Этот рассказ написан совместно с админами и читателями телеграмм Канала Книжный Пассаж!
Ники писавших: @Unknown, @vero_amico, @ken_t_avr, @ditya_severa, @Fremor
Поезд Москва-Владивосток готовился к отправке. В купе третьего вагона вошла девушка. Она устало опустилась на сиденье и подумала, что хорошо бы поменяться местами с кем-то из попутчиков.
За плечами она оставила старую жизнь и сейчас ей не очень хотелось какого-либо внимания. Хотелось просто закрыть глаза и уснуть.
Она думала о чём-то своем. Задавала невидимому собеседнику вопросы и сама же отвечала. Порой, ощущая безграничное счастье, ты задаёшься вопросом: какова цена? Сколько и чем тебе придётся заплатить за него?
Ты молишься своему внутреннему Богу, чтоб цена была не слишком высока.
Ты ощущаешь собственное несовершенство и бессилие перед обстоятельствами жизни. В один момент ты просто перестаёшь думать и плывёшь по течению. Какова бы не была цена, ты её заплатишь.
Тут дверь в купе отворилась…
***
…На платформе появился мужчина лет пятидесяти. Лысый, с плотным животиком. Гладко выбритые щёки сверкали в унисон уходящему солнцу. Его густые ресницы и пшеничные усы нервно двигались в поисках информации, которую он не мог найти. Лёгкий налёт морщин по краям глаз чётко обозначился от прищуривания. В руках у него были документы и немного денег.
Жёсткой походкой он рассекал плотные ряды стоящих на перроне и протискивался сквозь эту серую массу. Посмотрев на табло и сверившись ещё раз с билетом, он направился к поезду, стоящему на третьей платформе.
Подойдя к поезду, он показал документы и билет проводнику, и поднялся в вагон.
Поравнявшись с купе, он открыл дверь и вошёл.
В купе сидела девушка. Её взгляд был усталым и пустым.
- Здравствуйте, меня зовут Геннадий Онищенко, или просто Гена.
- Здравствуйте, я Лиля. - ответила девушка и отвернулась к окну давая понять, что разговор окончен.
Гена занял место внизу. Положив небольшой чемодан на постель и открыв его, он вытащил небольшой свёрток и вышел в тамбур.
***
…Поправив в очередной раз форму, которая была ей не по размеру, Ника вышла из тамбура на платформу.
- Чёрт бы побрал это ОАО «РЖД»! Когда мне уже выдадут форму, соответствующую моим параметрам?! – в сердцах пробормотала проводница, но удручающего вида не подала. Это была женщина среднего возраста и средней комплекции. Тёмные волосы её были аккуратно собраны в пучок, а на лице сияла годами отработанная улыбка. В глазах читалась тоска… Да, это далеко не первая её поездка, но в этом направлении она ни разу не ездила и, хоть и не хотелось ей этого признавать, она заметно переживала.
- Добрый вечер! – оборвал её мысли подошедший к вагону мужчина.
- Добрый вечер! – сияя улыбкой, ответила Ника, – чем могу Вам помочь?
- Подскажите, пожалуйста, это вагон номер три? – поинтересовался мужчина и протянул ей свои документы: паспорт и билет.
Ника взяла документы, внимательно посмотрела на билет, где убедилась в правильности состава и вагона. Развернув паспорт, она вгляделась в лицо мужчины, сверив с фотографией.
- Всё верно! Прошу, проходите пожалуйста! Ваше место номер 13. Пожалуйста, не убирайте далеко документы. После отправления будет повторная проверка.
- Благодарю Вас! – ответил пассажир и вошёл в вагон.
«Семь дней… семь долгих дней…» - подумала Ника и тихонько вздохнула.
На перроне туда-сюда проходили люди. Каждый из них спешил по своим делам. А у неё время будто замерло; взгляд был обращён куда-то сквозь проходящую толпу. До отправления оставалось 10 минут…
***
…Максим уже час сидел в зале ожидания и наблюдал за снующими в разных направлениях людьми. Он не в первый раз брал билеты на поезд, но впервые так рано прибыл до отправления. Обычно поездки на вокзал походили на щекочущую нервы игру «БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ»: то долгое отсутствие нужного автобуса, то ожидание в пробке в такси, то ещё какая-нибудь катавасия. Но каждый раз он оказывался возле своего поезда «с пеной у рта» за несколько минут до отправления. В этот раз всё получилось по-другому.
- Простите, Вы не могли бы дать пару сотен рублей?
Максим оторвался от наблюдений. Перед ним стояла молодая девушка, лет 25, нормально одетая по современным меркам. Сказать, что она попрошайка, язык не повернулся бы.
- Мы с сестрой опоздали на поезд. И нам не хватает денег на билеты, – продолжила она.
Максим не был наивным простачком. И подозревая, что это обычный «развод» на деньги, безучастно посмотрел на девушку.
- У меня все деньги на карте. – ответил он, отворачиваясь в сторону.
