Имена и фамилии изменены, все совпадения случайны. Написано на конкурс весёлых школьных историй.
- Неужели придётся десять лет ходить в школу, а потом ещё пять в институт? – возмущённо высказывала я маме первого сентября в первом классе. Школа мне не понравилась, но о возможности уйти после восьмого класса или не поступать в институт я даже не подумала.
Мы жили в непрестижном районе крупного промышленного города – Кировский и Орджоникидзевский не предлагать. Поселение делилось на зоны, после войны здесь располагался большой лагерь. Заключённых использовали на строительстве. Родители получили квартиру на расширение в старом доме, и мы переехали на рабочую окраину из пятой зоны в первую. Трёхэтажное кирпичное здание школы окружали финские домики и бараки с печным отоплением – длинный коридор и двадцать две комнаты по обе стороны. Уличные туалеты и помойки в санитарных целях белили известью.
В переполненном классе обучались сорок три человека. Большинство одноклассников знали друг друга, а я чувствовала себя среди них белой вороной. Сильный стресс для детской психики. Много лет запах свежей краски напоминал мне первое сентября – впереди очередной учебный год.
Что хорошего могу вспомнить о школе? Первую учительницу звали Валентина Фёдоровна, она сейчас общается с нами в школьном чате. В столовой пекли вкусные коржики, мы любили их всем классом. А кисель в стакане иногда был сверху тёплый, а снизу холодный. Однажды я заметила, как повара доливают кисель в недопитые стаканы, и рассказала об этом медсестре. С тех пор кисель стал тёплым.
Большинство родителей работали в цехах градообразующего предприятия. В классе учились две девочки из многодетных семей. У одной из них в нескольких классах обучались сёстры-погодки. Их родителей называли баптистами. Вторая одноклассница жила в частном доме у леса. Частные деревянные дома раньше считались непрестижным жильём. То ли дело панельные клетушки с удобствами около завода с промышленными выбросами! Помню, как однажды она сидела, закрыв лицо руками. Волнистые волосы закрывали плечи, а ребята обзывались и хотели отрезать прядь волос. Зашла учительница, рассадила нас за парты. Не защитила ребёнка. Прости нас, Галина!
Начальные классы располагались в дальнем крыле школы. Однажды на перемене мы поспорили, кто первый добежит от центрального входа до нашего класса, и я победила. Остальные сошли с дистанции. Сложно бежать на скорости по коридорам, рискуя сбить встречных.
В первом классе толстый одноклассник Федя умер от малокровия. Мы ходили прощаться с ним в финский домик. Федя лежал в гробу в сером школьном костюмчике. Сквозь тюлевые занавески с крупным рисунком просвечивало зимнее солнце, сугробы были по окна. На следующий год хоронили парня немного старше нас. Двое друзей испытывали самострел, и он взорвался. Один погиб сразу, другому изуродовало лицо. В третьем классе умер тихий одноклассник Паша, сын школьной уборщицы.
Школьная жизнь продолжалась. Мы были октябрятами, а в третьем классе в день рождения Ленина нас в спортзале приняли в пионеры. Два класса выстроились в шеренгу вдоль стены с зарешёченными окнами. Мальчики в белых рубашках, девочки с бантами в белых фартуках поверх коричневых платьев – парадная форма. Синий пол с белой разметкой сквозь высокие окна освещало солнце.
- Я, Кузнецова Вера, - каждый ученик по очереди называл себя, затем все продолжили хором – перед лицом своих товарищей торжественно клянусь жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия Советского Союза! – торжественная пионерская клятва размещалась на задней обложке тонких тетрадей за две копейки. Заиграла барабанная дробь и старшеклассники повязали нам красные галстуки. Странно, но память не сохранила приём в комсомол.
В пятом классе мы с подругой Людой сбежали с пионерского сбора. Стащили отцовскую пачку Беломора. Крепкий вкус первой папиросы не понравился. Помню наши отражения в зеркальном буфете за хрусталём – две пионерки с бантами пытаются дымить как взрослые.
