Давно, еще со старших классов средней школы я интересуюсь историей Второй мировой войны, и это естественно. Ведь я родился всего через 2 года после её окончания, и мой отец был участником боев с Японией. Но сражения с Японией продолжались недолго, а вот с немцами и их союзниками несколько долгих лет. Бои были кровопролитные, тактика и стратегия боев изменились по сравнению с Первой мировой войной, которая преимущественно была «окопной». А вот Вторая мировая война была «войной моторов», с использованием огромных масса танков на земле и самолетов в воздухе.
В первых послевоенных произведениях фюрер немецкой нации Адольф Гитлер представлен сумасшедшим маньяком, которых по своей прихоти решил покорить мир и начал воевать со своими соседями за обладая жизненным пространством, преимущественно на востоке, т.е. в СССР, стране с самой большой площадью и с богатыми ресурсами. Но в последнее время это мнение изменилось. Считается, что Вторая мировая война есть продолжение Первой, и была вызвана кабальными для Германии условиями Версальского договора, не зря один из французских генералов назвал этот договор перемирием на двадцать лет. И Гитлер лишь воспользовался реваншистскими настроениями в германском обществе, в то время как в Англии и Франции народные массы были настроены пацифистски, т.е. не хотели воевать и были против любой войны.
А реваншисты в Германии, которая после прихода Гитлера к власти стала называться Третьим рейхом, только и мечтали о войне и старались изобрести нечто такое, чтобы позволили прорывать оборону противника с минимальным потерями. И как сказал отечественный военный историк Алексей Исаев, таким «мечом-кладенцом» стали бронетанковые войска вермахта.
Основным боевым танком панцерваффе первой половины Второй мировой войны был Pz.Kpfw.III. Это очень удачно сбалансированная машина, по этому показателю он считается лучшим танком из всех, разработанных конструкторами Рейха. Классической компоновке «немецкого типа» помимо ряда преимуществ, присущи и ярко выраженные недостатки, в данной конструкции они практически незаметны. Проектированием занималась имеющая солидный танковый опыт фирма «Даймлер-Бенц».
Изначально в него был заложен огромный потенциал для дальнейших модернизаций, и за шесть лет производства их было 13, от Ausf. A до Ausf.N. За это время толщина брони у него увеличилась с 15-ти до 57 мм (плюс экраны). Рост боевой массы с 15-ти до 22-х тонн компенсировалось повышением мощности двигателя с 250-ти до 300 л.с. и совершенствованием коробки передач с оптимальным подбором рабочих диапазонов. Росла и огневая мощь, от 37 мм пушки KwK 36 до 50 мм KwK 39 и 75-мм KwK 37.
Высоко оценивали его и противники. В Советском Союзе его считали лучшим иностранным танком по подвижности, защите и удобству работы экипажа с оптимальным распределением функций. Трофейные Pz.Kpfw.III активно использовались, создавались даже отдельные подразделения вооруженные танками исключительно этого типа, существовал отдельный ремонтный завод, а Воениздат выпустил руководство по эксплуатации.
Но идеальным танк стал далеко не сразу. Из всех машин, выпускавшихся крупными сериями, у него оказалось самое большое количество серьезных переделок. Больше всего проблем доставила подвеска. Если на Pz.Kpfw.II ее удалось создать со второй попытки, то на Pz.Kpfw.III опробовали целых пять различных типов, каждый из которых некоторое время был в серийном производстве.
На Ausf.A поставили свечную пружинную, по типу Leichttraktor, но на более тяжелой машине она работать не захотела, танк получил сильную продольную раскачку, особенно при начале движения и остановке. Амортизаторы проблему не сняли. Перешли на рессорную, как у Круппа. Модификация получила обозначение Ausf.B. Но похоже, рессорная подвеска получилась только у крупповских инженеров, так как перебор схем продолжился. Экспериментировали с группировкой катков в тележки и подвеской самих тележек, установкой рессор. Это привело к появлению модификаций Ausf.C и Ausf.D. Уже четыре типа, и ни одного удачного.