- Ну может тогда переводом? – продолжала упорствовать девушка.
- Не смогу. У меня на телефоне нет приложения банка, - ответил Максим, и отодвинул ногу, чтобы проходящая мимо с двумя огромными сумками грузная женщина его не задела.
- А дайте позвонить! – девушка не отступала. Это уже точно походило на «развод» и Максим, обычно добродушный и лёгкий в общении, состроил недовольную мину на лице.
- Попросите кого-нибудь другого. Вам точно помогут, - и в его взгляде сверкнула искра раздражения. Девушка усекла, что может нарваться на скандал и быстро ретировалась.
Максим какое-то время ещё продолжал сидеть в зале, наблюдая за людьми и изредка посматривая на ручные часы. Люди продолжали суетливое хождение туда-сюда. Та девушка ещё пару раз показалась в зале и вид её не говорил о том, что она сильно переживает.
Наконец, время пришло и Максим, прихватив свой походный рюкзак, направился в зал выхода на платформу с висячим табло. Он не понимал людей, тянущих за собой огромные чемоданы или кучу сумок. В его понимании с собой в дорогу надо было непременно брать три вещи: паспорт, телефон и зарядку для телефона. Всё остальное было второстепенным. Он подошёл к табло, убедился, что его поезд отъезжает со 2-го пути 3-ей платформы, что посадка начата и вышел на перрон.
Вокруг сновали люди в разнообразной одежде: молодые парочки, родители с детьми, пожилые бабушки и дедушки, небольшие компашки, даже какая-то спортивная команда. Всё это походило на огромный человеческий муравейник, через который он наконец пробрался к своему вагону. Возле вагона уже толпилась ворчливая толпа отъезжающих, где каждый старался оказаться в вагоне раньше остальных. Когда очередь дошла до Максима, проводница в пилотке повернулась к нему.
- Паспорт, - с улыбкой скомандовала она. Максим протянул документ.
- У меня электронный билет, - сказал он на всякий случай. Проводница начала искать его имя в списке.
Максим всегда любил рассматривать незнакомых людей, в уме рисуя их психологический портрет. В этот раз перед ним стояла ухоженная женщина с аккуратно собранными в пучок волосами и с бейджиком, на котором было написано имя Вероника.
- Всё в порядке, у Вас пятое купе, восемнадцатое место, - бодро сказала она и вернула ему паспорт.
Максим прошёл в вагон и направился к своему купе. В коридоре вагона он разминулся с лысым дядечкой, а проходя мимо соседнего купе с открытой дверью, заметил симпатичную девушку, смотрящую в окно…
***
…Высокий, толстый мужчина, возраст которого было не разобрать, продвигался по перрону и люди расступались перед ним, боясь быть раздавленными. Ему можно было дать и сороковник, и полтинник. Его огромный живот колыхался, а сам он при каждом шаге, будто пароход, шумно и грузно выдыхал воздух через открытый рот. Чёрные волосы, чёрные же усы, виски, покрытые легкой сединой - всё в его виде говорило о кавказской национальности. Он тащил четыре плотно набитых клетчатых баула, по два на каждую руку. Подойдя к третьему вагону, он остановился перед проводницей и бросил баулы на землю.
-Щто за беспирдель! Пачему так людей многа, дорогуша? - спросил он у проводницы.
Та лишь пожала плечами и попросила предоставить билеты и документ. Толстяк неуклюже стал рыться по карманам, прежде чем нашёл нужные документы и протянул их.
-Они как будта на свадьбу пиршли, а не поезд ехать! - продолжал ворчать он.
-Проходите, ваше купе номер четыре, место 16.
-Ай спасибо, дорогуша! - заулыбался кавказец и, вновь подняв баулы, прошёл в вагон.
В тамбуре он нечаянно, когда пытался развернуться в сторону коридора, толкнул мужчину с пшеничными усами, впечатав того в стенку вагона. Совершенно не заметив за собой такой оплошности, он продолжил путь, пока не остановился возле купе под номером четыре. Лиля, которая всё также задумчиво смотрела в окно, заметила как в купе сначала показывается колоссальных размеров живот, а за ним и мужчина с чёрной щеткой усов. В его улыбке блестели два золотых зуба.
-Здрасьте! - сказал он и по хозяйки закинул свои баулы на одну из коек.
-Там уже заняли, вы разве не видите чемодан? - спросила Лиля.
-Да што там адын чемодан! У меня четыре большой сумка - пусть двигается!
И он плюхнулся на сидение напротив Лили, всё ещё продолжая с улыбкой смотреть на красивую девушку.
***
«Он так представился, Гена этот, как будто жить тут собрался. Ну и Бог с ним. Мне нужно с кем-нибудь поменяться и взять верхнюю полку. Судя по всему, поездка будет ещё та... - подумала Лиля.» Она не заметила, как опять стала накручивать прядь волос. Привычка, от которой её когда-то отучили ...
Мысли - вереница журавлей, летящих на юг, тянулись в ее голове ...
