Начало здесь:
http://proza.ru/2023/10/19/643
Прибежал мальчик к дедушке весь в слезах и рассказал, что с сестрой приключилось. Отложил газету старичок, пыхнул раз трубкой, пыхнул другой и отвечает внуку:
- А, знаешь, Гера... Похоже это Песчаный нашу Кейт увёз.
- А кто он такой, дедушка... Песчаный этот?
- Про то народ разное болтает. Да кто ж его точно знает...
- И... что нам теперь делать? Как сестру сыскать?
Помолчал дед, попыхтел в задумчивости трубкой и говорит не вдруг:
- Где искать я тебе наверное смогу подсказать... да чтобы туда добраться, не одну пару обувки придётся истоптать, не один пуд каши съесть без соли. Да только стар я стал, не осилить мне дороги такой...
Не успел старичок договорить, как мальчик прервал его, схватив за руки и пылко сжав в своих горячих влажных от волнения ладошках:
- Ты только скажи, куда идти мне. Я дороги все пройду и препоны обойду, а сестрёнку Кейт найду и домой приведу!
Посмотрел старик внимательно на внука, понял, что отговорить того от пути дальнего и пытаться нечего, вздохнул глубоко и рассказал всё, что ему ведомо было. В каких чужедальних краях, как сказывали, обитает Песчаный.
* * *
Долго ли, коротко ехала повозка со странным человеком и Кейт — девочку уж и сон туманный окутывать начал — да подъехали наконец к долине цветущей. Смотрит она, а кругом утопает всё в пышной зелени да цветах невиданных, ароматом дивным благоухающих, не то что в их жалком садике. А вдали возвышается дворец да такой расчудесный, что весь свет обойди — краше не сыщешь! Высыпался человечек из повозки и говорит замершей в восхищении девочке скрипучим голосом:
- Выходи, дитя, не тушуйся. Добро пожаловать в мои владения! Были только мои — теперь наши будут. Станем жить-поживать с тобой, как дед с внучкою. Ни в чём тебе отказа не будет: что попросишь — то и выполню. Хочешь — яства заморские, хочешь — платья парчовые.
Смотрит Кейт вокруг и глазам не верит: красота такая, аж, дух захватывает и сердце замирает. И осталась девочка жить в долине у Песчаного.
А что же брат её названый, спросите? Какими дорогами идёт, по каким тропам пробирается? Да, много вёрст прошагал о ту пору Герард: башмаков сносил пар уж несколько. И ни раз и ни два мальчик кашу вкушал. У хозяев вкушал хлебосольных. Он и с солью едал да и без соли брал, когда провожали гостя хозяева радушные, где останавливался на ночлег парнишка, как узнавали куда и зачем он направляется. Нет-нет, да и полнилась земля тех краёв, куда ступала нога мальчика, слухами о Песчаном...
И вот зашёл паренёк в страну дикую, места нехоженые. Ещё холодней там дуют ветра, ещё пронзительней. И лежит перед ним окиян-бескрайнее море, и не обойти его Гере, да и переплыть не на чем. Вдруг смотрит: всплывает посередь пучины морской огромная рыбина — голова с дом. Голова с дом да и только... нет у рыбины почитай ничего более, один хвост лишь ещё плескается поодаль. Понял смышлёный мальчуган, что то кашалот и взмолился ему жалобно:
- Ой, ты еси, грозный рыба-кит! Не погуби-отвези меня на берег другой. В те края, где тепло светит солнышко. Светом ласковым греет травушку.
И отвечает Гере рыба-кит голосом простуженным:
- Кхе-кхе, забавны речи твои, человече... Из каких ты краёв родом-племенем?
Рассказал тут Герард кашалоту свою историю, без утайки всё и поведовал. Задумался рыба-кит, плеснул пару раз огромным хвостом — так плеснул, что на брег чуть пол-моря не выплеснул. И сказал пареньку, чуток откашлявшись:
- Садись мне на спину, храбрый юноша. Куда надо тебя и доставлю я. Говори только лишь, куда именно плыть — направленье рукой мне указывай.
