Оркестр боли

 
— Я так хочу вернуться назад.
— Когда у нас всё было хорошо?
— Когда я тебя не знала.
 
Это был последний разговор при расставании. Он ушёл после, молча собрав вещи. Явно понимания, что она не в силах больше это выводить, перестал что-либо говорить. Сразу после этих слов.
И ведь женщина, что так любила этого мужчину, спокойно смотрела, как он уходит, понимая, что на этот раз навсегда. Не скажу, что ей не было больно, скорее безысходность сыграла решающую роль. Хотя, быть может, и не только это. Понимание того, что у пары нет будущего, думаю, присутствовало у обоих. По этой причине, видимо, они отпускали друг друга. Так безнадёжно… С полными карманами разочарования…
 
Мне довелось наблюдать время от времени, как зарождалась эта история. И даже довелось увидеть сияющие глаза и частую улыбку на лице. Когда она собиралась на встречу с этим мужчиной, приблизившись чуть ближе, чтобы поправить макияж, что мне даже слышно было её учащённое сердцебиение. Чувствовалось, как она волновалась. Так мило и так, казалось бы, нелепо в то же время. Она вдруг стала делать кудряшки и любовалась собой. Пританцовывала, подбирая наряд, демонтировала мне. Однажды мне продемонстрировали так близко свои глаза при нанесении теней под платье, а ранее было не столь заметно этого глубокого оттенка, насыщенного коричневого. Хотя почему-то такой цвет глаз принято называть карими. В общем, женщина расцветала. Находись сходства. Приятно было наблюдать уснувшую женственность и ласковость. Последнее, когда человек, ради которого всё это, приходил домой и женщина, что стала вдруг другой, была нежная с ним, проявляла заботу, делая, например, завтрак, что запахом каких-нибудь панкейков разносился по квартире. Было даже завидно такой заботе.
 
Спустя время, надо думать, эта пара стала пресыщаться друг к другу, происходило узнавание и вот они — первые ссоры. Довелось наблюдать не только её психи, но и его крики порой. Но, интереснее, по крайней мере мне, было видеть, как они решают проблемы. Иногда видно было пытались быть более сдержанными, а иногда, будто, наоборот, срабатывало что-то вроде «шарик лопнул» и столько слов, обидных, злых, выскакивали из их рта. Швыряясь не только обидными словами, но порой даже поступками. И мне вот всё думалось: неужели нельзя просто сесть напротив друг друга и всего-то поговорить, минуя всего этого злого? Как оказалось, не только нельзя, ещё и можно привести всё это к расставанию. И я опять не понимаю: зачем тогда вообще начинать?
 
Знаете, что происходило потом? Женщина, которая мне так нравилась, стала чаще рыдать. Была более раздражённой. Ночами в темноте мне были слышны стоны в подушку. Казалось бы, в квартире поселился какой-то невидимый, во всяком случае мне, мрак. Наутро лицо её было, что чаще, опухшим. Женственность постепенно была убита. У неё появилась новая подруга. Кажется, называют депрессией. Противная дама. Это дама включила на всю оркестр боли. Играл так громко, прибираясь куда-то внутрь всеми мелодиями «боль на нравится».
 
В то самое утро — утро разрыва, после страстной ночи с бессонницей, снова с опухшими глазами подошла к окну, хотела замазать каким-то кремом глаза. А слёзы, потёкшие быстро, не дали это сделать. И с психа, швырнула зеркало, что разбилось. Крем также полетел. Надо полагать, отражение в зеркале стало сильнейшим образом раздражать. А зеркало стало очень жаль, будет не хватать его, ведь разбилось, бедное. Окно резко открылось, отодвинув меня и так, что я повалился. После лишь слышалось мне шмыганье носом, а ещё после и последний разговор.
 
Я не могу понять людей, хотя и очень пытаюсь. Так, мне посчастливилось или попечалилось видеть одну историю любви или боли. Отрезками, но в целом картина ясна.
У людей есть душа, и мне казалось, что благодаря ей люди добрее, счастливее, в них больше любви. Благодаря своему содержимому внутреннему и живому, что ни с чем другим невозможно сравнить, человек — самое счастливое существо на всей планете, с безграничными возможностями, способный на всё.
А, как оказалось, я ошибался? И лежу теперь здесь на окне, наблюдавший за непонятной мне жизнью своей хозяйки — цветок в горшке.