ЩЕЛКУНЧИК
(описание художественного решения спектакля. предназначено для специалистов и коллег)
Проект балета «Щелкунчик или история без слов» посвящается самому театру.
Именно театр и рождает зримое волшебство и незримые слёзы восторга перед чудом искусства.
Именно в недрах театра, в его репетиционных комнатах, в фантазиях и головах его служителей рождается главное чудо.
Концепт очень простой, может быть даже наивный - быть ближе к тому, как всё начиналось. В том числе к фантазиям создателей. Свою мы тоже подключаем, но в той мере, в какой это не повредит и не обманет ожиданий зрителя под самый Новый год/Рождество, оказаться в самой гуще волшебных событий, балетного представления, овеяного давними традициями старинной Рождественской сказки. И не оскорбит музыку П. И. Чайковского.
Читаем в партитуре: "вальс снежных хлопьев" - не снежинок, а именно хлопьев. Снежинки колючие, а у Петра Ильича мягкая, струящаяся вверх музыка вальса снежных хлопьев.
Что касается начала балета, то и здесь мысль прозрачна. Театр - как чудо.
И он весь погружен в ожидание чуда Рождества (Нового года).
Мои впечатления от театра по ту сторону кулис: фантастические наряды, фижмы, ресницы, блеск глаз, сияние идеальных коленок сквозь трико и комбитрес, духи. Не люди - эльфы, принцы; блеск парчи, идеальные фигуры, и бегут по узким лестницам, подобраны пышные юбки, шуршат пачки и кринолины.
Зал репетиций. Ежедневный урок. Цветные коврики. Юра пока не одобрил коврики. У него другой бэкграунд и взгляд на внутреннюю суггестию. Посмотрим. Мне кажется, в ковриках есть цветной наив и очарование простыми движениями, которые еще пока не стали танцем. Это как перевоплощение распростертого на коврике тела танцовщицы\ка из земного существа, состоящего из связок, натруженных спин и икр в полное отрицание гравитации, в танец, подчиняющийся только законам искусства танца, балета.
Я бы оставил эту тему на подумать.
Коврики могут быть световые.
Разминка (увертюра)
Огромные окна класса. За окнами вечереет, мягко спускаются с темнеющего неба снежные хлопья.
Потом они превратятся девушек-снежных хлопьев и, наподобие "теней" из Баядерки; одна за другой, проникнут через раздвинутые окна прямо в класс.
Холод - тепло.
Разные температуры. Там - здесь. Разные пространства.
В празднике Рождества/Нового года это сочетание несоединимого - дает особый уют. Тепло особенно ценно, когда вокруг холод.
И холод становится хрустящим, вкусным, когда в него прыгаешь из тепла.
Мне кажется, это тоже интересно.
За окном перспектива фонарей.
За окнами класса один за другим загораются окна домов.
Это не простые окна, это окна мира.
Эти окна не принадлежат одной улице или одному дому.
Это светятся окна всех городов мира, где люди ждут Рождество.
Мир людей.
Через класс пробегают "гости".
Они потом станут персонажами Гофмана - Дюма старшего.
А пока они просто милейшие корифеи и артисты миманса в нарядах и в атмосфере лёгкой предпраздничной неразберихи.
И тд. по сюжету.
И все подготавливается к Новогоднему, Рождественскому балу-маскараду.
Маскарад, это игра, которую затевают артисты, которые искренне верят в свои роли, предназначение, в; своих персонажей, которых они год за годом талантливо и умело воплощают на этой сцене, в этих стенах.
Второй акт - как представление Шелкунчика невесте своего сказочного, ёлочного королевства, в котором он прожил невесть сколько лет нелепой новогодней ёлочной игрушкой. Своего гофманического царства; странноватых, но верных друзей, огней и милых сладких фей.
Театр Шелкунчика, который из елочной игрушки вдруг стал; человеком.
Ну, пусть не театр. Пусть вечернее пати при огнях.
Всё-таки сказка ночная, все ее события происходят в рождественскую ночь.
Но свет в ночи светит.
Щелкунчик принц представляет избранницу и спасительницу обитателям суверенного елочнно - праздничного мирка, с которым он должен распрощаться, так как он вырос и он стал человеком.
2-й акт и триумф победы всего хорошего над всем плохим, но в то же время и прощание с этим ванильно-карамельным раем.
Второй, дивертисментный акт - как праздничный стол яств.
Не просто испанский танец, а шоколад в золотой и серебраной фольге;
не просто китайский, а танец - чайная церемония, среди чайных кустов,
в которых поселился миллион светлячков.
Фазаньими перьями (привет от пекинской оперы) вычерчиваются в небе узоры
и тайные знаки.
Кофе со слоном - "кофемашиной" и девушками с кофейными чашечками - полушутка, полусерьез, и так далее - такое ночное светское пати с огнями и церемонными прощальными поклонами.
Не просто пастушки, а марципановые девушки с марципановым лентяем на качелях,; которого марципановые пастушки теребят и зовут с собой танцевать и веселиться (датский танец).
Вальс цветов вначале возникает как танец ёлочных свечей (откуда на ёлке цветы? - свечи!), тихонько сошедших с еловых лап, стократным зуммом превращенных в пышные колючие падуги и кулисы.
После круга и диагонали,; свечки внезапно сбрасывают восковые; оболочки и далее вальс огненных цветков.
А их партенеры - ночные; мотыльки; - летят со всех сторон на огоньки и им и счастливо и больно.
Это танец сближений и отталкиваний.
А в конце вальса появляется Бенгальский холодный огонь и вальс цветов превращается в бенгальскую ночь. Или в гала. Или еловые лапы опускаются вниз и вся сцена становится одной новогодней елью. Ведь это тоже ее последняя ночь - наутро дети сорвут с нее все орехи, пряника конфеты и маруипаны, съедят, а саму ёлку - её просто сожгут в печи.
И Петипа - Дроссельмеер тут же в жюсокоре со скрипочкой в кожаном футляре, зачинает танцы (1-й акт).
Прописывая Чайковскому подробнейший тайминг балетных номеров, характер и темпы музыки, он всё до мелочей знает в этой сказке, и злится, если что не так и машет смычком и расстраивается его скрипочка-пашетта.
И директор Всеволожский, он же Штальбаум, сам как наряженная ёлка, степенно ходит, или едет на трехколесном велосипеде - как ему удобнее.
Разносчики звонков осуществляют старинную, но верную мобильную связь
Мариус Иванович так всё задумал. Это чудо театра.
Ну, разве, кроме принца Бенгальского огня.
Но какая ёлка без бенгальского огня?
Без скрипа на зубах от крошек, попавших в салат?
То есть, это конечно, это игра. Классика - отлично. Труппа не тянет - значит будет Рождественская сказка. Это зависит от конкретной труппы, от её подготовки, традиций; и её обученности. И от денег, которые театр готов потратить на этот праздник.
Вариативность проекта предполагает разные решения с разными опциями и обвесами.
Счастливые дети, их родители, их грандфатеры и мутеры. Рождество, Новый год, и тут уж точно царит музыка Петра Ильича.