«Среди поклонников Кармен…»
Среди поклонников Кармен,
Спешащих пестрою толпою,
Ее зовущих за собою,
Один, как тень у серых стен
Ночной таверны Лиллас-Пастья,
Молчит и сумрачно глядит,
Не ждет, не требует участья,
Когда же бубен зазвучит
И глухо зазвенят запястья, —
Он вспоминает дни весны,
Он средь бушующих созвучий
Глядит на стан ее певучий
И видит творческие сны.
26 марта 1914
В прошлом стихотворении – в предыдущей глав повествования – были строки:
«И сердце захлестнула кровь,
Смывая память об отчизне…
А голос пел…»
…которые знаменовали собой “смывания” одной из реальностей – реальности его сидения за рабочим столом, реальности его взгляда в окно, где бушует снежная весна. И теперь он там, где он – «Один, как тень у серых стен // Ночной таверны». Кругом – не замечающие его “поклонники”, чуть встороне – не видящая его Кармен. Но ни к оперной, ни к книжной реальности окружающее отношения не имеет:
А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ»:
«
4а. Один, как тень, вдоль лунных стен,
4б Один, скользя, как тень, вдоль лунных стен,<>
начато: Когда ж сверкнут ее…
…И зазвенят ее запястья, – <>
Он вспомнит дни своей весны, <>
»
“Лунных стен” нет ни в сугубо реалистической новелле Мериме, ни в тяжелой плоти театральных декораций. И обо всем земном он вспомнит, только когда “Когда ж сверкнут ее…” – бесцветные глаза? жемчужные зубы? – вспомнит, сравнивая… Интересно, кто в том сравнении выиграет?
Лунные стены сам Блок встречал во времена «Тома I», когда он потребовал себе права свободного прохождения по «каменным дорогам» – по Тропе миров, и его туда отпустили, только блестящую обертку сдернули: «эмиграция, видите ли, это вам не туризм»:
«…Холодный ветер бьется в голых прутьях.
В моей душе открылись письмена.
Я их таю — в селеньях, на распутьях…
И крадусь я, как тень, у лунных стен.
Меняются, темнеют, глохнут стены…
6 сентября 1902»
Вот лунными закоулками тот странник, крадучись, добрался и до этого мира:
…Один, как тень у серых [лунных] стен
Ночной таверны Лиллас-Пастья,
Молчит и сумрачно глядит…
И ещё одно уточнение осталось только в черновиках:
А.А. Блок. «Полное собрании сочинений и писем в двадцати томах. ДРУГИЕ РЕДАКЦИИ И ВАРИАНТЫ»:
«
Тяжелый груз безумных лет,
Воспоминанья вековые,
»
То есть “дни весны” – это часть “вековых” воспоминаний. Реальному Блоку Александру Александровичу на момент написания не исполнилось и 33 лет. Но годы блужданий по подобным отражениям в учет земного возраста не входят.
– «Он вспоминает дни весны…» – и в каноническом тексте питерская весна остается только в воспоминаниях, а он глядит на “стан ее певучий” и... “И видит творческие сны”.
С точки зрения Блока это творчество не есть хорошо. “Кличка поэт” всегда была для него неприятна. Использование своих воспоминаний, своих чувств, дабы написать “рифмованные и нерифмованные речи”, а потом ещё и опубликовать – продать их, было почти унизительно, но что делать – профессия такая. Видите ли, такое у него “старинное дело”…
«…вспоминает дни весны» – то есть он “среди бушующих созвучий” вспоминает, как “бушует снежная весна”. Его властно возвращают в питерскую реальность – в реальность рабочего стола, и обе реальности – испанского лета и снежной русской весны – срастаются.Вот, кто “забыл все дни все ночи”? – поэт за письменном столом или это “видит творческие сны” его далекий двойник?
Биографическая основа стихотворения – (не)встреча Блока и Дельмас в фойе её театра.
Из Примечаний к данному стихотворению в «Полном собрании сочинений и писем в двадцати томах» А.А. Блока:
«
26 марта 1914 г. Блок пришел в театр Музыкальной драмы, надеясь, вероятно, быть представленным Дельмас (см. запись от 22 марта: ЗК. С. 219-220 и отправленное на следующий день письмо к ней от 27 марта), но увидел исполнительницу партии Кармен в окружении "поклонников". В тот же день написано стихотворение и послано Дельмас в виде дарственной надписи на первом томе "Собрания стихотворений"(М.:Мусагет. 1911).
В стихотворении описана обстановка 2 акта оперы "Кармен". Действие происходит в таверне Лиллас-Пастья, где собираются цыганки, офицеры и контрабандисты, исполняются цыганская песня и цыганская пляска. Кармен, "сидя в стороне", наблюдает за ними. Цыгане играют на гитаре, бьют в тамбурины. Критика назвала этот акт "самым ярким моментом постановки" в театре Музыкальной драмы: "танцы и атмосфера кабачка (... ) опьяняли зрителя, он заражался этой вакхической пляской" (Обозрение театров. 1913 . № 2229. 11 окт. С. 13).
– «Среди поклонников Кармен, // Спешащих пестрою толпою …» – 26 марта Блок отметил в записной книжке: "Ужасный вечер. Она приходит в первом антракте "Богемы". С ней – легион" (ЗК. С. 220).
– «Лиллас-Пастья» – В опере "Кармен" хозяин таверны.
– «Когда же бубен зазвучит...» – Ср. с цыганской песней, исполнявшейся во 2 акте (Явл. 1): "Эй, бубен, громче ты звени // Гремите струны под руками"(Клавир. С.97)
»
Воспоминания Л.А.Дельмас:
«
В один из вечеров я не пела, но была в театре. Там встретила дирижера Малько, который вдруг схватил меня за руки и с восторгом сказал: «А вы знаете, что в вас влюблен известный поэт Александр Блок, он сейчас в театре, хотите – я вас с ним познакомлю, он очень интересный, с такими чудными глазами». Я не из робких была, но почему-то смутилась, вскрикнув: «Не хочу, не хочу!»
»