Она смотрела в окно. Осенние листья, усыпавшие тропинки парка, казались ей позабытыми чувствами. Брошенными обещаниями, которые остались невыполненными. Что ж, каждый живёт в меру своих сил, но… как быть с болью, не покидающей сердце? Как заставить себя поверить в то, что другой человек не хотел причинять зло, не сдержав данное тебе слово? Разве можно обманывать тех, кого вслух называешь дорогим и близким?..
Роман обещал, что разведётся с женой. Уверял, что женился исключительно по настоянию родителей. Думал, стерпится-слюбится, но уже на четвёртой неделе семейной жизни понял: не выйдет. Хозяйкой Наташа была никудышной, в постели скучной, в общении холодной. Слишком скупой на тёплые слова. Возможно, именно так ведут себя супруги с теми, к кому не питают нежных чувств. Возможно, мужчины ошибаются, принимая за любовь симпатию к женщине и банальное желание защитить её.
И нет в этой «любви» ничего, кроме острой потребности в человеке. Просто надоело куковать бобылём. Одна только мысль об этом, вызывала недовольство и презрение к себе. Все его друзья давно обзавелись семьями, наладили быт, родили детей. А он?.. Он продолжал жить по инерции, не заботясь о будущем. Без удовольствия, без планов и грандиозных целей. Нет, удовольствия, конечно, были. В виде любовниц, с которыми у него складывались ничего не значащие отношения.
С Натальей он познакомился на юбилее отца. Павел Иванович, раскрасневшись от вина, кивнул на одного из своих коллег:
– Видишь, вон там? Игорь Юрич. С дочкой пришёл. Тридцать лет, а уже начальница! Прийти не успела – сразу в замы выбилась!
Роман усмехнулся: в их небольшом городке все знали о похождениях главы завода. Однако отец уверял, что Наташа честно заслужила эту должность.
– Не девка – ходячая энциклопедия, – Павел Иванович поднял указательный палец вверх. – Два высших образования, квартира двухкомнатная, машина, зарплата приличная… Ты присмотрись к ней, сынок. Баба она хорошая, умная, со вкусом, но попроще тех, кто из местной элиты. Давай, иди. Пригласи её на танец, – отец похлопал Романа по плечу.
Мужчина вздохнул. Заводить романтических отношений пока не хотелось, тяготиться семейными обязательствами – тем более. Но и быть одному стало невыносимо. Он взял время на раздумья. Хотелось взвесить все «за» и «против», проанализировать возможные риски, выгоды. Пока раздумывал, вмешалась мать, полностью поддержав стремление Павла Иваныча женить нерадивого сынка.
Роман, уставший от ежедневного нытья матери и укоризненных взглядов отца, согласился. Сначала пригласил Наталью в кино. Потом в ресторан, на свидание в парк. Дарил цветы, конфеты, недорогие украшения… через месяц позволил себе принять приглашение на чашку вечернего кофе и, словно бы невзначай, задержался до утра. Вечерний кофе теперь часто переходил в утренний.
Роман носил Наташе завтраки в постель. Бегал в цветочный магазин до её пробуждения, чтобы купить розу на гибком длинном стебле и, красиво положив её на подушку, ждать, когда избранница откроет глаза. Делал всё так, как советовали родители – умудрённые опытом и житейской мудростью люди. Недаром ведь прожили в браке сорок лет. Но по Наташиным глазам видел: она не особо восхищена его жестами. Однако ухаживания принимала без единого упрёка. Только усмешка, затаённая в уголках губ, напоминала мужчине о нелепости любых его действий.
– Женись на ней, – уговаривала мать. – Тебе тридцать пять уже. Я до внуков дожить хочу, чтобы умирать спокойнее было. Матери всегда спокойнее, если она знает, что её ребёнок пристроен.
Слово резануло слух. Пристроен… Будто он не живой человек, а пустое здание, покрытое трещинами, которое выглядит сараем возле ярких нарядных фасадов чужих жизней. Тогда-то и поднялась злость на родителей, толкающих его в объятия женщины и уверяющих в том, что делают они это из лучших побуждений. На волне этой злости (ну и ещё, чтобы родители отстали) Роман женился.
