Урок
После того, как душа Георгия достигла Чистилища, возвращаясь с Земли после скоротечного воплощения, он сразу направил куратору мысленный вызов:
- Нам необходимо пообщаться!
Однако Люцифер не отреагировал на просьбу подопечного. Так повторилось несколько раз, пока Георгий не передал жалобу на куратора по инстанциям.
- Ну что тебе всё неймётся?! - материализовался перед ним Сатана. - Казалось бы - наслаждайся покоем, отдыхай после трудов праведных… Но нет, каждый норовит настрочить жалобу на не имеющего времени на пустые разговоры труженика ада!
- Ты снова меня обманул! - набросился на него Георгий. - Почему я снова умер молодым?
Куратор мгновенно поменял облик, превращаясь в хрупкую девушку.
- А женщин быть нельзя! - напомнил он. - Запрещает мораль и уголовный кодекс…
Подопечный некоторое время высказывал ей претензии, пока красавица не прервала поток брани:
- Но ты же умер не от простуды, о которой специально оговорил в своём желании! Об оспе ты ничего не говорил…
- Ладно, старый чёрт! - пригрозил он. - В следующий раз я учту этот момент.
- Может пора остановиться? - спросил Вельзевул, возвращая традиционный облик.
- Нет! - закричал Георгий. - Я хочу продолжать, только теперь с возможностью, хоть что-то успеть сделать на Земле хорошее…
- Три воплощения прошло неудачно, - напомнил бес. - Ты ничего не смог исправить в людях и в себе, ничего не понял.
- Условия были плохие… - попробовал оправдаться он.
- Почему-то все осуждённые хотят воплотиться именно в телах царей или других сильных мира сего, - усмехнулся куратор. - Никто не хочет быть крепостным крестьянином! Хотя во власти значительно больше соблазнов славой, деньгами, женщинами и лестью.
- Просто у правителей больше возможностей усовершенствовать мир.
- Сначала надо исправить свою натуру, - напомнил он. - Стать терпимее, научиться состраданию и умению прощать.
- Задача трудная… - согласился Георгий. - Хватит об этом… Расскажи мне лучше как беглецы от Господа собирались попасть в Израиль, плывя из Константинополя по Чёрному морю? В прошлый раз я не понял.
- Десять тысяч лет назад почти вся Земля была покрыта толстым слоем льда! - ответил куратор. - Но климат на планете начал меняться, что привело к массовому таянию ледников и поднятию уровня вод мирового океана. Чёрное море было карьером, в котором аннунаки добывали золото. Местность вокруг была густо заселена людьми, работавшими на карьере. Находилось много процветающих городов.
- Благоприятный климат, чернозёмные почвы и обилие воды позволили кормить представителей развитой цивилизации! - догадался слушатель.
- Ледники продолжали таять, Средиземное море, которое имело выход в мировой океан, стало переполняться водой. Босфор, был сухопутным перешейком. Вода стремительно двинулась по нему к Чёрному морю, уничтожала всё живое на пути. Большая часть людей, проживающих около Чёрного моря, была погребена под водой вместе с городами. Аннунаки улетели с планеты. Начался сильный ливень, который впоследствии был подробно описан в священном писании. В результате образовалось Чёрное море. Поселения вокруг карьера оказались на дне.
- Для людей, которые проживали тогда на этих территориях, подобная катастрофа могла показаться планетарной! - понял Георгий. - Поэтому они преувеличили в Библии великий потоп, перепутав Красное море и Чёрное.
- В Библии написано правильно, а позднее напутали географы. Чёрное море на самом деле Червонное, то есть царское. Позднее одни Червоное перевели с украинского, как Красное. Вторые услышали Чёрное. Потом Красным назвали море на Ближнем Востоке…
- Там написали Тору, которая затем была переписана в Ветхий завет! - согласился он. - Следовательно, местом библейских событий был Крым, который назывался Египтом. Украина это Израиль. Днепр был Нилом. На месте Азовского моря и была затонувшая Атлантида и Сиваш это Мёртвое море и там надо искать Садом и Гоморру. Вот Ноев Ковчег и оказался на горе Арарат!
