ДИВАННЫЙ ФИЛОСОФ И МАЙОР В ОТСТАВКЕ
Сидел, как-то вечером, диванный философ, некто Чегодаев, на своём домашнем, промятом диване.
И философствовал на отвлечённую тему.
Самой отвлечённой темой оказался сосед – майор по фамилии Храбрюхин, служивший в МЧС, по старорежимному в «Пожарке».
Сидел значит Чегодаев, сидел – да и прилёг для удобства
процесса размышления.
Чтобы философским мыслям сподручней было в его умнющую голову беспрепятственно входить.
Первой мудрой мыслью у Чегодаева было – «Стрельнуть» у соседа Храбрюхина на неопределённый срок энную сумму для покупки на неё жидкого лекарства – с целью оздоровления его философского, эстетического тела.
У майора Храбрюхина денег, как у нищего бомжа тараканов в подвале.
А у него, - у непризнанного Отечеством
бедного, гениального философа, на водку не хватает.
И уж хотел было философ Чегодаев встать с дивана и направить свои, обутые в тапки, стопы в сторону квартиры соседа…
Да передумал!..
Вспомнил, что сосед, на прошлой неделе, пообещал вытрясти из него душу вместе со всей философией.
Зайти что ли к тихому пенсионеру-алкоголику. Бывшему когда-то профессору-математику. Моисею Израэличу Кухаркину, в соседний дом, где он дворником подметает асфальт.
Куда только математика подевалась?!
Но говорят - Мойшу в психушку положили, лечиться от душевно расстройства.
Когда ещё выпишут?!
Лёг Чегодаев на прежнее место,
философски сокрушаясь о не справедливостях жизни, лживости медицины, ненужности власти… -
попутно ругая про себя майора жмота, с разбором его двойной фамилии.
Ну, что это за фамилия Храбрюхин?!
Брюхо то у соседа отменное!..
А храбрости одолжить на неопределённое время никакой!
Полное не сочетание двух не сочетаемых слово-понятий,
Мать его перемать!..
После этого жаркого, глубокомысленного,
шедеврального, философского монолога,
высказанного потолку, траектория его философской мысли перекинулась в сторону природы.
Где, среди летней флоры и фауны, гуляющими группами неадекватной молодёжи набросано прямо в кусты и в траву множество пустых бутылок и банок.
Собрать что ли и сдать –
мелькнула в голове Чегодаева посторонняя, совсем не философская мысль.
И, как окурок, придавленный ко дну тарелки;
«Бутылки – постылки»…
Закрутилась в голове Чегодаева –
сонная, рифмованная мысль,
и плавно перешла на созвучие.
«Мать и Мачеха» в голову полезла.
Зачем-зачем это вдруг?
Совсем никчемушное.
Совершенно же разные вещи.
Если вообще, эти две противоположности, позволительно отнести к «вещам».
Этак можно «лёд и огонь» рядом поставить.
Хотя там никакого созвучия нет.
А майора-пожарника с генералом спутать…
Это было последней философской мыслью, бывшего, подающего когда-то давно поэтические надежды, а ныне пенсионера и домашнего философа некоего Чегодаева.