Она почему-то вспомнила проводницу. Очень милая девушка... Что-то есть в ней родное. Лиле очень захотелось с ней поговорить ... Как говорила Скарлетт Томас: «Пожалуй, один из самых печальных фактов современной жизни заключается в том, что на работе, или на соседней улице, или на другом берегу всегда найдётся тот, кто сумеет понять тебя лучше, чем человек, с которым ты живёшь.»
Лиля встала и вышла из купе. Проводницы нигде не было. Туда-сюда сновали шумные люди. Вдруг в тамбуре раздались голоса:
-Ай нэ-нэ..нэ-нэ,- и показалась живописная компания цыган в пёстрой одежде.
Маленький мальчуган подбежал к Лиле и протянул ей грязную ладошку:
-Дай!
Лиля порылась в карманах кашемирового пальто и достала невесть откуда завалявшуюся карамельку. Цыганенок схватил и убежал. Тут же к Лиле подбежала молодая цыганка:
-Ай красавица, позолоти ручку, такое скажу, что никто больше не скажет...
-Уйди, ато заколдую, - буркнула Лиля и вернулась в купе.
К счастью, оно оказалось пустым.
Лиля достала книгу и только хотела погрузиться в мир грёз, как вдруг в купе ворвался мужчина.... Нет! Он больше походил на огромную зефирину с усами.
Поздоровавшись с акцентом, от которого у Лили чуть не пошла кровь из ушей, и разместив огромный чемодан, "зефирина" уселся напротив и уставилась на Лилю. Интересно, в его взгляде не было ничего раздражающего.
Лиля улыбнулась и попробовала читать дальше....
***
…Гена вернулся в купе и увидел, что там уже были люди. Он поздоровался и сел в уголок. Не хотелось поддерживать беседу, но путь был долгий. Хотелось кушать и спать. Его смущало присутствие девушки в купе.
- Вы замужем? - спросил Гена Лилю.
- Нет. К чему этот вопрос?
- Просто хотел завести диалог.
- Не надо задавать такие вопросы, мы даже не знакомы.
- Ну вот и познакомимся.
- Нет, спасибо. - Лиля сердито отвернулась к окну.
Поезд медленно отходил от станции. Огромный толстяк сел на край кровати и пытался дышать, но у него это плохо получалось.
- Будем знакомы. Геннадий.
- А меня зовют Амирханпаша. - еле проговорил толстяк сквозь шумное дыхание.
- Я - фермер, занимаюсь охранной системой, еду к брату, а Вы? - спросил Гена.
Толстяк ничего не ответил. Казалось, что он задыхается. Багровые пятна расплывались по его лицу и обволакивали шею.
- А вы по каким делам едете, девушка? - обратился Гена к соседке.
Лилю раздражало всё: и толстяк, и надоедливый сосед. Взрослый человек, а не может понять, когда остановится. Сама атмосфера была угнетающей.
- Пожалуйста, не задавайте мне вопросы. Когда я посчитаю нужным я сама всё расскажу.
Геннадий мягко улыбнулся и промолчал. Потом взял свёрток, который он оставил на постели, положил его на стол и сел у окна.
***
…Большие чёрные глаза маленького мальчика так и дырявили Веронику вопросительным взглядом после того, как она вручила ему детский рюкзачок с подарками. Такие выдавались всем детям в поездах дальнего следования. Было заметно, что маленький цыганёнок был очень удивлён и пытался понять, бесплатно ли это.
- Ну что ты, кареглазик, не стесняйся. Бери и играй. Это - подарок! – подбодрила мальчугана Ника и вышла из купе.
Она очень любила детей. У неё самой их не было, так уж сложилось в жизни – ни мужа, ни детей. Только дороги, дороги, дороги … Кажется, что дорога и стала для неё и домом и семьёй. Поэтому для Ники каждый ребёнок в поездке был как родной и при любой возможности она старалась чем-то радовать маленьких пассажиров.
Поезд набирал обороты, пролетая мимо высоких лесопосадок. За окном одна картинка сменяла другую, мелькая под стук колёс, столь привычный и родной для Вероники, что без него она даже засыпала с трудом, когда находилась дома на выходных.
- Добрый день! – Ника зашла в следующее купе. – Меня зовут Вероника, я проводник в Вашем вагоне, по любым вопросам и в любое время Вы можете обращаться ко мне, - повторно проверяя билеты, Вероника проговаривала заученный текст практически на автомате, - Моё купе в начале вагона. Напротив купе находится титан с горячей водой. В конце вагона находится биотуалет. Для Вас у нас имеется чай, кофе, сладости к чаю. Если есть какие-либо вопросы, я Вас слушаю!
- Простите, а у Вас есть что-нибудь покрепче чая и кофе? – спросил мужчина с невероятно красивыми густыми ресницами. В голове у Ники промелькнула мысль: «ну почему такие красивые ресницы достаются мужикам? Вопиющая несправедливость!». Продолжая улыбаться, она ответила:
- К сожалению, нет, спиртные напитки разрешены только в вагоне-ресторане, который находится через три вагона. Там же можно заказать обеды и ужины.