Стоит отметить, что эти модификации отличались не только типом подвески. Дорабатывался корпус, силовая установка и трансмиссия. В целом, это шло только на пользу, да и затронуло только первые предсерийные машины, всего 70 штук. Окончательно разочаровавшись в рессорных подвесках конструктора «Даймлера» пошли по немецко-шведскому варианту и разработали передовую индивидуальную торсионную подвеску с катками среднего размера, новинку в немецком танкостроении. На этот раз получилось, работала она идеально.
Впрочем, мог появиться и еще один вариант. С шахматным расположением опорных катков, на котором настаивал Книпкамп, плотно курирующий разработку шасси. Инженеры «Даймлер-Бенц» категорически возражали против такой схемы и были абсолютно правы. Их вариант оказался жизнеспособным и получил развитие (достаточно посмотреть на советские или танки союзников конца войны и далее), а шахматная подвеска Книпкампа осталась только в довольно нелестных для него воспоминаниях немецких ветеранов-танкистов.
Дело закончилось грандиозным скандалом, в результате которого «Даймлер-Бенц» удалось выйти из-под опеки Книпкампа и получить право вести разработки самостоятельно. С модификации Ausf.E конструкция подвески уже не менялась, а танк был готов к массовому производству.
К 1939-му году становится понятно, что Pz. Kprf.III будет основным танком вермахта. Поскольку с огромным заказом «Даймлер-Бенц» справиться не в состоянии, к ней подключается сначала «МАН» а к осени 1939-го FAMO, Alkett, MIAG и Henschel. Но дальнейшее совершенствование на этом не закончилось. Изначально танк вооружался 37 мм пушкой KwK 36, которую Гудериан считал откровенно слабой для основного танка. Французская кампания подтвердила его опасения, средние французские SOMUA S 35 и Renault D2 со своими 47 мм пушками били «трешку» с безопасных для себя дистанций, а тяжелый Char B1 bis оказался вообще неуязвимым.
Пришлось в срочном порядке заниматься перевооружением. Без накладок не обошлось и тут. Гитлер настаивал на 50 мм пушке с длиной ствола 60 калибров, но Управление вооружений на его хотелки забило, очевидно считая, что в танках понимает гораздо лучше и ограничилось 42-мя, чтобы она не высовывалась за габариты корпуса. Примечательно, но такой демарш прямого неповиновения всем сошел с рук, даже когда после встречи с советскими танками выяснилось, что Гитлер перспективы понимал лучше. Управление быстренько переобулось, и опять в срочном порядке вернулось к варианту, на котором фюрер настаивал с самого начала.
Успел вставить свои пять копеек и Книпкамп. Прогнуть «Даймлер-Бенц» у него не получилось, но руки он не опустил. FAMO, которая выпускала тягачи с его подвеской получила заказ на изготовление аналогичной и для «трешки». Хоть испытания прошли довольно успешно, было уже поздно. Переходить на шахматную подвеску никто не захотел.
Немного особняком стоят еще две модификации. Весной 1942-го года на танк Pz.Kpfw. IV стали устанавливать длинноствольную 75 мм пушку KwK.40 L/43. Танк перешел в разряд основных и начал вытеснять «трешку» из этой ниши. В башню Pz. Kprf.III это орудие не помещалось. Попробовали поставить на «трешку» башню «четверки». Танк даже успел получить свое обозначение Pz.Kpfw.III Ausf.K, и планировался на замену Ausf.J, но этот вариант тянул за собой переделку корпуса под больший погон и полную переделку подвески из-за резкого увеличения массы. От этого отказались.
Поскольку «трешка» оказалась не у дел, решили пойти по альтернативному варианту и вписать ее в нишу танка поддержки, которую освободил Pz.Kpfw. IV. Поскольку 75 мм короткоствол KwK.37 тоже освободился его и поставили на Pz. Kprf.III. Модификация Ausf.N выпускалась еще некоторое время и даже получила хорошие отзывы в войсках, но на шасси Pz. Kprf.III претендовали еще и штурмовые орудия «Стуг», которые были в более высоком приоритете. Как и всем устаревшим танкам, «трешке» пришлось стать донором для самоходок. Они выпускались до конца войны и их произвели 12 000, на 4 000 больше, чем самих танков.
