ДОРОГА, ДЛИНОЮ В ЖИЗНЬ
Три года шла беспощадная война. Все мужчины ушли на фронт защищать свою родину. Дома оставались только женщины и дети, которые тоже не хотели оставаться в стороне. Они работали для фронта, трудились в поле, выращивая зерно, на заводе наравне с взрослыми изготавливали снаряды, валили лес, снабжая топливом тепловозы. Среди этих подростков была и Маша, или как её все звали, Маня. Она вместе со всеми обрубала сучья с поваленных деревьев. Работа была тяжёлая, но девушка справлялась. Когда объявляли перерыв, все садились на пни, доставали свои котомки с едой и наперегонки съедали то, что им давали мамы. Маша всегда брала с собой лепёшки из крапивы, которыми угощала ребят.
Девушка она была весёлая, задиристая. Русая коса по пояс, голубые глаза и милая улыбка привлекали внимание мальчишек, но девушка только смеялась, когда они пробовали за ней ухаживать.
- Санька, чего ты глаза таращишь на меня? Влюбился что ли? - говорила она и подсовывала ему лепёшку.
- Ещё чего! - огрызался подросток и с удовольствием уминал румяную, с хрустящими краями лепёшку.
Ребята хохотали над скромным парнем, а он гордился тем, что девушка оказывала ему знаки внимания.
… Они жили на одной улице и вместе лазили в чужой сад за яблоками. Саша жил с мамой, а у Маши были отец, мать и маленький братик. Правда в последнее время родители часто ругались, а однажды она подслушала разговор взрослых.
- Иван, может, ты мне скажешь, где ты был? – спрашивала мать.
Отец, отхлёбывая горячий чай, нехотя отвечал: - «На работе задержался».
- Хватит врать! Я знаю, куда ты ходишь! Что там мёдом намазано?
- О чём ты говоришь? – и отец сделал недоумённое лицо.
- Не прикидывайся дурачком. Чем она лучше меня? Ни кожи, ни рожи, а всё туда же!
Отец встал из-за стола, давая понять, что не собирается продолжать пустой разговор. Маша, затаившись, стояла за дверями, обдумывая слова матери. «Значит, у отца есть другая женщина? И кто же она? Неужели она лучше моей мамы?» Маша решила для себя выяснить это. Ей было обидно за маму, и однажды, гуляя на улице с девочками, увидела отца. Он только свернул на их улицу Труда и тут же зашёл в дом. Девочка решила проследить и узнала, что он ходит к одинокой женщине. Отец работал машинистом и там же, в депо работала тётя Лида. «Значит вот кого имела в виду мать, когда говорила отцу. И, правда, в женщине не было ничего привлекательного, мама гораздо красивее её!» - думала Маня, переживая за мать. Но ведь девочка любила и отца. Она думала, сказать ли маме о том, что она увидела? Дочка не хотела сделать плохо ни отцу, ни матери, но так уж получилось, что после этого они вместе с мамой пошли к этому дому, и Анна от бессилия взяла и бросила камень в окно своей разлучнице. После этого отец ушёл из дома навсегда. А спустя какое-то время демонстративно прошёлся возле их дома с ребёнком на руках, а женщина шла рядом, держа его под ручку. Девочка на всю жизнь запомнила этот случай и возненавидела отца.
У Маши был брат, Измаил. Он был младше её на четыре года, но не поддавался сестре и всегда выигрывал битву. Девочка жаловалась на него маме, а он в отместку придумал ей прозвище «маневруха». Ей не хотелось оставаться в долгу, и она передразнила его: «безъязыкий», за то, что он не выговаривал некоторые звуки. Маня обижалась на него, но мать всегда заступалась за сына: - «Маша, он же младше тебя, уступи ему».
- Ага, как же! Он первый лезет ко мне, - оправдывалась та и показывала ему кулак.
Дети по-разному реагировали на уход отца. Измаилу его не хватало, и он часто бегал к нему, возвращался всегда с подарками, а девочка жалела мать. Она жалела о том, что сказала ей об отце, но Анна и так всё знала. Шли годы. Маше исполнилось шестнадцать лет. Она пошла работать, чтобы помогать матери, сидела за швейной машиной и выполняла мелкие операции.