Вероника взглянула на раскрасневшегося крупного мужчину, сидящего рядом с «красивыми ресницами», и спросила:
- У Вас всё в порядке? Могу ли я чем-нибудь Вам помочь?
- Нэ пириживай, милая, висё харашо, пиросто нэмного жарко тут.
- Хорошо, если что, в любое время обращайтесь! – с этими словами Вероника вышла из купе и постучала в следующее:
- Здравствуйте! Меня зовут Вероника…
***
...Максим слушал с закрытыми глазами электронную версию книги Марка Твена «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура», когда на самом остром моменте почувствовал чьё-то прикосновение. Максим от неожиданности резко приподнялся и наушники слетели с его головы. Он попытался их поймать неуклюжим движением, но они с грохотом упали на пол.
- Ой, простите! – услышал он испуганный женский голос возле открытой двери.
- Что случилось? – поворачиваясь спросил Максим.
- Меня зовут Вероника, я проводник в Вашем вагоне, по любым вопросам и в любое время Вы можете обращаться ко мне… - произнесла она много раз повторенную фразу немного смутившись.
- Вероника? А, здравствуйте, Вероника! Спасибо, но пока ничего не надо, - произнёс Максим, подбирая наушники.
- Интересное у Вас имя, Вероника, - немного прищурившись и улыбаясь сказал Максим.
- И что же в нём такого интересного? Обычное женское имя. – ответила она, поправляя бейджик.
- Ну… - многозначительно произнёс Максим и прищурившись ещё больше, состроил гримасу Роденовского Мыслителя.
- Вероника – древнемакедонское женское имя, которое приблизительно переводится как «приносящая победу», - Максим заговорщически улыбнулся и добавил, – а ещё так звали жену правителя эллинистического Египта Птолемея первого Сотера.
После этой фразы Максим победоносно запрокинул голову, желая произвести впечатление на проводницу и судя по её приподнявшимся бровям, ему это удалось.
- Скажете тоже, - Вероника звонко засмеялась, - похоже, что скучно в поездке не будет!
- Не будет! – улыбаясь ответил Максим, - даю гарантию и слово рыцаря круглого стола.
Они оба засмеялись.
- Ну, хорошо! Ну, Вы поняли: если что-то понадобится - обращайтесь. Приятной поездки! – сказала проводница и вышла в коридор, закрыв за собой дверь.
Максим ещё какое-то время смотрел на дверь, потом надел наушники и продолжил слушать книгу…
***
…Поезд медленно, но верно, отдалялся от Москвы. Прошло меньше двух часов, прежде чем он остановился на станции Александров - 1, простоял две минуты, чихнул, выпуская пар и снова двинулся в путь. За это время толстяк кавказец наконец-то пришёл в себя. И как только он почувствовал, что дыхание восстановилось, а пот уже не льёт ручьём он встал и начал копошиться в своих клетчатых баулах. Он попеременно доставал какие-то пакеты, кульки, разбрасывал их на верхней койке и снова собирал обратно, пока не достал чёрного цвета пакет. С удовлетворённым видом он вынул оттуда газету, в которую что-то было завернуто. К тому времени мужчина с пшеничными усами, который носился со своим свертком из купе и обратно, сидел от толстяка по правую руку, а милая девушка Лиля напротив. Уверенным жестом отодвинул сверток Гены ближе к окну, а сам положил газету на стол и раскрыл её. Внутри оказалась благоухающая зелень.
-Азербайджанский, настояшый! Вкусный зелен! - с этими словами, он с удовольствием оторвал пучок укропа и протянул его Гене, - Давай, брат, открывай рот!
Гена был слегка ошарашен таким поворотом событий, но покорно открыл рот, куда большие пальцы толстяка пропихнули слегка залежавшийся, но тем не менее очень вкусный укроп. Следом Амирханпаша взял с газеты добрый пучок кирсалата и, не решившись покормить Лилю также, как и Гену, просто протянул ей.
-Очен вкусный зелен! Такой у вас не растёт! Это вязяри, пях, пях! Немного остру, цут-цут, - нахваливал свои угощения толстяк.
Желудок Лили предательски заурчал, и она взяла предложенную ей зелень, поблагодарив.
Дверь в их купе была слегка приоткрыта, поэтому, когда мимо проходила проводница, Амирханпаша тут же взялся с места. Он вытащил из газеты пару пучков зелени и бросил их на стол, а сам открыл дверь и позвал:
-Дарагуша, дарагуша, пастой!
Вероника обернулась и с дежурной улыбкой подошла узнать, в чём дело.
Толстяк совал газету с зеленью ей в сложенные руки, приговаривая:
-Витамин, очен вкусны и полезны! Кушайте для здоровья!
Проводница не очень поняла, как могли быть витамины завернуты в газету, но, когда Амирханпаша объяснил, что это азербайджанская зелень, с благодарностью взяла и спросила, нужно ли ему что-нибудь.
