. Странности штурма Зимнего дворца.
Борис Алмазов.
Загадки штурма Зимнего.
В этой статье будет больше вопросов, чем ответов, ведь несмотря на то, что от событий ночи 25 октября 1917 года нас отделяет почти столетие, ясно пока только одно – все, о чем нам твердили и в чем убеждали в эпоху социализма, отдаленно не соответствует исторической правде.
Начнем с названия. “Штурм – решительная атака всеми имеющимися силами, невзирая на потери”. Такой штурм мы видели в художественных фильмах Эсфири Шуб, Сергея Эйзенштейна и др. В действительности, ничего подобного не происходило. Штурм Зимнего – такой же эффектный журналистский штамп, как и “залп Авроры”. Залп - стрельба всеми орудиями одновременно. Пушки Авроры, ударь они залпом, снесли бы всю Дворцовую набережную. Был один холостой выстрел бакового орудия. По Зимнему били из Петропавловки, но крайне неудачно и неумело.
Но начнем с первой загадки. Более неприспособленного и негодного к обороне здания, чем Зимний дворец, в революционном Питере отыскать трудно. Он открыт для обстрела со всех сторон, в том числе и с Невы и с крыш соседних домов, но оттуда никто не стрелял и никакой огневой поддержки “штурмующим” с крыш не было. “Штурм” поддерживали около десятка боевых кораблей. Даже если поверить в то, что Аврора не пошла дальше Николаевского моста, опасаясь сесть на мель, (каких в Неве, отродясь, нет), почему другие суда, с меньшей осадкой, не стали прямо напротив Зимнего? Боялись, что фарватер заминирован? Но Нева с оживленным судоходством, да еще в центре города, не минировалась. Это знали все горожане.
Легенды о том, что Зимний готовился к обороне, не выдерживают самой поверхностной критики. Обычно указывают на штабеля дров на Дворцовой, якобы, игравшие роль баррикад. Но дрова здесь хранились для отопления, и если представляли собою опасность, то не для нападавших, а для обороняющихся, поскольку при попадании из орудия, превратились бы “во вторичные снаряды” и завалили всех, кто за ними скрывался. Штабеля дров мешали бы стрельбе из подвальных окон, если бы там были устроены, как положено, огневые точки. Гарнизон Зимнего – смехотворно мал. Рота ударниц, некоторое число юнкеров – всех их недостаточно даже для того, чтобы разместить цепью по периметру дворца. Это прекрасно поняли три сотни 14 Донского полка, того, что в июле подавил большевицкий мятеж, поэтому они покинули дворец, увезя с собой и два орудия казачьей батареи, стоявшие во дворе. И хотя Керенский, в своих мемуарах истерично обвиняет их в предательстве, присутствие казаков во дворце ничего бы не изменило. Два орудия, несмотря на доблесть и мастерство артиллеристов, абсолютно бесполезны. Со двора они стрелять не могли. Выкатить их на прямую наводку на площадь? Но, как выясняется, оттуда никто не наступал! Бить с набережной по кораблям? Две полевые пушки против крейсерских орудий главного калибра и почти сотни стволов с других кораблей.
Зимний, изначально, обречен, но взять его все-таки не просто, хотя бы из за размеров. Двух с половиной тысяч матросов хватило только на оцепление района. Как пишет Джон Рид, была суббота, люди шли в баню и их очень раздражали матросы, что стояли, взявшись за руки, и не пропуская никого по улицам вблизи Зимнего. У них была задача не подпустить к Зимнему подкрепления, если бы они подошли. Но их не было. Вопреки киношным батальным сценам штурма, где, буквально, вся площадь покрывается толпами примерно в 15 -20 тысяч штыков или статистов, с каждого направления, на самом деле, их было всего их от 600 до 1000 человек. Они толпились под аркой Главного штаба, частью, на Миллионной и в Александровском садике. Эсеровским, анархистским и большевицким комиссарам, с большим трудом удавалась их удерживать, чтобы они не разошлись. Когда небольшая часть, не то под действием агитации, не то под действием спирта, выкатилась на площадь, хватило одной пулеметной очереди, скорее всего с балкона дворца, поверх голов, чтобы они “все поняли” и “брызнули” обратно. Так что, ни с Дворцовой площади, ни с Миллионной, ни со стороны Адмиралтейства, на Зимний никто не наступал. Казаки, подчиняясь приказу. ( Чьему? Кто приказал? Где приказ? А он был!) В 21.40, беспрепятственно, ушли через площадь, по Невскому, в казармы на Обводный. Где с 20 октября, заблокированные броневиками большевиков, казаки никакой помощи Временному правительству оказать не могли. Да и не хотели…
Чего ждали нападавшие? Команды из Смольного. Командовал Ленин. Чего же ждал он? Оказывается, ждал. И это еще одна загадка “штурма Зимнего”. В середине октября атаман Дутов в своем интервью, сказал, что для захвата власти и смены правительства не нужны крупные войсковые части. Достаточно хорошо организованной группы подготовленных и вооруженных людей. Он говорил об этом, имея в виду, казачий крестный ход. Керенский, опасаясь за свою шкуру, разводя демагогию о спасении революции, крестный ход запретил и продлил свою жизнь “диктатора” ровно на пять дней. Так вот не толпы пьяных солдат и накокаиненных матросов, в революционном порыве, ворвались в штаб Временного Правительства, в него вошла со стороны Зимней канавки и набережной, группа, как мы теперь говорим, “спецназа”: 200 офицеров егерей, прибывших из Финляндии, где стоял нетронутый и не участвовавший в боях Северный фронт. Им командовал донской казак генерал В.А.Черемисов - большевик, прямо подчинявшийся Ленину.
