Фотоснимок сделан между 2 и 18 октября по ст.ст. 1917 г. (атрибуция даты моя) в тюрьме Старого Быхова. Под цифрами 3 и 4 генералы Деникин и Корнилов.
Предлагаю читателю фрагмент из готовящейся публикации, где исследуется история создания "Тихого Дона". В одной из глав моей работы анализируются потенциальные источники информации, которыми воспользовался настоящий автор романа.
Вполне очевидно, что огромнейший фактологический объём информации, изложенный в "Тихом Доне", не мог быть исключительно плодом знаний писателя Фёдора Крюкова. Но откуда черпались эти познания автора?
В этом отрывке рассматривается один из многочисленных возможных источников.
***
Займёмся следующим потенциальным «источником» информации для писателя Крюкова. На «быховской» фотографии цифрой 9 отмечен есаул Иван Александрович Родионов (1866 – 1940).
Вы удивитесь, но есть несколько энтузиастов–исследователей (в первую очередь журналист Галина Стукалова), которые полагают, что шолоховский «Тихий Дон» написал именно он, по крайней мере, первые две книги*.
* Г.П.Стукалова «Страница истории России» http://www.philol.msu.ru/~lex/td/?pid=012162&oid=01216
Почему я употребил слово «шолоховский»? Да потому, что у Родионова есть свой «Тихий Дон». Под таким названием в 1914 году в Санкт-Петербурге вышла его книга очерков истории донского казачества (на внутренней обложке стоит 1913 г.).
Конечно, эту версию можно было бы рассматривать всерьёз, но уж больно много противоречий в ней заложено. И в первую очередь возникает вопрос — почему тогда Родионов молчал о своём авторстве, живя ещё 12 лет после выхода первых глав романа? Хотя некоторые находят сему факту оправдание — мол, в СССР оставались его родственники, и скандал с авторством «Тихого Дона» мог им навредить. Всё логично, но существует несколько веских указаний на то, что авторство Родионова — это ложная версия в ряду прочих. Убедиться в этом легко — достаточно прочитать его рассказ «Тамба» о том, как он сам пробирался из Аксайской в Ольгинскую станицу в феврале 1918 г.
Лингвист Зеев Бар-Селла пишет о Родионове:
«Казак, антибольшевик, в самой гуще событий… Такому человеку только «Тихий Дон» и писать! Беда, однако, в том, что Родионов сразу по следам событий обо всем этом и написал: повесть «Жертвы вечерние (не вымысел, а действительность)» (Берлин, 1922). Не напиши он этой повести, был бы кандидатом в авторы «Тихого Дона» не хуже других… <…> Это вам не «Тихий Дон»…Ох, не «Тихий Дон»!.. Что из всего этого следует? Ясно, что Родионов «Тихого Дона» не писал и написать не мог (в этом отношении он очень близок к Шолохову)…» (Зеев Бар-Селла «"Тихий Дон" против Шолохова», 1996).
Детальный разбор аргументов мы здесь проводить не будем, ибо перед нами стоит иная задача — поиск «информатора» Фёдора Крюкова. И вот здесь Иван Родионов вполне может оказаться не «посторонним» человеком. Вдаваться во все подробности его биографии сейчас смысла нет, но рекомендую посмотреть на YouTube документальный фильм о писателе — "Забытый".
Главный роман Ивана Родионова «Наше преступление» (из-во А.Суворина «Новое время», Санкт-Петербург, 1909) получил скандальную известность — мнения критиков разделились от резкого неприятия (Максим Горький: «врет Родионов», «сволочь он, Родионов-то!», «глупая и гадкая вещь», «подлая и лживая книга») до вполне положительных оценок (Лев Толстой: «Прекрасный язык, народный. Он подтрунивает над судьей, который старается освободить преступников. Суд ужасно длинен, но прекрасно, верно описан», «”Наше преступление” — это преступление нашей интеллигенции перед народом, которого не просвещают»). Книга выдержала пять издания, была переведена на несколько языков. Безусловно, мимо Крюкова это произведение пройти не могло.