-Твой здоровье нужна, красависа, твой здоровье!
Толстяк вернулся в купе, забросил пару травинок в рот и довольно прокричал:
-То был просто для аппетиту! А тэпэр нада перекусить...
И с этими словами вновь полез рыскать в своих баулах.
***
…Геннадий, покушав угощения от Амирханпаши, поблагодарил его сердечно и уселся на свое место.
Он грустно смотрел в окно и подпевал какую-то песенку… Потом как будто что-то вспомнил, встал и раскрыл свёрток. По купе разнёсся ароматный запах халвы. Аромат был тончайшим. Толстяк был очарован и умиляясь прищурился. Лиля сделала вид, что не видит халвы, хотя ожидала приглашения к чаепитию.
- Нет ли у нас чистого ножа? - спросил Гена.
Чистого ножа не оказалось.
- Попрошу у проводницы.
Выходя в коридор Гена столкнулся с Никой. Их глаза встретились и пронзительный свет обволок их ауру. Лёгкие тени пролетели над их головами, тёплые нотки летнего ветра дотронулись до их душ, сжалось сердце и перехватило дыхание...
- Ах, извините пожалуйста, - только и промолвил Гена.
- Ничего страшного, - тихо ответила Ника ненавидя себя за яркий румянец на щеках.
- У вас нет чистого ножа? Халву хотим порезать и вас угостить.
- Да, конечно есть, пройдёмте со мной.
Они оба смущённо прошли в конец вагона. Ника дрожащими руками начала открывать дверь, но руки не слушались, она была как в тумане.
- Не могу открыть.
- Давайте я попробую.
Их руки соприкоснулись и, казалось, прошла вечность. Уплывая на волнах грёз, они чувствовали, что это может длиться вечно...
Наконец-то отперев дверь, они вошли в купе и уже не стеснялись соприкосновения своих рук...
Вдруг зазвонил телефон Геннадия и, словно выйдя из транса, Гена с Никой очнулись... Гена смущённо взял со стола нож и ушёл к себе в купе.
***
…Максим одиноко сидел в купе. Да, он был общительным человеком, но и уединение никогда не угнетало его. Можно было поразмыслить. А можно было просто поваляться, глядя в потолок. Но одно правило всегда неизменно соблюдалось им в длительной поездке: у него всегда под рукой были тетрадь и ручка. По натуре Максим был творческим человеком. Он неплохо рисовал и писал стихи, а по сему всегда был готов к появлению музы.
Немного пофантазировав, Максим достал свою тетрадь и начал листать страницы. В них было всё вперемешку: и стихи, и рисунки, и отрывки будущих рассказов и записи непонятным алфавитом, который он придумал, мысленно представляя себя разведчиком…Там было много чего. И каждая запись была не просто записью, а зафиксированным моментом его жизни.
Максим пролистал страницы и остановился на одном из последних своих стихотворений:
СЛЕПАЯ ЛЮБОВЬ
Заскрипев, отворилася дверца,
Обнажив зазеркалье кривое.
Думал я, что один в твоем сердце,
А в конце оказалось, что двое.
Я бросаю свой взгляд удивленный
В отраженья, что тайну скрывают.
А за ними, до боли знакомый
Тот, кто другом меня называет.
Ни к чему убеждать, что любила.
Ведь слова – это только желанья.
Как же быстро об этом забыла
И ушла, не сказав “до свиданья”.
Не задамся вопросом напрасным:
Почему ты питалась обманом?
Всё равно всё становится ясным,
Поздно будет оно или рано.
Я ласкал как река твои плечи.
Я как ветер бродил по коленям.
Завораживал страстною речью,
Предвещая свое появленье.
Испарилась любовь в одночасье.
Я ступаю, не зря и не слыша…
Только в памяти глаз твоих счастье.
Только в памяти старая крыша.
А вокруг – потускневшие стёкла.
В них мелькает ушедшее время;
Там, где небо от ливней промокло,
Веселится нечистое племя.
Я быть может такой, как и прежде.
Но уже не считаю минуты,
Усмиряя в затихшей надежде
Отголоски тревоги и смуты.
Стая скудных, пустых оправданий
В пустоту улетит и вернётся.
Каждый день, что я жил в ожиданьи,
Пусть таким же тебе обернётся.
Максим дочитал и задумчиво уставился в окно. Время летело, деревья мелькали за шторами. Москва осталась позади…
***
«Продолжается посадка на поезд Москва – Владивосток. Поезд находится на третьем пути платформы номер два. Нумерация вагонов с хвоста поезда. Повторяю…»
День выдался прохладным и пасмурным. Екатеринбург встречал всех приезжающих мелким дождиком. Кто-то из пассажиров уже доехал до своей остановки, а кто-то, наоборот, только садился в поезд, начиная своё путешествие. На перроне были и те, кто просто вышел подышать из душных вагонов.
Ника мечтательно смотрела куда-то и резко вздрогнула от того, что кто-то коснулся её руки. Это была Лиля, милая девушка из четвёртого купе.
