В силу очень плотного графика выполнения плановых заданий, мы вынуждены обедать прямо на рабочих местах. Каждый берет с собой из дома бутерброды, булочки, котлеты, куриные окорочка и блинчики. Всё это укладывается в холодильник, потом, во время обеда разогревается в микроволновке и употребляется за дружеской беседой.
Но в последнее время я стал замечать, что в нашем маленьком, но дружном коллективе стали происходить необъяснимые вещи. Непонятным образом, пропадают указанные выше продукты из общего холодильника.
Правда, если подумать, то не таким уж и непонятным. Будет вернее сказать, по недоразумению.
Как-то раз, один товарищ по оружию, уходя на больничный (на три дня) завещал мне свои блинчики с творогом. Где-то под вечер, когда в кабинете никого не было, я вспомнил о завещании, пошарил в холодильнике, и извлек пакет наивкуснейших, обжаренных в масле, румяных, с чуть подгорелым бочком, блинчиков.
Быстренько соорудил чаю, чтобы легче проскакивали, и, не отрываясь от монитора, стал их кушать. Было настолько вкусно, что я не мог остановиться. И остановился лишь тогда, когда в пакете остался один только блинчик.
Тут я вспомнил о товарищах, и мне стало немного неловко: а может и они хотели полакомиться? Может быть, я должен был оставить им, хотя бы по одному блинчику?
Но, если рассудить трезво, то в завещании был указан только я, а значит, и не о чем переживать. Я никому ничего не должен. Такая моя позиция в этом вопросе. Всё, внутренний конфликт исчерпан.
Зато, внешний, похоже, только начинался.
Пришел второй товарищ по оружию, пошарил в холодильнике и заявил, что я (непечатное прозвище) съел не те блинчики. Мало того, он сумел убедительно доказать, что так и есть в самом деле. По его словам выходило, что в холодильнике, на момент изъятия, находилось два пакета блинчиков, и я, не разобравшись в сути вопроса, взял его, и никак не первого товарища, пакет с блинчиками.
Немного поразмыслив над образовавшейся не в мою пользу ситуацией, я предложил второму товарищу взять блинчики первого товарища, и закрыть дело.
Но не тут-то было. Он сказал, что его блинчики гораздо вкуснее, поэтому, он согласится на моё предложение только в том случае, если я, в качестве компенсации за потерю вкуса, дам ему двести двадцать пять рублей. Я возразил, что это слишком жирно – и блинчики (какими бы они не были на вкус) и двести двадцать пять рублей – слишком много удовольствий.
Но он занял твердую позицию, и в итоге, я дал сотню. Он немного, для вида покочевряжился, и мы разошлись миром.
Так вот я и думаю. А что, если и другие продукты исчезают не сами по себе, а таким вот, необычным образом, незаметно расходятся? Если так, то ничего удивительного не происходит, и я зря ломал над этим вопросом голову.