Глава 14
«Патриарх» валялся ничком на ровном, словно масленичный блин, слежавшемся до ледяного состояния снеге. Полный упадок сил не позволял ему даже перевернуться для относительного удобства, хотя бы на спину. Удивительно, но холодно ему не было. Возможно благодаря плотному прорезиненному комплекту химической защиты, который не пропускал оставшееся тепло тела.
- Странно, - удивился он. - Я думал, на поверхности лютует сильнейший мороз…
Его мысли странно путались. Казалось, что даже временами впадал в короткое и красочное забытьё. Вдруг он почему-то заново увидел давно прошедший день на египетском курорте.
- Не самый счастливый день моей жизни! - ему удалось выплюнуть неприятные воспоминания.
«Патриарх» пошевелился, неуклюже перевернулся на правый бок и встал на четвереньки. Отдышался, затем выпрямился, оставаясь стоящим на трясущихся коленях. В голове шумело, слабость противными волнами перекатывалась по измождённому телу. Хотелось закрыть глаза и заснуть, желательно навсегда…
- Вставай, тряпка! - выругал он себя. - Ты должен позвать пришедших людей.
Руководитель «Общины» близоруко обшарил глазами безжизненные окрестности. Никого не видно…
- Не может быть! - прошептал он. - Они должны быть где-то здесь…
Неудача придала ему сил. Старик, кряхтя и слегка постанывая, поднялся во весь рост. Годы, проведённые под землёй, скрючили его массивную фигуру, но и в таком состоянии он смог увидеть значительно дальше. Слева, на самом краю старческого зрения человек увидел неясные размытые фигуры. Они шли на лыжах и вот-вот должны были растаять в пелене утра.
- Эй, - выкрикнул человек отчаянно. - Я здесь.
Вернее, ему показалось, что выкрикнул. Со стороны пара неразборчивых слов тянула на слабый шепот.
- Проклятие, - выругался незлобный мужчина. - Противогаз заглушает звуки!
Он схватил правой рукой висевшую в районе груди баклушу противогаза, с активирующим элементом и дёрнул вверх. Резиновый мокрый намордник легко слетел совместно с капюшоном плаща. Плотный поток свежего воздуха, словно ударив наотмашь, сразу сбил человека наземь.
- Какой свежий воздух! - задохнулся измученный человек.
Атака непривычных запахов оказалась неожиданной. Ароматы подтаявшего снега, насыщенного надеждой ветра и невидимого солнца, буквально разрывали отвыкшие лёгкие.
- Как я раньше дышал? - изумился он.
Человек инстинктивно задерживал дыхание, стараясь отсрочить встречу с новой, шокирующей обстановкой. Затем, наконец, решившись, закричал, больше ни секунды, не сомневаясь и не боясь возможных последствий. Ему было важно позвать уходящих людей, и он сделал это…
- Люди, - шатаясь от напряжения, он опять встал на ноги. - Вы слышите меня?
Постепенно голос набрал положенную силу. Вихляющий крик полетел вдогонку невольным беглецам. «Патриарх» почти не видел их удаляющиеся тени. Визуально он не мог определить, услышали ли они отчаянный зов. Несколько мгновений ему казалось, что все жертвы были тщетными…
- Господи, - взмолился он и с надеждой посмотрел на небо. - Сделай, чтобы они услышали…
Первое время мольба никак не отобразилась в реальности. Сотников собрал последние силы и крикнул по-немецки:
- Halt! Стой!
Потом пожилой мужчина устало упал на одно колено и опустил тяжёлую голову.
- Всё напрасно! - обречённо понял он.
Многолетняя мечта исчезала, как мимолётный мираж. Старик в последний раз посмотрел в сторону источника разочарований. Вдруг из плотной занавеси сероватого воздуха вынырнула стремительная человеческая фигура. Лыжник, отчаянно работая палками, быстро скользил в его сторону.
- Не может быть, - не поверил увиденному чуду, счастливый человек. - Они услышали меня…
Он сделал осторожный шаг навстречу и упал, потеряв сознание, лицом в гранитный снег.
… Сознание возвращалось медленно, разобранным на составляющие части. Сначала появились неясные шорохи, которые неохотно оформились в непонятные звуки.
- Где я? - гадал «Патриарх».
В его звенящей голове, мысленные образы запорхали испуганными бабочками. В довершение новой картины мироздания, с трёх сторон плотно навалились незнакомые запахи. Пахло давно забытым апельсином, кремом для обуви и сладковатым одеколоном.