Первую мировую войну Родионов начал на фронте в чине подъесаула. С октября 1915 служил при штабе главнокомандующего Юго-Западным фронтом генерала Брусилова — редактировал там до апреля 1917 газету «Армейский вестник». Журналист Г.Стукалова пишет:
«Специалист по истории казачества прошлых веков Николай Семенович Корешков сообщил, что И.А.Родионов был начальником осведомительного отдела Всевеликого Войска Донского, в 1917 году избирался на Общеказачий съезд в Петрограде, а в 1918 году работал в газете «Донской край».
Полагаю, в этой информации под большим вопросом указанная должность начальника, видимо, «Осведомительного агентства» (ОСВАГ), ибо его фамилия не встречается среди руководителей данной организации. Кстати, Фёдор Крюков был главой аналогичной агитационной структуры при правительстве — «Донского отдела осведомления» (ДОНОТОС) с момента его организации 7 марта 1919 года.
Смотрим далее — Крюков также участвовал в I Общеказачьем съезде, проходившем 23–29 марта 1917 г. (В работе этого съезда принимал участие и Лавр Корнилов.). Сразу после съезда Крюков уехал на Дон и планировал вернуться в Петроград (II Общеказачий съезд состоялся 7–19 июня), но, видимо, не сложилось.
Оба донских писателя стали редакторами правительственных печатных органов в Новочеркасске — Родионов с подачи Донского атамана генерала Петра Краснова во второй половине 1918 редактировал газету «Донской край», а Крюков «Донские Ведомости» в 1919 году.
Во время редакторства Ивана Родионова Фёдор Крюков исполнял обязанности секретаря Войскового Круга (Донской парламент). Несомненно, оба донских писателя были хорошо осведомлены друг о друге. Общались ли они между собой? Такая вероятность существует, хотя взгляды Родионова тяготели к черносотенным.
Делились ли они различной информацией, в том числе материалами по Первой мировой войне? Вполне допустимо. Тем более, что Родионов, будучи при штабе Юго-Западного фронта, был хорошо осведомлён о всех военных перипетиях в Галиции, описанных в «Тихом Доне». (Фёдор Крюков также был в Галиции с ноября 1915 по февраль 1916 в составе санитарного отряда.)
Не забываем, что Иван Родионов в мае 1917 приезжал в могилёвскую Ставку, где участвовал в работе 1-го Всероссийского офицерского съезда и был избран членом Главного комитета «Союза офицеров армии и флота». В сентябре 1917, как активный участник корниловского мятежа, Родионов был заключён в быховскую тюрьму. После освобождения он, вернувшись на Дон, вступил в ряды Добровольческой армии, участвовал в «Ледяном походе».
Не вложил ли Фёдор Крюков некоторые черты писателя Родионова в образ героя «Тихого Дона» Евгения Листницкого? Первый воспитывался в кавалерийском училище и затем учился в казачьем юнкерском училище, а второй был отдан в кадетский корпус. Оба «до корней волос» убеждённые монархисты, не принявшие Февральскую революцию. Да и происхождение у них общее — сыновья помещиков. Ну и явную симпатию обоих к генералу Корнилову никуда не спрятать.
Предположить, что Шолохову достались бумаги не только Крюкова, но и Родионова (см. в конце фрагмент письма сына Родионова)**, и он из них слепил «Тихий Дон», конечно, можно, но это маловероятно. Скорее всего, мы имеем дело с обработкой четой Шолоховых и семейством Громославских именно крюковских черновых записей, созданных после общения Фёдора Дмитриевича с тем же Родионовым и множеством других его современников. Обнаруженные на сегодняшний день сотни и сотни доказательств в пользу авторства Крюкова, не оставляют сомнений в таком выводе.