- Поэтому по Чёрному морю можно было попасть в Израиль, - уточнил Белиал. - Но капитан корабля, на котором плыли Мария и Иосиф не знал, что плывя на Полярную или Вифлеемскую звезду нельзя попасть в Херсонес, основной порт Крыма, а неминуемо окажешься у мыса Фиолент.
- Дальше я помню, - сообщил подопечный. - Иисуса распяли, словно разбойника, на Андреевском спуске в Киеве. Андреевская церковь стоит на месте, где стоял крест Христа. Я был похож на него и гримировался, скрывая царское происхождение. После смерти брата явился пришедшим к пещере, где лежало тело Иисуса в его образе, так возникла легенда о воскресении. На том месте позднее основали Киево-Печерскую лавру.
- Поступок немного двусмысленный… - уточнил Вельзевул.
- Успокоив мать Марию и невесту брата Магдалину, я обвинил опоздавшего Господа, который приземлил челнок на месте, где позднее построили Софийский собор в смерти брата, и поклялся отомстить его убийцам. Разговор состоялся на месте Михайловского Златоверхого собора.
- Там сын пошёл против отца… - напомнил куратор.
- Затем я ушёл в междуречье Дона и Волги. Местные жители были шокированы, ведь его рост превышал два метра, а волосы отливали золотом. Долго скитался по Земле в поисках пристанища. Одно воинственное племя захватило меня в плен. Много лет провёл у них в рабстве и, живя с ними, приобрёл большой авторитет. Научил их возделывать землю, готовить пищу на огне и выделывать шкуры. В итоге племя избрало меня новым вождём.
- Как интересно! - воскликнул Люцифер. - Но можно к сути!
- На берегах Каспийского моря паслись неисчислимые табуны диких лошадей, - дополнил Георгий. - Вождь приручил их, придумал седло и стремя. В донецкой степи я построил множество кузниц, которые обеспечили армию мечами и наконечниками для стрел... Затем подчинил соседние племена. Я собрал на Волге огромное войско и покорил Алтай. Там присоединились воинственные тюркские племена, я захватил Китай и Индию. Настало время похода на Запад, чтобы отомстить евреям. Захватил Кий и рассеял евреев по всей Земле. Огнём и мечом прошёлся по Европе, народы мира склонились передо мной. Я насаждал христианство и построил множество городов, соединил их дорогами. Научил людей изготавливать ткани, посуду и мебель. Создал великую империю!
- И умер! - Мефистофель прервал пафосную речь подопечного. - И теперь просишь раз за разом отправлять тебя на Землю, чтобы исправить совершённые тогда ошибки…
Подопечный замолчал на полуслове, с ненавистью глядя на врага рода человеческого. Постепенно он успокоился, понимая правоту слов противника и сказал:
- Но у меня осталось ещё четыре попытки! Значит не всё потеряно…
- Только с каждым разом тебе будет сложнее вспомнить, кто ты и что тебе нужно сделать за человеческую жизнь! - намекнул собеседник. - При частых переселениях силы слабеют…
- Я буду оставлять себе будущему подсказки в прошлом… - возразил Георгий. - Впрочем, тебе князь тьмы знать этого не надо! Отправляй меня обратно на Землю.
- Какие желания?
Он помолчал, тщательно обдумывая их, понимая, что нельзя оставлять лазейку для Лукавого и сказал:
- Реинкарнация в плоти Петра Алексеевича прошла неудачно, потому что мне мешали женщины. Они буквально не давали мне прохода, отвлекая от цели улучшения человеческого рода.
- И охота мешала… - подсказал Асмодей.
- Неважно… - смутился он. - Я хочу в следующей жизни получить невзрачную внешность, но иметь семью и много детей.
- Дальше.
- Ты во вред мне используешь моё предыдущее желание умереть естественной смертью, поэтому отменяю его и заменяю новым! - сообщил Георгий. - Я желаю дожить минимум до сорока лет и все года жизни быть здоровым!
- Вообще-то, формально это четыре пожелания, - вздохнул куратора, - но я сегодня добрый, придираться не буду! Принято.
Замок
В ночь на 12 марта 1801 года российский император Павел I долго молился на коленях перед чудотворной иконой Филермской Божией Матери, писанной евангелистом Лукой с Девы Марии, прежде чем войти в спальню.
- Спаси и сохрани! - горячо шептал он.
