О геноциде в Руанде снято достаточно много фильмов, хотя, сколько бы их не сняли, будет мало, потому что о таком нельзя забывать, чтобы была хоть какая-то ничтожная вероятность того, что это не будет повторяться снова и снова в разных частях нашей планеты. Однако о геноциде в Южном Судане художественных фильмов очень мало, и этот, на мой взгляд, самый значимый.
Сюжет очень прост - группа американских журналистов путешествует по Южному Судану смотрит на массовые захоронения жертв геноцида, спрашивают оставшихся в живых о том, что происходило. И чувствуется, что их особо не интересует то, что происходит в этом регионе. Один из журналистов откровенно говорит о том, что люди в Африке просто дикие, вот и убивают друг друга, находя для этого разные предлоги. В отношении возможности прекратить кровопролитие он скептичен, говорит, что так было и так будет всегда, и это не наше дело, мы не может переделать этих дикарей. Жители деревни рассказывают о том, как их убивали, насиловали, специально заражали ВИЧ. И в этом конфликте в Дарфуре мусульмане арабы убивали чернокожих мусульман. Поводом для начала конфликта было то, что арабы из Дарфура не хотели делиться с чернокожими нефтью, которая добывалась в этом регионе. Хотя корни конфликта уходили далеко в историю, ранее как арабы, так и чернокожие жители этого региона занимались в основном работорговлей, и конкурировали в этом деле друг с другом. Журналисты, глядя на все это со стороны, не понимают кто прав, кто виноват, только видят, что черные пострадали от рук арабских отрядов Джанджавидов.
Но тут именно такой отряд является в деревню, и его командир говорит журналистам и трем солдатам армии ООН, немедленно покинуть деревню, в противном случае его люди уничтожат из вместе с жителями. Одна женщина пытается отдать своего маленького ребенка американцам, чтобы его не убили, но каратели не позволяют ей это сделать. Журналисты уезжают, но тут тот самый, который говорил о дикости африканцев, и невозможности их перевоспитания заявляет, что не может так просто уехать, и решает вернуться и попытаться сразиться со злодеями. Это выглядит нелепо и глупо, но тут офицер ООН и ещё один журналист говорят, что пойдут с ним, чтобы хоть кого-то попробовать спасти.
Инициатор возвращения, вообще никогда нигде не воевал, его коллега более или менее умел стрелять. Троице спасателей удается убить нескольких карателей, но офицер гибнет, одного из журналистов берут в плен и пытают, а потом сжигают заживо, того, который захотел вернуться. Последний оставшийся в живых берет ребенка у той самой женщины, которая пыталась им его отдать, когда они уезжали. Но далеко уйти ему не удается, на окраине деревни его убивают. Он валится на землю, прикрыв собой ребенка. Каратели сжигают деревню и уезжают. Группа журналистов возвращается и находят живого ребенка под телом своего коллеги. И жизнь этого младенца делает подвиг трех храбрецов не таким безрассудным и напрасным.
Да, можно быть отстраненным, циничным, можно хладнокровно рассуждать о том, что виноваты всегда обе стороны, хотя одна из стороны и совершает больше преступлений, чем другая. Можно уверять себя и других в тщетности установить мир между двумя веками враждующими силами. Но когда мать готова отдать ребенка незнакомым людям, потому что знает, что сейчас умрет мучительной смертью, рассудок перестает работать, и включаются эмоции. И уже не важно, стоит ли жертвовать своей жизнью ради спасения одного или нескольких человек. Просто гнев заставляет преодолеть страх и инстинкт самосохранения. В Дарфуре было убито Джанджавидами свыше двенадцати тысяч в основном мирных жителей, но эти цифры мало о чем говорят жителям мирных стран, для них все это только статистика. Даже рассказы очевидцев мало кого трогают, как и фотографии торчащих из песка человеческих костей в пустынях. Чтобы почувствовать трагедию, нужно взять на руки ребенка, у матери, которая знает, что ей осталось жить недолго, и отдать его ей, осознавая, что этот ребенок через несколько минут тоже умрет. И тут вдруг доходит, что детей убивают не только эти фанатики людоеды, но и те, кто равнодушен к этим убийствам. И получается, что все, кто могут сделать хоть что-то, но не делают ничего, тоже соучастники этих преступлений.
Слабонервным и впечатлительным этот фильм смотреть, конечно, не стоит, а то может просто стать стыдно быть человеком, и захочется умереть без всякого подвига...