«Гном «Самый, самый…», или пенки на вишнёвом варенье.».
Однажды случилось так, что ветер разнёс по округе и даже чуть-чуть дальше аромат вишнёвого варенья. Поэтому никто в пещере не удивился, когда на чаепитие пожаловал гном. Он был очень-очень старым, и поэтому морщины густо оплетали его лоб и щёки. Гном сердито шмыгнул носом и буркнул вместо приветствия:
- Почему я узнал последним, что вы положили в варенье лишнюю порцию корицы? Так не годится! В старинном рецепте моей прапрабабушки написано: «Бери медный котёл и набивай его доверху вишней из чужого сада. Туда же плюхни полведра воды, принесённой из горной реки. Засыпь сахаром – можно прямо из мешка! Сиди, как привязанный, возле костра и следи, чтобы можжевеловых веток в нём было на три штуки меньше, чем берёзовых поленьев. Отгоняй от котла комаров и соседей, унюхавших сладкий запах. Когда варенье покроется лиловыми пенками, сними их, помешай вишню деревянной ложкой и добавь в посудину корицу – ровно две щепоти с четвертью. И ни на одну крупинку больше!!!». А вы что натворили? Ясно и ежу, что бухнули в таз целых три щепоти! Безобразие! Я это так не оставлю!
- И тебе – доброго вечера, Мафсунор, - кивнул Золотой Дракон. – Мы уже поняли, что ты по нам соскучился и, наконец-то, нашёл повод, чтобы прийти в гости, не дожидаясь приглашения.
- Я хожу, где хочу, - проворчал гном и достал из сумки фиолетовые камешки, сросшиеся между собой. – Нате! Смотрю, валяются в штольне, не пройти-не проехать.
Леди Аглая бережно взяла драгоценность, похожую на гроздь созревшего винограда, и отнесла её в сокровищницу. Вернулась, приподняла гнома над полом и чмокнула в нос, смахивающий на варёную картофелину.
- Фу-ты, ну-ты, поцелуи, нежности! – поморщился Мафсунор и вдруг улыбнулся. – Уж такова моя гномья природа! Брюзжание впереди меня бежит, а любовь на целую версту от него отстаёт.
Он снял с головы коричневый колпак и посетовал:
- Колокольчик где-то потерял. Музыкальный! Видать, оторвался, когда я макушкой о еловую ветку стукнулся. Придётся у внука новый выпрашивать. Ай, не хочется! Мой-то вызванивал верхние ноты, а у внучонка – сплошные «до, ре, ми».
Лорд Авран перевернул чашку, что-то прошептал и вытащил бронзовый колокольчик.
- Держи, дружище.
Дракон ловко прицепил безделушку к колпаку.
- Совсем, как мой!! – удивился гном. – Такие же «фа, соль, ля, си»!
- Не как твой, - засмеялся Золотой Дракон, - а, действительно, твой. Я позвал его, и колокольчик откликнулся. Носи – не теряй!
Гном сполз с табуретки и церемонно поклонился:
- Благодарю тебя, сударь! Старики привязаны к вещам, поскольку те соединяют их с прошлым: с детством, юностью и зрелостью. А вовсе не из-за того, что стали с возрастом прижимистыми скрягами! Вот сейчас на мне башмаки – латаные-перелатанные. А в кладовке лежит новёхонькая пара сапог! Но я буду таскать своё старьё до тех пор, пока заплаты не расползутся и подошвы не отправятся гулять по дороге сами по себе. Башмаки подарил сорок лет назад мой папаша – Амруазий и проворчал тогда: «Сынок, пока у гнома есть рудник и крепкая обувь, он бессмертен. Держись за горняцкую мотыгу и чини вовремя продранный башмак!».
- Я помню твоего отца, - отозвался лорд Авран. – И деда, и прадеда.
- Ещё бы! – хохотнул Мафсунор. – Когда тебе тысяча лет, вполне можешь шиковать знакомством с гномьим пращуром! Хотя по твоим, драконьим, меркам, ты ещё столь молод, что я готов принять тебя во внуки. Ну, как согласен?
