4.
Здесь, думается, нужно немного подробнее рассказать о районе, в котором Селуянов проживал уже долгое время, и его обитателях, сообщить кое-что о родителях и ранних годах жизни Диниса, и представить некоторые сведения из школьной жизни парня.
Новых районов довольно таки большого размера в нашем городе два. Первый – район который будет описан ниже. Второй – находящийся на другом конце полумиллионника его родной брат. Оба, помимо центра, яркие пятна в целом серенького города.
Район, в котором проживал Динис, в большинстве своём состоял из домов, построенных 15-10 лет назад. Некоторые многоэтажки, впрочем, были возведены недавно, а кое-где на пяточках ещё продолжалось строительство. Как рассказывали старожилы, раньше здесь были покосившиеся сады и большой частный сектор; в виду таких контрастных и достаточно резких изменений архитектурного пространства обычно говорят: «Город не узнать. Изменился как!» - и восхищённо улыбаются, думаю что-то в себе.
Новостройки были разных этажей в высоту. Элитные пентхаусы радовали взгляд и походили на пряничные домики. Трёх и пятиэтажки были распределены секторами по цветам. 10-этажные новостройки отличались особой оранжевостью кирпича и соединённостью с другими такими же. Дома повыше, зачастую, стояли по одному в стройных рядах. Попадались отдельно и как бы невпопад стоящие высотки.
Помимо жилых домов в районе были две школы – 7-я и 15-я – и в разное время обилие различных магазинов, в том числе одного из сети «Денюжка», салоны красоты, парикмахерские, аптеки, торговый центр с кинотеатром, детские сады, игровые площадки, которые по ночам служили местами попоек местной гопоты, две общаги (дома отельного типа), поликлиника и военкомат. Десять лет назад, когда Динис ходил в шестой класс, родители купили здесь большую двухкомнатную квартиру на восьмом этаже новостройки. Дом находился почти на самой окраине района – одна остановка от конечного кольца.
Людей, ставшими жителями новорождённого жилого массива, можно условно разделить на пять категорий: 1) Мажоры; 2) Накопившие на квартиру своим трудом – в эту категорию входила семья Селуяновых; 3) Переехавшие из центра – люди продали старое жильё меньшей площади на шумной, но более дорогой земле, и приобрели квартиру побольше; 4) Переехавшие из пригорода и райцентров и снимающие жильё – здесь причин может быть такое количество, что им придётся посвящать роман-эпопею; 5) Различные социальные льготники; 6) Как отдельный пласт – люди, переехавшие в следствии расселения ветхого жилья, в основном из неблагополучных районов. В эту категорию входили семьи Ильдара и Камиля – одноклассника и одношкольника Диниса – которые прибыли сюда на три года раньше Селуяновых.
Такой бульон из жителей варился и бурлил в эти 15 лет. Бывали частые ссоры, недопонимания, размолвки по поводу и без, различные делёжки, знакомства и драки.
В общем, весь жизненно-бытовой круговорот, который случается у незнакомых друг другу людей в новом месте. Особенно у молодёжи. Однако последнее время всё относительно подуспокоилось. Теперь все друг друга более-менее знали. Особенно молодёжь. Знали, кто выпал из общих компаний, общего варева, кого давно не видно.
По переезду Динис перевёлся в 7-ю школу. Она была трёх этажей в высоту и, не смотря на свою новизну, первое время в ней неприятно пахло. Ещё одной особенностью был ярко-голубой цвет здания. Пацанам из средних и старших классов этот цвет мягко говоря не симпатизировал по понятным причинам. Как-то коллективно, но негласно, цвет был назван бирюзовым и внутри себя многие ученики уже не пререкались с этим названием. Произнесение в насмешку ненадлежащего цвета пацанами из соседней школы, а уж тем более из другого района было равносильно серьёзному оскорблению. Жизнь школы первого времени постройки проецировала бурление жизни района первых лет. Но к третьему году функционирования, ко времени переезда Селуяновых, уже можно было наблюдать обособившиеся группки учеников, в особенности из шестой категории.