Переехали к Наташе в её двушку. Но вскоре выяснилось, что квартира съёмная, машина – старенькие обшарпанные «Жигули» с постоянно кряхтящим мотором и чем-то скрежещущим внутри. Противно так, с протяжным скрипом, похожим на вой. Словно машина стонала от усталости, еле-еле выдерживая тяжесть ездоков. Зарплата оказалась копеечной: её едва хватало на оплату квартиры. Двумя «высшими образованиями» были наспех пройденные курсы кройки и шитья да никому не нужной сейчас философии.
Готовить Наташа не умела, бытом занималась с трудом, ныла о том, что денег постоянно не хватает и как же ей надоело жить на съёмной квартире. Роман молчал. Жить «на аренде» ему тоже не хотелось. Но ещё меньше хотелось возвращаться к родителям в дом, который они наотрез отказались продавать. Поэтому, чтобы как можно меньше бывать дома, он потребовал у жены доверенность на автомобиль и подался в таксисты.
Уходил рано, возвращался поздно. Принимал душ, быстро выпивал горячий чай, ложился спать в гостиной: с женой ему спать не хотелось. У них случались интимные отношения, но настолько вялые и ленивые, что мать Романа прекратила разговоры о внуках. Не получались детки у молодожёнов. И любви не случилось. Жили как соседи на одном «пятачке», перебрасывались бытовыми фразами и малозначительными репликами, но на всех семейных и дружеских торжествах умели держать лицо. Даже научились улыбаться друг другу так, чтобы со стороны выглядеть счастливыми. Никто не знал о том, что брак тяготит обоих, и что ни Роман, ни Наташа не заговаривают о разводе лишь по одной причине: оба не хотят расстраивать родителей Романа, которые испытывали удовольствие от того, что соединили двух замечательных людей.
И не произошло бы в их совместной жизни изменений, если бы Наташа не получила заказ на пошив вечернего платья для женщины из местной элиты. Срочность заказа жена владельца единственной в городе сети автомастерских объяснила тем, что совершенно неожиданно получила приглашение посетить закрытое мероприятие. Вход на него разыгрывался случайным образом за несколько часов до начала приёма. В этом и состояла фишка организаторов: никто никогда не знал, кому достанется «счастливый билет». Было ясно: наряд заранее подготовить не получится. Все ателье к этому моменту уже закрылись.
– Но даже если бы они работали круглосуточно, я бы не дозволила им пошив платья, – пояснила милейшая Роза Петровна.
О Наташином увлечении шитьём она узнала случайно. От своего мужа, который водил дружбу с главой завода, чьим замом и являлась Наталья. Мельком взглянув на эскиз наряда, предложенный Розой, Наташа внесла свои корректировки. После единственной примерки, платье было сшито и доставлено заказчице на час раньше установленного времени. После, женщина взахлёб рассказывала жене Романа о том, что затмила нарядом всех, включая хозяйку вечера. С лёгкой подачи Розы Петровны к Наташе выстроилась очередь из желающих получить эксклюзивный наряд.
Сначала Наталья шила на дому, оборудовав мастерскую в гостиной. С завода ей пришлось уволиться, чтобы больше времени посвящать новому делу, которое неожиданно пошло в гору. Теперь жена каждый день находилась дома, лишь изредка выходя на улицу. Присутствие супруги и звук швейной машинки невыносимо раздражали Романа. Особенно по вечерам, когда приходя домой, он хотел тишины. Пытался поговорить с женой, но та, буркнув про очередной срочный заказ, теряла к разговору интерес. Тогда Роман повадился ночевать у родителей. Пусть жена занимается творчеством! Родители неожиданно проявили понимание и с расспросами не лезли.
Новый поворот принёс свои хорошие плюсы. И одним из них стало заметное улучшение финансового благосостояния семьи. Благодарные клиенты несли Наталье деньги, а взамен получали такие вещи, от которых приходили в неописуемый восторг. У Наташи неожиданно обнаружился талант к созданию красивых, простых, но элегантных нарядов с оригинальным дизайном фасона, от которого млели даже мужчины. Появился свой стиль, авторский почерк, который невозможно было повторить. Эта способность вывела Наташу – теперь уже Наталью Сергеевну – на другой уровень: через год после первого заказа она открыла первое ателье. Ещё через год – выкупила все пять мастерских по пошиву одежды, работающих в городе, наняла штат сотрудниц и полностью контролировала работу, чтобы не терять качество. Вскоре ей поступило предложение о присвоении бренда, и сразу нашёлся инвестор, готовый вложить в это деньги.