- Ой, простите! – сказала она, - я не хотела Вас напугать.
- Да ничего страшного, не переживайте! Я сегодня что-то сама не своя. Вы что-то хотели спросить?
- Да, честно говоря, немного неудобно, но у меня к Вам есть небольшая просьба. – еле слышно проговорила девушка, опуская взор себе под ноги.
- Я с удовольствием постараюсь Вам помочь! Всем, чем могу! – Ника взяла Лилю за предплечье и взглянула на неё с улыбкой, полной тепла и заботы.
- Хорошо, спасибо! Я тогда подойду к Вам после отправления, если Вы не против? – и Лиля посмотрела на Нику с надеждой в её ясных глазах.
Девушка заскочила обратно в вагон, а тем временем к Веронике подошли пассажиры на посадку. Это была семейная пара и двое их замечательных деток – двойняшек. Два рыжих солнышка смотрели на Нику своими зелёными глазками-пуговками с восторгом. Моментально забыв всё, о чём она думала до этого, Вероника расплылась в улыбке, наслаждаясь этим моментом.
Счастливое семейство бодро проследовало в вагон, а из вагона на перрон вышли Амирханпаша, Геннадий и следом за ними Максим - подышать свежим воздухом и покурить.
***
Уже шли третьи сутки поездки. Пассажиры поезда успели поделиться друг с другом не только едой, но и разными воспоминаниями из жизни - грустными и весёлыми. За окном менялись пейзажи. Холмы и растительность сменяли пустыри, а их в свою очередь разные постройки и населённые пункты.
Среди ночи в купе, где ехали Лиля, Гена и Амирханпаша раздался мобильный звонок. Переливающаяся восточная мелодия прекращалась на минуту, а потом кто-то звонил снова и снова. Владелец телефона, который всех разбудил, смачно храпел на всё купе.
Наконец, Амирханпаша уставшим сонным голосом громко забасил:
-Альо, альо! Да, йа это, йа! - после шло продолжительное удовлетворенное мычание.
И таких звонков за ночь было восемь, девять…
Утром, когда Гена с Лилей ещё спали, Амирханпаша уже бодро с кем-то разговаривал по телефону.
-Правда? Правда? Я и забил! Забил, из головы вылетель! Ай, спасибо, Натащка! Ай, Натащка! Ай, лублу тебя, Натащка! Канэшна вернус! Вернус и вмэсте отмэтим, слово мущины! Спасибо, красависа!
Лиля проснулась от непонятного гортанного выговора. Поначалу она даже не могла понять, где она находится. Сев на постели она поняла, что находится в поезде. А болтает во всю Амирханпаша. Лиля прислушалась:
- Так, у него день рождения, - поняла она наконец.
Гена, очевидно тоже разбуженный оживлённым разговором Амирханпаши, лежал с одним приоткрытым глазом на верхней полке.
Амирханпаша, закончив разговор, положил телефон на стол, сел на своей койке и заметив, что никто уже не спит, прокричал:
-Ай, мои дорогие друзья! Сегодня начался мой дэн рождений, и никто нэ должэн спат! Мы будем отмечат, гулят и кайфоват! Вставайте, просыпайтэс, мой дэн рождэний!
С этими словами он растормошил Гену, который попытался сделать вид, что ещё спит.
Дождавшись, когда Амирханпаша закончит говорить и зычным голосом приглашать присутствующих на торжество, Лиля произнесла положенные в таком случае поздравления.
- Нужно его как-то отблагодарить за такое гостеприимство, - подумала Лиля. Она лихорадочно порылась в сумочке и извлекла оттуда маленькую серебряную лопату на цепочке. Подарок брата-строителя. Если самому не понравится подарит своей Наташе, - улыбнулась Лиля.
Потрясённый в буквальном смысле слова Геннадий, развернулся в сторону Амирханпаши.
- Через час у нас остановка в Красноярске, стоять будем 45 минут. С меня торт и шампанское! - сказал Гена, поняв, что торжества не избежать.
- Атлишна, атлишна! Мой пойду пэрдупэрдить вэс вагон - кайфоват хачу, кайфоват! – прогремел Амирханпаша и с ликованием протиснулся в коридор.
Первым делом он попытался вломиться в соседнее купе, где находился в одиночестве Максим, но дверь была закрыта, а на стук никто не отвечал. Махнув рукой, он решил протаранить собой купе к проводнице.
Ника поправляла волосы перед зеркалом в своём купе, готовясь к очередной остановке. Она ещё по пути поняла, что к ней приближается нечто неостановимое и решила дождаться и узнать, чего приготовила ей судьба.
-Ника, дарагуша! Мой дэн рождений! Йа приглашат тэбя и вэс вагон отмечат! Только у нэкоторых купэ двер закрыт, ты не мог бы всэх пэрдупэрдит сам, ай красависа? Для тэбя за труды у Амирханпаши будэт особый подарок!