Прошло сорок дней после новоселья царской семьи в новом дворце.
- Теперь у меня есть дом, где я могу не опасаться переворота! - подумал император, перекрестившись после молитвы.
Он лёг в нагретую слугами одинокую постель. Сон долго не шёл, Павел Петрович начал перебирать в памяти этапы строительства замка. Работы по проектированию дворца начались после продолжительного заграничного путешествия наследника.
- План строительства я начал обдумывать ещё, будучи великим князем, - вспомнил он. - Очень мне понравились английские замки!
В ноябре 1796 года, в первый месяц правления, он издал указ о начале работ. С юных лет Павел Петрович питал пристрастие к средневековому рыцарству, поэтому резиденция проектировалась в виде крепости и именовалась замком. Окончательный вариант был выполнен Баженовым.
- Для строительства нужен большой участок, - уточнил архитектор.
Для новой резиденции царь выбрал территорию, где располагался обветшавший Летний дворец Елизаветы Петровны.
- Место очень символичное! - сказал он Баженову. - Здесь я родился 20 сентября 1754 года. Поэтому замок должен получиться выдающимся!
При родах Павла присутствовали императрица Елизавета Петровна, его отец наследник престола великий князь Пётр Федорович и братья Шуваловы. Императрица не любила его мать Екатерину, но после рождения цесаревича подарила дворец ей.
- Нужно всё снести! - повелел император. - Чтобы и духа её тут не осталось. По её поручению убили моего отца, она тридцать четыре года не допускала меня до всероссийского трона.
Территория безжалостно расчищалась. Первый камень был заложен 26 февраля 1797 года. Накануне часовому, дежурившему возле Летнего дворца, было видение, в котором Архангел Михаил велел в этом месте возвести храм.
- Внутри которой будет находиться церковь имени Архистратига Михаила, - мечтал император, - князя войска Господня и небесного покровителя семьи Романовых.
Павла I получил лучшее образование. В его персональное распоряжение была предоставлена обширная библиотека академика Корфа. Педагоги обучали наследника престола иностранным языкам, танцам, фехтованию, живописи, истории, географии, арифметике и астрономии.
- Ничего связанного с военным делом, - удивлялась его мать императрица Екатерина II, - но любознательный подросток овладел им!
Павел Петрович женился на принцессе Вильгельмине Гессен-Дармштадтской, которая умерла через два года при родах. Павлу подобрали новую жену, которая после перехода в православие стала зваться Марией Фёдоровной. Фридрих Великий устроил встречу Павла с будущей женой в Берлине. Он влюбился и написал матери:
- Блондинка с приятным лицом пленила вдовца.
В союзе с Марией Фёдоровной родилось десять детей. Любимого внука Александра бабушка воспитывала сама и хотела передать трон, минуя сына.
- У императрицы удар! - сообщили наследнику в ноябре 1796 года.
Он приказал перезахоронить отца одновременно с похоронами матери в Петропавловском соборе. Перед погребением лично провёл процедуру коронации останков свергнутого женой правителя России.
- Царскую корону перед гробом нёс предполагаемый убийца моего отца Алексей Орлов… - с удовлетворением вспомнил император.
Он встал из постели и подошёл к горевшему в углу камину. Спать не хотелось, на душе тревожно. Павел I сел в кресло и протянул руки к огню, продолжая вспоминать, как во время коронации объявил изменения в престолонаследии:
- Теперь править Россией могут только мужчины! Хватит нам баб на престоле…
«Назло» памяти матери вернул свободу осуждённым радикалам.
- При мне всё будет по-другому! - предупредил он придворных.
Впервые крепостные крестьяне стали приносить императору личную присягу. Раньше это делал помещик. При продаже запрещали разделять семьи. Вышел знаменитый указ-манифест:
- «О трёхдневной барщине».
Расходы сократились в десять раз, значительная часть серебряных дворцовых сервизов была перелита на монету, пущенную в оборот. Из обращения была выведена необеспеченная масса бумажных денег.
- На Дворцовой площади сожгли свыше пяти миллионов рублей ассигнациями! - изумлялись горожане.
При Павле I солдат гоняли на плацу, строже наказывали, но стали регулярно кормить и тепло одевать зимой, что принесло ему популярность в войсках. Но офицеров возмутило введение телесных наказаний для них.