- Стоп, - последнее обстоятельство окончательно привело его в сознание. - У нас лет двадцать, как закончилась любая парфюмерия…
Однако «Патриарх» ни одним движением не выдал себя. Он хотел под видом продолжающейся потери сознания понять, с кем имеет дело. Звуки трансформировались в удобные слова:
- Может он умер?
- Вряд ли, - возразил другой голос.
- Да нет, дышит…
- Как он здесь вообще оказался?
- Наверное, вышел из-под Земли, видишь, вниз вырублены ступени.
- Ты с ума сошёл! - возмутился более высокий голос. - Столько лет без света.
- Предложи другой вариант.
- Даже не знаю, что подумать!
Голоса принадлежали трём молодым людям и разговаривали они на странной смеси европейских языков. Основой служил русский, со значительной частью украинского говора. Присутствовал явный след английского и вкрапления немецкого.
- Странно, - подумал притворяющийся человек. - Двое говорят, как бы с акцентом. По выговору они явно не славяне…
Нашедшие его люди продолжали обсуждать самые фантастические варианты происхождения чудесной находки. Они ходили вокруг, скрипели фабричными ботинками, распространяли волнующие ароматы, а старик почти плакал.
- Неужели человечество не погибло? - прозревал он и радовался. - Эти, по крайней мере, не похожи на тех разъярённых зверей, атаковавших нас тридцать лет назад…
Патриарх притворно застонал и пошевелился. Он даже попытался приоткрыть плотно зажмуренные глаза, пытаясь разглядеть невольных гостей. К нему сразу склонился один и спросил:
- Вы нас слышите!
- Он ничего не понимает, - усомнился другой человек.
- Откуда Вы?
- Из глубины… - ответил старец.
- Он говорит!
- Только у него странный акцент, - удивился третий.
- Как вас зовут?
Человек проигнорировал вопросы и поднялся на ноги. От падения и удара о плотный снег кружилась голова. Рядом с ним стояли трое молодых мужчин. Они оказались значительно ниже ростом и просто окаменели, глядя на выпрямляющегося гиганта.
- Зовите меня «Патриархом»! - сказал он, осторожно рассматривая невысоких визитёров. - «Община» в моём лице приветствует вас в «Убежище».
- Так Вы здесь не один?
Опять посыпались возбуждённые многочисленные вопросы. «Патриарх» не слышал их голосов, он смотрел на их подвижные лица.
- Как они отличаются от бледных до болезненной синевы физиономий жителей «Общины»! - отметил он. - Загорелые лица живых жителей юга.
У одного из них матово блестели выразительные глаза, как пара созревших маслин. У другого тёмные волосы и характерный нос выдавали представителя семитского типа. Только у одного оказались типичные черты славянина. Широкие скулы, глубоко посаженные глаза и расширяющийся к низу нос.
- Сколько человек живёт с Вами? - тот просительно схватив за рукав резинового плаща. - Как же вы выжили?
- Более двухсот. - «Патриарх» махнул рукой в сторону подземного «Убежища». - Пойдёмте со мной, всё сами поймёте.
- Невероятно!
- Только не обижайтесь, никого вы там не увидите. Наш «Доктор» боится, что вы принесёте смертельные вирусы. Поэтому я возьму у вас пробы кровы, чтобы мы могли выяснить это. Согласны?
Он по очереди взглянул на каждого из мужчин. Ему просто нравилось наблюдать за их непривычной мимикой и такими разными лицами. Только теперь он понял, как жители «Общины» похожи друг на друга…
- Конечно! - согласился славянин, похоже, он был главным из гостей. - Мы понимаем…
- Вы по виду славянин? - спросил Сотников. - Из какой местности ваши предки?
- Из бывшей Брянской области.
- И я оттуда родом, - обрадовался он. - Под Брянском у меня была дача. Сидели мы субботним вечерком с женой на даче, запивали свежесобранную малину красным вином. Среди ягод неожиданно нашлась гусеница сантиметра три. Я вытащил её и угостил двумя каплями вина. Гусеница сделала несколько эпилептических движений и замерла, изредка подрагивая. « Все, сдохла. Пьющая гусеница обречена на вымирание», - сказала жена. «Чёрта с два! Она утром проснётся. Максимум, с жутким похмельем», - возразил я. Утром на столе гусеницы не было. Я нашёл её по винному следу, она утонула в чашке с водой.
