На дворе стоял февраль, и Лёня по своему обычаю взял два выходных. Один чтобы приготовить себе что-нибудь вкусненькое и выпить, второй чтобы отоспаться. Всё это он проделывал из года в год, как и положено имениннику. Свой день рождения он всегда праздновал в одиночестве с тех пор как переехал в большой город для того чтобы прокормить пожилых мать и отца. Он регулярно два раза в месяц высылал им деньги, чтобы те жили в своё удовольствие, к счастью финансы ему позволяли. Лёня постоянно предлагал родителям переехать к нему, но те заупрямились, и отказались покидать свою родину.
Леонид мог поехать домой и отпраздновать день рождения как положено в кругу близких, но путь туда занимал больше шести часов, так что ехать на два дня он смысла не видел. Что насчёт пригласить Кирилла или того же чудоковатого Дензирова, он пытался. Романов всегда отказывался, но в честь праздника отпускал и платил приличную премию в подарок, а Дензи, с тем он как-то раз отпраздновал, и оказался в Якутии. Как они добрались до такого далёкого от их города края, оба не помнили, и обратно им пришлось звонить всё тому же Кириллу, чтобы он прислал кого-нибудь. Ведь так получилось, что денег при них не было. Дензи потом долго угорал с произошедшего, а Лёня стыдился. Обычно он отличался ответственностью, и не позволял алкоголю унести его сознание вверх по течению. С тех пор он отмечает день рождения один.
Чтобы приготовить свои любимые блюда и порадовать себя, парень отправился на рынок. Он терпеть не мог супермаркеты, предпочитая место, которому всегда доверяли его родители. Они в молодости неплохо зарабатывали, продавая разную одежду на рынке. Мама всегда говорила ему «не ленись, сходи на рынок и купи всё самое свежее, тогда и ужин твой будет лучше, чем у всех». Её слова казались ему странными, но он всё равно слушался маму.
Гуляя меж рядов с фруктами, он выбирал самые сочные, проверяя каждый из них. А вдруг попадётся не зрелый плод? В феврале с подобными лакомствами была небольшая напряжёнка, а Лёня их любил, и не мог не купить. Поэтому он и недолюбливал зиму, редко можно найти качественные фрукты и ягоды. Однако дело шло неплохо. Выбрав с десяток яблок и апельсинов, он направился к прилавку с киви. Хотел прикупить ещё и ананас, но увы целиком никак не мог нигде найти, все продавцы у которых он спрашивал о фрукте предлагали альтернативу в виде консервированных, но их увы он мог поесть когда захочет, но только не в свой день рождения.
— Вам не угодить товарищ, — раздосадовано посетовал продавец фруктов, — то не то, и это не то. Идите-ка сударь к моему конкуренту.
Из-за излишней придирчивости Леонида, часто его слали куда-нибудь подальше, желательно на другой рынок.
— Ну, вы разве не видите апельсины не спелые, — заявил он, тряся оранжевым фруктом перед носом продавца.
— И как вы поняли, боюсь спросить?
— У меня свои секреты, проверьте сами, если не верите.
— Ничего я не стану проверять, — отрезал пожилой мужчина за прилавком, — не портите мне настроение.
— Я вам его ещё и испортил? Вы мне попытались втюхать не спелые апельсины, — не унимался разгорячённый Лёня. — Настроение должно было у меня испортиться. Я вообще-то именинник.
— С днём рождения молодой человек, и до свидания, а лучше прощайте, — отвернулся от него грубиян.
— И вам не хворать, — огорчился Леонид, и честно признаться уже замёрз, поэтому поступил, так как ему посоветовали, пошёл в другую лавку, купил там хороших фруктов и собирался отправиться домой.