Роман, по-прежнему работающий таксистом, дивился успеху жены. У Наташи как-то быстро и легко всё получалось. Мысль, сказанная невзначай, тут же воплощалась самым волшебным образом. Стоило ей только сказать, что хорошо бы сменить «Жигули» на новенький «БМВ» небесно-голубого цвета, как именно такой автомобиль появлялся в их дворе с надписью «Продаётся!» на заднем стекле.
– Хочу, наконец, купить квартиру, – сказала жена. – Уютную просторную двушку на последнем этаже, с ремонтом и с видом на парк.
Через две недели они уже покупали мебель в квартиру, расположенную на верхнем этаже и выходящей окнами на городской парк. На новом месте у Наташи появились новые клиенты: простые люди, желающие хотя бы иногда носить одежду, не клонированную фабриками. Тогда женщине пришла идея открыть пару ателье для населения со средним достатком.
Как она, не умеющая вести хозяйство, справлялась с административно-бытовыми процессами своего бизнеса, Роману было неведомо. Однако организация и структура были отлажены так, что требовалось лишь минимальное участие со стороны владелицы. Люди привлекались к Наталье самые, что ни на есть добросовестные, порядочные, ответственные и грамотные. От уборщиц до начальников отделов. Каждый знал своё дело и не лез туда, куда его не касается. Отчёты всегда предоставлялись подробные и во время.
Иногда мужчине казалось, что его жена колдунья. Ну не может нормальный человек за два года подняться так, что не стыдно показаться на неделе мод в самой столице! А Наташа, будто прочитав его мысли, заметила однажды вскользь:
– Хорошо бы в Москву на неделю мод… это был бы интересный опыт.
И вот она уже получает заветное приглашение. Как обычной женщине удаются подобные вещи?! Роман недоумевал, с каждым днём ощущая нелепый контраст между собой и супругой, обнаружившей в себе манеры светской дамы. Она ведь не была такой, когда они поженились. Скромная женщина ничем не примечательной внешности, вдруг заиграла удивительными гранями, словно отшлифованный до прозрачности бриллиант. Легко принявшая перемены и умеющая виртуозно вписываться в крутые виражи, преподносимые судьбой, но верящая в то, что она и только она творит свою реальность.
«Так не бывает», – размышлял Роман в тишине ночной квартиры. – «Это невозможно!.. Чтобы вот так… легко и просто».
А Наташа, порхающая по светским приёмам, открывала всё новые и новые горизонты. Называла их возможностями, не переставая восхищаться тем, как устроен мир.
– Наталья Сергеевна, не желаете ли открыть сеть магазинов в центре столицы?
– Да, желаю! У вас есть на примете подходящие помещения?
Помещения имелись. Уже с отделкой, завершённым ремонтом и всем необходимым оборудованием.
– Мы хотим пригласить вас в Париж для обмена опытом.
– Отличная идея! Я как раз начала осваивать французский. Эта поездка станет для меня дополнительной практикой! – улыбалась Наташа.
В Париже заводились новые знакомства, которые открывали следующую анфиладу возможностей. И все они принимались с радостью, с какой-то детской любознательностью. Удивлению Романа не было предела: жена за три года не только расширила свой бизнес, привлекла новых клиентов, но умудрилась между делом поездить по миру и выучить три иностранных языка. Вот откуда в ней взялся такой потенциал?! А энтузиазм и бьющая через край энергия? За короткий период из скучной, ленивой, «серой мыши» превратиться в цветущую, красивую, счастливую женщину?..
Нет, ему это было совершенно не понятно. Точно так же было не понятно, почему он по-прежнему не испытывает к ней чувств. Ни любовь, ни страсть, ни нежность так и не затронули его сердца. Не было ни восхищения, ни зависти, ни ревности. Одно изумление, и один и тот же вопрос: «Разве такое возможно?»
Роман ни о чём не спрашивал. Ничего не просил, ни в чём не упрекал. Давно уже понял, что у Наташи теперь своя, отдельная от него жизнь. Яркая, интересная, наполненная приключениями и возможностями, пришедшими вместе с деньгами. Нет, она не ограничивала его в расходах. Не обвиняла в бездействии, не стыдила за никудышность. Она просто жила, наслаждаясь каждым мгновением. Смаковала дни, как самый вкусный нектар, и не хотела тратить время на выяснение отношений. Ведь упрёки и претензии, брошенные в адрес другого человека, ещё никого не сделали счастливым. Тогда, к чему они? Если они не улучшат настроения, не принесут радости, зачем отравлять себя ими?