В параллельном классе учился невысокий очкарик Юрик Сажин. Однажды ему сломали очки, и он носил их с белой бельевой резинкой вместо дужек. Недавно обнаружила, что Юрий окончил Баумановку и эмигрировал в Канаду, работает физиком.
Бараки и финские домики постепенно сносили, заменяя панельными девятиэтажками с лифтом. Несколько одноклассников справили новоселья. Мы ходили к ним в гости в новые квартиры. Помню незаправленные постели без белья и газовые плиты, заваленные сгоревшими спичками вокруг горелок. Одноклассник Славка заехал из барака в квартиру под крышей. Работал, женился, развёлся, спился и выбросился с девятого этажа.
Как-то на физкультуре меня обозвал хулиган Васька. Я отмахнулась лыжной палкой и рассекла ему кожу под левым глазом. Обошлось без последствий. Первый раз Вася сел по малолетке, потом попался снова. Один из сроков получил за убийство жены. Спустя годы мы увиделись на встрече класса. Василий появился с тортиком, вёл себя предупредительно и вовремя откланялся. Несколько лет назад он спился и умер. В тот год несколько парней ушли друг за другом.
Физкультуру у нас вёл Владимир Иванович, его дочь училась в нашей школе. Наташа готовилась к соревнованиям, бегала три километра по лесной лыжне, отец засекал время. На одном из кругов девочка исчезла. Искали долго, тело нашли к весне в лесной яме. Она умерла не сразу после исчезновения, пару месяцев её где-то держали. Хоронили в закрытом гробу, отец весь почернел. Опять ходили слухи про маньяка. На день учителя я подарила физруку подкову, пытаясь хоть как-то поддержать.
Одевались все школьники одинаково. Зимой клетчатые драповые пальто с цигейковым воротником и шапки-ушанки из кролика или цигейки. На ногах валенки или войлочные сапоги, реже кожаные. Весной куртки, вязаные шапки и резиновые сапоги. Летом белые вафельные футболки, тренировочные штаны с прошитыми стрелками и кеды или сандали. Ситцевые разноцветные платья и клетчатые рубашки.
В подростковом возрасте все девочки заводили песенники – толстые тетради с картинками, куда от руки переписывали тексты популярных песен. Я вырезала песни из маминого журнала «Работница» или из бабушкиного «Огонька». Бабушка ругалась. На тонкие и толстые журналы подписывались на почте, их разносили вместе с газетами по почтовым ящикам. Журналы хранили годами, ставили в книжные шкафы за стекло в надежде когда-нибудь перечитать.
В здании школы находилась служебная квартира для семейных учителей. Видимо, квартира оказалась нехорошей. В новом веке один сын из учительской квартиры сел за наркотики, другой спился. Из второй семьи сначала ушёл муж, затем на жену напали на улице. Учительница попала в больницу с травмой черепа. Вскоре их старшего сына на охоте случайно застрелил друг, семью которого я знала.
Из учителей вспоминается историчка Гидра – крупная пожилая женщина со злыми прищуренными глазами. Предмет знала хорошо, но ученики не любили её за резкий язык. Со смехом вспоминали, как она сидела в школьном зале на двух табуретках, а когда поднялась, одна из них прилипла к обширной учительской юбке. Литератор Савушкин чуть не лишился работы за пощёчину ученице – она обматерила его на уроке. Молодые учительницы иногда плакали во время занятий.
Социалистический строй переживал период застоя. Выходя из школы, мы снимали пионерские галстуки. Два раза в году к седьмому ноября и девятому мая готовились смотры песни и строя. За месяц до смотра школьники после уроков маршировали и пели патриотические песни.
- Неба утреннего стяг, в жизни важен каждый шаг, слышишь - реют над страною ветры яростных атак! И вновь, продолжается бой, и сердце трепещет в груди, и Ленин такой молодой, и юный октябрь впереди!
