- Помнишь, в детстве мы мечтали о путешествиях? - спросил Рич и потёр "залысинку" - пятно белой шерсти между ушами.
- Угу! - поддакнул Бармалей и чихнул.
Погода была ненастная, въедливая и ветреная. Друзьям пришлось сразу же раскрыть зонтик, который растопырился жёлтым листом у них над головами.
- Помнишь, мы хотели добраться до Зелёного мыса, а вместо этого всю жизнь ловили мышей? - опять спросил Рич. - Ведь нам сказали, что это предназначение каждого кота.
- Я однажды подсчитал, сколько грызунов поймал! - оживился Барм. - За неделю, за месяц, за год! Сначала гордился собой, а потом...
- Потом...? - повернулся к нему друг.
- Потом мне стало скучно, - сказал Барм. - Говорят, что депрессия начинается с незалеченной боли. Нет, брат, она вылезает из самой обычной, примитивной скуки. Когда ты уверяешь себя, что заслужил уютный дом, миску молока - три раза в день и горячую грелку под бок. Грелка иногда оборачивается мягкой кошкой, всякий раз - новой.
- Мурм, - вздохнул Рич. - Это у тебя - новая. Мне ж досталась особь постоянная, как запах валидола. И захочешь увлечься "валерьянкой" на стороне, ничего из затеи не выходит. Вот и брожу по кругу: рыбные котлетки на пару, пар из ушей от нагоняя начальства, парник на даче. Да ещё "парилка", когда пристраиваешь котят, дабы выбились из беспородных в аристократы. А они, бездельники, учиться не желают - носятся по крышам и снимают задёшево чужой угол.
По зонту стучал дождь - настырный, словно осенняя муха.
- Помнишь, - ухмыльнулся вдруг Бармалей, - как мы бежали под ливнем, а капли его были здоровенные, круглые и орущие?
- Помню!! - отозвался Ричард. - И мы, два круглых дурака, тоже орали! От счастья, от свободы, от весны!
- И от мечты - оказаться однажды на краю света!
Они сложили зонтик и потрусили вдоль дома. Один - для профилактики артроза. Второй - для разгона облаков. Как Мюнхгаузен.