Собравшиеся в поминальном зале стояли со скорбным выражением на лицах. Кто-то очень тихо переговаривался, кто-то осматривал помещение. Народу собралось не много, всего девять человек. Некоторых Нонна видела по разу в жизни. Трое считались близкими родственниками: сестра мамы, муж сестры и их сын.
Считались, потому что за годы, пока мама болела, они один только раз появились у них, да и то в самом начале. Нонна и не просила бы ухаживать, сама всё делала, но ведь сестра! Могла бы хоть звонить! А так приходилось говорить маме, что Валентина занята, что уехала, что ещё что-то..
Мама сначала верила. Потом поняла и не спрашивала. Ей и так было плохо, а тут ещё такое отношение...
Нонна опустила глаза. Она не могла смотреть на маму, лежащую там, в центре зала. Она не узнавала её. Черты лица заострились, исказили мамину красоту. Нонна хотела запомнить её такой, какая она была раньше, до болезни...
Церемония прощания прошла как в тумане. Странная, непонятная церемония. Все пришедшие старались соблюдать традиции, даже крестились, что-то шептали себе под нос. Но как-то выглядело это противоестественно что ли..
Только уже после всего, когда поехали к ним домой, чтобы помянуть маму, Нонна поняла, что именно было не так. Всем было всё равно. И эти внешние моменты, исполнение обязательной программы непонятно для чего и кого, наигранность -всё это сквозило в каждом движении.
-Ну, отмучилась...Ох, не приведи..
-Да... Болела она очень..Так изменилась.. А была-то красавица..
-Бедная... Говорят, что болезни за грехи даются, чтобы искупить. Это что ж за грех у неё был? Вот ведь..
-Зато Нонночке теперь легче будет. А то никакой жизни...
Нонна оглянулась. Она хотела понять, кто прошептал это. Тётки замолчали, поняв, что сболтнули неуместное. Сразу все стали смотреть в окно, кто-то просто глаза опустил.
Нонна отвернулась. В душе была пустота. Нет, не пустота-вакуум. Мама была для неё всем. А теперь Нонна будет одна. Словно часть её оторвалась и пропала. Наверно, так и было...
Они жили своим маленьким мирком, размеренно и, как казалось раньше Нонне, очень счастливо. Когда мама развелась с отцом, стало очень спокойно. Она перестала плакать по ночам, успокоилась, чаще улыбалась. Нонна росла послушной, проблем маме не доставляла. И об отце не сожалела, потому что помнила каждую мелочь, каждое его плохое слово про них с мамой.
В какой-то момент мама осторожно спросила Нонну, как та отнесется к тому, что у неё появится друг. Нонна тогда нахмурилась и как-то резко ответила, что им и вдвоём хорошо.
Мама больше не заводила разговоров на эту тему. Был ли у неё кто-то или нет, Нонна так и не узнала. Это сейчас она понимала всю эгоистичность того ответа. А тогда ей было одиннадцать, и память о тяжелой жизни с отцом ещё колола душу. Нонна боялась, что чужой человек будет ещё хуже...
Наверно, мама так и не простила отца. Какие у неё были грехи, чтобы так мучиться? Эта фраза, сказанная одной из тёток, сквозила грязью. Не было у мамы таких грехов! А вот груз обиды был...
Нонна не могла сидеть рядом с этими людьми за поминальной трапезой. Она ушла на кухню и встала лицом к окну. В какой-то момент ей показалось, что из комнаты донёсся короткий смех. И такое могло быть. Им всё равно.
На кухню пришёл сосед дядя Жора. Он помогал Нонне несколько последних лет. У него машина, поэтому можно было сэкономить на такси, когда надо было везти маму на обследования и процедуры.
-Ну, что ты?-дядя Жора подошёл к Нонне и встал рядом.-Держись , девочка. А если что-я рядом.
Нонна посмотрела в добрейшее лицо с пышными усами и прижалась к груди этого могучего и очень надежного человека, пахнущего хлебом и сдобой (он работает пекарем на комбинате).
-Дядя Жора... Как же теперь...-Нонна не могла плакать. Слёз не было. Было очень странно, словно анабиоз, забытьё, бесчувственность навалились на неё разом.
-Хорошая была Аннушка... И тебя хорошо воспитала, правильно. Ты справишься, девочка. -Дядя Жора гладил Нонну по голове и тоже смотрел в окно. Жалко ему было её очень-очень! А уж как жалко было Аннушку! Они ведь с ней так и не сказали Нонне, что он был тем самым другом. А теперь-то уж чего говорить...-Ты это.. Дочка, ты обращайся, если что нужно будет. Я тут , рядом всегда. Не чужие всё-таки люди...
Дядя Жора украдкой вытер красные глаза и , отстранив Нонну, вышел из квартиры.
Скоро ушли и сочувствующие, не предложив даже помощь в уборке. Да и ладно. Хорошо, что ушли.
Теперь будет всё по-другому. Теперь надо привыкать жить без мамы...
________________
Никого Нонна не позвала ни на девять дней, ни на сорок. Только дядя Жора приходил.
В ночь перед сороковым днём Нонне приснилась мама. Она была молодая, красивая, светлая-светлая! Она улыбалась, просто светилась! Во сне Нонна чувствовала, как мама обняла её. Ничего не сказала, только обняла. Нонна плакала, просила маму остаться, но она только улыбалась. А потом ушла в ярком свете.
Нонна проснулась в слезах. Сон, такой явственный, такой тёплый, было очень жалко отпускать. Но на душе теперь стало немного легче. Мама будто попрощалась и показала, что с ней всё хорошо.
Никогда ни во что такое Нонна не верила. Да и в этот сон поверить трудно. Но, раз на душе стало легче, то значит, так оно и есть...