- А что такое малина? - спросил семит.
- Потом расскажу, - пообещал «Патриарх».
- Пока будут готовиться анализы, Вы в первую очередь расскажете нам историю вашего спасения, - бодро сказал славянин. - Я даже не представляю, как вам удалось спастись. Нас учили в школе, что в этой местности много лет назад разыгралась одна из самых кровавых драм в истории человечества.
- Под этими снегами лежат останки миллионов человек, уничтоженных взаимной ненавистью и несколькими ядерными взрывами... - заметил семит.
«Патриарх» протестующим жестом правой руки прервал страшный рассказ.
- Вот даже как! Впрочем, мы догадывались, - он стёр со щеки капельки крови, выступившие от соприкосновения с шершавым льдом. - Расскажете позднее. У меня нет сил... Необходимо спустится вниз, и взять пробы. Пойдёмте.
- Хорошо…
Не дожидаясь дальнейшей реакции, он первым шагнул в пугающую глубину затемнённой лестницы. Переглянувшись между собой, гости один за другим исчезли с поверхности Земли. Прошла всего одна минута и уже на много сотен квадратных километров вокруг, ни единое движение не нарушало мрачного однообразия мёртвой холодной пустоты снежной равнины.
Любовь
За окном, занавешенным коричневыми, с продольными светлыми полосками шторами, натужно нудил злой и голодный ветер. Набирая полные пригоршни ледяной каши, зима швыряла в стёкла холостяцкой квартиры, замороженные до синевы снежинки, символы холода и одиночества.
- Ну и метёт! - Александр Сотников, сидя в удобном кресле за стильным компьютерным столиком, посмотрел в сторону скулящего от невозможности попасть в тёплую комнату залётного ветра.
Совсем недавно закончились бесконечные новогодние праздники. Люди, уставшие от отдыха, с видимым облегчением вернулись к рабочим местам, оставив изобильные праздничные застолья.
- Второй день не успокаивается, зараза… - буркнул он.
Характер у новорождённого года оказался скверным. Выходить из уютной квартиры на промороженную улицу не хотелось.
- Особых обязательств, слава Богу, нет! - подумал Александр Николаевич.
Дети от разных браков, жили со своими матерями. Он недавно развёлся со второй женой и переехал из Питера в Екатеринбург. Подальше от прилипчивого прошлого.
- Так, что там у нас новенького? - владелец недавно приобретённого, приличного машиностроительного завода, если не хотел идти на работу, мог позволить себе побездельничать и порыскать по сайтам всемирной паутины. - Теперь понятно, почему Интернет называют сетью…
Сотников сравнительно недавно пристрастился к вездесущему наркотику современности и увлечённо осваивал необъятные просторы виртуальности. Он ввёл свой логин и замысловатый пароль на стартовой странице сайта «Одноклассники».
- Затягивает! - изумился он последствиям - И это на пятом десятке жизни...
Двуядерный новомодный ноутбук, поглотив привычную порцию информации, утробно зашумел вентилятором охлаждения и выкинул на экран личную страничку пользователя.
- Ага, - обрадовался недавно зарегистрировавшийся искатель потерянных людей. - У меня были гости…
Следующий час он педантично посещал странички отозвавшихся знакомых. Отвечал на сообщения, смотрел фотографии, вспоминал и удивлялся. Только глядя на современные фотографии друзей детства, можно понять, как ты сам постарел…
- И двое предлагают дружить! - обрадовался он, словно получил миллионный контракт.
Вдруг на страничке смутно знакомого выпускника соседней школы родного городка, он увидел фотографию красивой женщины средних лет. Без всякой видимой причины Александр зашёл к ней в гости.
- Её фамилия ни о чём не говорит... - подумал он.
Просматривая её фотоальбомы, он видел незнакомых людей, улыбающихся из неведомых мест. Уже собирался вернуться к себе, как внезапно появившаяся, последняя по очереди фотография заставила замереть…
- Неужели это она? - застыл он, вглядываясь в чёрно-белый снимок двадцатилетней выдержки. - Не может быть!
С него насмешливо смотрела молодая женщина в нелепом платье начала девяностых годов. Её большие, чуть раскосые глаза, как и высокие скулы, напрямую рассказывали об азиатских предках. Небольшая, хорошей лепки голова грациозно повёрнута вполоборота к воображаемому зрителю. Прямой чёткий профиль поражал внутренней решительностью и душевной не испорченностью…
- Хороша, - невольно вырвалось у него. - До чего она хороша…
Он долго смотрел на неё, и постепенно, откуда-то из подсознания начали выбираться образы и звуки, казалось давно умерших воспоминаний.
