СЛОВО
Вдохновение, как обычно, нахлынуло тёплой морской волной, и поэт Георгий Прудников едва успевал переносить на бумагу яркие образы и оригинальные рифмы, стремительно появляющиеся у него в голове. Ему казалось, что его рукой водит сам Всевышний.
Прудников был необычайно плодовитым поэтом. Он писал каждый день на протяжении десяти лет. И его стихи становились всё совершеннее.
Закончив работу над стихотворением, Георгий открыл дневник, записи в который он вносил нерегулярно. И настрочил следующее: "26 сентября. Что я буду делать, если меня перестанет посещать Муза? Вопрос - сложный... А впрочем, нет. Случись со мной такое несчастье, я выброшусь из окна. Живу я на пятом этаже, так что моё падение закончится объятиями со смертью. Итак, решено. В случае чего, уйду из жизни. Честное слово".
Тут Прудников вспомнил, что у него заканчиваются антидепрессанты. Нужно сходить за рецептами в психдиспансер.
------------
И вот он уже там.
В коридоре, перед дверью с табличкой "В.В. Корягин" не было ни души, и Георгий зашёл в кабинет.
- Здравствуйте! Можно? - спросил он у психиатра, который сидел за столом, заваленным бумагами.
- Проходи, - небрежно кивнул Корягин, мужчина лет тридцати, больше похожий на спортсмена, чем на врача. Ему бы толкать штангу на соревнованиях, а не возиться с разными бумажками.
Прудников опустился на стул.
- Жалобы какие-нибудь есть? - поинтересовался психиатр.
- Нет. Я пришёл за рецептами.
- Они тебе больше не потребуются.
- Почему? - ёкнуло сердце у Георгия.
- Потому что мы тебя сегодня вылечим окончательно.
- А разве такое возможно?
Корягин криво ухмыльнулся.
- Ты что, не слышал про последнее изобретение учёных?
- Нет. А что они изобрели?
- Один уникальный аппарат, который может превратить любого душевнобольного в нормального.
- Вы шутите?
- Не имею такой привычки.
Метнув мрачный взгляд на Прудникова, Корягин позвонил кому-то по телефону:
- Борис, зайди ко мне.
Психиатр закурил.
Кабинет быстро наполнялся табачным дымом, серым, как сочинения графоманов. Одно колеблющееся колечко повисло над головой психиатра, точно нимб святого.
Тут появился бородатый санитар.
- Борис, отведи его, - велел тому Корягин.
- Куда? - испугался Георгий.
- Не бойся. В больницу тебя не положат. Побудешь несколько часов в одном месте - и вечером уже окажешься дома. Абсолютно здоровый.
------------
Бородатый санитар привел Прудникова к какому-то маленькому белому домику на территории психбольницы.
Они зашли внутрь.
В середине помещения мерцала металлическая полусфера, на которой виднелись разноцветные кнопки. Санитар нажал на одну из них, и выпуклая дверь полусферы скользнула вверх.
- Залезай, - приказал бородатый. - И ложись.
Очутившись внутри металлической фигуры, Георгий лёг на кушетку.
Дверь, с этой стороны вогнутая, опустилась.
Прудников заметил висящий перед ним аппарат, смахивающий на прожектор. Для чего он здесь нужен?
Вдруг из этого аппарата вырвался ослепительно яркий луч.
Георгий невольно зажмурился.
Его тело обволокло приятным теплом, словно он лежал на пляже под летним солнцем.
Через несколько секунд он провалился в бездонную яму сна.
------------
Прудникову снилось, что он находится а Аду.
Вокруг него полыхают огромные костры, слизывающие своими огненными языками остатки чернильной тьмы.
Откуда-то издалека до Георгия доносятся душераздирающие вопли наказываемых грешников.
Тут к Прудникову подходит мохнатый чёрт, напоминающий шимпанзе, но только с козлиными рогами.
- Ты - поэт? - спрашивает тот, пристально смотря на Георгия наглыми вытаращенными глазами и сжимая в руке окровавленный топор.
- Да.
- Не страдай из-за этого. Я тебе помогу.
С этими словами чёрт рассекает топором грудь Прудникова.
Страшная боль.
Житель Ада суёт свою лапу в образовавшуюся рану и достаёт из груди нежный цветок, переливающийся всеми красками радуги. Бросив этот цветок на землю, чёрт топчет его до тех пор, пока тот не превращается в пыль.
- Всё! - хохочет рогатый. - Крышка твоему цветку!
И тут Георгий проснулся.
------------
Вогнутая дверь скользнула вверх.
- Выходите, пожалуйста, - попросил его бородатый.
Прудников поднялся с кушетки и покинул полусферу.
- Почему вы раньше обращались ко мне на "ты", а теперь - на "вы"? - осведомился он.
- Потому что раньше вы были психически больны, а сейчас стали таким же, как и все.
- Понятно. А долго я лежал в этой штуковине?
- Семь часов.
И санитар повёл Георгия к Корягину.
------------
Оказавшись в кабинете врача, Прудников ничуть не удивился тому, что и психиатр перестал ему "тыкать".
- Вот мы вас и вылечили, - проговорил Корягин, выкидывая медицинскую карту Георгия в мусорную корзину. - Можете идти домой. С учёта я вас снял.
- Спасибо.
------------
На улице было темно. С чёрного бархата неба две звезды заговорщицки подмигивали Прудникову. Прохожие ему почти не попадались. И спустя десять минут Георгий уже находился дома. Раздевшись, он лёг спать.
------------
Прошло три дня.
Вместе с душевным выздоровлением случилась странная вещь. Георгия перестала посещать Муза. Это его сильно огорчало. Он стал больше курить, надеясь, что табачный дым притянет вдохновение. Но, увы, сигареты ему не помогли. Тогда Георгий возобновил приём таблеток, в которых уже не нуждался. Безрезультатно. И вот сегодня он, неисправимый затворник, решил подышать свежим воздухом, полагая, что тот вернёт ему утерянный поэтический талант.
За окном медное солнце щедро дарило всем спицы своих лучей. А на клёне, растущем возле дома, весело щебетали птицы.
Прудников вышел во двор.
Стоя у подъезда, он жадно вдыхал тёплый, как парное молоко, воздух.
Справа от него, на деревянной скамейке сидели два парня. Один - бритоголовый, другой - длинноволосый. Они смотрели на Георгия с насмешливыми желтозубыми улыбками.
Вернувшись домой, Прудников попытался сочинить стихотворение. Но в голову ему ничего не приходило. Казалось, его мозг закован в железный панцирь, не позволяющий проникнуть вдохновению.
Георгий тяжело вздохнул.
Потом открыл свой дневник.
Ему сразу же попалась на глаза последняя запись.
Случилось то, чего он так сильно опасался. Теперь Муза никогда его не посетит. Три дня назад он пообещал себе, что, если его покинет вдохновение, он уйдёт из жизни. Хотелось бы ещё пожить, но раз он дал слово, то должен его сдержать.
И Прудников распахнул окно настежь.
------------
Во дворе, на скамейке по-прежнему сидели бритоголовый и длинноволосый.
- А не купить ли нам с тобой пузырь? - зевнул первый.
- Я хотел тебе предложить то же самое, - рассмеялся второй.
Тут они увидели, как из одного окна, расположенного на пятом этаже, выбросился человек.
Через секунду он уже лежал на цементной дорожке, тянущейся вдоль дома.
- В лепёшку! - констатировал бритоголовый.
- А кто это? - спросил длинноволосый.
- Да так, один стихоплёт.
- Ясно.
Приятели встали и отправились в магазин за спиртным.
2023