- Это не Версаль, - вслух произнесла я, когда вместо кареты проснулась в поезде, да ещё в вагоне третьего класса с пятью пассажирами в придачу. А вместо роскошного платья эпохи Людовика XV на мне скромно смотрелся костюм а ля Мэри Поппинс, хорошо что без зонта.
"Куда же занесло меня на этот раз?" Риторический вопрос. Туда, куда надо.
Попутчики на секунду отвлеклись на мою реплику о Версале, а потом опять стали спорить о ценах на урожай в Девоне.
"Наверное, местные фермеры",- мысленно пожав плечами, решила я и стала смотреть в окно на пейзаж: холмы, зелёная сочная трава, коричневая земля.
Знакомое однообразие. Вспомнилась Мэри Фиц, леди Говард, карета которой была построена из костей четырех её безвременно умерших друг за другом мужей.
Почувствовав на себе пронзительный взгляд, недовольно посмотрела на сидящего напротив мужчину. Он единственный из той пятёрки не принимал участие в беседе.
Прикрыв лицо шляпой, молчаливый попутчик казалось дремал, не обращая внимания на окружающих.
Сейчас его шляпа небрежно сдвинута на затылок. Чёрные прямые волосы, светлые, близко посаженные глаза на смуглом лице, впалые щёки, жёсткая складка дерзкого рта - были мне хорошо знакомы, как и их обладатель.
- Конверт в ридикюле, - одними губами подсказал он.
Заглянув в вязаную сумочку, достала письмо. Быстро пробежала текст глазами.
Некая Анна Оним приглашала Веру Клейторн в качестве секретаря на время летних каникул. К письму прилагает чек на пять фунтов. Вере надлежит явиться в дом на Негритянском острове в Стиклхевне.
- Вы тоже туда, мистер...
- Филипп Ломбард, мисс Вера. Мы с вами попутчики.
Больше не проронили ни слова. Зачем? За столько лет знакомства понимали друг друга, обходясь без утомительных речей.
Маленькая деревушка, небольшой остров со скалой в виде жуткой головы негра - конечный путь назначения.
Поёжилась от внезапно нахлынувших плохих предчувствий. Прощай бал, привет западня. Интуиция подсказывала, что здесь готовится преступление, а жертв специально, под разными предлогами заманили сюда.
Компания собралась самая разношёрстная: Эмили Брент - старая дева весьма среднего достатка, преуспевающий доктор Армстронг с Харли-стрит, молодой Энтони Марстон - богатый плейбой, вышедший на покой пожилой судья Уоргрейв, капитан Филипп Ломбард, генерал в отставке Макартур, частный детектив Уильям Блор, и я - школьная учительница физкультуры, с разбитым сердцем и практически пустым кошельком.
Каждому из нас вместо кусочка сыра в мышеловку положили то, в чём мы больше всего нуждались: мисс Блент - возможность пожить бесплатно за чужой счёт; красавчику Марстону - новые развлечения; доктору - крупный гонорар за лечение нервов хозяйки; мне, Ломбарду и Блору - хорошо оплаченную подработку, а судье и генералу - встречу со старыми друзьями.
Хозяева дома на негритянском острове почему-то отсутствовали. Уже подозрительно, однако мои спутники испытали лишь разочарование и некое подобие чувства неловкости. Не совсем комфортно оказаться в незнакомом месте, с незнакомыми людьми в отсутствие тех, кто вызвал их сюда.
Возле красивого белого дома нас встретили слуги – мистер и миссис Роджерс. Он - рыжий с бледным лицом, а она, когда подняла на гостей глаза, то стало заметно, что один глаз у миссис Роджерс - голубой, а другой карий.
Какие знакомые лица. Вся группа в сборе. Это интересно.
Сильно нервничая, кухарка, а по совместительству и горничная, провела меня в мои покои. Её руки подрагивали, когда она открывала дверь.
- Как зовут, милая? - спросила я у неё, сделав вид, что не заметила её испуга.
- Этель Роджерс, - не моргнув глазом соврала она и задрожала ещё больше.
Услышала вздох облегчения служанки, когда кивком головы отпустила её.
Я осмотрелась. А здесь мило и ничего лишнего. Никаких безделушек и всяких украшений. Это замечательно, не будет отвлекать от главного.
Просторная комната в пастельных тонах. На каминной полке лишь часы - медведь, высеченный из белого мрамора. Над часами, в металлической рамке лист пергамента, на нем стихи. Я подошла поближе. Да это считалка:
"Десять негритят отправились обедать,
Один поперхнулся, их осталось девять.
Девять негритят, поев, клевали носом,
Один не смог проснуться, их осталось восемь.
Восемь негритят в Девон ушли потом,
Один не возвратился, остались всемером.
Семь негритят дрова рубили вместе,
Зарубил один себя – и осталось шесть их.
Шесть негритят пошли на пасеку гулять,
Одного ужалил шмель, их осталось пять.
Пять негритят судейство учинили,
Засудили одного, осталось их четыре.
Четыре негритенка пошли купаться в море,
Один попался на приманку, их осталось трое.
Трое негритят в зверинце оказались,
Одного схватил медведь, и вдвоем остались.
Двое негритят легли на солнцепеке,
Один сгорел – и вот один, несчастный, одинокий.
Последний негритенок поглядел устало,
Он пошел повесился, и никого не стало".
Вот и подсказка. Сколько в доме собралось человек? Пересчитав всех прибывших на остров, поняла, что их вместе со слугами тоже десять. Странное совпадение, не находите?