Исследователи, занимавшиеся Родионовым, не предоставили и тысячной доли от найденного объёма доказательной базы крюковского авторства. Естественно, все аргументы, которыми мы располагаем, являются в той или иной степени КОСВЕННЫМИ, ибо языковые схождения и микросюжетные параллели «Тихого Дона» и прозы Крюкова не дословные в пределах хотя бы одной фразы, они как бы переиначены. Это вполне объяснимо — писатель не переносил слово в слово уже опубликованное в новое произведение. Для ПРЯМОГО доказательства нужно найти ранее неизвестный текст, написанный рукой Крюкова (автограф) и дословно воспроизведённый в «Тихом Доне». А теперь внимание!
Такое прямое доказательство, что роман написан Фёдором Дмитриевичем, СУЩЕСТВУЕТ (!) — это черновой набросок одной из последних статей Крюкова «Войсковой Круг» («Донская речь». № 21. 6/19 декабря 1919. стр. 2).
Подготовительные материалы этой статьи (рука Ф.Д.К.) содержат один момент, который не вошёл в газетную публикацию, но… обнаружился в тексте «Тихого Дона». Эти «три заветных листочка», чудом ускользнувшие от «приборки» товарищей «с чистыми руками», хранятся в надёжном месте, и их обладатель (наш коллега–исследователь) в силу ряда причин пока не решается обнародовать содержание. Но время для этого обязательно придёт. Вот уж действительно — «это будет бомба»***
*** Док. фильм «Старая левада у речки Лазоревой» (см. две минуты с 1 ч. 00 мин. 37 сек): https://youtu.be/K45o66iSrps
В январе 2023 года Минпросвещения РФ включило в школьные программы «Тихий Дон». Замечательно, что это великое произведение обретёт «второе дыхание», привлечёт огромное внимание. Без всякого преувеличения миллионы людей проявят к нему интерес. Я и мои коллеги–исследователи приложим все усилия, чтобы донести людям знания о настоящем авторе «Тихого Дона».
Дам полезную рекомендацию будущим читателям романа: с этим произведением надо знакомиться по первым публикациям (есть в электронной библиотеке ImWerden), ибо последующие издания подверглись серьёзной цензурной правке советскими редакторами.
Зеев Бар-Селла пишет:
«… текст романа, и без того основательно испорченный, сильнее всего искажался в идеологически чувствительных местах. Доказательством этому служит проводившаяся от издания к изданию безжалостная правка политических аспектов романа. Но если печатный текст, распространявшийся в сотнях тысяч экземпляров и, следовательно, доступный для сравнения, мог подвергаться такой вивисекции, легко представить масштабы двойной (шолоховской и редакционной) цензуры, предшествовавшей выходу романа в свет!».
____________________
** Из письма от 17 февраля 1978 сына Ивана Родионова — Святослава (1909 – 1984):
«Когда во время передвижения на волах кому-то из захворавших понадобилось место для лежания, пришлось снять несколько чемоданов, и они были доверены хорошо знакомому генералу. В одном из чемоданов была большая рукопись. В те времена и вещи, и люди иногда исчезали бесследно. Ни чемоданов, ни генерала мы больше никогда не видели (здесь идёт речь о периоде отступления белых из Новочеркасска на Кубань в начале 1920 г. — И.Ш.).
Впоследствии я узнал, что брат Ярослав в Союзе Писателей попытался было установить факт, что Книга Первая «Тихого Дона», написанная позже второй (это не соответствует действительности. — И.Ш.), обнаруживает более, чем поверхностное сходство с рукописью отца, но там ему очень внушительно объяснили, что было бы в высшей степени бестактно заслуженного советского писателя обвинить в плагиате, да еще у беглого белогвардейца. Будучи сыном этого белогвардейца, брат отлично понял, что не в такте дело, и благоразумно замолчал.
У меня никаких доказательств по этому делу нет. Я даже рукописи отца никогда не читал: ведь мне еще и 10 лет не было, когда она пропала. Брата, которому тогда было около 16 лет и который мог бы не только читать, но и иметь черновики рукописи, давно нет в живых. Но от нескольких человек, выбравшихся из Советчины вместе с отступавшими немцами в 1943 году, знаю, что в кругах читающей публики ходили слухи, что Шолохов действительно использовал случайно полученную рукопись какого-то белого офицера. Слышал и о бывшей на эту тему полемике».