Это было где-то году в 1986. К тому времени завершилась уже эпоха «Гонки на катафалках», как метко окрестил народ почти ежегодную традицию провожать в лучший мир руководителей партии и государства. Очередным Генеральным секретарём был избран Михаил Сергеевич Горбачёв – человек достаточно молодой для такой должности. В обществе завеяли ветры перемен. Появилась надежда на будущее без продуктовых очередей, талонов на приобретение всяких товаров и закрытости от внешнего мира.
Я в то время работал в НИИ Госплана СССР. В административном плане я был заведующим сектором разработки экономико-математических моделей перспективного развития транспорта и имел научное звание кандидата технических наук. Ни в каких партиях и общественных организациях никогда не состоял и не стремился к этому.
Но вот меня вызывает к себе в кабинет начальник нашего отдела и предлагает мне войти в состав профкома института и представлять там отдел. Говорит, что этот вопрос был уже обсуждён где положено и моя кандидатура получила одобрение.
Я и понятия не имел о том, чем вообще-то профком занимается. Ну, там на субботники коллектив организует, на овощную базу и в подшефный совхоз в Зарайском районе Подмосковья на посевную и уборочную компании регулярно сотрудников поставляет. Что мне-то в профкоме делать?
Однако – надо, так надо. Должен же от нашего отдела быть в профкоме свой представитель. Чем я лучше других, на которых уже навешены всяческие общественные обязанности как игрушки на новогодней ёлке?
В итоге отдел меня рекомендовал.
Выбирали членов профкома на общем собрании всего коллектива института. Вышел и я на трибуну и как бы представился. А то меня, вроде бы, и не знали. За каждую кандидатуру в члены профкома голосовали поимённо. Демократия ведь на дворе! Меня избрали практически единогласно при двух, кажется, воздержавшихся.
На первом же заседании вновь избранного профкома надо было выбрать его председателя и заместителя. Совершенно неожиданно для меня, в заместители выдвинули мою кандидатуру. Прямо в какую-то струю неожиданно я попал! Я стал отнекиваться – дескать, в профкоме никогда не работал, опыта нет и так далее, и так далее. Но выбрали единогласно. Вот влип - так влип!
Хорошо хоть, что собирались мы не так уж и часто – раз в месяц, примерно. Оказывается, вместе с теми мероприятиями, о которых я уже упомянул выше по тексту публикации, профком занимался ещё и разбором всяких житейских вопросов. Например, рассматривали письма от жён о поведении в быту своих мужей. Пьют, дескать, и за женским полом ухлёстывают.
А что тут я, допустим, мог сделать? Вытрезвитель, что ли при институте организовать? Иногда дело доходило до вызова виновника торжества на заседание профкома. Просто стыдоба! Хотя, нашлось несколько членов профкома, которые к такой деятельности относились просто с энтузиазмом. Я бы даже сказал – с азартом. Аж глаза у них горели! Возможно, именно таких людей принято называть «общественниками».
Я старался всячески увильнуть от таких заседаний, ссылаясь на необходимость моего личного присутствия в машинном зале при расчетах на ЭВМ. Частенько это удавалось.
Но как-то раз увильнуть мне не удалось. Председатель профкома был в отпуске и я обязан был проводить заседание профкома. Вопрос был действительно серьёзный. Ведь профком занимался ещё и распределением всяких благ, которые предоставлялись сотрудникам института. Например – распределением продуктовых заказов между отделами института. Эти заказы время от времени нам отстёгивали откуда-то «сверху». Количество заказов почему-то всегда было меньше, чем количество сотрудников. Но это-то был не сложный вопрос. По сложившейся уже достаточно давней традиции, мы распределяли количество поступивших заказов между отделами пропорционально численности сотрудников в них. А дальше в каждом отделов нарезались бумажки, количество которых было равно количеству сотрудников. На бумажках в количестве поступивших заказов на отдел ставили крестики. Остальные бумажки оставались чистыми. Все бумажки сворачивались одинаковым образом в рулончики и складывались в шапку. Дальше народ их вытягивал из шапки и порой слышны были радостные возгласы, а порой – не слышны.
В данном случае вопрос был о распределении выделенной для сотрудников института двухкомнатной квартиры. Предварительно этот вопрос уже рассматривался достаточно давно и на разных уровнях. В итоге профкому для принятия окончательного решения были представлены две кандидатуры. Одна – заведующего сектором и кандидата наук (прошу со мной не путать). Другая – девушки-оператора. Эта должность примерно соответствовала по статусу сотруднице машинописного бюро. И тут, и там были непростые ситуации с жилплощадью. У заведующего была малогабаритная двухкомнатная квартира, в которой он проживал с супругой и их сын с женой, у которых народился ребёнок. Тесновато, конечно.