- Была не была! – засмеялся Золотой Дракон. – По-моему, ещё никогда гном не был «почётным дедушкой» у Дракона.
- А мы с Лансом? – спросил Волли.
Старик повернулся к мальчишкам и смерил их оценивающим взглядом:
- Слабоваты пока в коленках. Но, так и быть, беру вас в правнуки. Только - чур! – не жульничать во время игры «шонг-йонг»! Иии… не орать на всё ущелье, что свекольник пересолен!
- Ага!!! – выдохнули друзья.
Кроме чашек с крепким чаем, на столе теснились тарелки со вкусностями: яблочной пастилой и маковыми рулетиками, слоёными пирожными и медовыми коврижками, мясными пирогами и сметанными лепёшками. Гном засунул за щеку пастилку, добавил туда же лимонную вафельку и откусил от коврижки. Пока его крепкие, невзирая на солидный возраст, зубы пережёвывали сласти, Мафсунор облепил лепёшку с двух сторон вишнёвыми пенками и полил сверху ароматным, с мягкими ягодами, вареньем.
- Хрум-хрум! Чав-чав! – выдал гном. – Любезная хозяюшка, мне бы ещё пяток пирожков. До того хороши, что невмочь их разом оприходовать! Глаз бы не сводил, пока они сухарями не обернутся!
- Что вы, уважаемый дедушка, - сказала леди Аглая, - ешьте на здоровье! Пироги – это добро, вкус которого познаётся сразу же, а не через месяц или год. Я вам и на обратную дорогу корзинку соберу. Чего положить побольше: слоёных «косичек», жареного «хвороста» или ватрушек с творогом?
- Всего побольше! – кивнул Мафсунор. – И горшочек с вареньем не забудь! В дороге, знаешь ли, отменный аппетит разыгрывается.
Лорд Авран подлил ему горячего чаю и попросил:
- О твоих путешествиях ходят легенды. Говорят, что ты побывал в царстве Гоэль-ро, где проживают одни великаны.
- Правду гуторят, - согласился старик. – Их царю понадобился изумруд, чтобы глядеть сквозь него на карту страны. Уж слишком много там было «белых пятен» - неизведанных местностей! А зелёный цвет камня позволял думать, что государство полностью обжито: от норки суслика до орлиного гнезда. Мне тогда пришлось разорить свою копилку и достать изумруд размером с два моих кулака.
- Представляю, сколько монет отсыпал царь Панти за эдакую роскошь! – воскликнула леди Аглая.
Гном смущённо отвернулся:
- Монеты? Если бы!!! Он расплатился со мной натурой – велел пригнать стадо страшно-лохматых яков и вдобавок тридцать одну альпаку. И ещё одного верблюда! Тот оплевал всех моих родичей, поскольку категорически не переносил, чтобы в его присутствии ругались. А какой гном без воркотни и перебранок? Он же не эльф, чтобы изящно изъясняться. Пришлось мне продать животинок в зоопарк королю Вуалею. Слышал, что из шерсти альпак нашему правителю пошили зимнее пальто и ботфорты. А придворные до сих пор торгуют – из-под полы – одеялами на альпачьем пуху. Дюже тёплыми!!
Он похрустел коржиком и продолжил:
- Наведывался как-то в страну, где у людей вместо голов тыквы. Пользуются ими, пока те незрелые. А как голова поспеет и станет оранжевой, её снимают с плеч и насаживают вместо неё свеженькую, зелёную.
- Да ну? – усомнился Волли. – Быть того не может! Это же о глупых людях говорят, что у них вместо головы тыква или кочан капусты, или вовсе – глиняный горшок.