- Как давно это было! - удивился он.
Их вал нарастал, шторм от нахлынувших чувств и сказанных, когда-то слов накрыл Сотникова. Больше не управляя новой действительностью, он постепенно погрузился в мутные воды прошлого, неожиданно вспомнив:
- Ведь я впервые увидел её 1 сентября 1975 года, в восемь часов тридцать минут утра.
Не выспавшийся мальчишка с весёлым праздничным отцом пробирался между свежих луж на свою первую в жизни учебную линейку. Родители Сашки решили, что учиться он, будет в школе небольшого городка, в котором работал отец. Семья Сотниковых жила в пригородном селе, и чтобы добраться до школы требовалось полтора часа.
- Какая красивая! - с другой стороны улицы, от растрёпанной остановки, почему-то без зонта, бежали девочка и её молодая мама.
В школьном дворе, заросшем старыми липами, они поравнялись. Девочка взглянула на него огромными, невероятно голубыми влажными то ли от дождя, то ли от слёз глазами и время во вселенной на мгновение остановилось…
- Вот видишь, сынок, - пошутил из-под большого, чёрного зонта всегда жизнерадостный папа. - Как нехорошо забывать зонт в дождь…
- Она же заболеет!
Сын внимательно посмотрел на входящую в здание девочку, на её плачущую школьную форму и букетик поникших трогательных георгин. Она оказалась в параллельном классе и после первого учебного дня действительно заболела…
- Как жаль! - огорчился он.
Потом родители перевели его в другую школу, поближе к дому. Сашка вновь увидел её только в девятом классе. К тому времени он добился не абы, каких успехов в общественной работе.
- Всё-таки быть комсомольским вожаком не каждый может… - три года подряд Сотников возглавлял школьный комитет комсомола и вёл все школьные вечера и концерты.
Локальная популярность позволила ему успешно выступать в роли Деда Мороза на новогодних детских утренниках. Однажды его пригласили на одноразовые гастроли в соседнюю школу. Постоянная Снегурочка как на грех заболела и Сашке выделили девушку из местного актива. Он бодро поприветствовал названную внучку, входящую в кабинет физики, спонтанно переоборудованный в костюмерную:
- Привет!
- Какой симпатичный дедушка...
- Как тебя зову…
Сашка запнулся, узнав в высокой эффектной девушке ту замёрзшую мокрую первоклашку. Остаток утренника прошёл для него как в глухом беспросветном тумане. Он что-то говорил, водил хороводы, пел, а сам искоса смотрел на неё, и сердце от чего-то замирало и пыталось выпрыгнуть из груди.
- А сейчас добрый дедушка раздаст всем подарочки! - радостно сообщила сказочная Снегурочка, выразительно посмотрев на него. - Какой-то ты странный…
- А ну налетай!
Сашка и впрямь чувствовал себя как в раю. Когда он держал её за руку, во время хоровода вокруг ёлки, в мире не было человека счастливее его… Через несколько минут он стал самым несчастным на Земле. Представление закончилось, и она ушла переодеваться. Он стоял посредине актового зала, рядом с пережившей серьёзные праздничные потрясения ёлкой и ему нестерпимо хотелось пить.
- Какая духота! - в тёплой, ядовито красного цвета, шубе оказалось невероятно жарко. - А может это девушка вызвала незнакомый жар тела и души?
Не найдя ответа, он с трудом отдышался, только через полчаса смог переодеться и уйти домой.
- Ух, ты! - даже через двадцать пять лет Александра бросило в пот. - Мой самый лучший Новый год.
Он пошёл на кухню и поставил на огонь эмалированный чайник. Курить хотелось до ломоты в теле, но Александр бросил вредную привычку накануне праздника и пока держался…
- Я смогу... - твердил он, будто мантру.
Залив кипятком ложку растворимого кофе без сахара, Сотников вернулся в комнату. Только увидев на экране её фотографию, он сразу вернулся в юность.
- Когда же мы виделись, - он быстро выпил содержимое чашки, - а вспомнил…
Третий и последний раз они увиделись после того, как он вернулся из армии. Окончив школу с серебряной медалью, Сашка поступил в строительный институт в Ленинграде. После окончания первого курса его призвали служить «великому и могучему» Советскому Союзу. Не вовремя вышел «умный» приказ маршала Устинова о призыве студентов:
- Призывников, наверное, не хватило.
