Дума о национальном интиме
Часть 1.
Уж лучше посмеяться над собой, чем вызывать насмешки у других. С большим уважением, с любовью отношусь к национальной культуре, однако способы «подачи» порой вызывают грустное удивление. Недавно обнаружил в своей ленте рекламу вот такого исследования одной «этнологини», что навело на размышления. Думы свои осмелюсь представить немногочисленному (к счастью) кругу своих «избранных» подписчиков. Порционно, в трех частях, чтобы не отвлекать надолго от дел насущных.
Очень, ну, очень хочется осознавать свою неповторимость. «Точно так же все верят в свою исключительность, удивляясь, что нет подтвержденья тому», - как пел некогда уважаемый поэт. А раз подтверждения нет, то нужно его создать и всем, а в первую очередь – себе, доказать, что пусть ты не лучший, но все же не такой, как все, иной, азеркин. Единственный и неповторимый. Лягушонок Жабуляк: «Нет нигде, нигде другого лягушоночка такого».
И ведь ни перед чем не остановятся, здоровья, жизни, доброго имени не пожалеют, чтобы всем в их серые, обычные физиономии ткнуть: «Нате вам! Глядите! Вы все такие, а я не такой!» Татушки бьют на самых видных местах, волосы отращивают и красят в фиолет, матом разговаривают, туннели в ушах пробивают, бороды окладистые стригут, машины покупают эксклюзивные, любовницам сиськи пятого размера вставляют, в политику лезут, флагами размахивают, на гей-парадах в первых рядах. В общем, делают все, чтобы в тупых массах поняли, что «мой шварц больше, чем твой щварц» («Космические яйца»).
(…)
Дума о национальном интиме
Часть 2.
И вдобавок таких простаков еще со стороны подзуживают, раздувают их амбиции: «Ты не такой! Возьми кредит! Сделай ставку! Купи слона! Все говорят, что денег нет, а ты купи слона!» И простак верит, и кредит берет, и ставку делает, и слона покупает. И не может остановиться, дальше щеки дует, устраивает этакое амбициозное писькомеряние:
- И сам я не такой, и страна у меня не такая, и нация у меня не такая!
- А какая?
- Не такая! Кровь другая!
- Тю! Не шути, вон, одни уже дошутились, истинные арийцы, весь мир им до сих пор эту шутку про голубую кровь вспоминает.
- У нас язык другой!
- Какой другой?
- Не такой!
- Не такой, как какой? Не такой, как английский-китайский-японский? Так это и ежу понятно.
- Не такой, как у этих!
- Ну, это вы себе и «этим» расскажите, а миру всему как-то одноязыково – все равно разницы не слышат. Вы, если не специалист, датский от норвежского отличить сможете? А молдавский от румынского? Вот и…
- У нас история другая! Не такая!
- Не такая, как чья? Римской империи? Вавилонского царства? Шумерского города Урук?
- Не такая, как у этих, ну, с которыми мы на одних территориях…
- Понятно, территории со времен Киевской Руси одни, а история разная. Все?
- Нет, у нас… у нас… у нас секс другой!
- Опа-опа-опа-па… Вот с этого места поподробнее…
(…)
Дума о национальном интиме
Часть 3.
Около двух тысяч лет назад аскет-отшельник Малланага Ватсьяяна сел писать трактат об искусстве любви, то есть сел писать сутры о каме. И решил он назвать свой трактат не «Камасутра», что логично, а более амбициозно: «История интимных отношений в древнеиндийских традициях». Ой, простите, неполиткорректно вышло. В Древней Индии народностей было пруд пруди, нельзя же так – всех огульно, под один гребень. А то еще обвинят в любви к «древнеиндийскому миру». Эпоха была Гуптов, вот и трактат пусть будет «в гуптских традициях»… Бред какой-то выходит? Отож.
Интимные отношения в украинских традициях – это что за особенный питомец? С применением боевого гопака? Или с хитрым использованием оселедца? Какая же такая хитрожелтая особенность проявляется в этом сакральном действе, не такая, как у всех?
Угу… Выходит, тентакли – это только в Японии, минет – только во Франции, трансвестизм – только в Таиланде, гомосексуализм – только в Нидерландах, групповуха – только в Швеции (ах, «Абба»!), а сантехники – только в Германии?
По долгу жизни приходилось мне заниматься «интимными отношениями» - во всем доступном моему менталитету разнообразии. И вот что я понял: все эти кинки и девиации со сложными «-измами» не имеют ни границ, ни национальности. Все эти звери живут и на вилле, и на фазенде, и в гассё-дзукури, и в иглу, и в чуме, и в избе, и в хате. Да и на здоровье!
Тяга к самоидентичности – это хорошо, это правильно. Когда художник рисует портрет, он ищет особенности, крохотные отличительные черты, чтобы обозначить индивидуальность. Но стоит ли пририсовывать для этого второй лингам или располагать йони по горизонтали? Чтобы подтвердить, то ты «не робот», не нужно тыкать членом в монитор. Может быть, мы действительно другие – в языке, в разрезе глаз, в прическах, в характерах, в оттенках цвета кожи или крови, но не в интимных же отношениях. Зачем давать поводы для сальных шуток, если и без нашей помощи их найдут в немалом количестве?