На фото: кадры для одного из слайд-фильмов. Кадр со скалолазкой постановочный, так как в реальности ни один человек в здравом уме так спускаться не будет.
После успеха фильма о выезде на море, окрыленные, мы с папой занялись подготовкой к фильму о вылазке в горы.
Не скажу, что при написании сценария возникло больше сложностей, но постоянно лезшие в голову метровый градусник + не менее огромный шприц или закопанная корочка и вырастающее нечто огромное сбивали творческую мысль на проторенную дорожку. Однако, мы сами себе поставили условие: никаких заимствований из фильма о море - и искушению не поддавались.
Например, обратила я внимание, что в фильме о море очень мало времени уделено еде. И то сплошь хроника. Значит, в горах надо заострить внимание зрителей либо на прожорливости отдыхающих, либо на сложностях, сопровождающих приготовление еды.
Первый пункт обыграли так: кто-то из мужчин подносит к дастархану коробку из-под телевизора, до самого верха заполненную буханками хлеба и замедленной съемкой отснято опустошение коробки (протяжка пленки в кинокамере замедлена, в результате чего движение на экране оказывается ускоренным). Сколько на самом деле бралось буханок хлеба я уже не помню, но точно не целая коробка. Для создания иллюзии подобрали лист фанеры с минимальным зазором входящий в коробку, на него наклеили плакат, на белой стороне которого я нарисовала буханочный припек (вид сверху). Коробку заполнили всякой всячиной, оставив до края промежуток равный высоте буханки, накрыли фанерой, промежуток заполнили настоящим хлебом. Но после того, как буханки были вынуты (а зритель не успевал разглядеть, что под ними туфта) съемка останавливалась, из коробки убирали часть вещей, оставшееся снова накрывали щитом с нарисованным припеком, снова загружали буханки, съемка возобновлялась. И так до самого дна. Не хочу хвастаться, но вышло настолько убедительно, что некоторые зрители на полном серьезе интересовались: «Вы что, сотню буханок с собой привезли? И все съели? Не лопнули?» - на что обычно звучал ответ с неприкрытой ехидцей. – «Даже не хватило!».
Второй пункт подсказан Х.Бидструпом. Помнит ли кто жестяные 5-литровые банки сгущенного молока? Я их застала, и такая емкость сыграла главную роль в одном из эпизодов.
На экране: тетя Валя что-то помешивает в котелке и просит мужа открыть банку тушенки (очередной мой вклад как реквизитора, я скопировала этикетку настоящей тушенки, увеличив ее до размера 5-л жестянки). Сначала дядя Митя пытается открыть банку привычной открывалкой. Банка не поддается. Дядя Митя извлекает из багажника набор инструментов и применяет то стамеску с молотком, то бур, то еще что-то непонятное (но зрелищное). В конце концов хватает топор и рубит от всей души. Банка деформируется, но не открывается. Завершаются попытки тем, что дядя Митя хватает огроменный булыган и обрушивает его на банку. Из раздавленной банки струей вылетает содержимое, обдавая им дядю Митю.
Разумеется, никто не позволил бы так бездарно тратить настоящую тушенку. Ее заменила баклажанная икра. К тому же 2-3 литра икры тоже какая-никакая ценность. Не в смысле денег, а в том, что не мог советский человек так относиться к продуктам. Если без пожертвования не обойтись, то пусть пропадает минимум. Этот минимум запихнули в банку из-под настоящей тушенки (400 гр.), которую предварительно помяли так, чтобы ее деформация соответствовала деформациям 5-л жестянки. Вышло, конечно, не совсем точь-в-точь, но зрители подмены не заметили. Папа при монтаже срок раздавливания сократил до минимума. Публика скорее догадывалась, чем успевала разглядеть.
Начинался же фильм с того, как устанавливают палатку. Горы – это не море, тут дождь может внезапно пойти, поэтому крыша очень желательна. Палатка огромная (на 8, а то и 10 кроватей), поэтому ей занялся весь наличный мужской состав. Но их действия не согласованы, они бегают туда-сюда, вбивают и тут же рушат опорные колья, рассыпают, подбирают и снова рассыпают металлические штыри, спотыкаются о разбросанные вокруг рюкзаки и коробки. В конце концов безнадежно запутываются в веревках (к палатке заранее было пришито несколько дополнительных шнуров). Ребятня бросается распутывать пап. В итоге – кто-то уже не только спутан, но и спеленут. На помощь приходят мамы и наводят порядок.