Киви он так и не нашёл. Все что он встречал на пути были то не спелыми то переспелыми, а парню нравился середнячок, которого увы на этот рынок не завезли. Раздосадованный тем, что придётся ехать на другой край города, он вышел с рынка и поплёлся в сторону парковки, где оставил свой потрёпанный временем джип. Выезжал он на нём крайне редко, и чаще всего использовал, как транспорт, чтобы доехать до дома родителей. В основном Лёня разъезжал на пафосном «гелендвагене», в роли водителя Кирилла либо тот давал ему его прокатиться по личным делам. Романов хоть и был своеобразным и порой вредным человеком, но никогда за ним не водилось жадности. Единственный раз, когда Кирилл зажал денег, было для университета, где он давно учился. Но там ситуация такая, что Лёня был полностью с ним солидарен.
Достав ключи из кармана штанов, он попытался сам открыть багажник, при этом держа в обеих руках по огромной неподъёмной сумке. Не вышло. Лёня собирался уже бросить одну на снег, авось ничего с ней не случится, как рядом материализовалась Злата. Лёня никогда никому не позволял к себе подкрасться, специфика работы, пришлось оттачивать навык, чтобы Максим Николаевич не уволил. А потом ему это сильно помогало и не раз. Злату он тоже не упустил из виду. Шуршание под женскими сапожками он услышал сразу, но не думал, что к нему явился она. Кому угодно, даже снежному человеку он так сильно не удивился бы, чем ей. Девушка стояла позади в голубом пуховике, джинсах и белых как снег зимних кроссовках, на голове её красовалась шапка в тон одежды. Волосы Златы, развивались от лёгких порывов февральского ветра, а в руках виднелся маленький пакетик.
— Привет Лёнь, — улыбнулась Иванова, — извини, может я напугала тебя, но…
— Меня нельзя напугать, — принял он оборонительную позицию. От Златы можно ожидать чего угодно, а после случая с Полиной, он совсем ей не доверял, полностью встал на сторону Кирилла, и молча проклинал. Однако сердце не обманешь, и всё же он пытался заглушить зов. — Чего надо? Я занят.
— Вижу, — мялась девушка на одном месте, и всё же решительно протянула пакетик, — я видела, как ты ходил по рынку. И слышала, что не смог найти киви, а я нашла. Вообще-то умыкнула их раньше тебя, но наблюдая со стороны как ты теряешь нервы в поисках, я подумала, что могу поделиться.
— Как щедро, но лучше не стоит, да и боюсь, что ты мне отраву, какую подсунешь, — с намёком на прошлое сказал Лёня, — всё не стой здесь, я уезжаю.
— Но я ведь от чистого сердца.
— У тебя нет сердца, соответственно оно не может быть чистым.
Злата задрожала, пакет с киви выскользнул из её красных от мороза рук, а сама она стала обнимать себя за плечи.
— Все ненавидят меня, — трясущимся голосом говорила девушка, — все призирают. Я совершила ошибку, и настолько большую, что даже родная мать живёт со мной в одной квартире как соседка. Мы словно вмиг потеряли кровные узы. А про остальных тёть, дядь и сестёр с братьями я вообще молчу — они стыдят меня при удобном случае и называют позором семьи.
— Ты пришла мне поплакаться?
— Нет, я просто раскаиваюсь в содеянном. Где Поля сейчас, что с ней происходит, мне страшно представить. Если даже Романов не в силах отыскать её, то кто эти неуловимые люди? На что способны? Мне так страшно однажды проснуться и узнать новость о её гибели, ты себе не проставляешь, как я мучаюсь, — выговаривала она ему свои ощущения, но Лёню они мало пробрали.
— Ты мучаешься?
— Да.
