Чёрная белка.
Как-то в июле отец попросил меня приехать, чтобы установить забор около дома. Старый, дощатый, совсем обветшал и начал помаленьку разваливаться. Материал для нового забора был заготовлен, и надо было только установить его. С понедельника отец уходил в отпуск и за выходные мы бы успели всё сделать.
Я уже работал лесничим в Сысертском лесхозе и вполне мог помочь родителям. Отпросился у директора на пятницу, тем более, что накопились отгулы, и в четверг с обеда был в пути. От Сысерти до Свердловска 50 км автобусом, а затем тоже автобусом 100 км до Кировграда. Так что к шести вечера я подходил к родительскому дому. Отец трудился во дворе, который был завален деревянными столбиками, прожилинами и досками. Вот отец их и сортировал. Очень обрадовался тому, что я приехал. Я рассказал, что отпросился с пятницы и у нас будет больше времени на ремонт. Он заметил, мол лучше бы я взял отгул на понедельник, ведь завтра он работает в утреннюю смену и домой будет только к часу. Я лишь руками развёл – директор не отпустил меня на понедельник, сказав, что будет какое-то важное совещание. Приедут с областного управления, будут вручать то ли грамоты, то ли переходящее знамя. Ну, да ладно, я побуду у вас три дня и уеду поездом рано утром в понедельник. К началу рабочего дня буду в конторе, а если и опоздаю, то искать никто не будет, потому как им не до меня будет. А завтра я найду, что делать.
-- А что искать-то? – удивился отец – ямки под столбики я выкопал. Нужно распределить столбики к каждой и подтащить прожилины, а доски уж вдвоём. Ну всё, пойдём ужинать, голодный поди…
После ужина расслабленно сидели на завалинке с видом в сад. Отец смолил свои бесконечные беломорины, рассказывал о своих делах, расспрашивал о моих…
Внезапно открылась калитка и вошёл молодой парень. Уверенной походкой подошёл к нам. Поздоровался.
-- Что Николаша, узнал, что Вадим приехал? И сразу в гости? Поди новость какую принёс? – хитро прищурился отец – не просто так ведь появился?
Я пригляделся. Так ведь это соседский Колька!
-- Тю, Николай, не признал сразу! Богатым будешь! Не мудрено, вон какой вымахал. Давненько не виделись, года три поди?
-- Четыре.
-- А что один? Вы ж всегда вместе с Санькой все вопросы решали…
-- Санька в армии. На границе служит, где-то под Читой.
-- Наверное, и твоя очередь подходит?
-- Может быть. Если, конечно не поступлю в ВУЗ. Саньке не повезло: поступал на биофак в универ, да конкурс был большой, он полбалла не добрал. Вадим, я Вас долго отрывать не стану, у меня всего один вопрос.
-- Один, но на миллион – засмеялся отец – ну, выкладывай!
-- В наших лесах водятся чёрные белки?
-- Вот так вопрос! Не видал никогда – отец почесал в затылке.
-- А я так даже и не слышал! – удивился я.
-- А я вот недавно собственными глазами видел, и не где нибудь, а чуть ли не в городской черте, за первой дамбой на Благодатной горке.
-- Ну, вы с братцем даёте! То динозавров ловите, то белых чечёток, то на ведьминых мётлах летаете, а теперь и до чёрных белок добрались… -- отец опять засмеялся.
-- Так ведь мы не обманывали, не фантазировали, на самом деле так и было.
-- Сам видел? -- засомневался я.
-- Не только видел, но и выследил. Нашёл гайно, в котором она живёт.
-- Ну всё, пропала наша работа, вижу глаза загорелись – посмотрел на меня отец – ладно, что тут поделаешь, сходите уж завтра. Только к обеду чтоб дома был.
-- Мы же быстро, недалеко ведь – засуетился Колька – туда-обратно – час, да и там за час управимся.
-- Тогда рано утром выходим, часа в три. Белка сумеречный зверёк, активна только утром и вечером, а ночью и днё она спит. Хорошо бы её на подходе к гайну засечь. У тебя бинокль есть?
-- Бинокля нет, но есть монокль. Тоже хорошая штука, только четырёхкратный. Мы его с Санькой перед его уходомв армию купили в спортивном магазине и уже опробовать в природе успели.
-- Хорошо, договорились!
Николай попрощался и ушёл.
-- Всё не перебесишься? – укоризненно вздохнул отец – взрослый уж, ребёнку два года...
-- Папа! Это как любовь на всю жизнь, а в жизни всё пригодится. Выйду на пенсию, буду мемуары писать.
-- Я ведь не пишу…
-- Так ты молодой у нас ещё. Не каждому доводится на пенсию в пятьдесят выходить, мне вот до шестидесяти тянуть.
