. - Забъёте курву!
- Ну забъём и чего?
- Патронов жалко на них!
- Хорошь я сказал! - повторил он и ткнул Ярину стволом автомата. - Подымайся!
Упираясь в рыхлую землю она приподнялась, но руки подогнулись уронив избитое тело.
- Встать лярва! - он передёрнул затвор.
Побратимы отскочили назад и мелкий ехидно хмыкнул:
- Валяй Настас, жаль дрюкнуть её не успели.
Повернувшись Ярина оглядела их. Настас был крепко сбитый бугай, плечистый и круглолицый. Вместо каски его голову украшало нацистское кепи, ронявшее тень на загорелое лицо. Рукава формы задраны до локтей, обнажив татуировки на мускулистых руках. Наверно они покрывали всё тело так как острый узор виднелся и на шее, не вмещавшейся в расстёгнутый воротник. Расставив ноги в высоких армейских ботинках он смотрел на неё свысока и презрительно щурился. Было видно что среди побратимов он авторитет и наверное главный. Второй был маленького роста. Жидкая бородка топорщилась на его остроносом лице, похожем на крысиную морду. Это сходство дополняли кривые зубы, обнажённые в ехидной усмешке и визгливый смех. Третий, приземистый и разжиревший, походил на хряка в камуфляже. На его груди блестели нацистские значки. Тяжело дыша он разглядывал девушку и вытирал пот струившийся из под каски по заросшему бородой лицу. Его руки тоже были в татуировках, а на одной тянулся хирургический шов.
Разглядывая их Ярина подумала что нацепившие фашистскую мишуру националисты похожи на клоунов. Кровавые шуты! Страх внутри потеснила ненависть. Лежать перед этим отребьем? Нет! Лучше умереть стоя, чем жить на коленях.
- Чего пялишься? - жирный направил на неё автомат. - Подымайся!
Сжав губы она подтянула ноги и медленно поднялась. Боль растеклась по телу, голова кружилась, но она стояла.
- Встала курва! - хихикнул мелкий. - Жить хочет тварь! - он нервно топтался на месте.
- "Вата" она такая... Живучая! - добавил второй и ткнул её автоматом. - Шевелись хвойда!
Расступившись они повели её по грядкам. Ярина чувствовала что давит клубнику. Нацики за спиной перешли на "мову", но русский прорывался в их болтовне вперемешку с матом и жаргоном. Смеясь они по очереди толкали её. Миновав огород и обогнув дом они прошли через двор. Ярина посмотрела на конуру. Мёртвый пёс лежал на цепи, оскалив кровавую пасть. Дверь на крыльце распахнута настежь, а в доме тишина. Калитка тоже открыта. Дойдя до неё нацики вытолкнули её со двора.
Всё что было потом напоминало кошмар. Она шла и её подгоняли ударами в спину. Улица посёлка казалась чужой. Окна домов пустыми глазницами торчали вокруг. Двери и калитки были сорваны или открыты, а в опустевших дворах валялся брошенный скарб в котором рылись солдаты. Иногда среди барахла и тряпья виднелись трупы хозяев. Ярина уже не слушала что болтали её конвоиры. Всё расплывалось в глазах. Это слёзы повисли на ресницах и она смахнула их рукой. Вдруг калитка впереди распахнулась. Показались националисты, один из которых вытолкнул на улицу старика и старуху.
Упав на колени бабка заплакала:
- Сыночки! Ну какая мы "вата"? Никого мы не ждём а просто живём!
Нацик усмехнулся:
- А где живёте, скажи раз не "вата".
- Не знаю я... Ничего не знаю... - всхлипнула бабка.
- О как! - ухмыльнулся он и повернулся к деду. - Ну а ты? Знаешь как село зовётся? Скажи ка!
- "Ольховатая". - ответил тот.
- А ну повтори, по слогам, да погромче!
- Оль - хо - ва - та - я. - осторожно произнёс дед.
- Слыхали братки? "Ва - та - я"! - оглядев побратимов он ухмылялся уже во весь рот. - "Вата" мать её, а с "ватой" разговор короткий! - его автомат наставленный на деда, выплюнул короткую очередь. Рубаха старика на груди лопнула кровавыми брызгами и подогнув колени тот упал, дёрнулся и затих. Перестав плакать бабка смотрела на него ещё не понимая.
Нацик пнул тело ногой:
- Вот. Теперь точно "русню" дождётся!
Лицо старухи побледнело:
- Будьте вы прокляты! - прошептала она и сжав кулаки погрозила националистам. - Сдохнете бесы! Нет вам места на этой земле! - её шёпот превратился в яростный хрип. - Будьте прокляты!!!
Автоматная очередь оборвала его и вздрогнув от пуль ударивших в грудь, она завалилась набок. Руки старухи остались сжатыми, а на кофте расплывались кровавые пятна.
Толстый нацик толкнул Ярину:
- Шевелись курва! Сейчас третьей будешь!