Родители переехали в другой город, и он после возвращения со службы в ГДР специально приехал в родной городок встретиться с друзьями. В начале жаркого июня 1986 года, когда в воздухе повсюду летал неистребимый тополиный пух, недавние одноклассники, наконец-то, встретились.
- Привет, привет. - Сотников по очереди здоровался с весёлыми друзьями. - Как дела?
- Нормально!
Компания собралась на квартире Андрея Сорокина, его предки вовремя свалили на дачу. Парни принесли водки и вина, девчонки нарезали салатов и приготовили всевозможные закуски.
- Погуляем... - радовались бывшие одноклассники.
Через час первоначальное напряжение, образовавшееся из-за нескольких лет прерванного общения, растаяло под обильными алкогольными парами. Изрядно набравшийся алкоголя Андрей, под дружный хохот, изобразил лицо бедной учительницы и спросил:
- А помните, как Сашка подшутил над химичкой?
- Такое забудешь.
- А нам потом так влетело, за твои шуточки…
- Умора сплошная!
Вечер быстро катился к традиционной интимной части. Девчонкам предсказуемо захотелось танцевать, и кто мог хоть как-то передвигаться, направились на танцы в знакомый до тошноты районный Дом культуры.
- Ничего не изменилось, - иронично заметил он.
- Только ты не верь Ирке! - предупредил его Андрей.
- С чего бы?
- Её губы говорят «нет», но туфли кричат «да».
- Почему?
- Они французские.
- Тогда я не буду верить ни одному их слову, - заверил он.
Сашка, пошатываясь от неопределённого количества выпитого, зашёл в погружённый в полумрак зал. По стенам скользили разноцветные блики от больших, вращающихся под потолком шаров, с приклеенными осколками зеркал. Сашку схватила за руку и тащила в центр танцевальной площадки одноклассница Ира, хмельная и предельно весёлая:
- Пойдем, потанцуем!
- Я не умею.
- Ну, пойдём, я научу…
- Подожди. - Сашка разглядел в гуще танцующей молодёжи отдалённо знакомую фигуру.
- Хочу танцевать! - настаивала Ира. - Сейчас же, слышишь? Куда ты?
Он уже шёл по направлению к ней. Потом они танцевали медленный танец, и он рассказывал ей, как попав в Питере на модную выставку зарубежных художников, внезапно узнал её в автопортрете художницы Галины Серебряковой.
- Одно лицо! - уверял он.
Она смотрела на него таинственным, молчаливым взглядом и его сердце опять не могло найти места в ставшей тесной груди.
- Пойду, выйду на свежий воздух… - он не мог больше выносить близости к ней. - Голова кружится, наверное, выпил лишнего…
Боясь взорваться от желания, он оторвался от неё. Знакомый парень, на два года старше их, тут же пригласил её на танец. Сердито, с плохо скрываемым чувством потенциального собственника, парень начал упрекать её в преступном легкомыслии... Она потрясённо молчала и смотрела в сторону уходящему Александру.
- Что-то я перебрал, - он прислонился спиной к старому дереву, посредине парка за старым клубом. - Что со мной?
Он закрыл глаза и поплыл вместе с окружающим миром, двигавшимся к скрытой цели с довольно приличной скоростью. Причём строго по часовой стрелке и безумными рывками... На неопределённое время сознание отключилось, а когда включилось вновь, он с кем-то целовался взасос…
- Ни фига себе! - первая мысль в абсолютно трезвой голове поразила его. - Кто это?
Сотников целовался в первый раз за свои двадцать с чем-то лет. Раньше не получилось, не пришлось. Или скромность или глупость, а вернее и то и другое…
Покрывая поцелуями, совершенно невидимое в полной темноте лицо девушки, он желал только одного.
- Господи. - Сашка, как большинство комсомольцев, до этой минуты не верил в Бога. - Сделай так, чтобы это была она!
Заведёнными за его шею мягкими руками, девушка сильно тянула его вниз, к пахнущей тайной земле. Ведомый врождённым мужским инстинктом он сорвал с себя пиджак и бросил на тёплую почву. Не прерывая объятий, они опустились на него и их руки занялись интуитивно знакомым с самого рождения делом.
- Почему она молчит, - отвлечённо думал он. - Разве так надо!