В первый же год обучения и знакомства со сверстниками, поддавшись ветреному порыву героизма, Динис стал большее время общаться, как это говорится, в «плохой компании», куда входили Ильдар и Камиль. По началу совместные с ними выходки его адреналиново щекотали, но спустя год энтузиазм обучения в школе и нахождения в самом районе у Селуянова стал пропадать – начались подколы и околодружеские издёвки, от которых всё труднее было избавиться. Динис не был размазнёй и забитым мальчиком и несколько раз давал понять им это, но прение против толпы, в которую сам вписался, оказывалось, как правило, бесполезным. Он понимал, что по кругозору превосходит всех, не только в своей уже на тот момент нежелательной компании, всё чаще называемой Селуяновым «уродами» и «гроссмейстерами», но и во всей школе, что у него другие интересы, что мол по-щегляне пошалили и хватит. Но его, по сути, отказались отпускать. Он стал чаще уходить общаться к другим пацанам, гулял с девушками и находил себе отдушину, но и там «гроссмейстеры» умудрялись внезапно появляться иногда по одному, а иногда по несколько человек, отпустив пару издёвок всем присутствующим, и как-то незаметно высасывали Диниса к себе. Возникла идея уговорить родителей переехать. Начались намёки, которые так и не переросли в откровенную и слезливую просьбу. Переход в 15-ю школу был бессмысленнен – она находилась через двор.
В старших классах присутствие в школе давалось потнее. Особенно в одиннадцатом. Нервное лицемерие в следствие ведения тройной жизни – жизни интеллектуальной с первыми духовными опытами, жизни в которой есть общение с другими ребятами и жизни привыкшего, но ненавидевшего своё вынужденное околобасяцкое окружение небедного красавчика – сказывалось на парне и забивалось разнородным осадком в уголки его личности.
В это же время Селуянов впервые по-настоящему влюбился во внезапно приятно для глаз обнаруженную им в школьном коридоре новенькую девушку. Её звали Оля. Она училась классом младше – глупенькая и невероятно милая рыжая куколка с изумрудными глазами. Он достаточно быстро к ней приблизился, на удачу применив различные методы. Девушка, как виделось, начала проявлять взаимность. Старшеклассники гуляли вместе, занимались сексом у неё дома и в подъездах, иногда выпивали – всё как это обычно бывает. Динис рассказывал ей, всё что знал сам, вне зависимости от того, понимала его Оля или нет, помогал по учёбе, по возможности дарил шоколадки и водил в кино, шутил, совершал безбашенные поступки. Через месяц такого общения, под Новый год, он рассказал десятикласснице о своих чувствах и стал настырно добиваться статуса парня и девушки. После этого, как по мановению волшебной палочки злого колдуна, Оля начала отдаляться от Селуянова, объяснив это тем, что ей нравится проводить с ним время, но она не хочет каких-то обязательств.
Диниса это не остановило, он продолжал идти к своей цели через разговоры, объяснения и всё то, что он делал ранее, но с большим усердием и настырностью. Однако на другой стороне встала бетонная стена. Испробовав все методы, Селуянов не выдержал и жёстко высказал любимой всё, что накопилось. Она назвала его «неадекватом». Потом начались извинения, подарочки, но ни к чему они не привели. После новогодних каникул Оля переехала вместе с семьей в другой район. Селуянов заканчивал школу в разбитом и грустном состоянии. Даже подколы «уродов» теперь его особо не задевали.
Стоит упомянуть, что во время первого месяца приятного общения с Олей и его начинавшейся любви после некоторых уж совсем чрезмерных случаев с участием парней из «плохой компании» в отношение его любимой, которые и здесь его настигали, Динис окончательно решил всячески избегать «уродов». Однако в пределах замкнутого пространства школы и района получалось это не очень удачно.
После того, как случилось расставание с Олей, он одновременно был даже этому рад. С души упал неприятно давящий груз – его замучило пытаться скрываться. В то же время он сильно продолжал её любить, и эта двойственность мучала Диниса. Он успокаивал себя тем, что с ней уже ничего не получится, ибо девочка переехала, да и без этого уже всё ушло за край.