-- Ладно, поговори мне ещё. Пошли лучше спать, смена-то у меня с шести начинается, не чета тебе. Утро вечера мудренее.
Хоть я мог еще просыпаться в любое время по своему желанию, но будильник всё же завёл и спрятал под подушку. Встал до звонка. Только опустил ноги с кровати, как будильник недовольно заверещал. Посмотрел в окно. Рассвет только начался. Самое время. Быстро оделся и вышел. Николай уже ждал, сидя на лавочке в тонкой курточке и сапогах.
-- Не спал что-ли?
-- Рано лёг, в два проснулся. Нормально выспался.
-- Хорошо тебе. Туман, роса, а ты в сапогах. У меня отец на два размера меньше носит, пришлось старые кеды обувать, хотя в основном по дороге топать, а всосняке да ельнике не высока трава.
-- Я сейчас Санькины принесу, у нас одинаковый размер – сорок второй.
-- Малы. Я сорок четвёртый ношу. Говорят, с такой лапой по болотам хорошо ходить: меньше проваливаешься. Шучу, однако. Ну что – вперёд! И чтоб не молчать спросил – Как школу закончил?
-- Нормально. Чуть до серебра не дотянул, две четвёрки в аттестате. Cейчас сразу начал подготовку к поступлению в ВУЗ. Хотел было пойти в УЛТИ на лесохозяйственный факультет, но Санька отговорил. Сказал, что УЛТИ – это всё-таки технический ВУЗ, а где техника, там производство, экономика, бухгалтерия и т.д. У нас же с тобой склонность к естественным наукам, поэтому надо поступать в УрГУ на биофак. Я подумал и согласился.
-- А ты подумал, что подавляющее большинство выпускников естественных факультетов университетов по распределению попадают в школы, будут век прозябать в учителях и самой большой мечтой их является стать директором или завучем? О науке, как о детской мечте придётся забыть. Биология даже не станет хобби, потому на неё не останется времени с приходом подготовки к проведению уроков, проверки тетрадок и другими школьными мероприятиями.
-- Н-нет, как-то не забивал себе голову…
-- Ладно, не парься! Может повезти, как некоторым, и при достаточном упорстве остаток жизни будешь искать птичьи гнёзда, наблюдать за жизнью животных, открывать новые виды и радоваться тому, что вовремя сориентировался.
-- Может быть, спасибо Вам?
-- Не уверен. Каждому своё.
-- Но Вы-то в лесники пошли…
-- Как говорится, был мал и глуп. Да и подсказать было некому. Знал бы, точно в Универ пошел, и с моими двумя тройками в аттестате точно бы не сдал вступительные, а сейчас бы на нашем заводе вкалывал и мыслей бы ни о каких птичках не было. А получилось, что выиграл свой шанс. Пока учился, понял, что не туда попал. Но дипломную работу я всё-таки написал о птицах под руководством профессора УрГУ, доктора Данилова и хорошо защитился. Потом, уже работая в лесхозе, поступил заочно на биофак, рассчитывая поступить в аспирантуру, пишу статьи в научные журналы о птицах Урала. Данилов продолжает мне помогать.
-- Что-то заморочили Вы мою голову…
-- Я говорю, не парься! Задумал, добивайся своего, будь не просто настойчивым, но даже упрямым. А вот скажи, ты думал, что будет, если не поступишь?
-- Были такие мыслишки. Знать, не судьба. Пойду на завод, токарем. У нас ведь тоже производственное обучение было, как и при Вас. И я тоже на токаря выучился, хорошо сдал экзамены и даже получил третий разряд. Между прочим, нас оказалось двое таких из десятка. Остальные получили второй. А дальше – армия. От неё не убежишь, не спрячешься. Но буду готовиться поступать повторно. Жизнь покажет…
За разговором мы прошли через Бабаевку, по первой дамбе, и поднялись на Благодатную. Над горизонтом показался краешек солнца.
-- Теперь помолчим – Коля повернул с дороги направо – я первый, Вы за мной…
Парень шёл осторожно, мягко ставя перед собой ногу и напряженно вглядываясь вперёд. Через полсотни метров он остановился, и не оглядываясь поднял вверх правую руку. Знак «внимание». Так, не шевелясь, он простоял больше минуты. Затем пошевелил пальцами, подзывая меня ближе. Я подошёл вплотную.
-- Видишь кривую ёлочку – прошептал мне в ухо, от волнения не замечая, что перешёл на «ты».
Я покачал головой, подтверждая.
-- Справа низкий широкий пень…
-- Пень вижу – прошептал я.
-- Смотри позади него…
-- И что?