Наталье было, чем заняться. У неё есть любимое дело, приносящее немалую прибыль. Своя квартира, дом за городом. Дорогой автомобиль, интересные поездки, не менее интересные знакомства, благодарные клиенты и внушительный счёт в банке. И удовольствие, которого она не знала прежде. Наслаждение собой и своей жизнью, когда выходя из дома, понимаешь, что прямо сейчас можно отправиться в любую точку мира, просто изменив свои планы. Просто стоя у своего подъезда, купить билет онлайн в первую же страну или город, на который упадёт взгляд. Она, порой, так поступала. И всё складывалось наилучшим образом, будто некто невидимый вёл её по дороге жизни, открывая лишь лучшие моменты.
Родители Романа, прежде относившиеся к невестке с уважением, теперь проявляли холодность и вежливое терпение. Пытались пристыдить её за безалаберное отношение к деньгам, к жизни, обвиняли в безрассудстве и жалели сына за то, что ему досталась «такая невнимательная, бестолковая жена, которая до сих пор даже борщ не научилась готовить».
Роман усмехался, но молчал. Не потому что, ему нечем было оправдаться. Просто не хотелось доказывать родителям с устоявшимися взглядами, что жизнь намного шире, кухни и «семейных гнёзд». И что ни один борщ на свете не станет вкусным, если он будет приготовлен руками не любящей женщины. Поэтому, пусть готовит повар, специально для этого нанятый.
Родители не понимали молчания сына. Раньше он бы горячо спорил. Теперь, словно воды в рот набрал.
– Совсем тебя твоя Наташка не уважает, – вздыхала мать. – За комнатную собачку держит. А ты? Чего молчишь, жену на место не поставишь?
Действительно, почему? Роман не раз задавал себе тот же вопрос. И тут же находился ответ: кто он такой, собственно говоря, чтобы указывать жене, как ей жить? Это ведь она зарабатывает деньги, на которые он сыто есть и мягко спит. Ему, простому таксисту, приходится мириться с таким положением, ведь его доходы весьма скромны по сравнению с её прибылью.
Он часто размышлял об этом, гуляя в парке долгими вечерами. Находиться в пустой квартире стало невыносимо. Наташа теперь была в разъездах чаще обычного и дома появлялась раз в три месяца. Чистая формальность: заглянуть, чтобы проверить, как поживает муж и всё ли в порядке. Потом, спустя пару дней, как ни в чём не бывало, вновь упаковать чемоданы и упорхнуть на очередной праздник жизни. Как ни странно, ему, своему мужу, Наташа ни разу не предложила поехать с ней. Даже в соседний городок на выставку картин одного молодого, но жутко талантливого художника. Самолюбие Романа было задето. Он даже ощутил нечто похожее на обиду, но очень быстро утешился в объятиях длинноногой красотки, решив, что это не измена, а маленькая компенсация за ущемлённую гордость.
Теперь он проводил в парке каждый вечер в любую погоду. Даже стал находить утешение в долгих прогулках, но в глубине чувствовал себя дряхлым, ни на что не годным сорокалетним мужиком. Не достиг высот и, в отличие от жены, никуда не стремился. В какой-то момент ему стало казаться, будто его лишили желаний. Сознание уподобилось чистому листу: ни единой строчки, оттолкнувшись от которой можно взлететь. Ни одной, мало-мальски дельной цели или хотя бы детской мечты, которая привела его – взрослого – к новой жизни. И так некстати вспомнилось вдруг, что не было у него мечты в детстве. У всех детей были, а у него нет. Может, он какой-то неправильный, ущербный? Ведь не бывает такого, чтобы человек совсем ни о чём не мечтает.
Роман остановился. Поднял голову к потемневшему небу, разлинованному молниями. Ливень обрушился сразу. Сильным мощным потоком.
«Странный дождь для начала октября», – подумал Роман, укрывшись под зонтом.
Он шёл по аллее. В направлении своего любимого кафе, в котором иногда проводил время за чашкой кофе и чтением книг. В такие моменты ему казалось, что он неизбежно, просто безвозвратно постарел, а мимо него, будто нарочно мелькая короткими юбками, пробегают девицы, весело щебеча о чём-то.
