(чёрная комедия, основанная на реальной истории)
«Сёма, ты слышал – Беня умер?
Боря, умер – шмумер, лишь бы был здоров!»
Старый еврейский анекдот
Неистовая листва всех оттенков середины октября щедро сыпалась под ноги и быстро, в блюзовом ритме известного Вальса-Бостон, скручивалась в воронки и шарахалась-рассыпалась оголтелыми порывами ветра по сусекам узкого дефиле асфальтового тупичка.
Прямо, как студенческий молодняк от мольбы проректора о скорейшей вакцинации от Ковида 19.
То есть в разные стороны.
Было зябко.
И в природе, и в душе.
Сашка Прудин от этой вот новоявленной заразы и помер.
В голове же крутились ни к месту, и ни ко времени слова неизвестного гения, постеснявшегося представиться:
Осень.
Опадают тихо тополя.
Смотрит одиноко
Из ноздри сопля…
Страшное известие, донесённое популярным сотовым оператором связи прямо в мозг Павла Валерьевича (для друзей просто Паша) сильно изменило его «видение картины мира». Так любил повторять знакомый доцент с какой-то кафедры, сам недавно перенёсший страшную болезнь.
«Картина мира» сильно потускнела.
Складывалось такое впечатление, что какой-то невидимый дирижёр взмахнул палочкой и… с небес просыпалось т-а-а-кое. И военное противостояние с вчерашними «другарями» да «братушками», и мировой энергетический, да экологический кризис, и грядущая, обещанная, «как никогда суровая» зима, и происки западных «коллег», и ежедневно множащаяся «кривая» смертности от COVID-19, упрямо указывающая за облака – сводки, как с фронтов войны! Информационная чернуха низвергающаяся Ниагарой, казалось даже из утюга и пылесоса безжалостно трамбовала мозги и загоняла смущённую душу, вообще в сумеречную зону.
И без того осень…
«Почивший» не был Пашкиным другом, но приятелем – точно! Когда-то они учились в местном Речном училище, где несколько лет топтали один и тот же пыльный плац, в одной и той же роте. Оба занимались спортом и были «крепенькие» ребята. Оба выбились в неформальные лидеры курсантского сообщества. Позже, как и положено, встречались-пересекались на праздновании каких-то общих училищных дат. Последние пять-шесть лет Прудин куда-то пропал, говорили, что подался «на севера», на заработки.
Оттуда гроб и привезли.
Кто «любит» ходить на похороны и сидеть на поминках?
Да, никто!
Но Павел, был так воспитан: отдать дань уважения памяти покойному, пусть и на время пропавшему приятелю. Тем более, скорбный повод предполагал встречу их учебной группы. Вернее того, что от неё осталось – ведь далеко за пятьдесят всем!
Пытаясь реанимировать память и настроиться на ностальгическую волну юности, ныне попранную прозой жизни, Павел достал смартфон, посмотреть новости училищного чата. Помимо множества коротких и многословных соболезнований, он увидел и оценил идею собрать пожертвования на банковскую карточку дочери умершего. Супруга почившего, как проинформировали в чате, ещё страдает Ковидом и не в состоянии этим заниматься. Там же общественность была проинформирована о месте и времени погребения. Деньги быстро собрали и переслали скорбящей семье на указанный номер. Святое дело!
Отпевали Александра в специальном зале ритуальных услуг по православному обряду. Ещё Паше подумалось, что покойный никогда духовными поисками не заморачивался, а тут…
Хотя, в жизни всякое бывает.
Удивило Павла и неожиданное обилие восточного вида родни, набившейся в помещение для гражданской панихиды - то ли узбеки, то ли казахи – возможно по линии неизвестной жены… Как только батюшка начал отпевание они быстро ретировались и бывший зам. командира курсантской роты, с зажжённой свечой, остался в абсолютном меньшинстве: одноклассники, выполнившие свой гражданский и человеческий долг по сбору средств, не торопились на встречу с усопшим.
Вопреки рекомендациям Минздрава, гроб стоял открытый. Правда лицо покойного изменилось до неузнаваемости. Такое бывает – болезнь, - думал Павел Валерьевич, тревожно поглядывая на дверь: дойдут сверстники или как? Несколько человек всё-таки пришло перед самым погребением. Но толком и не поговорили, печальная церемония так всех утомила, что на поминки никто не остался. Да и родня смотрела косо, как на нежданных иждивенцев…
Вот такая история…
Да-а…
Здесь она могла бы и закончиться, но нет!