— М-да, впервые встречаю такой изощрённый эгоизм. Опять-таки Злата ты думаешь только о себе и своей совести. Ты просто устала жить с постоянными обвинениями и нападками. А если бы их не было? Как тогда бы ты себя вела? Мне почему-то кажется что наплевательски. Ну, пропала Полина и пропала, что здесь такого? — так бы ты говорила. — Лёня тоже желал высказаться. Где-то в глубине сердца были крохотные зачатки чувств к ней, но она сумела вырвать их с корнем, чтобы они больше никогда не проросли. И ей удалось. Жалеть её? Да ни за что, а если и так, тогда кто же пожалеет несчастную Полину? Сопереживание преступнику равносильно соучастию. Когда-то давно он был на той стороне, и сильно обжёгся. Переживал за друга вора, помог ему выбраться, а чем отплатил ему тот? Вернулся и опустился на ступень ниже, убив человека. Вот так и верь в искупление. Люди не меняются.
— Лёня, почему ты так строг ко мне? Ведь я в тот вечер пыталась помочь Полине, я передумала, но мужик по кличке Сизый, ударил меня, и я вырубилась, — готова была кричать она ему в лицо, чтобы парень понял её, услышал, но он не хотел слушать и понимать.
— Ах, ты передумала, какой подвиг, жаль только это никому не помогло в итоге, — всё-таки отвлёкся он от неё и стал открывать багажник, чтобы следом поместить в него сумки с продуктами.
— Я сожалею, — приблизилась к нему Злата и вцепилась пальцами в рукав куртки. — Прости меня. Мне, правда, больше не с кем поговорить. Я не такая сволочь, какой все меня считают. Я тоже человек, и мне тоже трудно. Знаю, мои сожаления никак не помогут Полине, но я верю, она жива, я чувствую.
— Именно, не помогут, ты поступила ужасно, одно преступление влечёт за собой другое. У тебя уже есть условный срок, дальше хуже Злат, дальше только бездна,— Лёня с отчаянием посмотрел на девушку, которая ему когда-то начинала нравится. Девушку что постоянно вредничала и отговаривалась, но не была соучастницей похищения невинного человека. Девушка со своими тараканами в голове, но никак не преступница.
Руки Златы отпустили его рукав, и упали, опустившись вдоль туловища. Её аргументы и мольбы кончились. Она хотела хоть одного понимающего человека рядом, но просчиталась. Лёня за несколько месяцев, которые Злата ему дала, так и не смягчился и вряд ли когда-нибудь поменяет мнение. Она останется в его памяти как предательница близкой подруги и никак иначе. И виновата во всём произошедшем была лишь она Злата, никто другой. Девушка потеряла не только подругу и близких людей, она потеряла саму себя, суть, смысл в жизни. Кто она без своего окружения? Пустышка, не имеющая ничего кроме внешних данных.
Надежда таяла на глазах, Лёня захлопнул багажник, обошёл, мешавшую ему пройти Злату, и открыл дверь автомобиля, собираясь сесть в него и уехать. Если бы только Злата знала, где он жил, немедленно последовала бы за ним, но у неё нет такой возможности. Вариант остался, и он подразумевал под собой новое манипулирование. В коем Злата преуспела с лихвой.
— Лёня подожди, — крикнула она ему, и парень обернулся. Злата просияла. То, что он остановился и не проигнорировал ее, давало шанс на будущее. — Можно я попрошу кое-что?
Леонид захлопнул дверь и обернулся к ней. Ему совсем не хотелось продолжать разговор, парню казалось каждая минута, проведённая с ней, равна предательству. В первую очередь себя, а во вторую Кирилла.
— Не имеешь права меня просить, но я не такой чёрствый человек как ты Злата, поэтому дам шанс. Говори, что хотела и проваливай на все четыре стороны, — разрешил Лёня.
Девушка сделала короткий шаг на встречу, на что Леонид отреагировал по-своему грубо.
— Стой, пожалуйста, на месте, мне так спокойнее.
— Всё что захочешь, — прошептала она, а следом заговорила уже нормально, — дай мне один день.
— В смысле?
— Ты добрый Лёнь, я знаю, я видела. Позволь мне вернуться в те дни, когда я была счастлива, всего на двадцать четыре часа?
— Возвращайся, я-то тут при чём?
— С тобой.
— Со мной? Это как? У нас ничего не было и быть не могло, так что я не понимаю, — искренне изумился Леонид.