-- Внимательнее! Замечаешь движение…
Я до рези в глазах вглядывался в пространство за пнём, но ничто там не шевелилось. Отрицательно покачал головой. Тогда он сунул руку в карман куртки и что-то передал мне не глядя. Монокль! Приставил к глазу, навёл резкость. За пеньком покачивался непонятный мохнатый чёрный столбик. Я недоумевающе посмотрел на Николая. Тот хитро улыбался. Я снова прильнул к моноклю. Столбик вдруг дёрнулся и исчез. Вместо него на пенёк выскочила белка, державшая что-то в передних лапках. Белка, но какая! Абсолютно чёрного цвета. Причём этот цвет был несколько тусклым, без каких-либо оттенков и переливов, как у большинства мелких зверьков. Пушистый столбик оказался хвостом. Видимо, белка что-то копала за пнём, а хвост, как у нормальных белок торчал вверх. Белка уселась столбиком на задних лапах и принялась быстро-быстро грызть то, что держала в передних.
Закончив грызть, огляделась, и лёгкими прыжками поскакала в нашу сторону. Я напрягся, но белка, недоскакав и половины расстояния, запрыгнула на ствол толстой сосны и уверенно устремилась вверх по нему. Достигла первой живой ветви, уселась поперёк её и стала совсем по кошачьи лапками тереть мордочку, как бы умываясь.
-- Вот и всё, сейчас к гайну направится, на днёвку – тихо шепнул Коля – последим ещё?
-- Давай до гайна. Далеко это?
-- Нет. Она верхами обогнёт вон ту поляну, а за ней высокий, но не густой ельник. Гайно на третьей ёлке от края. Довольно высоко, выше середины, у ствола.
-- Ты залезал на дерево?
-- А как же! Любопытно ведь было, как оно устроено. Как у обычных белок или по-другому.
-- И что?
-- Да ничего особенного. Круглый шар из сухих еловых веток, а внутри камера из толстого слоя лыка с примесью мха и шерсти. Входное отверстие одно, с юго-восточной стороны.
-- Тогда не вижу смысла преследовать зверька.
-- Так Вы поняли, что это за животное?
-- Конечно, Коля. Это обыкновенная белка, только белка-меланист. Тебе это о чём-нибудь говорит?
-- Да, конечно. Вы же рассказывали, когда мы с с Санькой поямали белую чечетку. Бывают животные альбиносы, а бывают – меланисты. Альбиносы не имеют никаких пигментов в окраске, а у меланистов присутствует только чёрный.
-- Ты сам ответил на свой вопрос. Встреченный тобой зверёк – белка-меланист. Вот и всё. Идём домой.
Мы выбрались на дорогу и дальше шли молча, каждый погружённый в свои мысли. Я видел, что Николай разочарован и попытался приободрить его.
-- Не расстраивайся зря. Меланизм среди белок не распространён, недаром я не слышал об этом. Я вот что придумал: сообщу-ка об этом уникальном случае своему профессору и сообщу твой адрес. Думаю, он обязательно заинтересуется, и если сам не приедет, то пошлёт кого-то из сотрудников. Может быть, это поможет тебе при поступлении.
Коля приободрился и зашагал бодрее. В половине шестого мы явились домой. Отец уже выходил на работу, но успел по секрету сообщить мне, что скорее всего это его последняя смена и после отпуска он окончательно выходит на пенсию.
-- Я всю ночь думал, слышал, как вы уходили, завидовал в душе вашей молодости, и вот решился. Ты уже на крепких ногах, старшая дочь почти тоже, а младшую мы дотянем без проблем. Написал заявление – он стукнул себя по карману – понимаешь, уставать начал, а это симптом. Может, пойду в сторожа (место уже есть), а может, совсем. Ну, бывай! Он хлопнул меня по плечу, и как-то сгорбившись, вышел.
Спать не хотелось, поэтому после завтрака сразу включился в работу, и к обеду всё задуманное было сделано. После обеда, уже вместе с отцом, установили и затрамбовали столбики, пробили прожилины. В субботу, едва натянули шнур для того, чтобы верх забора получился ровным, к нам неожиданно присоединился добровольный помощник. Это подошёл Николай. Поздоровавшись, он ни слова не говоря, принялся подтаскивать доски. При этом он изредка испытующе поглядывал на меня, как бы спрашивая, не забыл ли я своего обещания. Я возмущённо пожимал плечами.
Втроём работа пошла намного быстрее. Коля подносил доски, я устанавливал их по шнуру, отец прибивал к прожилинам. К вечеру работа была закончена, и на следующий день я уехал.
Своё обещание я выполнил, сообщив профессору письмом о произшедшем. К сожалению, последующих событий я не знаю, так как, получив новое назначение, пришлось выехать на другое место работы и жительства, на противоположный край области.