-Подарок мне не нужен, это же у Вас день рождения, а не у меня, - улыбнулась она - а приглашение я, конечно, передам. Предлагаю вам отметить такое замечательное событие в нашем вагоне-ресторане - я могу договориться.
-Прэлэстно, просто прэлэстно! - Амирханпаша поцеловал щепотку своих толстых пальцев и адресовал этот воздушный поцелуй Нике, после чего развернулся и пошёл по вагону обратно, крича о том, что у него сегодня день рождения и приглашаются все-все.
После бурной ночи и шумного начала утра, Лиля встала с койки и пошла умываться. В это время вернувшийся Амирханпаша вовсю тряс Геннадия.
В тамбуре Лиля встретила Нику.
-Идём на день рождения? - улыбнулась она.
Лиля кивнула в ответ. Какая же она милая, эта проводница, - подумала Лиля. Может вечером получится поболтать с ней?
Как только поезд остановился, Гена сошёл с поезда и, как и обещал, пошёл покупать торт и шампанское. Его влажные пальцы теребили подол куртки, и он настоятельно искал продовольственный магазин.
Проходя мимо вестибюля станции, он увидел бабку лет семидесяти. Её скрюченные пальцы перебирали мелочь и усиленно пытались умножить количество монет посредством трения об подушечки пальцев старческих рук. Незамысловатыми движениями старушка поправляла пряди волос и усиленно пыталась согреться.
Тонкая подкладка пальто не спасала от холода, а галоши в холодную пору были не лучшим подспорьем.
Усиленно двигаясь чтобы не замёрзнуть, старушка озиралась по сторонам в поисках пассажиров, которые могли бы сжалиться и подать милостыню.
Но все куда-то спешили, тискались между рядами.
Гена издалека приметил старушку, подходя сбоку, чтобы её не спугнуть и не привлечь внимание. Он остановился поодаль и начал пристально вглядываться. "Как же мне это знакомо - подумал Гена." Отбросив тёмные мысли из головы, бросив пару монет, он пошёл мимо.
Найдя магазин, он приобрёл торт и шампанское, и вернулся в вагон...
***
Проходя тамбур за тамбуром, Ника думала, что сказать начальнику поезда, в случае если он спросит, что за праздник? Раньше она бы сильно переживала, что ей могут сделать выговор или ещё что похуже... Но теперь она стала немного иначе смотреть на мир, и в какой-то степени начала наслаждаться моментом здесь и сейчас.
"Ну, выговор... Ну, премии лишат... - думала она. - Ну никто ж не умрёт..."
С этими мыслями Ника вошла в вагон-ресторан. Во всём вагоне было занято всего два столика. Лёгкая музыка давних лет была слышна из колонок. На кассе за стойкой стояла далеко немолодая женщина, которая, как казалось, уже была единым целым с этой стойкой и с самим вагоном-рестораном.
- Юлия Андреевна, здравствуйте! - очень волнуясь и ожидая получить отрицательный ответ, Ника обратилась к ней.
- Слушаю тебя, Вероника. - ответила тётечка в очках, даже ни на секунду не поднимая глаза на свою собеседницу.
- Я не буду ходить вокруг да около, Юлия Андреевна, сразу спрошу: можно ли один из моих пассажиров отметит у вас в вагоне свой день рождения, пригласив весь вагон с собой? Там будет шампанское и может другое спиртное, - протараторила Ника, смотря себе под ноги, как провинившийся ребёнок.
Юлия Андреевна подняла глаза на Веронику... Было заметно, что такого рода наглость она встречает впервые на своей практике. Не успела она открыть рот, как в вагон-ресторан с громкими возгласами на каком-то ломанном русском ввалился, нет, точнее втиснулся необъятный мужчина кавказской внешности. Увидев Нику, он стремительно направился к ним. Вероника сразу поняла, что Амирханпаша решил сам решить вопрос с вагоном-рестораном и даже немного обрадовалась такому исходу событий.
- Извините, Юлия Андреевна, - сказала она, - я пойду. - И она быстрыми шагами направилась в свой вагон, оставив изумлённую начальницу поезда на Амирханпашу...
В коридоре своего вагона она увидела Максима, который смотрел в окошко. Увидев Веронику, он как-то странно улыбнулся. Ничего особенного, улыбка как улыбка, но от неё у Вероники побежали мурашки по телу... Она прошла мимо Максима дежурно улыбнувшись ему в ответ и направилась на выход, чтобы закрыть дверь перед отправлением поезда. Не успела она выйти в тамбур, как тут же столкнулась с Геннадием, в руках у которого была бутылка шампанского и очень красивый торт с розовыми розочками из крема по краям. А у самого Гены был очень странный и даже в какой-то степени отрешённый взгляд...