- Это пахнет нездоровым сословным равенством! - обсуждали в офицерских собраниях.
Чиновничество жило в страхе. Взятки, которые при Екатерине давались открыто, искоренялись беспощадно. Особенно это касалось столичного аппарата, который сотрясали постоянные проверки.
- Неслыханное дело, - возмущались служащие, - мы должны не опаздывать и весь рабочий день находиться на своём месте!
Император вставал в пять часов утра, слушал доклады и новости, вместе с наследником отправлялся ревизовать столичные учреждения и гвардейские части. Царь приказал:
- Сократить количество губерний и уездов, а стало быть, количество бюрократов, необходимых для заполнения соответствующих мест.
12 октября 1799 года в Гатчину торжественно были принесены святыни Мальтийского ордена, которые рыцари охраняли сотни лет: десница святого Иоанна Крестителя, частица Креста Господня и Филермская икона Божией Матери. Орден отдал себя под покровительство России и Павла I.
- Император принял титул главы католического Мальтийского ордена! - шептались обыватели.
Новые обязанности русского царя требовали нового дворца. Император планировал возвести под крышу стены здания до конца года. На стройку брошены огромные средства и людские ресурсы. Работы велись круглосуточно, число рабочих достигало единовременно шести тысяч.
- Денег не жалеть… - настаивал новый магистр Мальтийского ордена.
Строительные и отделочные материалы свозились со всех объектов, которые были заморожены, чтобы не снижать темпы главного строительства.
- Быстрее! - торопил царь.
8 ноября 1800 года, в день святого Архангела Михаила, замок торжественно освятили, но работы по внутреннему убранству продолжались.
- Император с семьёй крестным ходом перешли из Зимнего дворца в Михайловский замок! - дивились жители столицы России необычному зрелищу.
1 февраля император вместе с домочадцами ночевал в новой резиденции. Замок был выстроен в готическом стиле, окружён сплошными прудами с подъёмными мостами и имел вид средневекового замка.
- Теперь мы в безопасности! - Павел I считал себя находящимся вне Петербурга. - Можно не бояться заговора…
Императора охраняла гвардия. Семеновский полк находился под начальством наследника престола великого князя Александра Павловича. 11 марта, когда зоря была пробита, 3-му батальону полка приказали:
- Выходи строиться!
Солдат повели в Михайловский замок, чтобы сменить Преображенский батальон, занимавший караулы, под надуманным предлогом:
- Утром император будет рано смотреть Преображенский полк.
Семёновцы заняли посты в замке, кроме внутреннего пехотного караула, находящегося около залы, называемой уборной, смежной со спальней Павла I. Их оставили из опасения, чтобы движением смены не разбудить императора. Заговорщиками командовали граф Зубов и Беннигсен.
- Пора положить конец правлению сумасброда… - решили они ранее.
Беннигсен таил обиду на императора. Командуя Мариупольским гусарским полком, он приехал в Петербург по делам службы. На разводе караула Беннигсен, задумавшись, стоял среди конного манежа.
- Павел с поднятой палкой скачет на меня... - опешивший Беннигсен схватился за рукоятку сабли, думая, что император ударит его при всех за заминку.
Царь, проезжая мимо, отсалютовал ему палкой и засмеялся.
- Без содействия Аргамакова невозможно проникнуть в ночное время в Михайловский дворец… - понимали заговорщики.
Он был полковым адъютантом Преображенского полка и плац-майором Михайловского замка. Аргамаков отказался от предложения вступить в заговор, но великий князь Александр Павлович, наследник престола, встретив его в коридоре Михайловского замка, упрекнул его и попросил:
- Не за себя, а за Россию.
В тёмном коридоре, у дверей спальни Павла I, находилась икона, близ неё стоял на часах рядовой Агапеев. Когда заговорщики вступили в коридор, граф Зубов, ударил его саблей по затылку, он упал, обливаясь кровью. Заговорщики вошли в спальню и застали императора возле камина.
- Нужно передать престол наследнику! - потребовал Зубов.
- Я выполню свой долг до конца! - заявил царь.