А потом началась война…Тяжело приходилось всем, но никто не плакался, все понимали: чтобы одолеть врага, нужно трудиться, не жалея сил…
…Возвращаясь с лесозаготовок, Маша с удовольствием вдыхала аромат свежеиспечённого хлеба и за обе щёки уплетала квашеную капусту с картошкой. Брат лез к ней с расспросами, и она охотно рассказывала обо всём, что видела.
- Знаешь, кого мы видели? Белку. Она такая красивая! Нас вообще не боится. А ещё мы поймали ежа. Санька его домой принёс.
- А ты мне принеси, я тоже хочу посмотреть,- попросил брат.
- Сходи у Сани посмотри, - ответила сестра и подала ему свёрток, в котором была земляника.
Где-то гремели снаряды, рвались мины, но в их городке было тихо. Подростки бегали на вокзал, где проходили эшелоны с солдатами и махали им руками, провожая на войну. Впоследствии они будут иметь статус: дети войны. Им тоже пришлось нелегко. Они испытали всё: и голод, и горе, когда приходили похоронки на отца, брата, деда. День Победы они встречали с полной уверенностью, что теперь-то они заживут! Но кругом была разруха и требовались рабочие руки, чтобы восстанавливать разрушенные дома.
Одноклассники Маши, в том числе и Санька, собрались ехать в Донбасс, добывать уголь в шахтах. Девушка тоже не хотела от них отставать, но её не пропустили. Она тогда обманным путём пробралась в поезд и добралась до Донбасса. Долго ей пришлось уговаривать начальство взять её на любую работу, и вскоре она устроилась в столовую, куда приходили обедать рабочие.
- Эй, красавица, принеси-ка нам борща, да погорячее, - говорил парень, в окружении таких же молодых шахтёров, весело разговаривающих между собой.
Маша оценивающе посмотрела на парня и, развернувшись на каблучках, пошла на кухню. Через несколько минут рабочие, насвистывая песню, вышли из столовой и тот, что обращался к девушке, подмигнул ей, послав воздушный поцелуй. Мария смутилась, но улыбнулась ему в ответ.
Кто знал тогда, что именно этот красавец заставит её страдать, ждать свиданий, испытать сладостное чувство первой любви. Он не давал проходу Марии, и вскоре она сдалась, а через семь месяцев они поженились. Всё было хорошо, но только до тех пор, пока Мария не родила дочку. Николая как подменили. Он всё чаще стал задерживаться после работы, приходил уставший и сразу ложился спать. Для Маши это было непонятно. Она старалась, готовила ему любимый его борщ, а он отказывался есть. Вспоминая своих родителей, смутная догадка пронзила её бедное сердце. «У него кто-то есть». Она не стала его ни о чём расспрашивать, просто собрала вещи и уехала к себе домой.
Анна Евстропановна переживала за дочку, вспомнила измены своего мужа и поняла, что Маше тяжело простить Николая. Но была ли она, измена?
- Маня, ты поговорила с ним? Почему ты решила, что у него кто-то есть? – попробовала она вывести её на серьёзный разговор.
- А чего тут пробовать, и так понятно. Придёт и спать ложится, даже на Иринку не взглянет, будто она и не дочь ему.
- Может, устаёт на работе?! Нельзя же так рубить с плеча, - заступилась за зятя тёща.
- Ага, устаёт! А я не устаю целый день крутиться, как белка в колесе, – отговорилась Маша, - и давай не будем об этом говорить. Мой папочка тоже уставал, когда приходил сытый и довольный от любовницы?!
- Это ты зря сказала. Не нужно всех равнять на отца. И вообще, не говори об отце плохо. Это наши дела, а вас он любил.
- Не нужно, так не нужно. И не будем об этом говорить.
Почему так получается, что дочь проживает такую же жизнь, как её мать? В чём здесь закономерность? Можно ли избежать повтора судьбы? Трудно получить ответы на эти вопросы. Может быть, когда-нибудь эта загадка будет разгадана, но сейчас Маше нужно было жить дальше. Она вновь устроилась в швейную мастерскую, а дочку отдала в ясли. Но через два месяца Николай вновь появился на пороге. После ухода жены он пустился во все тяжкие, но проснувшись, как-то утром, понял, что всё ему надоело, соскучился и хочет видеть жену и дочь. Взяв билет на поезд, примчался в надежде забрать их домой, но Маша наотрез отказалась ехать обратно. Пришлось ему оставаться с ними. Он съездил в Донбасс, рассчитался с работы и приехал к Марии.