— Я врала себе, пыталась поймать птицу удачи, за хвост, гоняясь за Романовым, а тот, кто мне нравился, был уже рядом, это ты.
Лёне стало не по себе. Желание убежать росло со скоростью света.
— Знаешь, я всё-таки поеду домой, мне надоело слушать твои бредни, — снова вернулся он к машине, и схватился за ручку, чтобы открыть её, как его рука была перехвачена женскими тоненькими пальчиками.
— Подари мне один день. Прошу! Только ты и я. Как бы оно могло быть? Я хочу прожить то, что гнала от себя, иначе я сойду с ума. Только ты можешь мне помочь, — умоляла девушка, прожигая Лёню страдающими глазами. — Хочешь я упаду тебе в ноги? А хочешь, унизь меня, как тебе угодно, я приму, но только дай мне возможность вздохнуть хотя бы на время? Лёнечка.
— Что ты говоришь? Я что чудовище чтобы девушку унижать?
— Нет, ни в коем случае, я не это имела в виду, — попыталась оправдаться Злата, но не могла подобрать нужных слов для убеждения.
Лёня устал слушать её жалобные речи, да и унижать дурочку смысла ноль, она и сама неплохо справляется, от воплей Златы прохожие стали косо посматривать в их сторону. Из-за Златы Лёня почувствовал себя не в своей тарелке, виноватым. Мол, девушка молит о прощении и о каком-то дне с ним, а он каков гад, отказывает. А с другой стороны предложение заманчивое, всего один день, и никто ничего не узнает. Проблема состояла лишь в том, что молчать в их паре станет только он один, а Злата во имя себя любимой сдаст его при первой же возможности.
Лёня решился.
— Поклянись, что никто не узнает!
— Клянусь, всем, чем захочешь, — оживилась Злата. Глаза потухшие, вдруг загорелись былым озорством.
— Ладно, этого достаточно, но только на несколько часов, никаких тебе двадцати четырёх, губу не раскатывай, меня могут в любой момент вызвать на работу, — соврал парень. Ему просто хотелось потрепать ей нервы, если Злате действительно так важно провести с ним время. — Садись в машину.
Девушка обрадованная, побежала к пассажирскому сиденью, схватив по дороге упавший пакет с киви. Отряхнула от снега, и уселась в автомобиль. Раньше у неё были только богатые ухажёры, поэтому в подобной «старушке» она сидела впервые. Однако по пути она ни на что не жаловалась. Наоборот считала своим долгом похвалить.
— Какая удобная машина и куда лучше, чем всякие иномарки, мне нравится, — стала прежней девушка, и Лёня обманулся, словно и сам перенёсся в прошлое.
— Думал твоей заднице по душе только «мерседесы».
— У моей задницы нет души, — хихикнула Злата в кулачок, — извини.
— Давай помолчим? — очнулся, от чар Златы Леонид, и пожелал не слушать её хотя бы пока они едут к нему домой.
— Если тебе хочется…
— Мне хочется. Я не могу вот так запросто вернуть прошлое отношение к тебе. Мне надо настроиться, — зачем-то стал оправдываться парень.
— Я понимаю, извини, не буду давить.
И они замолчали. Чтобы не сидеть в тишине Лёня включил радио, в котором вещали о погоде и предстоявшей метели. Якобы февраль их месяц, и не смотря какой зима была до его наступления, после обязательно будут валить снега. Похож ли Лёня на свой месяц? Вряд ли. Ему, скорее всего, подошёл бы один из летних или весенних теплых, когда распускаются первые почки на деревьях или цветы на поляне. Однако судьба распорядилась иначе, и Лёня родился именно в этот суровый месяц февраль.
До квартиры они так же дошли молча. Злата тайком от Лёни умыкнула самый тяжёлый пакет и потащила буквально на своём горбу.
— Давай я донесу, — обмолвился он у лифта, слыша как Злата кряхтит.
