Мусью
– Обязательно верьте в приметы. Вот недаром давеча была примета, вляпался лицом в грязь и, не поверите, сразу в князи. Ехали с Михалычем на велосипеде из гаражей после фуршета на верстаке. Михалыч сидел верхом на багажнике, его ноги безвольно волочились по земле, а нос упирался в мою подмышку. Одна нога Михалыча возьми и попади между спицами. Я рыбкой в лужу, а он нет, перелетел её вместе с колесом. Теперь его кличут Михалыч «моно колесо». И вот, пожалуйста, на мой день рождения сын подарил грамоту о дарованном мне дворянстве. В грамоте было всё чин чинарём, что я, Хрюкин Маркел Засипаторыч, являюсь князем. Заверена грамота дворянским обществом, с висящей сургучной печатью. Оказывается, велся мой род аж от Хрюковичей, вплелись и Свиньины и бог ещё знает кто. Самое любопытное, что потом к луже выстроилась очередь. Даже брали мой велосипед, думая, что дело в нём. Мужики ныряли в грязь, пытаясь попасть в князья, ну хотя бы в графья, но, как говорится, «не каждому дано».
Пока княгиня Хрюкина отбыла в имение, состоящее из шести соток и двух крепостных: тёщи и тестя, решил внести изменения в дворцовую архитектуру хрущёвки. Пару колонн, украшенных амурами, больше похожих на детей рахитов, в конце концов, я вам не скульптор. И конечно, как же без прекрасного. Скульптуру Геракла лепили по фигуре Витьки. С будуна тот не понял, кого из него будут лепить и подумал, что его обзывают. Всё потому, что Михалыч из-за выбитых зубов не выговаривал букву «Г», а вот «Х» получалась хорошо. Получилось, так себе ничего. Но Витёк был недоволен одной деталью – фиговым листом, вернее его размером. Наконец, решили и это, сойдясь на кленовом листе, но на самом большом. А то, что скульптура была похожа на беременную креветку, Витька не смущало. Чтобы придать всему великолепие выкрасил всё бронзовой краской. Сложил камин и вывел трубу к деду в комнату, всё равно дымит, как паровоз и поставил на него, да не на деда конечно, тёщины часы с кукушкой, которые должны были прибавить шарму. Кресло деда с откидной крышкой и отверстием для горшка переоборудовал в трон и поставил в гостиной. Мешал дед, вернее князь Антип, который постоянно дефилировал к трону по делу. При этом он говорил: «Пардону просим за амбре». Хуже было с гербом, пришлось позвать Ваську – художника. Пообещал ему за работу отписать деревеньку под Мухосранском. Так ему и сказал: Гой еси, помещик Василий, приступайте к эскизу. Герб долго не давался, но, в конце концов, новоиспеченный помещик разродился, на лазаревом поле кабан ест золотые жёлуди и в копыте держит вантуз, потому как работает сантехником, по бокам композиции два золотых унитаза.
По поводу вступления в дворянство решил устроить бал с танцами, потешными огнями, игрищами. К этому времени я своей милостью раздал немало чинов и званий. Михалыч шепеляво выкрикивал прибывающих гостей, так как после падения потерял пару зубов: Маркиш Шаныч шо второго учаштка с маркишой, зав шклада помешик Терёхинс, барон Бухло с шыномс… Боже, что на них было одето! Прадедовы галифе с френчем, на дамах лисьи шкурки, извлечённые из нафталина, заячьи палантины. Причём у шкурок были вытаращены от увиденного глаза, слезящиеся от этого самого нафталина.
На столах плескалась в бутылках мутная жидкость, перебродившее шампанское Бухло играло ядовитой радугой, пенясь, изливаясь в двухсотграммовые фужеры. Пахло квашеной капустой, прокисшими огурцами, рассолом.
После того как барон Бухло, пошутил по поводу шляпки с обглоданным крысами пером графини Разгильдяевой, её муж граф устроил мордобитиес. Вот была потеха, у всех были фонари, искры от них летели как от фейерверков. В потасовке уронили статую Геракла и, о шкандаль, от неё отлетел кленовый лист. Геракл… оказался женщиной. Дворянство было в шоке, включая самого Витька. Это уж потом нашли на внутренней стороне листа прилипшее хозяйство Витьки.
Как входила княгиня Хрюкина с придворными это отдельная история. Наверно, обалдела от неземной красоты залы. Шарик застыл с поднятой, чтобы почесаться, задней лапой и забыл её опустить. Княгиня стояла, слегка изменившись в челе и таращилась бельмами на деда приветливо махавшего ей с трона. Кукушка, было выскочила, чтобы прокуковать время, но увидав лицо княгини цвета баклажана, ретировалась, издав только Ку. Кот Маркиз вообще не выходил из под трона, напуганный своим под золото лотком, терпел и, наконец, сходил в мои туфли. Тёща, почесав граблями затылок, только и выдавила : «Житие мое».
Тишину нарушил заглянувший в сени боярин Сапелкин: «Дворянес собрались на конную прогулкус и рыбныйс промыселс. Только вас и ждёмс». И деликатно шаркнув ножкой в растянутых панталонах, поверх которых были одеты тёщины рейтузы с рюшками, удалился.
Как жена била всё собравшееся на промысел дворянство граблями, это отдельная история, умчался на моно колесе только Михайлыч. Гнала нас жена до лужи, в которую я упал повторно и очнулся уже простолюдином.
А вот сегодня дорогу перешла чёрная кошка с пустыми ведрами, к чему бы это?