Главный караул занимал капитан Михайлов. Он был гатчинец, достойный образчик офицеров: грубый, безграмотный и пьяница. Солдаты подняли ропот. Михайлов вывел их из караульни. Поднявшись по парадной лестнице, на её площадке, ему встретился граф Зубов, который спросил:
- Капитанина, куда лезешь?
- Спасать государя! - ответил он.
Граф дал ему пощёчину и скомандовал:
- Направо кругом!
Михайлов с должным повиновением отвёл солдат в караульню.
- Что за шум? - императрица Мария Феодоровна, услышав шум, поспешила к мужу, к двери уборной.
В спальне имелась опускная дверь, замыкавшая потайную лестницу, ведущую в покои его жены. Павел I приказал заделать её, вступивши в связь с известной актрисой французского театра.
- Не велено! - часовые скрестили перед ней ружья.
Императрице сделалось дурно. Ей подкатили кресло и подали стакан воды. Она протянула к нему руку. Часовой поспешил схватить стакан с подноса, выпил половину и, поставив назад, сказал:
- Пей, матушка царица, если ты должна умереть, я умру с тобой…
Император уступил требованиям заговорщиков и отрёкся от престола. Один из заговорщиков поспешил известить Беннигсена, остававшегося в смежной комнате и с подсвечником в руке рассматривавшего картины, развешанные по стенам. Услышав об отречении, Беннигсен снял шарф и отдал сообщнику со словами:
- Мы не дети, чтоб не понимать бедственных последствий, какие будет иметь наше ночное посещение Павла. Разве мы можем быть уверены, что он не последует примеру императрицы Анны Иоанновны?
После перечисления всего зла, нанесённого России, граф Зубов ударил Павла I золотой табакеркой в висок, а шарфом Беннигсена его задушили. Утром в парадной зале Зимнего дворца собрались высшие сановники России, имя императора Александра I звучало на устах. Он вышел из покоев и под радостный шепот присутствующих торжественно произнёс:
- Батюшка скончались апоплексическим ударом. При мне всё будет, как при бабушке!
Экзамен
Громко оповещая о неминуемом, как божья кара, прибытии, к неухоженной остановке подъехал дребезжащий трамвай. Красный и разбитый, как старик перед смертью. Около десятка неизвестно куда спешащих пенсионеров ринулись занимать свободные места в обшарпанном временем и людьми салоне.
- Куда торопятся? - изумился Владимир Дайнего и благоразумно пропустил вперёд самую агрессивную часть общества.
Он через заднюю дверь пробрался к лучшим стоячим местам и устроился возле панорамных окон заднего вида.
- Хотя бы на «троечку» сдать, - лёгкое волнение Володи перед предстоящим экзаменом, делало окружающий пейзаж чёрно-белым, - Поликарп точно «завалит»!
Горбатые рельсы, начали медленно выплывать из постукивающих грустную песню усталых колёс. Дальний родственник конки, производства дружественной Чехии, оправился в бесконечный путь.
- Можно спокойно подумать. - Дайнего устроился и закрыл глаза.
До остановки «Университет» оставалось тринадцать родных по уродству сестёр. Можно держась за оплавленные неизвестными злоумышленниками поручни, подремать, вспоминая.
- После армии буду поступать на исторический факультет... - решил Владимир на службе в ГСВГ. - Почему-то она интересует меня больше чем архитектура...
Под влиянием ностальгии и фильма «Доживём до понедельника» он определил свою судьбу. После традиционной пьянки, замаскированной под встречу с родственниками, Дайнего съездил в Ленинград и забрал документы из техникума.
- Тебе нужно учиться рисовать! - попыталась отговорить его преподавательница рисования Жанна Фридриховна. - У тебя талант…
Владимир не послушался совета, уехал в родную деревню. На другой день после возвращения заявил матери:
- Хочу поступать в университет, буду историком...
- Подумай хорошо сынок! - сердобольная мать, отвыкшая от него за два года, ударилась в слёзы. - Ты же учишься в таком хорошем месте…
Она хотела повзрослевшему сыну другой профессии.
- Документы из Питера я уже забрал… - сказал сын.
- А куда будешь поступать? - сдалась она.
- В Донецкий университет, - ответил он. - Там у нас живут родственники, они помогут на первых порах.