Вот и в этот раз, зайдя в кафе, он отыскал глазами любимый столик, в углу возле окна. Но он оказался занят симпатичной блондинкой, одетой в светлые джинсы и тёплый свитер белого цвета. Сердце на мгновение ёкнуло, когда незнакомка задумчиво посмотрела в окно. Что-то знакомое мелькнуло в этот миг. Родное, тёплое, уютное. Как свет дома, о котором мечтал всю жизнь. Нет… наверное, показалось…
Незнакомка скользнула по нему взглядом пепельно-серых глаз. Даже не по нему, а как бы сквозь него, будто его и не было. Его и не было в этот момент. Он был в этих глазах. Таких пронзительно серых, чистых, что раствориться в них оказалось настоящим счастьем. Роман впервые ощутил себя дома. Вот так просто. Стоя в кафе и глядя на женщину, которую видит впервые. Она вдруг улыбнулась. Склонив голову, вернулась к чтению.
Он вышел на улицу, не зная, какие действия предпринять, чтобы хотя бы имя её узнать. Волновался, чувствуя смущение. Да, его сердце трепетало. Вот только, от чего?..
– Кажется, это ваш зонт, – раздалось за спиной.
Он повернулся. Возле него стояла та самая светловолосая незнакомка с серыми глазами.
– Вы забыли его в кафе.
Смутившись ещё сильнее, он взял зонт. Собрался уже уходить, как женщина вдруг, представившись Ириной, предложила выпить по чашке кофе. Он неожиданно согласился, несмотря на то, что этим вечером обещал жене вернуться пораньше.
В кафе они просидели долго: почти до закрытия. Говорили на разные темы, и оба чувствовали, что им легко вдвоём.
– Мне кажется, что я знакома с тобой давно, – сказала Ирина.
Он кивнул, подтверждая, что чувствует то же самое. Провожал он её с трепетным удовольствием и надеждой на новую встречу.
– Встретимся завтра в этом же кафе? – предложил он.
Ирина согласилась. Так начались их отношения, понятные только им двоим. Отношения, в которых не было никого из тех, кто указывал бы Роману, как поступать. На удивление всё происходило просто, легко и радостно. Каждый день они открывали друг в друге новые грани и, находя новые темы для разговоров, удивлялись схожести взглядов. Их мировоззрения, вкусы, интересы, мысли совпадали полностью, поэтому не становились предметом жарких споров или разногласий. Им нравились одни и те же книги, блюда, фильмы. Даже времена года они любили одинаково, не выделяя ни одно из них.
Поначалу Роману такое положение вещей казалось странным, и привычный вопрос «Разве это возможно?» подвергал сомнению любое естественное совпадение между ними. Но потом он вошёл во вкус. В его тело словно втекла порция свежей энергии, благодаря которой он обнаружил у себя второе дыхание. Появилось желание узнавать жизнь заново. Купил абонемент в тренажёрный зал по наитию: ему вдруг захотелось заняться собой. Пошёл в бассейн, начал бегать в парке. Перестал беспокоиться о своей несостоятельности, начав получать удовольствие от занятий спортом.
Результаты проявились быстро. Тело менялось прямо на глазах недоумевающих родителей и супруги, которая впервые с интересом рассматривала Романа, когда он, обернув бёдра полотенцем, вышел из душа. Ничего не произнесла. Но её, изумлённо приподнятая бровь, сказала мужчине о многом. Через неделю Наталья улетела в Италию, а Роман ещё усерднее принялся за тренировки.
С Ириной у него сложились счастливые отношения, в которых он чувствовал себя мужчиной. Сильным, надёжным, умным. И… любимым. Сладко ему было от новых ощущений, радостно. Он любил Ирину. По-настоящему. Всю. Целиком. Его тянуло к ней, рождая желание провести с ней жизнь – с женщиной, затронувшей такие струны в его душе, о которых он и сам не знал. Поэтому, признался, что женат. Рассказал ей всё.
Ирина слушала, не задавая вопросов.
– Я обещаю, что разведусь, как только жена вернётся из поездки, – подытожил Роман, прижимая девушку к груди.
Однако Наталья, приехавшая из Италии только через полгода, категорически отвергла предложение о разводе.
– Я слишком много вложила в тебя за эти годы, – сказала она, оглядев его цепким взглядом.
Роман не понял её слов. Не понял её желания продолжать играть в «семью», когда этой семьи никогда не было и не будет. Он смотрел на Наташу. Когда её взгляд стал таким колючим, чужим? Неужели она… ревнует? Женщина, которая ни разу не сказала ему ни одного доброго слова, ни выказала ни малейшей ласки, теперь злится, что он хочет уйти к другой. Впервые жена упрекнула его. Они и раньше-то были чужими. Теперь и вовсе казались далёкими друг другу. Так зачем этот отказ?