Пара ребятишек уединяется в кустах и что-то там творят. Зрителям дается подсказка: девочка что-то пишет на больших листах бумаги, а мальчик подыскивает ровные палки. Закончив, парочка, подхватив свои труды, удирает.
Группа взрослых с ребятишками отправляются в горы по тропке. Через некоторое время им встречается плакат: «Умный в гору не пойдет!». Пока народ чешет затылки, мальчик с девочкой, устроившиеся за огромным валуном, хихикают, а потом срываются с места, подхвативши палки и плакаты. Группа двигается дальше. За очередным изгибом тропки новый плакат: «Счастье не за горами!». Поход продолжается, никто назад не сворачивает, хотя встречающиеся плакаты постоянно намекают на возвращение. Наконец туристы выходят к отвесной скале. На самом деле тропинка вела вдоль обрыва, но росшие кусты отлично маскировали поворот, поэтому у зрителей создавалось впечатление, что путь закончился тупиком. Возле скалы красовался последний плакат: «И что вы тут забыли?»
Хотя Полифема с нами уже не было (сюжет с ним описан во 2-ой части), о греческой мифологии вспомнили: Сизиф и его камень! Вместо камня с горного склона скатывался самый большой рюкзак, с помощью считалки выбирали кому за ним идти (по сценарию счет выпадал на самого маленького). Малец катил рюкзак по склону, докатывал до лагеря, но постоянно кто-то из суетящихся «случайно» об рюкзак спотыкался и шел повтор ранее отыгранного. В конце концов «Сизиф» соображал, что… и появлялся на стоянке с абсолютно пустым рюкзаком, жестом указывая вниз на кучу добра, ранее содержавшуюся в рюкзаке. Видно, как к этой куче приближается йети, и народ, вооружившись тем, что под руку первым попало, дружной толпой срывается на спасение своего имущества. Йети в испуге удирает.
Как я упоминала выше, мы с папой отказались от градусника и шприца, но не от идеи о ком-то травмированном. Горы – это такой опасный вид отдыха, не всякому повезет остаться целым и невредимым. Группа ребятишек без взрослых (взрослые не спешат покончить с трапезой) удирают на лужайку активно подвигаться, но поскольку лужайка имеет наклон, то один из пацанов, споткнувшись, катится, катится, катится… Пока не застывает в позе «медуза». На лбу, на руках и ногах - кровь. Но у одной из девочек на боку висит санитарная сумка (в те года во многих школах практиковались бригады сан.дружинниц. Про наличие лекарств утверждать не буду, но набор для перевязки, помимо бинтов и ваты включающий йод, зеленку или перекись водорода, в их сумках имелся в обязательном порядке. По городу девочки с такими сумками не разгуливали, но в школе охотно демонстрировали свой статус). Если быть честной до конца, то на воскресные вылазки я санитарную сумку не брала, но в данном случае она была прихвачена поскольку ее наличие предусматривал сценарий. Мальчика забинтовывают, но он отказывается идти самостоятельно, показывая, что ноги его не держат. Кто-то из девочек достает из кармана несколько конфет и дразнит ими «ранетого». Тот срывается с места, девочка пытается удрать, но пацан ее догоняет, отнимает конфеты, моментально их съедает и снова падает, демонстрируя немощь. Остальные сбиваются в кучку. Устраивают «мозговой штурм» и применяют давным-давно известную хитрость. Собирают брошенные этикетки от конфет, наполняют их травой, сооружают удочку и к веревочке привязывают конфетные муляжи. Дальше повторяется аналог ослика и манящей его морковкой: двое поднимают страдальца на ноги, держатель удочки встает за его спиной, выпустив «улов» вперед «травмированного» на такое расстояние, чтобы тот не мог дотянуться рукой. И кавалькада помчалась к лагерю…
В лагере вокруг травмированного собирается круг женщин, полностью скрывающий поврежденное тело, но через пару секунд пацан, абсолютно целый, без единой царапинки, вырывается из толпы. Бежит, снова спотыкается, и опять катится, исчезая из кадра. Но вслед ему никто не бросается, наоборот, кучка собравшихся и наблюдающих его падение как бы бурно обсуждают и комментируют. Наконец, жестами показав, что скатывание закончилось, наблюдающие разбредаются по лагерю.
Моей тайной гордостью стало участие в эпизоде довольно-таки рискованном для здоровья.