- Ишь, умник! – засмеялся Мафсунор. – Поймал старика на вранье! Зато сейчас расскажу историю – правдивую до последнего слова. Было это двадцать лет назад. Встретился я на пирушке с приятелем своим, Чокобраном по прозвищу «Солёная макушка». Посидели, пива медового испили, о делах поболтали. И, между прочим, поведал он мне об одной забытой шахте. «Странное место, - промолвил тогда Чокобран. – Всех впускает, а вот обратно – через одного! Племяш мой польстился на неведомые сокровища и пропал. Сколько людишек туда совалось: и неучей, и мастеров – всех пещера проглотила. Вот будет общий гномий сбор, так предложу – завалить вход здоровенным валуном, чтоб никто больше не исчезал.» Поддакнул я другу, а сам на ус мотаю, как бы мне успеть до горы Валь-Валь добраться и проникнуть в штольню. Вдруг мне повезёт – хапну золота иль алмазов! Я ж не подмастерье, пугающийся собственной тени. Я – горняк опытный. Не зря прозвище мне дали: «Самый, самый…». Сказано-сделано. С утреца отправился я в путь да заскочил по дороге к Венькейле – колдунье, древней, как сама земля, и мудрой, словно мать всех ужей. Поклонился ей, а она вместо «здорово живёшь» фыркнула, будто лосиха после водопоя, и проскрипела: «Если хочешь увидеть десятого внука, зацепись тьмой за большую звезду.». Пошёл я дальше и думами плешь себе «проел». Звезда внутри горы? Что за дурость! И откуда возьмётся десятый внук, ежели у меня их всего трое? Видать, колдунья последний ум растеряла. Честно скажу – не поверил старой перечнице!
Волли и Ланселот слушали, позабыв о вишнёвых пенках. Гном в их глазах перестал быть забавным низкорослым дедулей и превратился в могучего покорителя страшных подземелий. Мафсунор огладил длинную седую бороду и вытряс из неё хлебные крошки.
- Так, о чём я? – пробормотал он. – А, вспомнил. Прорубил лаз в густых кустах возле входа, плюнул три раза через левое плечо, затеплил фонарь и шагнул в пещеру. Поначалу бодро шёл, верёвку разматывал. Я ж, други мои милые, привязал её за железный крюк, что из стены торчал. Ничего страшного не встретил: ни тролля, ни призрака, ни пропасти. Только удивляться стал – тропа под ногами гладкая, будто её гоблины языками шершавыми сотню лет вылизывали. Эко диво! Подёргал за верёвку, а она возьми и оборвись. В тот же миг огонёк в фонаре потух. Попробовал опять зажечь – ни в какую. Что делать? Побрёл дальше. А штольня давай выкаблучивать: разгуделась роем пчелиным, засверкала пятнами радужными, туманом наползла. Голоса со всех сторон заойкали, запричитали. Эхо им вторит, вопит обиженной троллихой. «Поддамся страху, - подумал я тогда, - и помру здесь во тьме.» Ага! Понял! Черным-черно было, а всё равно глаза зажмурил крепко-накрепко и айда читать самое главное гномье заклинание.
- Ого! – выдохнул Дракончик. – У гномов тоже есть заклинания? А я думал, они с волшебством не знакомы.
- Есть, внучок, - ухмыльнулся Мафсунор. – Как не быть! Только этим заклинанием можно воспользоваться один раз в жизни, когда ничто и никто тебя не спасёт.
Старик отошёл на десяток шагов от стола и заорал, размахивая руками:
Хлим-ло-хоп! Стучи мотыга,
Пробивай мне ход на свет.
Тьме оставлю в дар ковригу
Да свой гномий амулет.
Семь камней из горных копей
Я отдам, чтобы взамен
Мне уйти из Шокли-Цопи,
Не попасть навечно в плен.
Крор-зо-го! Звезда с востока
Путь обратный озари!
Небо, высветись до срока,
Душу гнома сохрани!
- Вот так, ребятушки! – устало сказал Мафсунор. – Когда я вернулся домой, оказалось, что миновало двенадцать лет и в моё отсутствие народилось ещё семь внучат. А мне показалось, будто потёмки забрали всего полдня. Волшебную пещеру с тех пор никто не видел. Но иногда она мне снится!
Гном деловито прихватил корзину с угощением и поманил за собой Волли. Стоя за порогом, старик погладил Дракончика по гребню:
- Гномы мечтают о звёздах, как о разношенных тапках. Далеко ходить не надо, сиди себе в кресле - качайся. Иное дело вы, Драконы! Синяя звезда разгорается за вашими большими крыльями. А их не подменишь вишнёвыми пенками или золотом. Помни это!!!