Роман сказал всё это вслух. Устал молчать. Притворяться, что его устраивает то, как они жили на протяжении нескольких лет.
– Вот, значит, в чём дело? – усмехнулась Наташа. – Тебе не хватало моего внимания? Поэтому ты решил, что первая встречная сделает тебя счастливым?
– Она не первая встречная, – нахмурился Роман. – Я люблю её.
– Выходит, меня ты использовал.
– Нет.
– Ну как же? – ухмылка исчезла, превратив лицо Наташи в холодную маску. – Жил за мой счёт пять лет, развлекался с другими женщинами, имел всё необходимое для сытой жизни, а теперь хочешь уйти?
Роман кивнул.
– Не велика ли цена за любовь? – спросила Наташа, глядя в окно. – Ведь уйдя от меня, ты лишишься денег. Тебе снова придётся жить в скромных условиях. Я знаю: ты привык к сытой комфортной жизни. И родители твои привыкли. Хоть они и не выносят меня, но рады пользоваться теми деньгами, которые я им даю.
Цинизм, с которым Наташи говорила, поразил Романа. Оказывается, она была не так счастлива, как хотела казаться. Ведь по-настоящему счастливый человек не станет манипулировать другими, да ещё пытаться привязать к себе деньгами. Теперь он начал догадываться, КАК его жене удалось построить бизнес, который она теперь называла империей. На его рассуждения Наталья вновь усмехнулась:
– Ты думал, я всё это ради веселья делаю? Твоей наивности нет предела! Ещё мужчиной себя называешь.
На этих словах он направился к двери. Почти два месяца жил у родителей. На Наташины звонки не отвечал, Ирину по-прежнему заверял в том, что развод уже не за горами. Сам же пребывал в мучительных раздумьях, страшась сделать выбор. С одной стороны – жена. Обеспеченная, успешная, уверенная в себе женщина, закрывающая глаза на его похождения. С другой – любимая Ирина. Желанная, необходимая ему как воздух, нежная, чуткая, внимательная, но не стремящаяся сделать карьеру. Её вполне устраивала работа администратором группы социальной сети и любимое хобби, приносящее небольшой доход. Она говорила, что в этом чувствует себя свободной. Да, у неё имелась своя квартира с ремонтом, мебелью, но однокомнатная.
Роман же, привыкший к обеспеченной жизни, не хотел терять доступ к счетам жены. Ещё он мечтал о поездке в Швейцарию, и Наташа обещала её устроить. Понятно, что в случае развода об этой поездке придётся забыть. И о лёгкой, обеспеченной жизни тоже. Ему вновь придётся идти в таксисты, но только не на своей машине, а на той, которую предоставит таксопарк. С другой стороны – родители. Ругающие невестку, но беззастенчиво пользующиеся её деньгами…
У Романа голова шла кругом от этих рассуждений. Думать больше не хотелось. Поэтому он, вернувшись к Наташе, сказал, что не станет подавать на развод. Ирине продолжал говорить, что развод состоится уже скоро, и дальше выдумывались всё новые, и новые причины, по которым этот процесс затягивался. Родители Романа об этой истории ничего не знали. Ира же просто ждала, когда её любимый решит «семейные дела и имущественные споры».
Ирина смотрела в окно. Осенние листья, усыпавшие тропинки парка, казались ей позабытыми чувствами. Ненужными, брошенными людьми обещаниями, которые так и остались не выполненными. Вздохнув, девушка налила чай и, сделав пару глотков, вновь подошла к окну. В этот момент зазвонил телефон.
– Алло.
– Ирина Васильевна? Это Лев Геннадьевич, владелец группы, в которой вы работаете администратором. Мы с супругой едем в другую страну: открываем там сеть кондитерских. Нам нравится то, как вы преподносите информацию подписчикам. Поэтому, у меня к вам предложение. Мне нужен руководитель, разбирающийся в ассортименте и специфике работы нашего небольшого производства. Управлять всеми процессами можно онлайн в свободном режиме. Оставшиеся вопросы решим на месте. Ну, так как, вы согласны?
– Да, – ответила Ирина, подумав о том, что ждать больше нет смысла.
Пора начинать новую жизнь.