Что видел зритель на экране? Тетя Тамара стучит поварешкой по тазику, призывая всех на обед. К ней подбегает ее дочка Галя, чумазая-пречумазая. Тетя Тамара поручает мужу – дяде Леве – умыть ребенка. Дядя Лева с Галей приближаются к речке, устраиваются на камнях, и дядя Лева полностью макает Галю в воду, полощет (как женщины полощут белье). Силуэт под водой постепенно светлеет и наконец дядя Лева извлекает из речки чистенькую беленькую девочку. Подводит к тете Тамаре, та считает, что дядя Лева привел чужую девочку и требует привести родного ребенка. Тяжко вздохнув, дядя Лева отводит беляночку в сторону и мажет грязью. В замызганном ребенке тетя Тамара признает свою дочь, обнимает, обтирает ей физиономию фартуком и разрешает примоститься за дастарханом.
Что было на самом деле? Мы с Галей одинакового роста, на этом сходство кончалось, но, повторюсь, зрители были неприхотливы и непритязательны. Галя наряжена в темный спортивный костюм, в косах – черные ленты. Я, как отмытый ребенок, облачена во все светлое с белыми бантиками. Со светлой одежкой возникли некоторые сложности. Не выпускались в те года светлые спортивные костюмы, и если белую футболку еще можно было купить, то светлый низ – «крах босякам» (одно из любимых папиных выражений). Поэтому баба Катя заранее сшила штанцы из старой простыни и подкрасила синькой до нежно-голубого цвета (по сценарию не обязательно быть во всем белом, достаточно просто светлой одежки). Кроме того, была заготовлена кукла с меня ростом во всем темном, она заменила Галю при макании. Над лицом куклы мы не заморачиваличь, в кадр попадал только затылок. Для бОльшего эффекта купили несколько флаконов черной туши и разносимые потоком черные струи усилили зрительский восторг. Постепенное осветление тела под водой достигалось заменой того, что полощет дядя Лева: после почти черной куклы, ему вручили что-то цвета хаки, затем средне-серое покрывало, его сменило бело-голубое пикейное одеялко. Лишь после этого из воды выскакивала моя персона. Да, охваченная творческим зудом, я рискнула на несколько секунд окунуться в ледяную воду. Замазывание меня грязью длилось недолго (этот фрагмент снимался до моего намокания), дядя Лева только-только зачернял мне щеку, наезд камеры, крупный план пятна, отъезд, но вместо меня уже измазанная Галя. Кстати, в наших горах жидкой грязи не встретишь, поэтому среди привезенных пожитков имелась и специально прихваченная грязь.
Кинолюбительство папа забросил по нескольким причинам. Во-первых, «актеры» проявляли все меньше энтузиазма; во-вторых, распалась наша команда, так как я выросла и уехала учиться в другой город; в-третьих, в продаже появилась немецкая пленка «Orwokolor» (и сменившая ее позже «Orwochrom») для слайдов (тогда ее называли диапленкой). Какое-то время папа обоим уделял равное внимание, но в конце концов диапленка победила. Мы с папой и тут не подкачали, успели сделать 2 диафильма, прежде чем я покинула родной городок. Самый емкий зрительский отзыв оказался и самым лаконичным: «Толик, всегда так снимай, чтобы ничего не мельтешило».
Была попытка возобновить съемки фильмов с внуками, но к тому времени папино зрение ухудшилось, изображение на экране оказывалось нерезким, хотя папа клялся и божился, что резкость установил правильно. Но, осознав истинную причину, за камеру и фотоаппарат больше не брался.
Мне не удалось подхватить эстафету кинолюбительства, элементарно не хватало времени, как-никак у студентов много интересных занятий помимо учебы. Но диа – совсем другое дело. До распада СССР я успела создать то ли 4, то ли 5 диафильмов. Один про работу (хотя съемка на объекте не поощрялась, но если очень хочется, то можно). Остальные про места, где проводила отпуск. А уж сколько разрозненных нащелкала…
Преимущество слайдов перед кинопленкой сказалось и в том, что если от кино не осталось ни одного кадра, то часть слайдов все-таки сохранилась. И я, время от времени пересматривая свое «богачество», ищу ответ на вопрос: «Будут ли интересны потомкам эти кадры?» - и не нахожу ответа.
Начало http://proza.ru/2023/09/26/1320
http://proza.ru/2023/10/08/743