Кульминацией этого дня стала не горсть земли, брошенная на крышку гроба, а … Через несколько часов после траурной церемонии училищный чат рвануло-сдетонировало неожиданной и, в некотором роде, «потусторонней» информационной «бомбой»:
«Всем спасибо за сабалезнование (так в тексте). Ранее поблагодарить не мог, так как в Аду временно отсутствовала связь. Ожидаю встречи с нетерпением, подготовлю жаркий прием»
- ???
После некоторого шока «общественность» заволновалась-зашебуршилась:
- «…Странный юмор, мягко говоря…»
- «…И не понятный…»
- «…Причём, отправлено с его (!) телефона…»
- «…Ребята, может мы что-то не понимаем? Возраст всё же…»
- «…Леша, есть общепринятые нормы, и тут возраст не причём…»
- «…За что в ад - то? В раю лучше…»
- «…Молодежь, вот так вот шутит, приглашая в Ад…
- «…И всё-таки думаю не вся молодежь так поступает…»
- «…Шутка была злая, если это была шутка…»
- «…Жизнь продолжается…»
- «…Пока человека помнят – он в наших сердцах…» и т.д. и т.п.
Так закончился этот непростой и чрезвычайно «волнительный» для всех день. Но, на следующий, «умы алчущие» справедливости и понимания процесса всё же решили поставить точки над «i»:
- «…Мы кого хоронили, ребята? Что это было? Бред…»
- «…Саня! Прудин! Отзовись!!! У кого есть его телефон…
- «…Нормально, долго жить будет…»
- «…Но в гробу точно не он был…»
- «…Цирк какой-то…»
К обеду томление десятков людей достигло апогея. Градус остервенения, ищущих добра и справедливости, зашкаливал, пока не раздался чей-то писк:
- «…Может хватит тривожить (так в тексте) душу усопшего бесплодными разборками… Грех – то какой…»
- «Не понял – это кто?...»
Но всю перебранку тут же затмило долгожданное:
- «…Саня! Сан Иваныч! Дорогой ты наш человек! Проявился, наконец! Долгих лет тебе жизни, здоровья, счастья, любви – по скайпу, ты вааще красава!»
- «…Ну, вы блин даёте… Кто организовал мне всё это?»
- «…Что с супостатами… делать будем? Надо в ментуру заяву накатать…»
-«… Парни, бросьте вы насчёт ментовки, зачем…»
- «… А это кто начертал, браток – представься…»
………………..
- «… Сан Иваныч… репетиция прошла хорошо. Хоронили с уважением, но без речей… Все искренне расстроились…»
- «…По приезду – поляна с тебя! Речи организуем…»
- «…Я честно отстоял со свечкой всю панихиду…»
- «…Кто эта девушка, что падала у гроба в обморок…»
- «…Не знаю, симпатичная…»
- … « От кого сообщение о смерти пришло – напиши ей – когда 40 дней, приду с волыной – перебью все поминки…»
- «…На святом развели…»
- «…Может просто ошибка…»
- «… Главное Саня жив, здоров и это здорово…»
- «…А бобосы. Которые мы собрали…»
- «…Брось… Подавятся…»
- «…Ладно, парни, забыли! Жизнь прадолжается! (так в тексте) Всем хорошего вечера!»
- «…Да, кто ты такой – твою дивизию! Что за номер у него?»
- «… Всем привет! Вспомните молодость, годы студенческие, дела мирские и радость человеческую. Будьте щасливы (так в тексте), живите достойно и красиво! Всем здоровья и всех благ!...»
- «Да что же это блин такое… Представляться нужно, если в чужой чат лезешь, дятел!»
- «…Зощенки (так в тексте) на вас нет!»
Осень играла листвою ещё пару дней, а потом, от протекшей безрадостной сырости сипло раскашлялась мириадами холодных капель. Затем, кто бы мог подумать, просыпалась ледяной крупой и местами слабеньким ещё серым снегом.
Паша терпеть не мог эти природные осенние экзерсисы…
PS.
Ах, Михал Михайлович! Как Вас не хватает…