Произошедшее оставило глубокий след на всём его естестве. Парень пообещал себе больше не вставать не подобные грабли.
Прошёл выпускной и наступила пора обучения в университете: «Авось отстанут уроды» - думал он. Но около года ещё пришлось помучиться. Встречи с прошлым во время редких прогулок по району, по пути на остановку или в магазин за продуктами, нередко обращались в грызущие минуты. Будучи на втором курсе и уже частично изведав внешне другую жизнь и новых людей, Селуянов решил здесь больше вообще не появляться и оборвать все, даже приятные связи.
Со временем некоторые ребята из «плохой компании» начали исчезать из полей внешнего и внутреннего зрений. Как слышал Динис, кто-то переехал, кто-то женился, кого-то посадили. «Аллилуйя. У оставшихся может и мозгов прибавилось» - успокоительно думал Селуянов, радуясь. Но периодически возникающий сосущий страх (главные «гроссмейстеры» всё же здравствовали неподалёку), неприязнь и околопаранойя остались живы в нём и по сию пору. Они крепко засели в какой-то из глубин и могли вызываться процессами, не имеющими на первый взгляд отношения к изначальным причинам.
Вот, пожалуй, необходимые сведения о школьной жизни Диниса, районе, где он проживал, и некоторых его обитателях.
Теперь перейдём к более основательным ингредиентам, плавающим в блюде вместе с тысячами других соусов, приправ и консервантов. Ох уж этот кулинарно-аллегорический микрокосмос человека. Однако так. Некоторые ингредиенты, попадая в желудок, почти сразу дают свои плоды (у кого-то даже в виде неприятных кожных проявлений на лице). Чему-то нужно время настояться, чтобы дать результат. Иное переваривается незамеченным. Приевшееся, но с особой зажаркой, может «выстрелить» так неожиданно, что не знаешь куда и деваться. Отдельные ингредиенты своими двояким действием приносят то вред, то пользу. А бывает, что толком не разберёшь эффект. Но самые важные составные, главенствующим образом влияющие на общий вкус, принимаются как данное, что мы даже не признаём их, как нечто нас отличающее.
Будущие родители Диниса познакомились, когда жили в другом городе. Это произошло на посиделках в честь наступающего Нового года у общего дальнего знакомого. Молодые люди тут же полюбили друг друга и после года тёплых встреч решили пожениться. По меркам нашего времени, свадьба Валерия и Лизы, которая сменила свою девичью фамилию Орлова на Селуянова, была сыграна довольно рано. Лизе едва исполнилось 19 лет, муж был годом старше. Завести ребёнка не получалось несколько лет, но молодожёны старались не отчаиваться. Жизнь двигалась динамично, каждый раз происходило что-то новое, семья набиралась опыта ошибок, попыток и удач. Такие ошибки и попытки не забываются со временем, но люди, повзрослев, очень часто вменяют детям свой опыт, как безукоризненно правильный.
Только через пять лет, когда Селуновы в следствии рабочих причин главы семейства переехали в наш полумиллионник и стали снимать квартиру недалеко от ЖД вокзала в центре, провидение дало им Диниса. Будучи беременной, Елизавета Дмитриевна ушла в декретный отпуск и готовилась стать мамой. Валерий Игоревич разрывался между работой машинистом и уходом за женой в положении. Во многом наблюдалась суматоха, хотя муж как можно тщательней ограждал от неё Лизу и как будто впитывал суматошность в себя.
Динис появился на свет путём кесарева сечения. (По некоторым представлениям, люди, родившиеся таким образом, более подвержены кожным заболеваниям и проблемам с желудком). Весы в роддоме показали 3,5 кг – крепыш. Но двое суток малыш не переставая кричал по своим новорождённым причинам, доставив изрядные хлопоты окружающим, а сам похудел до 2,5 килограмм.
