Влад родился во Владивостоке. Отец его был партийный работник, а мама – домохозяйкой Окончив школу, он решил поехать в Москву продолжить учёбу. Сел в поезд и покатил на верхней полке общего вагона у раскрытого окна. Все свои документы(паспорт, аттестат зрелости, Свидетельство о рождении и др.) он положил в чемоданчик, который для безопасности засунул себе под подушку, а потом перед сном вытягивал его и клал рядом со щекой. При подъезде к Москве воры, сидевшие на крыше его вагона, как в Гражданскую войну 1917-1920 гг., при помощи палки с крючком вытащили к себе этот чемоданчик. Влад увидел это лишь когда тот исчезал в окне и поделать ничего не мог. Это было в конце 40-х годов прошлого века. Делать нечего. Пришлось возвращаться обратно. К счастью, с помощью родителей и знакомых все украденные документы удалось оформить снова в соответствующих органах родного города. Больше он решил никуда не ездить, а учиться здесь.
Получив высшее образование и став военно-морским офицером, он продолжил воинскую службу на месте. Хорошо, что квартира для житья ему не понадобилась. Через несколько лет отца перевели на партийную работу в Москву, где он с женой получил вскоре 2-х комнатную квартиру в старом сталинском доме с толстыми стенами и потолком в многоквартирном доме напротив Павелецкого вокзала. Что интересно, дом строился специально для отставных полковников и потому высота потолков в нём была разная: каждому делали так, как он захотел. До этого Влад увлекался охотой и часто с группой товарищей выезжал в тайгу и на озёра, где стреляли в основном уток, гусей, а в лесу- разных зверей. Однажды с ними попал татарин по национальности.
Вечером он съел всю порцию плова с мясом, приготовленного одним из охотников. Затем он же поинтересовался, чьё это мясо он съел, запросив добавки плова. Ему ответили, что мясо из того зверя, чей лай сейчас слышится. А раздавался вой енота. Вообще согласно исповедуемой им мусульманской вере татарин не должен есть собачьего мяса, но блюдо так понравилось, что он, не смотря на свою веру, запросил ещё «из этой собаки».
Когда же Влада перевели в Москву, не без помощи отца, он получил через время квартиру с тремя комнатами в центре города в районе калининского проспекта, что напротив ресторана «Арбат». Тула он вселился с женой и дочерью, а также её мужем. А когда жил во Владивостоке, у него дома не раз бывал ведущий КВН, которого приводили жена, работавшая на местном телевидении техническим работником.
В Москве эти встречи, хоть и реже, но продолжились. Он жил на последнем этаже высокого здания. Квартиру несколько попортили автоматные очереди солдат, шедших по проспекту и стрелявших куда-попало во время путча ГКЧП, направленного против Горбачёва. Одна пуля пробила водопровод холодной воды, заливая ею и нижних соседей. Однако, трубу вскоре починили и все стало нормально. Скоро Влад стал дедом, дочка его была замужем за корреспондентом «Комсомольской правды». Они продолжали жить в его квартире, а отец к тому времени уже ушёл из жизни. Жена так и осталась одна в 2-х комнатной квартире. Так что Влад пока жил на Арбате. Он продолжал охотиться, но на этот раз выезжал с сослуживцем на охоту на Каспий в Кизлярский залив. Ехать надо было с рядом расположенного вокзала до Астрахани, но потом брать билет до Кизляра, где они высаживались ночью и садились в поджидавшую их крытую машину и несколько десятков человек ехали по степи дальше до охотничьей базы. Эту базу охотникам подарил Главком ВМФ после того, как её штормом выбросило на берег. Это был деревянный дебаркадер, принимавший чуть больше 40 человек и стоявший около зарослей камыша в заливе. Как водитель ночью находил правильный путь среди десятков расходящихся дорог, было загадкой. На базе он с товарищем сначала уходил от неё на пластмассовой лодке с шестом( куласе) и тёплым ватным спальником(выдавались каждому охотнику на этой базе) на 2-3 дня, а потом и на весь срок(10 дней), стреляя перелётных уток, гусей и другую дичь, собравшуюся