Мама уходила на работу, а девочка оставалась дома, так как совсем не могла ходить. Зато легко фантазировала. Например, она представляла: ось мама пішла, а я перекинусь у качечку та й почну літати по хаті туди-сюди, все зроблю, все-все, мама прийде, здивується, буде так радіти.
Иногда я разговариваю с этой девочкой (которая намного старше меня) по скайпу, потому что она теперь живет в далекой южной стране (теперь и я в этой стране). Ходить она по-прежнему не ходит, но видели бы вы, как она улыбается, как сияет. Я в гостях, рядом сидит мой друг, а за спиной у меня слушает и говорит с нею такая же девочка, ее подруга, которая тоже не может ходить.
Я дружу с ними лет тридцать, и всегда забываю, что они этого не могут, ведь они могут настолько больше, что как-то даже неловко. Вони співають удвох якусь українську пісеньку, а я сижу между ними – той, что в скайпе, и той, что за спиной, – и испытываю стыд оттого, что некие проблемы в своей жизни я имею глупость считать действительно серьезными.