Сотников на ощупь торопливо расстёгивал пуговицы на её приталенной, невнятно белевшей в темноте кофточке. Последняя из них никак не поддавалась, и он резким движением оторвал её. С застёжками лифчика она справилась сама и он, вдохнув дурманящего запаха её подмышек, снова потерял реальность. Очнулся от её тягучего, едва сдерживаемого стона.
- Вот и случилось… - естественная, как сама жизнь, мысль поразила его. - Теперь я мужчина!
Девушка, высоко прогибаясь в гибкой пояснице, чувственно стонала и кусала, чтобы не закричать громко, поднесённую ко рту правую руку. Короткая юбка от невероятно разведённых, согнутых в коленях пухлых ног, превратилась в скомканный пояс…
- Неужели это происходит со мной? - Сашка, убыстряя ритм самых натуральных на свете движений, целовал её упругие девичьи груди.
Правая грудь пахла земляникой и была сладкой на вкус. Торчащий, как маленький боровичок, сосок левой грудки оказалась горьким…
- Боже! Как хорошо… - в последнем толчке он окончательно потерял оставшиеся силы и напряжённо выпрямленные руки обречённо подогнулись.
- Ааааа…
- Ооооо! - откликались они на ласки друг друга.
Он всем своим немаленьким телом накрыл притихшую девушку. Только вблизи он заметил и почувствовал бусинки искусственного жемчуга, рассыпавшиеся с ненароком порванной нитки на тонкой шее…
- Мне неудобно, - голос девушки оказался чуть хриплым. - Пусти!
- Сейчас, сейчас… Извини.
Сашка неловко вскочил и, отвернувшись, начал смущённо одеваться. Судя по звукам, раздающимся рядом, девушка делала тоже. Они порознь пошли к источнику слабого свету, и от неуверенности он шёл первым.
- Кто она? - гадал он.
На пороге клуба он взглянул на девушку, это оказалась протрезвевшая Ира, изводившая его все школьные годы, постоянными насмешками и придирками… Утром он уехал домой на страдающем бессонницей поезде и больше никогда не приезжал в город детства и юности.
- Пора спать, - сам себе скомандовал дисциплинированный Сотников. - Поздно уже… Ничего не изменишь.
Он выключил компьютер и, привычно готовясь ко сну, напряжённо думал, что было бы, если Ира не вышла тогда к нему.
- Может быть, через десять минут передышки, я бы вернулся в ДК и опять танцевал бы с той девушкой-мечтой?.. Возможно, после танцев проводил её до дома и тогда мы наверняка бы поженились. И в той жизни у нас родилось бы двое, нет трое красивых, умных и здоровых ребятишек…
Вдруг она и была для него той единственной, которую каждый мужчина ищет всё жизнь? А ведь находят считанные единицы!
- Неужели Ира действовала под влиянием непонятных сил, стремившихся помешать этому! - с такими мыслями он засыпал после положенного количества беспокойных переворотов в постели. - А ведь после той ночи она быстро вышла замуж, и сразу родила девочку.
Сотников наскоро заснул и видел чёрно-белый сон, в котором незнакомая девочка взглянула на него огромными, невероятно светлыми, влажными то ли от дождя, то ли от слёз глазами и время во вселенной на мгновение остановилось.
- Такое не повторяется... - окончательно огорчился он.
На следующий день на безлюдной, морозной улице он вновь увидел, точно такие же глаза… Девушку звали Катя и через месяц они поженились.
Дневник. День триста шестьдесят пятый
Сегодня с большим трудом подняли перископ. Снег не прекращается ни на мгновении, хотя постепенно слабеет. Он создаёт нам дополнительные трудности и заставляет проявлять чудеса изобретательности.
- Мне всё труднее находить необходимые материалы для его наращивания! - признался капитан Жиров, которого всё чаще стали звать просто - «Инженер».
Перископ приходиться постоянно наращивать снизу и подогревать его металлическое тело, чтобы пробить выпавший объём снега. Я вижу, как люди недовольны напрасным расходом драгоценных материалов и энергии. Часто слышу слова о бесполезности дорогой игрушки. Категорически не соглашаюсь и верю, что когда-то увижу в линзах дорогостоящего прибора других людей.
- Не можем мы остаться единственными представителями человечества, не имеем права… - настраивал я себя.
Вчера я описывал главные события, случившиеся за год жизни в «Убежище». Времени, как всегда не хватило, поэтому дописываю сегодня.
От многого из нашей прошлой жизни пришлось отказаться. Болезненный опыт «Восстания» показал, что от семьи в классическом понимании нам пришлось отказаться.