Сел на спину живой субмарины Гера, и поплыли они, волны рассекая.
Суть да дело, а и загрустила Кейт в долине буйнотравья по любимым, ею оставленным. Что ни день — то всё печальней становится. То ей не так, это не этак... И еда — не еда, и обновки не радуют более. Песчаный день и ночь угодить своей гостье пытается, а она от того только хмурится. Дошло до того, что однажды топнула ножкой в сафьяновой туфельке, расшитой златом-серебром:
- Не хочу, - говорит, - больше здесь оставаться! Отвези, старый, меня обратно откуда брал.
Смотрит на приёмную внучку Песчаный, смотрит и не узнаёт: его ли это девочка? Такая стала капризница. И так муторно у него внутри, так тоскливо. Только думал обрёл семью — и вот на тебе! И что делать? Неужели обратно везти? Прикипело к малой сердце старого...
Тем временем подплыл к берегам Африки Герард — словно Иона, с той лишь разницей, что верхом — на кашалоте. Сполз со спины шершавой влажной, в пояс поклонился благодетелю, поблагодарил как мог и попросил подождать тут немножечко. Фыркнул рыба-кит, плеснул разок-другой хвостом и кивнул, соглашаясь. Пошёл паренёк вглубь континента туда, куда его вела взошедшая к ночи на небосводе путеводная звезда да сердце чутко-верное.
Через совсем уже недолгое время привела та звезда мальчика в центральную часть Африки, хотя... подросший Гера к тому времени был уже далеко не мальчонка, а высокий статный, закалившийся в суровом путешествии, крепкий юноша. К тому времени, как подошёл он к долине цветущей — как раз последняя пара обуви у него истрепалась. Как увидела Кейт братца: и узнаёт, и не узнаёт — так возмужал её названный. Да и Герард на сестру не налюбуется: так выросла, так похорошела девчушка — краше солнышка стала его ненаглядная. А до чего, видать, скромница: вон засмущалась, запунцевела как, его милая. Обнялись тут они с Герой, взялись крепко за руки и пустились в путь обратный, на места ими покидаемые да их хозяина ни разу и не обернувшись.
Долго смотрел вслед удаляющейся паре Существо, ощущая пустоту, изнутри сосущую... Стоял, стоял да вдруг и рассыпался. Разлетелся песком вокруг по всей ранее цветущей долине, некогда так любовно им взращенной, до самого горизонта.
А Кейт с Герардом переплыли вновь море синее на спине кашалота любезного. И пообещали в награду поведать о доброте его всему свету белому...
* * *
- Вот так ваши родители и вернулись, уже обручённые, ко мне старому, - посмеиваясь в густые усы, закончил свой рассказ правнукам старый шкипер.
- Ой, дедушка, погоди, - прозвенела тоненьким голоском младшенькая Асюта, - а как же рыба-кит? О нём что, разве забыли рассказать, как обещали...
- Как можно? Не только рассказали, а даже... Смотрите — видите? - Дед достал старую морскую карту и развернул перед малышнёй. - Гренландия, вот она, - он указал концом трубки на остров, - ну-ка, на кого похожа?
- Ой, дедуль, на кашалота, - всплеснула изумлённо руками девочка, - это он?
- Тот самый, - важно кивнув, подтвердил старичок.
- А как же... - подал голос старший Сержик, - дедушка, куда делся этот... как его? Песчаник...
- Песчаный, - поправил правнука шкипер, - кто знает, по каким весям носит ветер его бесприютную душу?
Дед замолчал, устремив взгляд за окно, где в тусклом свете вечерних фонарей ветер гнал по двору снежную порошу.
- Однако, в центре Африки, - старик снова ткнул в карту, - теперь раскинулась бескрайняя пустыня Сахара. Зато в нашем садике, - быстро продолжил он, - взглянув на загрустившую детвору, - каждую весну расцветают такие прекрасные цветы, каких не увидеть и в самых богатых оранжереях и тропических ботанических садах. Я-то уж точно знаю...