Николай был хорошим гармонистом и его приглашали во все дома. Незаметно он вновь подпал под влияние женщин, закрутило его с новой силой. Маша от людей столько слышала о его похождениях, что однажды не выдержала и попросила своего дядюшку Нисифора выпроводить Николая.
- Дядюшка, я не смогу сама этого сделать. Пожалуйста, скажи ему, чтобы он уходил. Не могу я слышать про его похождения.
- Подумай хорошенько. Ведь он не плохой мужик. Перебесится и успокоится.
- Ну, уж нет! Сколько времени ждать? Он может, всю жизнь будет волочиться за юбками. Я состарюсь быстрее, чем он успокоится. Пусть уходит.
Когда Николай пришёл с очередного праздника, у порога увидел свои чемоданы. Он всё понял, но не спешил уйти.
- Маша, прости меня. Я обещаю тебе, что больше этого не повторится. Да я и не люблю никого кроме тебя. Давай начнём всё сначала, ведь у нас дочка растет.
- А ты дочку-то часто видишь? Ей уже два года, а ты и не вспомнил про её день рождения. Сколько раз мы с тобой уже разговаривали? Всё напрасно.
Маша встала, одела ребёнка, взяла коляску и ушла из дома. Гуляя по улице, она оплакивала своё счастье. Ей хотелось мужа простить, но она не верила в его исправление. Душу разрывала боль, ведь она любила его, несмотря ни на что. Возвращаясь домой, думала только о том, что дядюшка сделает то, что обещал. Чемоданов у порога не было, значит, Николай ушёл. Ещё одна страница жизни закрыта. А что там впереди?
Мария сдружилась на работе с Галиной. Та была постарше и поэтому молодая женщина прислушивалась к ней.
- Маша, ты не переживай, одна не останешься. Девка ты, видная, а то, что дочка есть, так это ерунда. Найдёшь себе мужчину, который тебя полюбит и дочку твою.
Не верилось Маше в своё счастье, она уже думала, что как и её мать останется теперь одна. Анна Евстропановна всё чаще обращалась к Богу, поняла, что всё вокруг суета сует и полностью отдалась его воле. Сын Измаил женился и привёл жену домой. У них родился сын. Лида не очень пришлась по душе свекрови, но главное, что она устраивала сына. Душа у матери болела только за Марию, но не знала тогда она что уготовила судьба для её дочери.
Однажды Галина пригласила Машу к себе в гости, у неё был день рождения.
- Ты приходи с Иринкой. Дима у меня любит с детьми заниматься. У меня всё припрашивал сестрёнку, да так и не дождался. Посидим немного, надо чем-то жизнь разнообразить.
Мария пришла как раз в тот момент, когда к Галине явился гость. Это был высокий молодой мужчина с зачёсанными назад русыми волосами и глубоко посаженными серо-голубыми глазами. Он внимательно рассматривал гостью, одновременно разговаривая с девочкой.
- Как тебя зовут, малышка?
- Ила, - ответила та, картавя, и прижалась к маме.
- Иди сюда, Ирочка, будем знакомиться. Меня зовут дядя Ваня. А сколько тебе годиков?
Девочка показала два пальчика.
- Два годика? А ты любишь в куклы играть? Тогда бери, это тебе, - и он подал большого пупса.
Девочка взяла куклу, которая размером была с новорожденного ребёнка, подошла к матери, не зная, что с ним делать.
- А ты возьми вот одеяльце и заворачивай в него куклу, - подсказала Галина, показывая ребёнку, как это делается.
Девочка занялась пеленанием, а взрослые сели за стол.
- Галя мне уже сказала про вас, и я рад нашему знакомству, - сказал Иван, обращаясь к женщине.
- Так это всё устроено для того, чтобы нас познакомить? – спросила Мария у подруги.
- Ну почему же? У меня на самом деле день рождения. Не сидеть же нам одним. А Иван на гармошке хорошо играет.
- С меня хватит гармонистов! Уже наслушалась, - резко сказала гостья, чем удивила хозяйку.
- Не поняла, что ты имеешь против гармошки?