— Нет, я сама, — отказалась девушка, и как только лифт соизволил открыть створки, она вбежала в него первой.
Жил Лёня на третьем этаже, и обычно любил идти до него пешком, но из-за Златы решил в кои-то веки доехать на стареньком лифте. Он подумал, что если они пойдут пешком, она точно выплюнет свои легкие от перенапряжения. Хотя следовало бы её наказать, таким образом, но, увы, Леонид был слишком совестливым парнем, его характеру не присуща месть.
«Попалась бы ты на глаза Киру, он бы из тебя всю душу вытряс, не то, что я, простофиля, — с неприязнью к себе подумал Лёня, — и как мне после этого ему в них смотреть?»
Открыв дверь своей честно заработанной квартиры, Лёня пропустил гостью вперёд. Они вместе отправились на кухню и стали доставать продукты, которые накупил Леонид. А их было не мало.
— Лёня как много ты ешь, — поразилась масштабам Злата, — и как в тебя помещается? Ты вроде такой стройный парнишка, подтянутый, а жратвы столько словно ты собираешься принимать у себя роту солдат.
— У меня особенный день, — не поддался он на её уловки с шутками.
— Что за день?
— День рождения, — схватил он в охапку огурцы с помидорами и отправился их мыть.
Злата замерла на месте.
— О боже, с днём рождения тебя Лёнь, я не знала, прости, — подошла к нему она и приобняла, — желаю тебе всего самого лучшего. Ты его достоин.
— Ага, как же, — скептически воспринял он поздравление, — раз уж ты навязалась, то ставь воду на плиту и маринуй мясо. Придётся с тобой праздновать.
Он не видел детского восторга, в глазах Златы, так как она радовалась стоя за его спиной и благодарила небеса за такую возможность. Неужели она ещё чего-то стоит? Может Лёня увидит в ней не наглую девушку, бегающую за чужими кошельками, а настоящую добрую, нежную и милую Злату? Она сделает все, чтобы не потерять парня, он её последний шанс на нормальную жизнь.
Пока они готовили, Злата болтала без умолку, и впервые за последние годы чувствовала себя настолько открытой. Лёня же её энтузиазма не разделял. Его обуревала неловкость и давящее на грудь вина перед другом. Ведь Кирилл не может покоя себе найти, а он празднует день рождения да вдобавок с той, которая и лишила друга предполагаемого в будущем счастья. Расслабиться Леонид не мог, ему постоянно приходилось видеть Злату рядом, они работали вместе в унисон, словно всю жизнь практиковались. Это выводило парня ещё больше. Но он пообещал Злате побыть прежним какое-то время, и не мог высказаться, как следует. А слов скопилось великое множество.
— Смотри, какой чудной огурец, он похож на тебя, прям вылитый, — поднесла поближе овощ Злата, чтобы Лёня оценил прикол.
— И чем интересно? Тем, что я такой же безвольный?
Девушка изменилась в лице и убрала колёсик разрезанного огурца к остальным.
— Извини, я погорячился. — Опомнился Леонид, и постарался исправить ситуацию.
— Ты не виноват, — продолжила нарезать овощи Злата, неумело, но старательно, — из-за меня и моей ошибки мы не можем общаться как прежде. А ведь признай было весело? Мне нравилось тебя задирать, ты так забавно реагировал, меня постоянно разбирало на смех, но я держалась. Не хотела показывать своей заинтересованности.
— Весело, — не стал он противоречить, — но ты была заинтересована в деньгах Кирилла больше чем в искренних чувствах. Я не осуждаю, не подумай. Мы живём всего раз, и каждый сам решает как ему удобно. Просто у нас разные пути. Я привык зарабатывать собственным трудом, а ты… Ну и ты когда-нибудь к этому придёшь. Иметь свою копеечку в кармане, гораздо приятнее, чем чужую и скорее всего временную.
— Хорошо сказал, красиво, — заслушалась его Злата, и случайно порезалась, — ой, блин.