Остальные рассмеялись. Обогнув убитых она пошла дальше. Внутри разлилась пустота. Казалось что она уже умерла и не идёт, а бесплотным духом скользит куда - то. Хотелось остановиться, повернуться к националистам и плюнуть им в лицо, словить пули в ответ, но остаться человеком. Сердце рвалось из груди и шагая вперёд она ненавидела себя и свою молчаливую слабость.
"Курва я... Действительно курва". - думала она. - "Раз покорно иду на убой и ничего сделать не могу".
Миновав улицу конвоиры толкнули её на соседнюю. До окраины посёлка оставалось немного когда впереди забил пулемёт. Длинная очередь не кончаясь звенела в воздухе, заглушая крики вторившие ей. Вопли людей прорывались сквозь грохот пулемёта, разнося агонию смертельного ужаса. Ярина замерла, националисты остановились тоже.
- Не успели. - сказал мелкий. - Без нас начали.
- Ничего Михей. - оскалился жирный. - Успеешь пострелять. Пошли! - он толкнул девушку.
Они двинулись подгоняя её. Пулемёт замолчал и его огонь сменили одиночные выстрелы. Последняя улица вывела их на окраину посёлка, открывая страшную картину. По краям широкой ямы у дороги стояли украинские солдаты и вскинув автоматы целились вниз. Иногда они стреляли подбадривая друг друга. Чуть поодаль замер БТР. Пулемёт направленный в сторону ямы, был поднят вверх. Ствол оружия дымился. Пулемётчик курил сигарету развалясь на "броне". Увидев девушку он скользнул по ней равнодушным взглядом. Один из солдат тоже заметил их. Стрельба прекратилась. Отойдя от ямы националисты окружили их, галдя и перебивая друг друга:
- Ефим, уступи - ка нам эту тёлку!
- В яму её, тварь!
- Где ты эту лярву поймал?
Жирный пожал плечами:
- Да это не я, а Михей словил, пока мы с Настасом дом шукали.
Михей оскалился:
- Огородами драпала падла!
Нацики зашумели:
- В яму её! Пускай там "москалей" дожидается!
Настас вышел вперёд и поднял руку:
- Тихо братцы! В любом деле порядок нужен.
Побратимы умолкли переглядываясь между собой.
Выдержав паузу Настас продолжал:
- Вы этих всех за что кончили? - он кивнул на яму.
- Потому что "вата" они и "москалей" ждали!
- Сами сказали?
- Скажут они! - заржали националисты. - Втирали что никого не ждут, а просто жить тут остались!
Настас покачал головой:
- Обманули значит героев Украины?
Побратимы зашумели опять и дождавшись тишины он продолжал:
- Вот вы у них спросили и у неё спросить надо.
- Давай Настас, спроси, а мы послушаем!
Он повернулся к девушке:
- Звать тебя как?
Подняв глаза она ответила:
- Ярина.
- Так... Что же ты Ярина с нашими не ушла? Ну? Говори, не бойся!
- Я и не боюсь. - сказала она.
- "Москалей" значит ждёшь? "Русский мир" дороже Украины?
Стало тихо. Обступив со всех сторон нацики злорадно переглядывались и слушали что же ответит она.
- Сейчас мазаться будет. - усмехнулся один. - "Я - не я и хата не моя!"
Ярина вздохнула и вдруг поняла что уже не боится их, этих нелюдей, снующих по соседним дворам и стоящих вокруг.
Глядя на них она ответила:
- Да.
- Что "да"? - удивился Настас. - Ждёшь "москалей"?
- Да, жду. - кивнула она. - Жду когда придут и будет у нас русский мир, а не ваша фашистская власть!
Стало тихо. Не ожидавшие такого ответа националисты удивлённо разглядывали её.
- Это чем же тебе "кацапы" ближе героев Украины? - спросил Настас.
- А тем что настоящих героев чтут!
Нацики загалдели, а жирный подтолкнул её к яме:
- Иди - ка, там встань!
- Погоди Ефим, она моя. - нахмурился Михей.
- Курва наглая! - шумели вокруг.
Они обступили её и Ярина попятилась. Настас встал перед ней оттесняя назад побратимов и поднял руки успокаивая их:
- Спокойно братцы! Тихо! Не за то я на Майдане стоял чтобы эти селюки нас фашистами обзывали!
- Кончай её Настас! - крикнул кто - то. - Сама призналась что "москалей" ждёт!
Настас ухмыльнулся:
- Раз призналась так и пускай ждёт, а после хлеб - соль подаёт!
- Это как?
- А вот так! - развернувшись он с такой силой ударил её прикладом что согнувшись она отлетела к яме. Теряя сознание и увидев там груду человеческих тел она провалилась в темноту.