- Против гармошки ничего.
- Ей гармонист не понравился, - пошутил Иван и засмеялся.
Чувствовалось напряжение, и никто ничего не понял, кроме самой Маши. Она никогда не рассказывала Гале о том, что Николай был гармонистом. Молодой человек оказался находчивым.
- Забудем про гармошку. Давайте выпьем за хозяйку, ведь тридцать лет бывает только раз.
Мария никак не могла отделаться от мысли, что её сватают, хотя Иван ей понравился. А он, чтобы не напрягать её своим присутствием, занялся девочкой. То и дело был слышен детский смех. Дима тоже смеялся, рассказывал дяде Ване какие-то истории. Женщины уединились, чтобы посплетничать.
- Маша, тебя никто не загоняет в брак. Приглядись, парень он неплохой. Я знаю, что такое быть одной. Если бы он был постарше, я бы сама его на себе женила.
- У вас небольшая разница в возрасте, подумаешь, каких-то пять-семь лет.
- Не скажи! Это сейчас семь лет не много, а когда будет мне за сорок и ему за тридцать, тогда это будет заметно. Ты мне лучше скажи, понравился он тебе?
- Не знаю, трудно судить с одного взгляда.
- Иногда один только взгляд решает судьбу. Вот я увидела своего Петьку и сразу же влюбилась по уши. Но не дано мне было испытать счастья, погиб он при исполнении долга, а Димка остался. Вот так!
- Я не знала ничего, прости.
- Да ладно, чего там. Давно это было. Мне было семнадцать, ему восемнадцать. Он в армию ушёл, я родила через девять месяцев, а он через месяц после этого погиб, не увидев своего сына.
- Дамы, вы не забыли про меня? – услышали они голос Ивана. Он стоял в проёме дверей, улыбаясь. – А дочка у вас прелесть! Все стихи мне рассказала. Я бы с удовольствием с ней пообщался ещё. Пригласите меня в гости!
«Бесцеремонный товарищ» - подумала Маша и ответила: - Посмотрим.
Вечер закончился, и Иван пошёл провожать Марию с дочкой, неся её на руках. Сначала они шли молча, но когда дошли до Машиного дома, он вдруг предложил ещё прогуляться.
- Иришке спать надо, - ответила Мария и взялась за калитку.
- Постой! Ты можешь её свести домой, а я подожду. Прогуляемся, вечер такой хороший…
Молодая женщина колебалась. Не хотела показывать, что мужчина её заинтересовал.
- Хорошо, постараюсь.
Мария зашла в дом. Анна Евстропановна сидела со своими чётками и молилась. Взглянув на дочку, тихо произнесла: « Иди, только смотри, не дай себя обмануть». Маша удивлённо посмотрела на мать: «Откуда она знает, что я собираюсь идти с мужчиной?»
- Иришку я уложу. Иди,- повторила она и отложила в сторону чётки.
Стоял май. Кругом виднелась молодая зелень. Запах сирени наполнял воздух, а тёплый ветерок ласкал лицо, и было приятно идти и вдыхать аромат весны. Иван искоса поглядывал на Машу. Она ему нравилась. Он не мог сказать конкретно чем, она была просто женственна. Всё в ней было пропорционально, фигурка, ножки, грудь. Ему нравилось, как она слегка краснела, когда он касался её руки. Она вела себя так, как будто никогда не была замужем. Обычно ему попадались женщины уже искушённые, но к ним он быстро терял интерес, а тут наоборот, она его завораживала своей непосредственностью, простотой и холодностью. Но он интуитивно чувствовал, что она отнюдь не холодна.
- Маша, а ты думала о том, чтобы снова выйти замуж? – задал он вопрос и очень удивился, когда она ответила.
-Я не хочу замуж.
- Почему?
- А что хорошего замужем?
- Как что? Муж о тебе заботится, ты рожаешь детей…
- Так я могу и сама о себе позаботиться, - перебила его размышления молодая женщина.
- Да, интересный ты экземпляр! – высказал Иван своё мнение и хотел что-то добавить, но Маша резко его остановила:
- Какая есть! Пока не поздно, найди другой экземпляр, а то будешь потом жалеть, - и она, развернувшись, пошла обратно к дому.