- Слишком много интриг, зависти и распрей повлекло первоначальное расселение по семейному признаку, - подытожил Григорьев.
- Значит, будем менять! - согласился я.
Недавно мы на общем собрании «Общины» приняли единогласное решение разделить две зоны проживания. Мужская отдельно от женской. Детская тоже выделяется в специальную зону.
- Если ни будут! - уточнил «Инженер».
К сожалению, за неполный год в «Убежище» не родилось ни одного ребёнка. С начала мы думали, что дело в неуверенности женщин в завтрашнем дне. Потом испугались, что после «Дня» репродуктивная способность исчезла.
- Хотя по медицинским показателям всё нормально! - заверила «Доктор».
Только когда мы начали жить по новым правилам общежития ситуация изменилась. Теперь каждая женщина с созревшей яйцеклеткой обязана в нужный день, явиться в комнату свиданий.
- Это не разврат, - успокоил я обоснованно взволнованных женщин, - мы обязаны использовать все возможности для зачатия детей…
Любой готовый для оплодотворения мужчина, инкогнито занимается с ней сексом. Всё происходит в темноте, чтобы никто не знал кто отец потенциального ребёнка. Все дети «Общины» отныне общие. Не знаю, то ли новая система стимулировала людей, то ли повышенное разнообразие генетического материала, привели к демографическому взрыву. На сегодняшний день десять женщин беременны, и мы ждём рождения здоровых малышей.
- А что делать с молодыми людьми, любящими друг друга?! - спросил Иван Петрович.
- В дальнейшем они смогут жить вместе, - ответил я, - сколько захотят…
Кстати детям мы уделяем повышенное внимание. Уже сейчас чувствуется острая потребность в образованных людях. К счастью в завалах макулатуры нашлись учебники по всем необходимым предметам.
- Вообще, казавшаяся на первый взгляд абсолютно лишней, макулатура оказалась жизненно необходимой, - неохотно признал я.
Мы не только смогли наладить нормальное обучение детей, но и черпаем нужные сведения по химии, биологии и зоотехнике. Техническая энциклопедия помогла ремонтировать оборудование. В старых тетрадях, между строк, дети решают домашние задания. Часть ненужной макулатуры мы научились перерабатывать в салфетки для гигиены.
- Кто бы мог подумать, что эта находка окажется одной из самых ценных для жизни «Общины». - Славик стал «Химиком».
Мы решали всевозможные проблемы жизнеобеспечения людей одну за другой. Проблему с водой мы решили, когда перспектива умереть от жажды грозно повисла над «Общиной». Угроза остаться без горючего для работы дизель-генератора казалась не такой острой, но только на первый взгляд. Зашедший в мою комнату капитан Жиров обречённо сказал:
- Всё, приехали!
- Куда? - не понял я.
- Залили последнюю солярку.
- Спасибо обрадовал…
- Сегодня последний раз увидим свет, сможем подзарядить инструменты, - тихо сказал «Химик», - а потом лёд придётся вырубать вручную.
- И всё оставшуюся жизнь придётся провести в полной темноте…
Последние недели мы и так в большей части суток сидели впотьмах. Перспектива казалась пугающе мрачной. Поэтому я спросил с робкой надеждой:
- Что можно придумать?
- Что тут придумаешь?
- Вы же всё знаете Иван Петрович!
- Так уж и всё, - откликнулся потерянный Григорьев. - Скажете тоже!
Он помолчал, вежливо покашливая в сжатый кулак. Насколько я его знал он, собирался сказать что-то важное, поэтому я не выдержал:
- Ну же Иван Петрович, не томите!
- Ну что Вы всегда торопитесь! - возмутился Григорьев. - Вечно Вы давай, давай…
- Не время сейчас препираться…
- Иван Петрович предлагает пробивать туннель в южном направлении. – «Инженер» ходил от нетерпения. - Под землёй, через найденный Вами ранее продуктовый склад.
Честно скажу, я тогда буквально замер от изумления и еле выдавил из себя закономерный вопрос:
- Зачем?
- Чтобы выжить!
- Вы понимаете, каких усилий нам это будет стоить?
- Понимаем, - они ответили синхронно, - но это единственный выход. Но почему?
Иван Петрович погладил остатки редких волос на затылке и наконец, решился:
- За территорией завода, с южной стороны раньше располагалась база нефтепродуктов.
