Фото из Интернета
Прошёл год. Чарлик возмужал, в каком-то смысле похорошел. Утром он провожал нас на работу, сидя на лавочке, положив передние лапы на стол. В тот момент, как мы с женой выходили на крыльцо, пёсик поскуливал и раскачивался.
- Чарли, привет!
- О чём сегодня твоя песня, дружище?
Ловко перебирая лапками, четвероногий сосед подбегал к нам за порцией поглаживаний.
Выгнав машину, я закрывал ворота. Собака уже сидела рядом со своей калиткой, и провожала нас взглядом. Потом пёс возвращался к нам во двор, где выяснял дружеские отношения с Барсиком в ожидании Вани и Ксюши. Складывалось такое впечатление, что это наш любимец. И к соседям он не имеет никакого отношения.
Однажды вечером подъезжая к дому, мы встретили односельчанина, живущего на другом конце деревни, который поджидал нас.
- Василь, привет! – идя к воротам, поздоровался я.
- Здрави будьте! Варлаам, говорят соседи, что твоя собака в твой двор моих поросяток загнала…
- Если соседи говорят, значит так и есть. Но я только, как ты видишь, домой приехал… это, во-вторых. А во-первых, у меня нет и не было собаки.
- Так эта… длинная, как труба, чёрная…?!
- Вася, так это собака Паши с Зоей, – улыбнулась Сонечка, проходя в дом. – Если сомневаешься, проходи, посмотри сам.
Кроме развалившегося на крыльце летней кухни Барсика, на улице никого не было.
- Ты, не стесняйся, пройдись за дом. Я сейчас машину загоню, вместе посмотрим.
Прошли по всему участку, заглянули в постройки, никаких признаков присутствия свиней в нашем дворе.
- Простите, что засомневался. А дети ваши може чё и видали?
- Да они целый день у бабушек с дедушками помогают по хозяйству. Домой придут, спросим. Если, что, скажем, – посочувствовала Соня.
- Пойду тогда к Павлу…
- Конечно, зайди, спроси. Может он или жена его что видели, – мне тоже стало жалко мужика. Наверно, купили на откорм скотину, а тут – пропала живность.
Что-то я задержался на веранде. Смотрю, от Пашкиного забора на наш участок идут нога в ногу два поросёнка, а сзади тем же шагом Чарлик. Зашли за грядки, прилегли и молчат. «Интересное кино», – подумал я и, выйдя на улицу, поднялся на приступок, чтобы в соседский огород заглянуть. Ходят там мужики, спокойно разговаривают, руками по сторонам разводят.
Только мы с женой переоделись и вышли на двор:
- Варлаам! Соня! – выхожу, Василь. – Давай ещё раз глянем. А?
- Проходи…, – а у самого сердце сжалось, за грядками не прошеные гости.
Прошли мы с Васей ещё круг по нашему саду-огороду. Никого нет. Я даже присвистнул.
- Ты, чего? – односельчанин смотрит на меня.
- Да, так… настроение хорошее. Эх, сейчас бы на реку, искупаться…, – а что я ещё должен был сказать.
- Прощевайте, соседи. Если, что узнаете или услышите, свистите…
Рассказал я жене, что видел с веранды. Пошли мы вдоль забора, а там яма аккуратно посередине участка. Небольшая и незаметная, но по размеру нашего всеобщего любимца.
Я принёс газосиликатный кирпич и с нашей стороны положил в углубление. Идём с супругой к соседу.
- Паша! Зоя!
- Сегодня прям приёмный день, – на улицу вышла соседка, – вам чего?
- Свинок молоденьких пришли посмотреть!
- Каких, таких… чего несёте?
- Зойка, перестань кудахтать на всю улицу… Проходите, соседи, – Паша был чуточку встревожен. – Какие говорите поросята? То Василёк, теперь вы…
Поведали мы им чудеса с перемещениями и что ямку прикрыли со своей стороны. Идём вчетвером на их огород. В районе того места, где лаз под забором стоит во всю длину Чарлик, смотрит на нас и, как будто, улыбается. Хвостик вентилятором крутится. Одно ушко прижато.
- Ко мне! – скомандовал Павел. Собака не шелохнулась, только взвизгнула и зевнула. – Не слушаться?
- Сосед, ты его не пугай. Мне кажется, пёс собой закрыл хрюшек.
Подойдя ближе, перед нами предстала картина: за «трубой» из ямки в нашу сторону торчали маленькие хвостики.
- Охранять! – дал команду Паша и убежал. Пёс тявкнул и, как подкошенный, упал боком на розовеньких гостей.
Когда поросята были в мешке, сосед спросил:
- Что будем делать?
- Пойдём, отдадим хозяину, – спокойно говорю ему.
- Несерьёзно. Он скажет, что мы спрятали. Потом обид на целый год… не поверит. Обвинит во всех тяжких. Ты же знаешь его характер.
- А Чарлик Вам на что? – поинтересовалась Соня.
- В смысле? – мы удивились.
- Он привёл, пусть он и уводит их домой!
Хрюшек поставили за участком.
- Доставить домой! Никуда не отлучаться! – уж больно длинно скомандовал любитель овчарок.
Повизгивая, две свинки семенили впереди пса, который издавал похожие звуки и задорно бежал, подпрыгивая, словно на пружинках.
- Ну, вот… а вы переживали, – проговорила Соня.
Ещё десять минут мы обсуждали с соседями местные сплетни, как вдруг:
- Я тебя на изнанку выверну, – громко кричал Василий, который бежал за Чарликом, преследующим в свою очередь мчащуюся курицу.
Мы застыли молча. «Какой позор», – пронеслось в моей голове. Курица забилась под лавку рядом с нами, а пёс, улыбнувшись, как бы сказав: «Я вас не знаю! Вы меня не видели!», – проскочил мимо, поднимая дорожную пыль.
- Догнал бы…, убил, – еле выговорил, задыхающийся односельчанин, пряча курицу за пазуху.
- Вася, что случилось? – в один голос прокричали мы.
- Да…, да… ваш собакевич свинок моих гонял… я, выскочил, а он курицу погнал…
- Это… не наш…, – проговорила Зоя и толкнула в бок мужа.
- А поросята? – прищурив глаза, спросил Паша.
- Свиней успел закрыть… воротину закрыл… А пё-ё-ё-ёс ва-а-а-аш!
- Наш дома. Пошли, – Павел открыл калитку.
У крыльца лежал Чарлик и поскуливал.
- Точно не ваш. У вас скулит – сыклявый, а тот гавкал – зверюга…