Он не стал её останавливать. Возвращаясь домой, думал, чем он так её обидел? А Мария в очередной раз убедилась, что нельзя верить мужчинам. Она дала себе слово, что не даст себя обмануть. Но как говорят: человек предполагает, а Бог располагает.
Прошло не более месяца, и Мария вновь встретилась с Иваном. На этот раз встреча была более приятной. Они пошли в кино, и он угощал её в буфете мороженым.
- А это Иришке снесёшь, - и он подал шоколадку.
- Нельзя ей шоколад, да она его и не любит.
- А что она любит?
- Селёдку.
- Что-о? – удивлённо спросил Ваня. – Впервые слышу, чтобы ребёнок селёдку любил.
- Потому что я её люблю. Сама ем и ей даю.
- Поразительно! – воскликнул он и добавил: - В следующий раз принесу обязательно.
После третьего звонка они заняли свои места в зале. Весь сеанс Маша чувствовала на себе взгляд Ивана. Он держал её за руку и слегка сжимал ей пальчики. У неё перехватывало дыхание и бросало в жар. «Что это?» - думала она, стыдясь за свои чувства. А ещё через месяц Иван привёл её к себе домой знакомить с родителями.
И мать и отец были шкиперами на барже. Когда сын подрос, тоже стал работать вместе с родителями. Туда он и привёл Машу с дочкой. Родителям понравилась Мария, они одобрили выбор сына. И внучка им пришлась по душе.
- Ну что, Машенька, думай. Можешь хоть завтра переезжать к нам. Пока с родителями поплаваем, а потом перейдём на другую баржу, - сказал Иван, когда они остались вдвоём.
В женщине боролись два чувства: страх ошибиться и страх остаться в одиночестве. Она не заметила пока в Иване ничего отталкивающего. Он был внимательный, нежный и Иринку любил. Как и обещал Иван, через год они уже плавали на другой барже. Маша тоже была устроена шкипером. Плавать было интересно. На баржах они доставляли уголь, песок, соль. Через год родился сын, потом ещё одна дочь. И тут Маша начала понимать, что Иван оказался не таким, каким хотел казаться. Когда бывал у родителей, всегда приходил оттуда пьяным. Сначала жена молчала, потом начала выговаривать ему свои опасения и тут муж показал свой характер. Он дал ей понять, что с ним нельзя спорить, дороже выйдет.
Старшая дочь, Ирина уже ходила в школу и поэтому оставалась с бабушкой, когда открывалась навигация, и родители перебирались на баржу, но когда пришло время сыну идти в школу, вопрос стал ребром. Бабушке справляться с двоими было не под силу, и поэтому было решено оставить работу шкиперов и перебираться на берег.
Какое-то время они жили у Анны, матери Марии, а потом получили однокомнатную квартиру в деревянном доме. Когда они въезжали в неё, у них уже было четверо детей, а потом она родила ещё троих.
Маша давно поняла, что совершила ошибку, когда согласилась жить с Иваном. У неё не был оформлен развод с первым мужем и по этому поводу в семье часто возникали скандалы. К тому же, Иван оказался страшным ревнивцем и, хотя поводов для этого не было, устраивал скандалы и начал распускать руки.
- Маша, когда ты протрезвеешь? Неужели ещё не нажилась? Уйди от него. Ведь он тебе не муж, зачем ты терпишь его издевательства? – говорила Анна Ефстропановна, жалея дочь.
- Мама, куда я пойду? К тебе, так ты сама теперь на птичьих правах живёшь, - плакалась Мария.
- Говорила я тебе, подумай…так нет…вот тебе и хороший. Жила бы сейчас с Ирой.
- Что теперь говорить об этом? Скоро ещё один появится ребёнок.
- Зачем рожаешь? Есть у тебя голова на плечах или нет? – возмущалась мать, зная, что все её слова впустую.
Каждый раз, возвращаясь от матери, Маша убеждалась в том, та тысячу раз права. Но было такое ощущение, что всё делалось против её воли. «Почему я такая безвольная? Куда делась моя гордость? Как вести себя, чтобы не провоцировать мужа на скандалы?» Но все размышления были напрасны. А Иван укорял её в том, что она не может взять развод с бывшим мужем, а потому они живут вне брака. Хотя мало вероятно, что брак что-то бы изменил. Просто у Ивана был такой характер, и шло это из семьи. Когда они собирались все вместе, родители, два брата и сестра, редко когда проходило спокойно. Почти всегда встречи заканчивались драками. Так что это шло из далёкого детства и бороться с этим невозможно. Можно только бежать без оглядки, но куда?