в конце октября, чтобы примерно через месяц отдыха лететь дальше к югу. Там с ним приключилась пара забавных историй. Первая связана с рыбой, карпами по 4-5 кг, которых 9 штук они поймали в свои сети. Влад привязал рыб к высокому камышу, что рос рядом, чтобы когда везти домой, рыбы были посвежее. Он обвязал их бечёвкой, но до утра рыбы сорвались с места и уплыли. Так охотники в отношении этих карпов остались ни с чем. Привезли лишь уток, гусей, а также арбузы, купленные на станции Баскунчак и рыбы(сазаны, щуки, окуни, жерехи и 1-2 небольших осётра без икры, вытащенных, из вентерей охотинспекторов, которым выдавался план по заготовке и рыбы, а не только дичи). Когда Влад приезжал с охоты на Каспии, дома был праздник. Он привозил всё это перед 7 ноября и мяса хватало надолго во времена его дефицита. Второй казус случился с ним, когда он готовил пищу на своём куласе на керосинке. Она внезапно загорелась на сильном ветре и лодка от неё также загорелась. Влад растерялся, но товарищ привёл его в чувство, предложив немедленно выкинуть керосинку на густые камыши, а лодку тушить ватным одеялом, накрыв огонь им и тем самым закрыв доступ кислорода для горения. Огонь вскоре потушили и спасли керосинку. Всё стало хорошо.
Дочь его вскоре родила и Влад стал дедом. Но вот он как-то встретил очень понравившуюся ему женщину, жене сказал о том и после ссоры с ней, ушел к той женщине. Квартиру со всем имуществом он оставил жене и дочери.. В скором времени после проживания вместе с матерью в её квартире у Павелецкого вокзала, он с новой женой поселился там же. «Молодая» поладила с его матерью. Через несколько лет матери не стало и они обменяли комнату жены и эту квартиру на домик в Обнинске с огородом.
Там он занялся разведением огурцов и помидор после выхода на пенсию. Новый начальник ускорил его уход из ВМФ своей алчностью. Он приказывал списывать все резервы имущества на флотах и на центральном складе в Вологде , хранившиеся там, как мобрезервы. В том числе были списаны довольно в хорошем состоянии единственные в мире подлодки на Севере и на Дальнем Востоке, имевшие спасательные самоходные спасательные аппараты( с манипуляторами) для подводников и оснащённые водолазными комплексами для работ на глубинах до 240 м, а также экспериментальные подлодки на Балтике для выпуска водолазов на глубинах до 300 м и на ЧФ подлодку С-63 для меньших глубин работы водолазов. Перед выходом на пенсию, он сменил места охоты и стал ездить на Вологодчину, где приятелями и местными охотниками забирался очень далеко. Однажды он привёз туда надувную резиновую лодку, но никто из приятелей не захотел тащить этот лишний вес несколько километров, в том числе по болоту, поросшему невысокими деревьями. Пришлось самому нести этот груз. По дороге он решил обогнать своих товарищей, но так опередил всех, что потерял и их и направление движения. Тогда он влез на невысокое дерево и стал кричать, чтобы к нему подошли. Следующий недалеко товарищ решил подшутить над Владом: подойдя под это дерево, он спросил, чего тот кричит. В ответ получил порцию ругательств. Вскоре подошла и остальная пара их группы. А вообще Влад был очень уважаем товарищами. Являясь председателем охотничьего коллектива служебного дома, где он служил, он нередко с группой охотников выезжал на коллективную охоту на лося или кабана. Перед охотой он отбирал спиртное у участников охоты и возвращал его после неё. Так что , в основном, соблюдались все охотничьи правила. Никто не возражал, и все его поэтому опасались, но прислушиваясь к сказанному им.
На пенсии он раздавал свои овощи соседям и ел их сам. Со временем ему стало трудно ходить по магазинам за продуктами. Это стала делать его жена. Да и слух у Влада ухудшился. Пришлось покупать усилители звука. Кроме того, когда он говорил по телефону, просил говорить помедленнее, чтобы до него дошло о чём идёт речь. К 90 своим годам он стал таким больным. Вот так жизнь распорядилась с нашим весьма энергичным когда-то товарищем.