Динис стал центром и смыслом молодой семьи. Любовь и ласка, которыми окружили его родители, были волшебными. Причём Валерий Игоревич, за частым отсутствием по работе, по приезду восполнял их десятикратно. Селуянов-младший, едва выучившись ходить, вместе с мамой выбегал во двор встречать папу. Самым главным сюрпризом, помимо самого приезда гладковыбритого и интересно пахнувшего отца, были гостинцы из другого города, располагавшегося где-то там, так далеко, что, пожалуй, и дальше этого двора.
Бывали, конечно, и ссоры между родителями, сопряжённые с длительными отсутствиями мужа и редкими, но весьма фееричными его загулами. Но на фоне общего семейного благополучия они проходили без особых последствий.
Селуянов рано научился говорить, читать и писать. Это была заслуга родителей и, в первую очередь, мамы, занимавшейся с сыном в то время, как папа работал. Хотя Валерий Игоревич подобно десятикратной любви, в такой же мере пополнял знания мальчика, в первую очередь, в географии. Когда в детском саду, куда Динис проходил не больше года, другие дети рисовали треугольнички и кружки, он наизусть знал все столицы стран мира. В это же время чтением стихов (в первую очередь это был Александр Сергеевич) строился фундамент развития памяти ребёнка. Иллюстрированные энциклопедии жадно поедались после дворового футбола. Кун, Пушкин, Лермонтов и Гоголь стали настольными авторами шестилетнего мальчишки. После прохождения собеседования Динис был принят в школу в возрасте шести с половиной лет.
Период до 12 лет был по-разному детский: с книжками, разноместными поездками с родителями на купленной машине, дворовыми играми, занятиями всякими всячинами с папой, первой пробой пива, школой и футболом. Он вёл жизнь нормального ребёнка, разве что читал гораздо больше сверстников. Покупка родителями своей квартиры в новом районе, переезд и события, которые последовали после этой жизни и о которых рассказывалось выше, навсегда изменили Селуянова.
Уже по переезду Динис стал подмечать некоторые метаморфозы в поведении отца. Мальчик отмечал, что увеличилась его суматошность и шумливость, а также изменилась манера разговора. С каждым годом данные обстоятельства всё меньше и меньше ему нравились. В обиходе Селуянова-старшего стали замечаться обороты: «тырым-пырым все дела», просто «все дела» и другой лингвистический (к тому времени Динис уже знал это слово) мусор. Использование частицы «это» по многу раз в предложении доходило до того, что непонятно о чём шла речь. Какие-то невнятные юмористические, как считал Валерий Игоревич, но не принимал сын, сочетания слов раздражали школьника. Но это всё было бы ещё относительно терпимо парнем, если бы не было зачастую так безосновательно громко. В действенном плане, помимо суматошности, больше всего уже подростка бесило то, что отец начал ставить ему и всем в упрёк то, что совершал сам и делать это так по-телячьи противненько. С возрастом, как подмечал юноша, всё только усугублялось.
Из-за всего вышеперечисленного Селуянов-младший стал отдаляться от Валерия Игоревича, совместноприятные занятия и разговоры почти сошли на нет. Немного позже Динис пытался проанализировать их взаимоотношения с той стороны, что в подростковом возрасте это нормально – отдаляться от родителей и где-то в глубине верил, что они опять сблизятся. Но время шло и этого всё никак не случалось.
Мама же, по представлению Диниса-подростка и Диниса постарше, не менялась вообще и оставалась некоей доброй обволакивающей силой. Хотя, стоит отметить, даже с ней душевных и жизненных откровенностей в разговорах со временем стало меньше. Иногда юноша раздражался на по наивному выглядящие расспросы о подробностях его личной жизни. Елизавета Дмитриевна, будучи умной женщиной, это поняла и внешне ослабила материнское любопытство.
Вот такие важные куски, аспекты и моменты прошлого, снова и снова по-разному переплавляемые в каждое настоящее, также составляли Селуянова. Теперь вернёмся к тринадцатиоктябрьскому Динису. Ему уже должно немного полегчать.