***
Максим уже не спал, когда в его дверь начал барабанить кавказец из соседнего купе. Он слышал, как этот огромный, жизнерадостный толстяк приглашал всех на свой день рождения, но не открыл. Сейчас ему было совсем не до этого. Через час будет остановка в Красноярске. Через час начнётся то, зачем он сел в этот поезд. И зачем он не раз садился в поезда, разъезжая по стране…
Поезд уже 15 минут стоял на вокзале Красноярска. Максим аккуратно открыл дверь и вышел в коридор. Он немного волновался, но без суеты медленно направился в конец вагона, чтобы умыться. Туалет оказался занят и Максим вернулся в коридор. Он не стал возвращаться в купе, а остановился далеко от своих дверей и уставился в окно.
Сердце перестало так часто биться, и он холодным взглядом наблюдал за кишащей жизнью вокзала, когда в коридоре вагона показался огромный детина с почти такой же огромной сумкой и зашёл в купе Максима. Минуты через три детина вышел и Максим краем взгляда заметил, как тот достал сигареты и дойдя до тамбура, спустился на перрон.
- Вроде бы всё пока идёт по плану. – подумал Максим, - чётко, по времени.
В этот момент из другого вагона появилась Вероника. Когда они поравнялись, Максим улыбнулся ей.
"Наша проводница очень кстати отсутствовала, - подумал Максим." Вероника как-то странно улыбнулась ему в ответ и прошла в начало вагона.
- Теперь можно немного расслабиться. А почему бы не сходить на день рождения этого кавказца? Так и сделаю. – подумал Максим и направился в своё купе. Зайдя внутрь и закрыв дверь, он сразу заметил сумку незнакомца под нижней лавкой и почувствовал какое-то облегчение.
Максим растянулся на матраце, надел наушники и продолжил слушать какую-то аудио книгу.
-Надо будет с собой вечером взять. Если будет скучно, хотя бы стихи какие-нибудь послушаю…
***
За окном вагона-ресторана уже стемнело. Кавказец на удивление оказался очень щедрым. Он всех старался накормить, особенно Лилю, объясняя это тем, что женщина не должна быть худой. Так же, под его честное слово, что все тихо разойдутся по своим купе, начальник поезда Юлия Андреевна разрешила открыть бутылку шампанского.
За одним столиком сидели соседи по купе Лиля, Гена, Амирханпаша и посаженный лично им сюда же Максим, который что-то ковырял вилкой в своей тарелке наполовину слушая кавказца, наполовину что-то в наушниках. За соседними столиками сидели семейная пара и ещё несколько человек, не сумевших отказать настойчивому приглашению кавказца. У барной стойки стояли Вероника и Юлия Андреевна, лично всё контролирующая. Все наелись досыта и уже второй час под общий смех и восторг слушали байки Амирханпаши.
- Ишто, не верите? Килянусь честным словом, так и было! – эмоционально сказал Амирханпаша, – Килянусь, подошёл к её папу и сказал: отдай мине дочь в жёны, я за неё что хочишь отдам. Ничего не пожалею!
Все дружно засмеялись и только у Максима что-то ёкнуло в груди. Он побледнел и уставился на кавказца.
- Что? Что Вы сказали? – лицо Максима неестественно перекосило, и он сдёрнул наушники.
- Максимка, ишто с табой? – удивился Амирханпаша и его густые брови поплыли вверх.
- Что Вы в конце сказали? Последняя фраза… - в глазах Максима появился ужас.
- Я сказал: «НИЧЕГО НЕ ПОЖАЛЕЮ»! – ответил Амирханпаша.
- Ах, ты тварь!.. – вскрикнул Максим куда-то в сторону, резко вскочив с места.
В тот самый момент, когда он успел произнести свою фразу, в сумке незнакомца, в купе Максима, что-то щёлкнуло. Время будто сжалось на мгновенье и следом раздался хлопок. В тот же миг мощный взрыв сотряс весь состав, и он перекосился в ужасной судороге. Жуткое пламя озарило ночное небо, и взрывная волна разрывающим эхом разлетелась на несколько километров вокруг, вырывая с корнем ближайшие деревья. Вслед за этим скрежет металла, словно гигантский, смертельно раненный зверь, разорвал тишину безмятежной ночи…
Каких-то полчаса и всё смолкло. Догорали искорёженные взрывом вагоны. Весь состав сошёл с рельсов и был раскинут вдоль дорожного полотна. Где-то, среди вагонов, лежал вагон-ресторан, в котором никто не выжил. Придавленный чем-то тяжёлым, в луже крови лежал Максим. Из наушников чудом уцелевшего в его кармане телефона кто-то красиво читал стихотворение Александра Кочеткова «Баллада о прокуренном вагоне».
...Трясясь в прокуренном вагоне,
Он стал бездомным и смиренным,
Трясясь в прокуренном вагоне,
Он полуплакал, полуспал,
Когда состав на скользком склоне
Вдруг изогнулся страшным креном,
Когда состав на скользком склоне
От рельс колеса оторвал.
Нечеловеческая сила,
В одной давильне всех калеча,
Нечеловеческая сила
Земное сбросила с земли.
И никого не защитила
Вдали обещанная встреча,
И никого не защитила
Рука, зовущая вдали.
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них, -
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
Когда уходите на миг!