На указательном пальчике появилась капля крови, от которой Злате стало дурно, но она не подала виду. Нечего ему с ней возиться. А вот Леня, заметив, как девушка включила воду и подставила руку под струю, бросил все свои заботы и подбежал к ней.
— Больно? Сильно поранилась?
— Ерунда, пройдёт, — не привыкла она, чтобы кто-то беспокоился за её здоровье. — У тебя есть пластырь или что-то вроде того?
— Есть, сейчас принесу, — и на короткое время он покинул кухню в поисках средства гигиены.
Вернувшись, Лёня сам заклеил ранку на коже девушки, и ещё раз спросил, не больно ли ей, отчего Злата растаяла. Ей было приятно знать, что ему не всё равно.
За два с половиной часа они умудрились успеть наготовить несколько любимых блюд Лёни. Злата поинтересовалась у него, почему именно они, и оказалось, что их всегда готовила для него мама, когда он приезжал домой. Девушка удивилась, что такой взрослый и серьёзный мужчина настолько сентиментален.
Сев за импровизированный праздничный стол, они выпили по стакану вина за день рождение Лёни. Он не любил такой официоз, но Злата настояла, и парню пришлось сдаться. В конце концов, это их последняя встреча, так он считал.
— У меня, к сожалению, нет для тебя подарка, так как я не знала, — опустила глаза девушка, — но есть кое-что другое.
Она сняла со среднего пальца простое золотое колечко и протянула его Леониду.
— Жениться на тебе предлагаешь? — впервые за вечер пошутил он.
От саркастичного вопроса Леонида она подавилась. Злата никогда о таком не раздумывала. Но шутка из уст парня прозвучала так мило, что она не сдержала улыбку. Была бы она против? Может, и нет.
— Перестань издеваться, нет, — засмущалась Злата, хотя раньше никогда не страдала подобной чушью. — Колечко подарил мне папа, и оно самое дорогое, что у меня имеется. Я хочу поделиться им с тобой. Подарить. В знак понимания.
Лицо Лёни стало жёстким, он ненавидел, когда его пытаются связать по рукам и ногам такими вот символами. К чему цирк? Сегодня она дарит кольцо, а завтра снова появляется на пороге его квартиры и просит о новой встрече.
— Оставь у себя. Оно принадлежало твоему отцу, значит обязано остаться с тобой до конца. Я не приму.
— Ну, пожалуйста, Лёнь, — простонала девушка, — я дарю его тебе, не ожидая ничего взамен. Честно. Оно тебе вряд ли подойдёт по размеру, но ты можешь купить цепочку и носить его на шее.
— Нет, — возразил парень.
— А можешь — выбросить, как только я покину твой дом. Главное прошу, не делай этого пока я здесь, пусть в моём воображение отложится что ты принял кольцо, — увидев его руку, лежавшую возле недопитого вина, Злата накрыла её своей ладонью.
— Уходи, — вырвал он руку, и встав с места вышел на балкон.
«Я предатель! Предатель! Предатель! Чтобы у меня язык отсох от всех сказанных ей приятных слов, — ругал он себя, на чём свет стоит, — ненавижу тебя Злата, чёртова интриганка и манипулятор. Чтобы тебе провалиться на месте».
На нервной почве Лёня достал сигарету и закурил. Он пытался заглушить внутренний голос, твердивший ему: дай ей шанс. Нет, он не один из тех Ромео, которые бросят всё, предадут друзей и выберут девушку. Никогда, пусть его сердце разорвётся от боли, но он не поступит с Кириллом таким образом. Чувства не должны быть испытанием, на любви-ненависти счастья не построишь. При любом исходе один из пары обязательно будет страдать, и он Лёня не падёт жертвой нелепого трепета в груди.
Дверь квартиры захлопнулась. Лёня затушил сигарету и вернулся к столу, где они со Златой праздновали его день рождения. Злата ушла, а кольцо осталось.