Зыкинский: "Подари мне платок", и "Течет река Волга"; Визборовы: "Серёга Санин", "Солнышко лесное"; Высоцкого: "Мне каждый вечер зажигают свечи", "Здесь лапы у елей"; Магомаевская: "Мелодия"; Утёсовские: "Московские окна", и "Только глянет над Москвою утро вешнее"; Бернесовские: "Тучи над городом встали" и "Серёжка с Малой Бронной"; Окуджавовский: " Московский муравей", и ещё Таривердиев, Рыбников, и Хиль...
От звучания всего этого, вечернее небо стало проясняться от дождя, навалились холодные сумерки, краем тучи сверкнуло ослепительное солнце.
"Как интересно", думал я вороша кочергой угли в костре. "Я уже старый. Я совсем старый, со мной всё кончено, я в конце пути. Меня так утомляет бит... Может быть я еду в хвостовом вагоне уходящего от меня мира, а вагон уже отцепили и он катится по инерции всё замедляясь, как у Михалкова в своём-чужом, и мертвецы на верёвочках раскачиваются на стыках? Или же, я еду на платоновском паровозе по ровной, гудящей стали вечной эстакады над чёрной, бесконечной пропастью?"...
Прошу, дай мне знать.