БАННЫЙ ТАЗИК
Женился я летом, между третьим и четвертым курсами университета, на учительнице Сростинской школы по имени Нина. Что будет дальше – особо не задумывался, но предполагал, что жена будет продолжать работать в местной школе, а я - учиться в Томске и приезжать домой, как и раньше, на каникулы и праздники. И уехал в Томск, а вскоре за мной последовала и моя молодая супруга. Жил я в общежитии, в одной комнате с однокурсниками, которые по такому случаю расселились временно по соседям. Ну а Нина – ко мне. Семейным студентам в те времена мест в общежитиях не выделяли, а селились они обычно на частных квартирах. Но найти такую квартиру в студенческом городе можно было только весной, ближе к осени помочь в этом могло только чудо. Искал квартиру я, искали квартиру мои друзья, но – бесполезно. Между тем время шло, комендант общежития все больше нервничала, обещала заявить в милицию на нас за самовольное поселение, а меня – поспособствовать исключению из университета.
Но помощь пришла, причем оттуда, откуда я ее меньше всего ожидал. Моя мама была в курсе наших проблем и вот однажды я получил письмо из дома, в котором сообщалось, что нам нужно пойти по такому-то адресу и передать вложенную в письмо записку. Пошли с женой, передали записку встретившим нас старичкам. Прочитав записку, они посетовали, что свободного жилья у них нет – хорошая комната уже сдана студенческой паре, но землякам из Верх-Талицы (село, в котором я родился и закончил начальную школу), тем более – дальним родственникам, они отказать не могут. Оказывается, когда-то их раскулачили в нашей деревне и выслали на север Томской области, откуда они позже перебрались в город. В общем, предложили они нам что-то вроде кладовки, откуда перетащили лишние вещи в сарай. Поставили там односпальную койку, вошли еще маленький столик и табуретка, и – все. Там мы и прожили учебный год. С хозяевами и нашими соседями по жилью – дружили. Я – учился, жена – устроилась учительницей в школе, расположенной рядом.
Наши родители за нас переживали и иногда присылали что-нибудь съестное. Особенно запомнились две посылки. Одна - от тещи, на имя жены, упакованная в картонную коробку, в которой было что-то замороженное (была зима, посылка хранилась на почте в холодном месте). Когда это «что-то» стало таять, наша комнатка заполнилась невообразимыми «ароматами», которые потом с большим трудом удалось выветрить. Оказалось – там были сырые куриные яйца. Теща опыта в этом деле не имела и думала, что с посылками в дороге обращаются очень бережно. В чем глубоко ошибалась. Вторая посылка – от моей мамы, на мое имя. Я получал почту непосредственно в университете, в главном корпусе которого было свое почтовое отделение - Томск 10. В коридоре стоял ящик, в ячейках которого все почтовые сообщения и выкладывались. И вот однажды в своей ячейке я обнаружил извещение о посылке на мое имя, чему немало удивился – только перед этим мне прислали из дома немного соленого сала.
Пошел за посылкой. Девушка за стойкой как-то странно на меня посмотрела и ушла за загородку, откуда появилась с улыбкой на лице и с цинковым тазиком в руках. Тазик был не упакован, а к ручке его привязана бирочка с моим адресом. Описать мои ощущения тогда словами невозможно – мне пришлось пройти с этим тазиком под любопытными взглядами вначале - по университетскому корпусу, затем – по университетской роще. Немного полегче стало, когда я вышел на прилежащий проспект – там неподалеку была баня и можно было сделать вид, что я оттуда. Но все равно встречные, слегка удивленные, оборачивались мне вслед: даже в те времена с банными тазиками в центре города люди, особенно молодежь, встречались нечасто. Когда я стал спрашивать у мамы, зачем она это сделала, она пояснила: тазик у нее был не один, а нам в хозяйстве он был необходим. Посчитав связанные с этим расходы, она пришла к выводу, что выслать нам тазик по почте будет дешевле, чем купить. Сейчас это может показаться смешным, но тогда у моих родителей – колхозников в прямом смысле каждая копейка была на счету. А если честно, то и у нас женой.
На пятом курсе университета я узнал, что в Бийске, рядом со ставшими для меня родными Сростками, есть один из крупнейших в стране вычислительных центров, где занимаются разработкой автоматизированных систем управления. К моменту окончания университета это направление работ увлекло меня, поэтому при распределении после окончания учебы я без колебаний попросился в Бийск, поближе к дому. Тем более, что на распределении присутствовал представитель понравившегося мне предприятия, пообещавший сразу же комнату в благоустроенном общежитии, а через короткое время – квартиру. И действительно, комнату мы получили – на троих (у нас к тому моменту был уже сын) – шесть квадратов. Чуть побольше того, что мы имели на квартире в Томске. Однокомнатную же квартиру наша семья получила только спустя пять лет. Тем не менее о своем выборе не жалел тогда, не жалею и сейчас.