О необычных способностях этой достойной дамы проклинать и наводить другую порчу на тех дам, которые решились внезапно изменить свою жизнь, и уйти из ее женского оркестра, я сама слышала часто и давно еще до своего ухода от нее.
Но, когда она сама не побоялась в интересах коллектива и своих личных тоже (об этом мы все же в интересах правды не станем забывать) поехать в страну Америку, или проще, в США, с диким воспалением кожи с названием Нейродермит, мы тоже забывать не станем, ее способности о наведении порчи были мною взяты под основательное сомнение. Она бесконечно страдала. Это даже было видно иногда. А уж заглянуть в ее номер, чтобы сделать перевязку ей, и просто во всем оркестре не нашлось желающих, кроме вот меня. Мы взялись тогда за дело помощи очень старательно. Кто чем мог, тот тем и старался отличиться перед страдалицей. В моем особом термосе, который меня и выручал во всех поездках, невозможно было сварить борщ, или затеять блюдо под названием жюльен. Так в ход была для этих нужд пущена электроплитка Оли Бурлаковой, которой эту чудо-плитку еще в Москве смастерил ее папа. Так это чудо невозможное только красотой дизайна сильно уступало американским образцам, сделанных в Китае. Но в той плитке и электричество переключалось на 110 вольт, поэтому пожарами мы при готовке никому не угрожали. И Безродная тоже понемногу ела все. Поэтому и кожа у нее в итоге тоже стала поправляться. И глаза слезиться перестали тоже. Вопрос... На нее-то кто так озлобился ужасно, что наградил болезнью этой? Точно не Спиваков, конечно. Ему уже много лет подряд было совсем не до нее. И не первый муж И.Безродный тоже. Он был слишком благороден, чтоб настолько проклинать неверную жену. Но вот что однозначно. Нейродермит возникает при особо сильных волнениях всей системы нервной. И практически неизлечим при этом. То есть пригасить приступ все же можно. Но не излечить.
Так в 2003 году, когда стал вопрос решаться в страшной тайне о моем переходе в оркестр В. Спивакова. Я же. Тоже. Заболела как раз тем самым нейродермитом. Про это стоит рассказать отдельно для всех желающих. На 13.06 того года была намечена гастроль в город Брянск на один всего концерт. Мы поехали автобусом. В автобусе я и заметила, что очень у меня потолстели руки. Но в платье я все же влезла. Концерт мы отыграли, и в ночь поехали домой. Но у меня и ноги необычно потолстели тоже. И язвами какими-то покрылись, которые чесались невозможно.
За поездку мы заслужили выходные. Целых 3 подряд. Поэтому в воскресенье, 14.06, я после бессонной ночи и с необычно толстыми руками, но без нарушения дисциплины в целом, отправилась в ММДМ на прослушивание в оркестр НФОР. Было задумано три таких проверки, после которых МАЭСТРО мог решить, кто ему подходит для работы. Отрепетировали 2 дня. И на третий день репетиция совсем не состоялась. А появился перед оркестром маэстро В. Спиваков и объявил всем собравшимся на репетицию артистам. Что он все уже решил за эти два дня. Что и третьего не надо. Спиваков уже для себя решил, что состав музыкантов его вполне устраивает. И со всеми после этих испытаний заключат контракт на работу в этом оркестре новом.
Во среду я и объявила у Вивальди о своем уходе. Безродная слова не сказала. Прошла мимо молча. Я для нее перестала существовать совсем.
Я долго сидела с нотами, не выходя на сцену. А вечером перед закрытием заглянула в поликлинику. Руки-то. Не худели. К ним просто еще прибавились и ноги тоже. Из поликлиники уже почти все спешили по домам. Кто у нас на участке врач, я просто и не знала. Я же не ходила по врачам. Я ходила...На работу. Я наугад зашла в какой-то кабинет на третьем этаже. Оттуда как раз какой-то врач. Очень торопилась домо скорей попасть. Я сильно извинилась за беспокойство. И брюки просто кверху задрала. Она в ужасе уставилась на мои ноги... И тихо так... Мне говорит: "Да ведь Вы! Больны!". И написала направление в кожный диспансер. Я испугалась страшно этого решения. Но с утра отправилась туда. Мне ведь и просто больше было некуда идти. А там. Не было очередей ни одного из кабинетов. У меня без очереди взяли анализы на сифилис и СПИД, которых у меня не оказалось. Посмотрели тело. Руки мои и ноги. И выписали мне несколько рецептов в аптеки, где должны были изготовить мази для моей заболевшей кожи. Попутно предупредили. Что эту болезнь на мне уже ничто на свете не излечит. Но облегчить мои мучения им по силам. И ноги с руками вместе станут прежними в обхвате. Так и произошло на самом деле.
Так отчего же та болезнь в принципе взялась на мне? Не от стараний ли мадам Безродной С.?