Трудно сказать, чем руководствовались офицеры, свергнувшие правительство. Чем обычно руководствуются военные члены хунты, хоть в Греции, хоть в Чили, хоть в России 1917 года? Желанием твердой рукою навести порядок в стране, презрением к болтунам политиканам, ну и, разумеется, приказом своих командиров. Боевая группа разведчиков егерей прибыла на Финляндский вокзал спец. поездом. Далее на грузовиках, а, может быть, и в пешем строю, (расстояние от вокзала до дворца ровно 3 км.) они дошли до казармы комендантской роты на Зимней канавке, где размещался госпиталь, и оттуда, часть из них вошла в Зимний через застекленный переход. Увидев направленные на них сверху, из окон казармы, ружейные стволы, юнкера бросили пулемет на мосту через Зимнюю канавку, и часть егерей, беспрепятственно, вошла в здание дворца через открытый вход Эрмитажного театра. По темным залам Зимнего до комнаты, где находились министры Временного правительства, их провели служители дворца и собственные разведчики, какие находись во дворце с утра 25 октября. “Спецназовцы” блокировали и разоружили юнкеров и ударниц. Позволили юнкерам разбежаться. Ударницы, держа дисциплину, остались в строю. И тогда впустили группу “революционных трудящихся”. Те спокойно прошли мимо штабелей дров в центральные ворота, какие стояли распахнутые настежь. Прибывшим передали военнопленных. Антонов - Овсеенко арестовал министров.
Были ли боестолкновения во дворце, были ли жертвы? Думаю, что в момент действия егерей - нет. А вот, когда под утро они, так же незаметно как вошли, отбыли из дворца, начались иные события, о каких советские историки говорили неохотно. Утром началось массовое мародерство. Но для грабителей сокровища Эрмитажа ценности не представляли. Волокли посуду, белье, срезали кожаную обивку с диванов на модные тогда куртки-кожанки. К полудню у входов встала охрана. Но она могла защитить только дворец, а главной целью мародеров были подвалы – там сохранялся запас коллекционных вин. Они то и привлекали штурмующих. Пьяные валялись рядами по всей Миллионной. Повальную пьянку удалось остановить пулеметами только через несколько дней анархистам Центробалта. Все драгоценные вина вылили в Неву.
Когда в городе узнали, что Временное правительство низложено и власть захватили большевики, начались демонстрации протеста, восстали юнкера. 26 октября большевики расстреляли несколько студенческих митингов, всех восставших юнкеров, и остававшихся в патрулях казачьи разъезды. С этого началось “триумфальное шествие Советской власти”. Считается, что ударниц этапировали в Белоостров. Троих по дороге изнасиловали.
Теперь, много лет спустя, можно только воскликнуть – какое счастье, что штурма не было! Ведь даже небольшой бой превратил бы эту величайшую сокровищницу мирового искусства в гору пепла… В этом смысле мы должны быть благодарны егерям Черемисина. В ином же, я думаю, они не ведали, что творят и чем их профессиональная боевая работа обернется для России.
Керенский во время взятия Зимнего не бежал, переодевшись в женское платье, как о нем врали. Он уехал раньше. В конце октября он попытался организовать освобождение столицы от мятежников большевиков, силами казаков. Тех, кого ненавидел и боялся, но это уже другая история…
Борис Алмазов