Вася, когда родился, ничего не знал. Ни что он Вася, ни что на свете делается вообще. В полнейшем котик пребывал недоумении. И у него поэтому было сильно удивлённое лицо. Ещё удивлённей оно стало, когда пришло время открывать глаза. Открывались они не очень хорошо, слезились, закисали, а один был совсем белый и слепой. Я от всего этого Васю лечил и за несколько недель вылечил. Но меня Вася увидал впервые всего одним глазом, и то сквозь узенькую щёлочку между воспалённых век. Увидал и ужасно удивился. Махнул на меня правой лапой и сказал: «Эх!»
- Сам ты Эх! – отвечал я, - Эх ты, Вася такой…
Так мы оба с ним узнали, что он Вася. А ещё, что он мой кот.
У меня тогда дома доживал последние свои дни кот Яшка. Друг мой и брат Яшка, любимый и единственный. И я не собирался приводить другого кота. Даже когда не стало Яшки, не собирался… Но есть на свете что-то такое, судьба какая-нибудь, которая соединяет человеков и котов, собираются они или нет. Вот и нас с Васей тоже.
Теперь Вася знает довольно много. Слова всякие знает и вещи, и события. Некоторых даже я не знаю, а он знает. Где, к примеру, мячик, где резиновая мышь, где тряпичная рыба с глазами-бусинами (то есть, с одним уже глазом) – где все эти предметы? Мне это неизвестно, нет. А Васе прекрасно известно, и он их время от времени достаёт из неведомых мне мест и выносит поиграть.
А слова Васе знакомы такие, что не всякий поймёт. Вот скажем, слово «бубурузник». Не кукурузник, а именно бубурузник. Очень мало кто в мире знает, что оно значит, а кот знает. Вам тоже расскажу, чтоб знали. Дело в том, что у Васи на круглом белом пузе есть крупненькое разноцветное пятно. Мы сначала думали, что оно на пуговицу похоже, а потом увидали, что это вылитая божья коровка. А по-молдавски божья коровка называется прекраснейшим словом «бубуруза». И Васюган теперь частенько слышит, что он толстопузный бубурузник, а также бубурузный толстопузник. И что ему сейчас будут бубурузину щекотать. Что ж, кот не против такого подхода. Очень удобно ловить такого щекотателя за руку всеми четырьмя лапами и одним ртом. Чтобы кусаться и лизаться, и дрыг-дрыгаться в ладонь задними. Кто ей, руке, виноват? Первая начала!
Вот чего Вася не знает и не понимает, так это почему я иногда называю его Яшей, и сразу потом дёргаюсь, замираю и начинаю неправильно дышать. Ему не нравится, когда я так дышу, он дожидается вечера, когда я лягу, и приходит тогда ко мне, к самому лицу, и показывает, как надо правильно. Как правильно дышать и жить, чтоб не наваливалась лютая эта тоска, чтоб сердце не болело от умирания живых. Потому что я не знаю, а он думает, что знает. Не то, чтоб я прямо так уж верил утверждениям этого бубурузника… Но он такой тёплый, так с ним уютно, и смешно, и хлопотно, что я не смею возразить и слушаюсь. Мы какое-то время с Васей правильно, по его способу, дышим, а потом засыпаем. Живые оба, несмотря ни на что.