Пассажиров в салоне трамвая становилось всё больше и его отжали в самый угол, за лязгающую дверь. Дайнего оказался в относительной безопасности и продолжил вспоминать недолгую жизнь:
- Поступить на исторический факультет Донецкого государственного университета было нелегко…
На дворе было время развитой перестройки, по телевизору много говорили о гласности, новых подходах. В жизни всё оставалось по-прежнему. Партия была одна, но сильная.
- Куда ты лезешь, ненормальный, - поучал его дальний родственник, секретарь райкома коммунистической партии. - Там всё схвачено?.. Иди лучше в Макеевский строительный институт!
Истфак являлся самым престижным факультетом. Все знающие жизнь люди говорили, что поступить туда нереально. Позднее общаясь с однокурсниками, Вовка узнал, что девяносто процентов поступило по «блату». Так говорили и жили. На прилавках магазинов ничего не было, зато холодильники и шкафы ломились от продуктов и вещей с закрытых баз снабжения.
- Слава Богу, я этого не знал... - подумал довольный Дайнего. - И, хотя с трудом, но поступил.
Пришлось на экзамен по немецкому языку одеть надоевшую «дембельскую» форму. Учёба начиналась с октября. Месяц студенты должны были отработать в колхозе, помочь в уборке небогатого урожая.
- Белоручки! - с отвращением сплюнул он, когда увидел новых товарищей.
Работники из маменькиных дочек и сынков были никудышные, всё тянули парни, прошедшие армию. После начала учёбы его выбрали старостой группы.
- Не ахти, какая должность, - гордился Владимир, - но всё-таки…
Куратором их группы стал профессор Поликарп Яковлевич Мельников.
- Да мужики, - говорили бывалые старшекурсники в перерыве дебютного футбольного матча на кубок факультета, - не повезло вам!.. «Зверь», а не преподаватель... Валит всех подряд!
Живая легенда факультета, доцент кафедры истории СССР. Он прошёл рядовым всё войну, был признанным авторитетом в научных кругах и являлся грозой студентов. Никого не боялся. Сдать ему экзамен без знаний было невозможно. Сколько юных красавиц и ветреных молодых людей вылетело из «универа» по его вине не сосчитать.
- Ему всё равно, - пугали первокурсников, - чья это дочка или сын.
Говорили, даже ректор не имел на него влияние в этом вопросе. После первой лекции, в которой Дайнего ничего не понял в силу армейской паузы, Поликарп Яковлевич провёл письменный опрос. Разбирая через неделю результаты, и дойдя до работы Владимира, он задумчиво произнёс:
- Теперь я понимаю, почему Дайнего пошёл в старосты… - в тоне прослеживалась недолгая судьба нерадивого студента. - Два балла!
Никогда в жизни, ни до, ни после, Владимиру не было так стыдно. Он поклялся себе, что сдаст проклятый экзамен на пятёрку. Постепенно он понял систему занятий, и успехи в учёбе пришли.
- Первую сессию я сдал на одни «пятёрки», - вспомнил Дайнего, проехав половину пути до университета.
В конце первого курса проходил традиционный день исторического факультета. Занятий не было. Студенты подготовили концерт, по типу КВН, украсили кто, чем мог закреплённые за группами комнаты. Группа решила обустроить свою аудиторию в древнеегипетском стиле.
- Симпатично! - ободрил декан.
Стены расписали иероглифами, стилизовали под пирамиды в Гизе. Сами встречали гостей в набедренных повязках и макияже под египтян. Было весело и шумно. Поликарп Яковлевич зашёл посмотреть аудиторию ближе к обеду. Фантазии подопечных ему понравились.
- Только комната у вас вся в жёлтых тонах, - заметил он недовольно. - Будто заболела гепатитом!
- Ха, ха… - ребята дружно посмеялись шутке.
На следующий день вся группа слегла в больницу с диагнозом желтуха. Не заболел только староста группы. Поликарп Яковлевич тоже серьёзно заболел, затем болезнь дала осложнения на почки. Требовалась немедленная операция. Сделали её, но неудачно.
- Срочно требуется кровь для переливания... - по факультету сделали объявление с просьбой помочь.
Владимир с несколькими студентами поехал в больницу. Сдали анализы на совместимость, подошла только его кровь.