На седьмом году обучения добавили ещё один класс в нашей параллели. Собрали неуспевающих из двух классов, добавили человек десять из другой школы. На тот момент я чувствовала себя везде лишней. Протестуя против проблем переходного возраста, ветров яростных атак, родителей и классной руководительницы я попросилась в сборный класс. Пять девочек, больше двадцати мальчиков, из которых одиннадцать человек находились на учёте в детской комнате милиции, остальных не успели поставить. Из другой школы перешли двое друзей – мальчик-спортсмен Митя Багрянов с внешностью Ди Каприо и парень-рубаха Серёга Батманов.
- В траве сидел кузнечик, водил свой огуречик туда, сюда, обратно. О Боже, как приятно! – часто распевал весёлый Серёга. После школы он проходил срочную службу в исправительно-трудовом учреждении внутренних войск. На гражданке подрался и попал в свой лагерь уже в качестве заключённого. Вышел, получил высшее образование. Занимался сбытом заводской продукции, построил дом. Другой парень из сборного класса стал адвокатом.
Ученики общались матом. Юмор был ниже плинтуса. Самой остроумной считалась шутка:
- У тебя какие волосы?
- Русые.
- А на голове?
Продержалась я там полгода, родители спохватились и перевели меня в старый класс.
К нам пришла новая девочка Марина. Стройная блондинка с огромными зелёными глазами и тёмными ресницами. Она дружила с хулиганом Толей. После школы Толик сбежал из армии, получил за это срок, заработал туберкулёз и рано умер.
В восьмом классе я перешла в престижную школу в пятой зоне.
- Вера, там учатся дети всех наших врачей, - долго убеждала меня мама. Проблем с адаптацией не было. Половина учеников оказались знакомыми по детскому саду, спорту и олимпиадам. Самая старая школа района, в ней учились мой свёкор и его брат художник, мой будущий муж, позже мой сын и его жена, а также мои племянники. Недавно старое здание снесли и выстроили огромное сооружение на тысячу учащихся.
- Верка, ты пришла в таких забойных белых сапожках, - со смехом вспоминали одноклассники. Да, было дело – светлые резиновые сапоги до колен, коричневая форма выше колен и сверху вязаная кофта. Протестуя против системы, в старших классах я опаздывала на уроки, носила вельветовую юбку и зелёный свитер с оленями. Получила хороший аттестат с удовлетворительным поведением.
Мы с подругами пропускали уроки, гуляли по парку или сидели в кафе. Помню, как нас ругала библиотекарша за побег с субботника:
- Как вы могли, это не патриотично! Я бы не хотела своим сыновьям таких жён!
Мы переглянулись. Нам бы тоже не хотелось такую свекровь. Но вскоре я простила библиотекарше все нападки – на центральной книжной полке с табличкой «Сказки» она выставила сочинения Брежнева.
Учителя попадались разные. Литераторшу прозвали Голубой вагон, гардероб дамы в теле включал все оттенки синего цвета. Новый историк Макаров учился заочно, до преподавания работал крановщиком на стройке. Класс его не принял, несмотря на кордовый пиджак и фирменные джинсы. Однажды тёплым осенним днём парни покидали наши портфели в открытые окна. Мы болтали друг с другом, не обращая на учителя внимания.
- Кузнецова!
- Что, Макаров?
- Дневник на стол!
- Не могу, его в окно выкинули.
- Вон из класса!
Я пожала плечами, подобрала на улице портфель и купила булку с повидлом в столовой. День удался. Старый историк Борька Марченко, шустрый брюнет с манерами американского комика, сидел за изнасилование. У него был роман с бывшей ученицей Валей Ватниковой. Говорят, всё происходило по согласию, но Валя призналась маме, та надавила на дочь и заставила написать заявление.
Пожилой печальный физик Пётр Петрович играл на баяне, в молодости попал на войну и спасся из горящего танка. Ученики рисовали карикатуры физика, вылезающего из танка. Как-то спортсменка Иринка на уроке физики отбирала у подруги кроссворд из нецензурных слов совместного сочинения, а учитель их мягко увещевал:
- Вы, девочки, к физике относитесь с хитростью. Тут не дослушали, там не выучили. Садитесь и запишите формулы с доски.