Сотрудница-оператор проживала в коммунальной квартире, в которой помимо неё проживали ещё три семьи. У неё была четырнадцати метровая комната, в которой располагались её мама, муж и пятилетний ребёнок. Всего, значит, четверо человек. Выходит по три с половиной метра на человека. Да ещё и в коммуналке. Это меньше принятого жилищного норматива.
Господи! Да квартира была нужна и тому и другому! И ещё многим сотрудникам, десятилетиями стоявших в очереди на жильё.
Квартиру, в принципе, можно было купить. Но она стоила заоблачных денег в представлении большинства населения нашей страны. Например, у меня был достаточно высокий по тому времени оклад - 400 рублей в месяц плюс премия рублей 60-80. Казалось бы - отлично!. Но если сложить все доходы нашей семьи вместе с окладом моей жены и пенсией мамы, а потом разделить эту сумму на пять человек с учётом двоих детей, то получалось не так уж и много. Покупки квартиры не потянуть. В итоге я тоже получил первую в своей жизни квартиру от государства, когда мой возраст приближался уже к четырём десяткам лет.
Вообще, сейчас многие уже забыли, а молодёжь вообще и не знает, что достаточно продолжительное время в нашей стране всегда были очереди на приобретение товаров долговременного использования. Помимо квартир, например, были очереди на личные автомобили, комнатные и кухонные гарнитуры, ковры, холодильники и многое другое. В этих очередях надо было раз в неделю, как правило - в выходной день, отмечаться. Кого не было на перекличке - очередь ко всеобщей радости исключала из списка. Я сам лично не раз ездил отмечаться в таких очередях. Отмечались порой годами. На холодильник "Минск" я ездил отмечаться около двух лет. Помню, что многие, чтобы не забыть номер и не потерять бумажку с её записью, фиксировали номер своей очереди на ладошке химическим карандашом.
На достаточно крупных предприятиях были свои ведомственные очереди, куда товары направлялись от вышестоящего уровня управления.
Но это я отвлёкся от главной темы. Руководство института и партком рекомендовали профкому выдать квартиру заведующему сектором. И к этому были весомые основания – большой стаж работы в институте, его научная и общественная деятельность на протяжении многих лет...
Обсудив сложившуюся ситуацию, профком принял решение о предоставлении квартиры женщине-оператору. Практически все члены профкома проголосовали «За». Один голос был «Против». «Против» был представитель того отдела, в котором работал заведующий. Такое его голосование понять можно.
Потом меня «приглашали» на собеседование в разные инстанции и рекомендовали пересмотреть этот вопрос. Я отказывался. Всё-таки давала о себе знать идущая в стране перестройка сознания. Члены профкома искренно считали, что в сложившейся ситуации они приняли правильное решение.
В итоге это решение профкома было принято к исполнению на всех административных уровнях. Начальник отдела кадров по фамилии Кендыс взял у Надежды Зариповой (так звали женщину-оператора) необходимые документы и направился с ними в Исполком для получение ордера на квартиру.
На следующий день я обратился к нему с просьбой выдать в профком ордер для торжественного вручения его Надежде. Но оказалось, что ордера он не привёз. Сказал, что впопыхах забыл документы в сейфе. Очередное заседание Исполкома будет через месяц. Тогда и вручим.
У меня сложилось такое впечатление, что здесь что-то не так. Возможно, они рассчитывали нажать ещё на какие-то административные рычаги. К тому же вернулся из отпуска Председатель профкома, которого я замещал на том заседании.
Не буду вас утомлять, уважаемые читатели, а сразу скажу, что ордер Надя получила и его в профкоме торжественно вручили.
А у меня при этом вручении как будто что-то «щёлкнуло» в голове и я практически набело сразу смог сложить по этому поводу рифмушки, в стиле известного стихотворения Маяковского. Мне за эти рифмушки ни построчно, ни вообще никто ничего не платил, поэтому я не станл записывать их таким образом, чтобы строчек было побольше. Записал так, как срифмовалось. Вот они, эти строчки:
Я б тоже волкОм кой кого бы загрыз
Да стар... И зубов уже нету...
И никогда я стихов не писал
На тему какую… Но ЭТУ!
По длинному фронту пОднятых рук
Тоскливый взгляд Кендыса движется
Ну как отдавать без тревог и без мук
Зариповой ордера книжицу?
К ней нет у него почтенья у рта
К другим – отношение клёвое
Вот взял, например, и забыл паспорта
Подумаешь – дело-то плёвое!
Надюша! Держись! Ну ведь скоро! Вот-вот!
Мы знаем, что Кендыс – вражина!
Как долго ждала… Наконец-то в руках
Голубокожия бумажина!
И пусть на ней нет широченных штанов
И пусть не закончила ВУЗов
Пусть знают на Западе – Русский Профком
Похлеще ихних Союзов!
В профком меня больше не рекомендовали никогда.
Фото из интернет. Я думаю, что оно может символизировать лозунг «В единстве - наша сила!».