Утро выдалось хмурым и тяжелым. Она с трудом заставила себя встать. Казалось, что небо всей своей тяжестью придавило ее. «Сейчас бы чашечку кофе. Настоящего. От цикория много ли проку?» Холодный душ смыл остатки сна. Тихо, стараясь не разбудить мужа, собралась и отправилась на «Торжок». На небольшой площади около универсама давно уже образовался рыночек, куда приходили из близлежащих сел машины с дешевыми продуктами. Сегодня должны привезти молоко и овощи. «Проспала. Придется стоять». - Еще издали заметила солидную очередь. Машин, однако, еще не было.
Люди толпились на привычном пятачке, не зная то ли расходиться, то ли подождать «еще хотя бы пятнадцать минут», так, на всякий случай. Ждать было холодно. Февральская сырость пробиралась сквозь пальто и промокшую обувь. По будням сквозь очередь, как сквозь строй проходили конторские служащие завода. В половине девятого с близлежащей остановки их забирал заводской автобус. Зарплаты на заводе по меньшей мере на порядок выше зарплат бюджетников и, уж конечно же, выше пенсий. Потому и поглядывают они на толпящихся кто с сочувствием, а кто и с презрением. Обычно они проходили молча, но сегодня одна из новеньких с нескрываемым отвращением спросила у подруги: «И чего это эти «строители коммунизма» так любят в очередях стоять? Давно ведь уже все можно в магазинах купить, и подороже, и подешевле». Ее лицо показалось Светлане Петровне смутно знакомым. Очередь принялась в ответ бурно осуждать «зажравшихся буржуев». Светлана Петровна вспомнила, где она видела ту женщину. Она была последним секретарем райкома комсомола в их городе. «Странно…» - только и подумала Светлана Петровна. Говорить о политике ей не хотелось, и она по старой, еще студенческой привычке ушла в себя, в мир своих фантазий и приятных воспоминаний.
Как не хотела она идти на этот вечер, и как была рада, что пошла! Двадцать лет. Как быстро летит время. Подумать только, уже двадцать пять лет живет она в этом городе. В надежде на лучшую жизнь приехала из угасающей деревни работать в новой, только что открывшейся школе. Они стали первыми ее учениками, собранными из других классов, других школ. Амбициозные и активные. У доброй половины из них были натуры лидеров, хотя и не всегда со знаком плюс. Другие учителя от них отказывались, а она взяла, по незнанию. Но ни разу не пожалела. Хотя и поплакать пришлось на первых порах. Сколько жарких споров и диспутов проходило у них на уроках! Они ругали Чацкого за мягкотелость, Пьера Безухова – за инфантилизм. И вот уже не мальчики и девочки, а солидные, успешные люди подарили ей огромный букет роз. Светлана Петровна решила его засушить, сохранить подарок на память.
Она грустно улыбнулась, вспомнив, как красавица Ольга Войкова восторженно закричала при встрече: «Какая Вы молодец, Светлана Петровна, что надели этот костюм! Ведь это в нем Вы нас выпускали? Как хорошо Вы придумали!» Она и тогда смущенно улыбалась, как бы радуясь, что выдумка удалась. Не объяснять же этим милым, одетым в дорогие наряды «детям», что костюм по странной случайности остался единственным ее выходным костюмом. Они щедро делились своими достижениями и успехами, благодаря ее за то, что она научила их добиваться намеченной цели.
Светлана Петровна посмотрела на часы. Ждут уже час. Есть ли смысл стоять дольше? Сергей Николаевич, наверное, уже проснулся. По школьной привычке она мысленно называла мужа по имени отчеству. Тоже учитель. Тоже бывший. Они познакомились в этой школе. Неутомимый романтик, превращавший скучные уроки физкультуры в веселые спартакиады, водивший ребят в походы по окрестным лесам и рекам. Однажды ушел на лесную прогулку с ребятами, а через три часа ей позвонили из больницы: «Приезжайте, Ваш муж у нас». Что там произошло, как он, мастер спорта по самбо, сумел упасть так, что сломал позвоночник, осталось для нее тайной. С работы пришлось уйти, за мужем требовался уход
. Как она скучала по школе, по ученикам! Поначалу коллеги навещали их, стараясь помочь и поддержать, потом визиты сошли на нет. Она не обижалась, понимая, что у них жизнь продолжается, а жизнь ее семьи остановилась, замерла.
Танечка Васильева, самая тихая и неприметная девочка в классе, вечно жалевшая всех больных и брошенных, стала медсестрой. Как-то встретились в поликлинике, поговорили и она стала приезжать делать Сергею Николаевичу массаж и прочие необходимые процедуры. «И, ведь, не берет никакой платы. Жаль, что на вечер не смогла прийти, была на дежурстве. И, как и в школьные годы, стесняется что-то попросить для себя. Все-таки хороших людей мы воспитали», - с гордостью подумала Светлана Петровна. - Достойных и успешных».
Все те лидерские качества, которые она когда-то поощряла в учениках, отбиваясь от нападок коллег, помогли им пробиться в жизни, найти хорошую, престижную работу, открыть свое дело.
Наконец-то пришла машина. Веселая разбитная продавщица, раскрывая фляги, с шутками и прибаутками рассказывала, как они стояли в пробке на заледеневшей горе, как она просила пропустить их машину вне очереди, а то, мол, молоко прокиснет. «А картошечки с моркошечкой сегодня и не ждите, в следующий раз». Обслуживала покупателей задорно и быстро, и те уносили с собой не только бидон дешевого молока, но и порцию хорошего настроения.
Светлана Петровна бережно несла свою драгоценную покупку, мысленно еще пребывая в приятных воспоминаниях.
- Куда прешь, кошелка старая? Жить надоело? - Шикарный черный внедорожник (на таком же приезжал из областного центра Коля Васюков, когда-то военный, а теперь вполне мирный строитель) обдал ее дорожной грязью, а водитель – отборным матом.
«Кто же учил вас, бедные дети? Кто воспитывал? Неужели и мои дети также ведут себя? Нет, нет, только не мои», - грустно подумала она, ускоряя шаг. Надо было срочно спасать пальто, пока грязь не въелась в ткань.
1999