Предыдущая глава:http://proza.ru/2023/10/06/1573
Сентябрь 1997 года.
- Елена Николаевна, а когда же нам зарплату дадут? Уже на два месяца задерживают! - встревоженно спрашивала Ольга у директора клуба, где она работала.
- Не знаю, Оля, толком ничего не говорят. Может, через неделю дадут сколько-нибудь, а может и нет...
- А почему? Что вообще происходит? - возмутилась Ольга.
- Ну, что тебе сказать, голубушка. Время такое... Как пошла эта чертова перестройка, так до сих пор не знамо что творится, - поморщилась Елена Николаевна. - До того уже перестроились, что дальше некуда! У нас еще хоть иногда что-то дают, а на других предприятиях, я слышала, зарплату по полгода задерживают, а то и больше. Между прочим, на чулочной фабрике последнюю зарплату выдали чулками и носками, а на масложиркомбинате - подсолнечным маслом. Ты представляешь? Люди вынуждены на рынке продавать свою продукцию, чтобы деньги получить. За квартиру-то носками не заплатишь! И продуктов на чулки не купишь!
- Да уж! Дожили! - тяжело вздохнула Ольга, выходя из кабинета директора.
***
За последние годы привычный мир изменился до неузнаваемости. То, что казалось незыблемым, вдруг рухнуло неожиданно легко. На руинах прежнего мира проросло нечто невообразимое. Казалось, огромная и могучая страна летит в пропасть.
Закрывались предприятия, оборудование распродавалось как металлолом. Люди, выброшенные из привычной колеи, пытались выживать кто как мог. Большинство пребывало в растерянности, с трудом принимая реалии изменившегося бытия.
Но появились и граждане, которые ухитрились разбогатеть, и теперь чувствовали себя хозяевами жизни, у которых есть права на все лучшее: шикарную одежду, дорогие иномарки, зарубежные туры. Таких называли «новыми русскими». А остальные, которых было большинство, теперь считались "лохами". У них оставалось только право гибнуть от безденежья и безысходности.
***
Чтобы раздобыть хоть немного денег, Ольга по вечерам после работы стала собирать бутылки. Дома она тщательно промывала их в ванной и отскребала наклейки.
Собрав за несколько дней два-три десятка, несла их сдавать в приемный пункт стеклопосуды. Мало того, что приходилось выстаивать долгую очередь в этот пункт, не было гарантии, что все бутылки примут. И тогда приходилось непринятое бросать возле окошка несговорчивого приемщика.
По дороге домой Ольга заходила в магазин и, снова отстояв огромную очередь, покупала что-нибудь из продуктов. Что удавалось достать и на что хватало денег.
Прилавки в магазинах были полупустыми. Как-то вдруг исчезли многие привычные продукты.
Повсюду толпились пожилые люди, ожидая, когда "что-нибудь выбросят". В таком случае тут же выстраивались большие очереди: за лавровым листом и спичками – одна, за солью – другая, за яйцами – третья. Приходилось занимать все три очереди и отмечаться то в одном, то в другом месте.
Домой Ольга возвращалась страшно усталая и из последних сил тащилась на кухню готовить ужин.
Правда, были и другие магазины, где можно было купить самые экзотические товары, но цены там были космическими. Ольга старалась туда не заходить. От этих посещений оставалось горькое послевкусие, которое испытывает неудачник, случайно оказавшийся на празднике жизни.
Почти все домашние запасы у Ольги иссякли. Оставалось немного крупы, и последние дни она постоянно готовила гречневую кашу. Дети возмущались:
- Ну, мам! Опять эта гречка! Надоела!
Ольга попыталась продать некоторые книги из домашней библиотеки, но из десятка книг, что она принесла в скупку, взяли только три, и те за бесценок.
Словом, куда ни кинь - везде клин.
***
Павел, бывший Ольгин муж, делиться деньгами с семьей не торопился. Хоть на его предприятии зарплату платили почти без задержек, у него была привычка после получки несколько дней широко кутить с приятелями. Деньги от этого быстро таяли. Тогда он являлся в семью под предлогом, что соскучился по детям.
Застав его несколько раз доедающим их ужин, женщина стала прятать скудные запасы съестного и решила все-таки подать на алименты.
***
Раз в месяц, сразу после пенсии, к Ольге приезжал отец с гостинцами. Он выкладывал из рюкзака пакеты с вермишелью, рисом, сахаром. А сверху добавлял немного денег:
- Вот. Мать велела передать.
Ольга усаживала отца за стол и пыталась угостить. Старик от еды всякий раз отказывался, соглашался попить только чаю.
- Я курить бросил, - рассказывал отец. – Сигареты больно дорогие стали. Одно время ходил на остановку, подбирал там окурки. Кто-нибудь из мужиков только закурит, глядь, автобус едет. Он цыгарку-то и бросает, а я скорей подбирать... Но… устал… Да и врач мне не велел курить.
- Ясно. А мама как? - спрашивала Ольга.
- Мать ничего, топчется понемногу. Мы с ней теперь по субботам ездим в храм, молимся за вас.
- Спасибо, пап! Маме привет передай.
- Ну, давай, дочка, поеду, - говорил отец на прощанье.
Помощь родителей была подспорьем, но всерьез проблему не решала.
- Теперь на пару недель еды хватит, а дальше как? - тревожилась Ольга.
Продолжение здесь:http://proza.ru/2023/10/08/1418
Фото из интернета.