Малина в нашей тайге растёт везде, где земля обнажена. А если пожар недавно был, то на гари, на месте бывших деревьев стеной стоят малиновые дебри. Ягоды крупные, сочные, сладкие, с неповторимым ароматом и ярко-красным цветом. Малина не просто ягода. Это лето, тепло, солнце. Помнишь о ней всю зиму. Вот и сегодня утром вышла Аля на балкон, а вокруг посёлка прошитая густым туманом тайга. Представила, как во мху золотом рассыпаны рыжие лисички. В коричневых шапочках вдоль дорожек лесных подосиновики с подберёзовиками стоят. Боровики под соснами прячутся. Надо за грибами идти. Вон соседу не спится, с полным ведром идёт.
. – Привет, соседка! Спите долго, я уже с дачи, малины ведро набрал. Сейчас туман рассеется, по грузди пойду.
– Сергей, всех спрашиваю, кто с грибами идёт. Рано груздям. А вот малина!.. – Крикнула вглубь квартиры. – Хватит спать, поехали за малиной. Далеко, зато какая она, лесная, чудесная. А запах! Сколько лет на нашем месте как сумасшедшая плодоносит. Урожай взрывной!
Километрах в девяти от посёлка несколько лет назад горела тайга. Нечаянно набредя на эти малиновые дебри, ездили туда втроём на «Уазике» по бездорожью несколько лет. Аля, её муж Виктор за рулём и подруга Валя. Много у этой маленькой компании в тайге за 35 лет было приключений. Всего не перескажешь. Работали вместе. Валя мастер, Аля геодезист. Муж Алин последние годы главный инженер. На машине возят, а у женщин работа ходить в сапогах по грязи. Не жалуются, сами профессию выбрали. Аля созвонилась с подругой. К обеду подъехали к малиннику. Ягоды изобилие. Малиново-рубиновая гроздьями висит на кустах. Крупная. Такая и в палисадниках не растёт. Пообедали, по рюмочке пригубили, поговорили. Привыкли к летним белым ночам, а день короче стал. К одиннадцати вечера по ведру нарвали, смеркаться стало. Им бы, откуда приехали, по той дороге и вернуться. Но ещё по рюмочке выпили, осмелели перед ночной тайгой, и все решили по старой дороге напрямую возвращаться. Поздно, всех дома ждут, волнуются. Метров триста по проложенной гати проехали, ухнул «Уазик» всеми колёсами и сел на два моста. Виктор вышел, посмотрел и Валю с Алей обрадовал.
– Надо в посёлок за трактором идти. Вы как хотите, а я до утра тут посплю. – Вытащил из багажника спальник и улёгся под кедром.
Женщины переглянулись. Нельзя на ночь оставаться. Валин муж не знает, в какую сторону уехали. Тайга большая, дорог по ней брошенных не счесть. До войны в этих местах 43 прииска было. Пусть на лошадях, но ездили. У Али с Виктором дочь гостит, на даче их ждёт. К утру всех родственников и друзей поднимет. Валя нашла в бардачке стамеску и отвёртку. Позвала:
– Иди, будем пробовать колёса на землю ставить. Болото высохло, брёвна настила труха сплошная. Расковыряем их между мостами, ямы расширим, валёжника натаскаем.
– Брёвна расковыряем, а как мы ямы для колёс расширять будем? Глина засохла, как кирпич твёрдая.
– Воду в канистре с ручья принесём. Будем лить под колёса, а когда земля немного размокнет, стамеской и отвёрткой отковыривать.
Поработали. Брёвна под уазиком расковыряли, стоит, будто в коробочке. Надо глину намоченную пробовать. Совершенно выбившись из сил, сели перекурить. Руки от заноз болят. Под обломанными ногтями грязь чёрная набилась.
– Аля, вставай! Хватит сидеть. Три часа уже, рассвело. Дома с ума сходят, волнуются.
На севере ночи летом короткие, больше сумерки напоминают. Неожиданно ветер налетел. Зашумела тайга. Небо облаками затянуло. Дождь начал накрапывать. Скоро всё вокруг покрылось чёрными свинцовыми тучами. Капли дождя отяжелели, он усилился и превратился в ровный холодный поток. Размочил глину, и она, пронизанная давно сгнившими корнями, стала пластами отламываться вокруг колёс. Вымокли Валя с Алей насквозь, но закончили. Накидали под колёса валёжника. Пока работали, было даже жарко, а когда сели, стало холодно и сыро. Быть в тайге без огня во время ненастья неприятно. Чтобы согреться, развели костёр. От намокшей одежды повалил пар. Вспомнили, что бутылку не допили, сало осталось. Перекусили.
– Аля, буди своего благоверного, ехать надо. Виктор, вставай!
– Вставай, засоня! Была бы лопата, давно дома были.
– А что лопата? Есть лопата. В багажнике лежит.
– Убить бы тебя муженёк надо, да нечем, а развестись захотелось. Мы стамеской и отвёрткой всю ночь вместо трактора работали. Поехали. Сняли мы уазик с мостов.
Столько лет прошло, а как вспомнит Аля ту ночь, смотрит на мужа с интересом, удивляется, как вообще сподобилась за него замуж выйти. Правда, через пятьдесят лет коней на переправе не меняют. Муж у Вали механик с большим стажем, так и не поверил, что две женщины «Уазик» с помощью стамески и отвёртки с двух мостов сняли.