Иван и Мария прожили без малого восемнадцать лет. Сколько слёз было пролито за это время?! Иногда её покидало мужество жить с ним, и она готова была уйти самовольно из жизни, только бы не быть униженной, побитой, оскорблённой. Однажды, решившись на такой шаг, уже накинула петлю на шею, но вдруг услышала крик последних двойняшек и опомнилась. «Что я делаю? На кого я их всех оставляю?» Только чудо или молитвы матери спасли её от петли. А вот Иван поплатился за свою жестокость.
Однажды, придя к жене на работу, решил её попугать, налил в кружку каустика и хлебнул. Скорая помощь доставила его в больницу, но пищевод спасти не удалось. Он сгорел и теперь Иван не мог проглотить даже глотка воды. Ему была сделана операция, вывели трубку в неповреждённую часть пищевода, куда он через воронку заливал жидкую пищу. Но не только пищу, но и водку. Считая во всём виноватой свою жену, отыгрывался на ней, как мог. Часто пьяный вытаскивал трубку и заставлял дочку вставлять. Но что могла та сделать? Приходилось ему ехать в больницу. Так он прожил целый год. А потом ему предложили сделать операцию, но не давали никаких гарантий, поэтому он отказался. И согласился только тогда, когда ему предложили ехать в Военный госпиталь в Ленинград, там были лучшие специалисты.
Уезжал он в декабре. Зима была как раз слякотная, а он страдал астмой, и это усугубляло его выздоровление. Мария поехала к нему, чтобы поддержать.
- Как там ребята? – спрашивал Иван.
- Всё хорошо. Ира сейчас там с ними. Переживают за тебя.
Иван похудел, но был таким же дерзким. Мария Ивановна слышала от пациентов и медсестёр, что он надоел им своими придирками.
А когда его увезли на процедуру, Маша сидела и тихо плакала, понимая, что он может умереть.
- Милая, ты чего плачешь? Тебе его жалко? А вот ему не жалко тебя! – услышала Мария голос и подняла глаза. Это говорил старичок, который лежал у окна. Ты вот слёзы льёшь, а он хвастался, что вернётся домой, так задаст тебе перцу. «Будет она у меня своей задницей углы считать!»- так и говорил. Так что радуйся, если помрёт».
Маша не понимала, как можно, находясь одной ногой в могиле, быть таким жестоким. Уезжая, она попросила санитарку ухаживать за ним и оставила ей немного денег, чтобы та могла что-нибудь ему покупать. Но через две недели, тридцатого января он умер, не дождавшись дочки, которую просил приехать. Так вот и закончилась его жизнь. Мария, конечно, жалела его, как человека, но на похоронах не одна слезинка не выкатилась из её глаз. Все слёзы были выплаканы ещё при жизни с ним. Конечно, кто не знал её жизни, осуждал за то, что она у гроба была спокойна, но кто знал, только радовались за неё.
Мария вздохнула свободно. Она получала получку и знала, что может распоряжаться ею так, как хочет, не нужно сразу всё тратить на продукты. А раньше приходилось так делать, иначе большая часть денег была бы пропита. И попробуй было ему не дай на водку, расправа с руки.
Дети выросли, у Марии появились внуки, даже правнуки. Она уже сбилась со счёта сколько их. Живёт у старшей дочери, та и ухаживает за ней. Шутка ли, через год Марии Ивановне исполнится девяносто лет. Она пережила свою мать, Анна Евстропановна умерла в восемьдесят шесть лет от инсульта. И память уже у Марии Ивановны не та, и глаза не видят, но зато когда приходят дети навестить, она оживает, слушает…
Можно ещё много написать про маму, в её жизни было много интересных и волнующих эпизодов, и все мы принимали непосредственное участие в её судьбе, мы – её дети. Невозможно в одном рассказе написать о жизни человека. Пусть это повествование будет в память о нашей мамочке. Только Господу известно, когда он призовёт её к себе, а мы рады, что мама ещё с нами, а это значит, что мы ещё молоды.