Придя в себя Ярина удивилась. Она была жива и не лежала, а стояла, но не могла пошевелиться. Посёлок казался вымершим. Солнце пекло нещадно и в голове шумело от боли и жажды. Посмотрев вниз она увидела проволоку. Толстые нити крепко держали её, прижимая к стволу клёна. Жёсткий натяг не давал освободиться и все попытки лишь отнимали последние силы. Подёргавшись в этих путах Ярина впала в забытьё. Она понимала что умирает, но вместо страха ощущала безразличие. Даже изнуряющий зной казался чем - то далёким как смрад витавший кругом. Наверно она умерла и вслед за адом явился рай. Она лежала и прохлада струилась по ней бережными прикосновениями. Открыв глаза она увидела солдат. Стоя на коленях один оттирал ей лицо и говорил что - то. Она дёрнулась, а он показал российский шеврон на рукаве и поднёс к её губам армейскую флягу.
От кофе и ужина её потянуло в сон. Фонари на столе освещали схрон рассеянным светом и было так спокойно среди этих русских окружавших её что всё бывшее, казалось сном. Поужинав и убрав со стола они вынули спальники и стали готовиться к ночлегу.
- Ярина, Вы там располагайтесь. - сказал Прохор и кивнул на проход в стене. - А с постелью мы что - нибудь придумаем.
- Пускай мой спальник берёт. - улыбнулся Аким.
- Великоват он ей! - ответил Митька. - А вот мой в самый раз.
Аким прищурился:
- Зато у меня двуспальный.
- Мы в твоём все уместимся. - сказал Прохор. - Пускай Ярина митькин возьмёт, а он покараулит.
- Но...
- Это приказ!
Пожав плечами Аким расположился на скамье. Чуть дальше улёгся "АЛИ", поставив на землю рацию.
Достав спальник Митяй протянул его девушке:
- Возьмите.
- А как же Вы?
- Да мне в карауле стоять, а Вам поспать надо.
Взяв спальник украинка улыбнулась:
- Спасибо Митя. - подойдя к проходу в стене она наклонилась и полезла туда.
- Подождите! - окликнул её Митяй.
Догнав Ярину он протянул ей фонарик:
- Возьмите, вместо ночника.
Их глаза снова встретились и задержавшись взглядом Ярина взяла фонарь, кивнула и скрылась в темноте. Митяй обернулся. Аким и "АЛИ" делали вид что спят, но он чувствовал что они наблюдают за ним через полуприкрытые веки. Один только Прохор спокойно смотрел на него. В глазах командира плясали весёлые искры, а губы кривила улыбка:
- Митяй, через три часа тебя сменит Аким. Не скучай и не отвлекайся!
- Отдыхай командир. - хмыкнул Митька и положив на стол автомат пододвинул второй фонарик.
Разложив спальник Прохор залез в него и уснул. Митька сидел и смотрел как спят ребята. Рейды по украинским тылам и ночёвки в лесах сделали их осторожными. Никто не храпел во сне, а при малейшем шорохе мог вскочить и схватиться за оружие. Сейчас в схроне было тихо не считая канонады вдали. Она была слышна даже под землёй. Сквозь неё Митяй различил бы и другие звуки. Например шаги "укропов" ищущих его группу. Пока было тихо. Коварная сонливость тронула веки и потянула за собой.
Казалось на мгновение он закрыл глаза и тут что - то прикоснулось к его плечу. Он вскинул голову сжав лежавший на столе автомат.
- Тссс! - шепнул женский голос. - Это я!
Обернувшись он увидел Ярину. Она стояла испуганно глядя на него.
- Что случилось? - шёпотом спросил он.
Приложив палец к губам она поманила его за собой указав на проход в конце схрона. Митяй недоумённо смотрел на неё и она сложила руки в молчаливой просьбе, а затем погасила фонари на столе.
"Чёрт знает что!" - подумал он чувствуя на запястье её маленькую руку и взяв со стола автомат тихо пошёл за девушкой.
Проход был тускло освещён рассеянным светом. Нагнувшись он полез вслед за ней. Сейчас этот закуток показался ему уютным. Затхлый воздух пах сыростью и соломой, а ещё лёгким ароматом её духов. Фонарик в ногах разобранного спальника упирался лучом в невысокий свод. Жёлтое пятно озаряло схрон. Подойдя к стене украинка обернулась и поманила его. Ничего не понимая Митяй подошёл и встал рядом.
- Слышите? - шепнула она испуганно глядя на него.
Ещё не понимая он прислушался. Была ночь и канонада вдали умолкла. В тишине схрона он вдруг услышал шорох, тихий и крадущийся. Кто - то шёл наверху перекликаясь вполголоса.
"Укропы!" - эта мысль пронзила его.
Посмотрев на Ярину он приложил палец к губам. Глаза украинки округлились от ужаса и стиснув руки она опустилась на землю. Слушая шаги наверху Митяй понял отчего так хорошо слышит их. Это снаряд пропахал воронку рядом и слой земли возле схрона теперь был тонким. Его прошиб холодный пот. А что если где - то дыры? "Укропы" заметят свет фонаря и закидают их гранатами. Может быть они уже окружают схрон?
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)