Судьбы некоторых одноклассников из обеих школ заслуживают отдельных историй и порой переплетаются друг с другом. Двоечница Ирка была внучкой заслуженной учительницы и дочерью тренера, окончила школу со справкой. Она дружила с красавчиком Митей Багряновым из моего бывшего сборного класса. После школы Митя попался на групповом ограблении, взял вину на себя и сел на большой срок. Ирина вышла замуж и уехала с мужем на Север, родила мальчика. Когда Митя вернулся, Ирка с сыном ушла к нему. Её сестра, умница и красавица Нина, была полной Иркиной противоположностью. Зимним вечером Нина пошла одна домой через парк. Утром обнаружили её тело. В парке периодически появлялись маньяки, часть случаев скрывалось от населения. От потрясения умерла бабушка. Не прошло и сорока дней – скончался отец. Мать продала квартиру и уехала. Ирка осталась одна из семьи, им с мужем пришлось перебраться в деревню. Она родила дочку, долго торговала на рынке. В какой-то момент вернулась в профессию - еще в школе Иринка получила звание мастера спорта. Начала заниматься с группой ребят, получила высшее образование. Сейчас Ирина Александровна успешный строгий тренер.
В девятом классе к нам пришла новая классная руководительница Лариса Николаевна. Мы дружим до сих пор, познакомились с её друзьями и учениками, часто собирались с одноклассниками на её территории.
После восьмого класса почти все мальчики ушли в техникумы или ПТУ. Доброму двоечнику Андрюше выдали троечный аттестат в надежде, что он уйдёт в ПТУ. Но Андрюшина мама договорилась с директором школы, и сына взяли в девятый класс. После школы Андрей поступил в мединститут, увлёкся айкидо и горными лыжами и неожиданно для всех женился на зеленоглазой Марине, новой однокласснице из старой школы. Их брак вскоре распался, новый муж отправил Марину с Андрюшиным сыном в Чехию. Её второй брак тоже не сложился, Марине достались квартира и бизнес в Праге. Сейчас Марина перебралась в Италию, она жена римского архитектора. Андрюша много лет назад открыл медицинскую клинику недалеко от нашей школы.
Три класса и две рядовые городские школы стабильного советского периода. Из новых одноклассников несколько человек стали врачами, из старого класса – офицерами. Среди них генерал Гоша и подполковник полиции Надя. Мы вместе формировались и взрослели. Отношение к жизни закладывается в детстве и юности. Школьный период очень важен для становления личности, но в детстве мы этого не понимаем. Большинство одноклассников живы и благополучны. Судьбы разные, обо всех не расскажешь.
Школа - первое знакомство с системой. Весёлого мало, но бороться с системой бесполезно. Я сопротивлялась до тех пор, пока не поняла, что система – это игра по правилам. Можно придерживаться правил и сохранить индивидуальность. Но к тому времени школа остались далеко позади.
Школьные годы различных периодов в чём-то похожи, чем-то различаются. Время – незримый персонаж и участник событий прошлого. В настоящем моменте мы не ощущаем присутствия времени, оно воспринимается лишь издалека.
Хотелось написать весёлую историю, но, видимо, всплыли детские травмы. Дело не в школе, а в попытках сопротивления реальности. В жизни смех и слёзы, радость и боль всегда рядом. Сейчас детские школьные годы вспоминаются в солнечном свете.
После окончания десятого класса моя школьная история не закончилась. Сын учился в четырёх школах. Прогулял полгода в старшем классе после драки с одноклассником. Я два года преподавала в школе, посмотрела на систему образования с другой стороны. Сейчас учится наше младшее поколения. Внучка за пять лет сменила три школы и только пять учительниц в начальных классах, одна из которых внезапно умерла. Внуку повезло больше. Но это уже совсем другие истории.
Май 2023 Королёв