- Ну и что? - удивился я. - При бомбёжке она сгорела, я сам видел столбы пламени, когда отступал к «Убежищу»!
- Подождите, не перебивайте! - попросил тактичный Григорьев. - Не совсем так…
Он начал путано, и жарко рассказывать нам, о свойствах дизельного топлива. Мол, оно не горит и сразу замерзает на плотном морозе.
- К чему Вы клоните? - опять не понял я.
- А то, что на базе имелось несколько подземных хранилищ для солярки и они возможно целы.
- Не может быть. - «Химик» не верил в чудеса.
- Хорошо, пускай она не сгорела при пожаре, но ёмкости наверняка повредили при обстреле, - вставил я.
- Может быть, - вмешался, в разговор «Инженер». - Только ударившие морозы привели солярку в желеобразное состояние и её застывшую массу можно резать как масло.
- Вы оба сошли с ума! - поставил свой диагноз Костя Кравченко, молчавший до тех пор.
Мы спорили больше часа, а уже на следующий день всё население «Общины» пробивала туннель, напрямую ведущий к свету. Надо ли говорить, что весь последующий месяц мы жили в кромешной темноте, последнее топливо тратили только для подзарядки батарей и отчаянно рубили проход.
- Фактически у нас один шанс на тысячу, - бурчал Костя, - что мы попадём на мифические цистерны.
Без приборов, без точного направления наша затея выглядела обречённой авантюрой.
- Пускай люди, будут увлечены какой-либо идеей! - успокаивающе думал я, глядя на титанические усилия мужчин и женщин. - Лучше погибнуть в бою, чем сидеть, сложа руки и ждать смерти!
Недаром говорят, что безумцам везёт. На двадцать девятый день отчаянной схватки с матушкой-землёй, лопата Кости «Шахтёра» ударилась обо что-то металлическое.
- Осторожнее, не торопись! - предостерёг я его, хотя мне хотелось кричать другие слова. - Какой-нибудь случайный обломок?
- Кажись, нет… - ответил Костя, яростно орудуя штыковой лопатой. - Больно объём большой… Точно бок цистерны!
- Не может быть! Капаем дальше…
Ещё один день потребовался, чтобы убедиться в правильности первоначального диагноза.
- Мы действительно нашли огромное подземное хранилище солярки! – выдохнул Сотников. - Спасибо, Костя! Ты, кстати, откуда родом?
- Из Украины, - ответил «Шахтёр». - Родился в Горловке.
- Откуда знаешь шахтёрское дело?
- У нас угольные шахты вокруг! Родители там работали. Отец главным инженером небольшой шахты. Из горняков почти половина бывшие зэки. Решили они построить молодого инженера, пользуясь природной наглостью. На столе у директора оказалось тридцать заявлений «по собственному желанию». Замаячила мрачная перспектива срыва плана. Мой отец предложил выбрать трёх зачинщиков, уволить их, а остальные заявления заберут. Уволили. Остальные пришли и забрали заявления. Работа вошла в прежнюю колею. Лет через десять встретил отец одного из бывших работяг. Посидели, потолковали. И сказал ему шахтёр: «Знаешь, Михалыч, а ведь тогда вы не тех уволили!» - закончил Костя.
Добыча солярки возрастала его усилиями. Шахтёры резали её на небольшие трясущиеся куски, словно глыбу мармелада. Грузили в приспособленные для этого ванны и оттаскивали в «Убежище».
- Будем с топливом! - радовались члены Общины каждой новой порции топлива.
Позднее мы усовершенствовали добычу, и целые колонны самодельных вагонеток ежедневно сновали по узкому полукилометровому туннелю. Израсходовав за год значительную часть найденного богатства, мы недавно нашли по соединительным трубам ещё три ёмкости. Наученные горьким опытом, мы теперь экономили каждую каплю горючего.
- Надеюсь, нам точно хватит его до нашего окончательного освобождения… - радовался «Химик».
Совершив настоящий подвиг, мы смогли, наконец, обеспечить постоянным электричеством население Общины. А значит насытить энергией жизнь. Впервые мы могли свободно есть, учиться и передвигаться при свете.
- Вы не представляете, какое это блаженство, - признался сильно сдавший за это время Григорьев, - просто видеть мир собственными глазами при свете!
Правда, за это счастье пришлось заплатить слишком завышенную цену. Полгода назад, при устройстве одного из поисковых туннелей, рухнувшая кровля, насмерть завалила Костю «Шахтёра», которого называли «Первым»…