- Нужно делать прямое переливание, - сказал уставший доктор, - иначе можем опоздать...
Донору стало плохо, слегка тошнило, кружилась голова. Он едва доехал до дома. Через месяц Поликарп Яковлевич появился на факультете, такой же неуловимый стремительный, как был. Он остановил спасителя у курилки и, бормоча слова благодарности, протянул книгу и быстро, как бы сконфуженно ушёл. Книга по специальности, редкая, с благодарственной надписью и строчками из Тютчева:
Нам не дано предугадать,
Как наше слово отзовётся.
И нам сочувствие даётся,
Как нам даётся благодать!
Трамвай тряхнуло на крутом повороте, возвращая его в действительность. К сессии Дайнего решил готовиться в компании общежитских товарищей. В небольшой комнате проживало трое. Лишь один Дима Дмитриев из Славянска успел вкусить прелести армейской жизни.
- Мы с тобой Вовка, - говорил он, - должны учить молодёжь уму-разуму!
В области прикладных отношений между полами он опережал их на целую эпоху. Женщины были его страстью, его главной заботой, его основным призванием.
- Давай учить ответы на вопросы билетов! - просил его Дайнего.
- Лучше позовём Таню! - настаивал он.
Владимир остался ночевать в «общаге», пришлось спать в комнате вместе с гостьей, мучаясь от зависти и переполнявших его желаний.
- Как только кровать выдерживает такие нагрузки! - дивился он.
Утром кровать, основное место труда и отдыха Димы, сломалась. После безуспешных попыток её поменять у коменданта, в ход были пущены два тома сочинения К. Маркса «Капитал».
- Другие книги не мог взять?! - буркнул Вова. - Это же классика!
- Эти же самые бесполезные, - объяснил Дмитриев, - и самые толстые…
«Полевые» испытания не заставили долго ждать и прошли успешно. Наутро перед экзаменом Дима, проводив очередную «родственницу», вышел на общую кухню, где они завтракали традиционными сосисками с зелёным горошком.
- Жрёте! - спросил он ехидно.
- Трахаешься?! - поддел его Дайнего.
- Ну что, поняли теперь, как надо строить отношения с девушками?
- Нет, - честно ответили недавние школяры. - Как?
- На прочном фундаменте марксизма-ленинизма…
После лёгкого завтрака Владимир смотался домой, переоделся и поехал на судьбоносный экзамен. Он протиснулся, по проглотившему без меры человеческой плоти салону, к выходу. Ловко спрыгнул с подножек и быстро направился к главному корпусу университета. Пересекая небольшой парк, с присевшими на весенние лавочки людьми, опять почувствовал лёгкий озноб.
- Точно завалюсь! - он плохо высыпался в последние дни.
Дайнего поздоровался с товарищами, толпящимися у двери аудитории, которые читали конспекты, и пошёл сдавать экзамен первым. Попался билет номер четырнадцать.
- Повезло! - Владимир облегчённо вздохнул, его он знал «назубок».
Хорошо ответил по билету. Поликарп Яковлевич вкрадчиво спросил:
- Ответили Вы правильно, молодец, но задам дополнительные вопросы? Требуется прояснить некоторые моменты…
Студент согласился, о чём пожалел. Целый час преподаватель гонял его по материалу за семестр. Студенты в очереди, пару раз заглядывали в аудиторию. Поликарп Яковлевич спрашивал, а Дайнего отвечал.
- Последний вопрос! Отвечаете правильно, ставлю пять... - преподаватель выдержал паузу. - Неправильно, получите четыре...
Задал коварный вопрос по отмене крепостного права императором Александром Вторым. Владимир ответил верно.
- Слава Богу! - произнёс с облегчением Поликарп Яковлевич. - Могу с чистой совестью могу поставить «отлично», а то могли понять неправильно...
Дайнего вышел из аудитории на дрожащих ногах. Он сел на стул, освобождённый для рекордсмена по продолжительности сдачи экзамена. Полчаса Володя опустошённо смотрел на облупившуюся стену коридора.
- Словно опять кровь сдал... - с натугой подумал он .
Из ста человек потока, на экзамене по предмету Поликарпа Яковлевича, «отлично» получил только Дайнего, хотя бедняге вполне хватило бы оценки «хорошо»...