Подводя итог, можно сказать, что Pz.Kpfw.III был практически идеальный танк для начала 40-х годов, но танкостроение развивалось слишком стремительно и уже к 43-му году его время прошло.
Российский фильм «Т-34», несколько лет назад вышедший на экраны, повторяет сюжет советской картины «Жаворонок» (хотя новодел просто отвратительный вышел, на Петрова в главной роли даже смешно смотреть). В ней главному герою, оказавшемуся в немецком концлагере, предлагают выступить в роли мишени для танкистов Вермахта.
Основной этого сюжета послужила реальная история. Рассказал её современникам Александр Ушаков. Он служил на одном из артиллерийских полигонов в ГДР, а будучи майором запаса, поведал несколько интересных фактов.
Хотя, сам майор не был свидетелем тех событий. Ему их поведал один из работников полигона, который в годы войны служил в Вермахте. Учитывая, что передавалась она от одного человека другому, ряд фактов могут принадлежать авторству новых рассказчиков. Однако, в основе лежат реальные факты.
После поражения в Сталинградской битве, в командовании Вермахта решили более пристально следить за состоянием бронетанковых войск. Так в Генеральном штабе появилась должность генерал-инспектора. Занял её Гейнц Гудериан, которого многие считали настоящим гением бронетехники (хотя и недооцененным, ведь до этого его "турнули" из Вермахта).
Гудериан решил сразу переходить к практике испытаний. Отправляясь на полигон Ордруф, он решил опробовать новые противотанковые пушки. В качестве мишени генерал собирался использовать советский танк Т-34.
Вот только управлять им немцы особо не умели, да и рисковать немецкими танкистами никто не стал бы. Для этих целей в ближайшем лагере нашли советского танкиста. Им оказался капитан-танкист, имя которого остаётся неизвестным.
«Капитан, - обратился к пленнику генерал, - завтра на полигоне будут продолжаться испытания новых противотанковых орудий. В ваше распоряжение дается танк, на котором вы должны будете пройти под обстрелом наших пушек по всему полигону 16 километров. Если вам удастся провести машину невредимой, обещаю вам жизнь, свободу и возвращение к своим. Таким образом ваша судьба в ваших руках.» (Источник: "Подвиг капитана", Правда, № 251, 1963)
Капитан задумался. Предложение выглядело самоубийственно. Любой выстрел из пушки мог оказаться фатальным. Вот только оставаться в лагере советский офицер тоже не хотел. Ему дали возможность снова оказаться в танке, за рычагами которого у него появлялся хоть призрачный, но шанс.
Испытания начались на рассвете. Несколько выстрелов немецких орудий оказались неточными, и капитан рванул свой танк на артиллерийские позиции. Немцы ожидали, что советский танкист будет убегать и скрываться в лесу, но он решил превратиться из жертвы в охотника.
Вскоре на полигоне послышался лязг металла и крики солдат. Советский танк Т-34 давил орудия неприятеля. В рядах немцев началась паника.
Советский танкист уничтожил уже несколько батарей с новейшими немецкими орудиями. Остаётся только догадываться, какие эмоции испытывал генерал Гудериан в тот момент. Вскоре выстрелы орудий прекратились. Это означало, что все немецкие орудия были уничтожены. Не произведя ни одного выстрела, капитан направил свой Т-34 на шоссе и скрылся за горизонтом. Гудериан был в бешенстве: «Доставить мне этого коммуниста-фанатика!, - кричал Гудериан, - и живым, черт побери, живым! Далеко он не уйдет», - горючее скоро должно кончиться. (Источник: "Подвиг капитана", Правда, № 251, 1963)
Эти строки кажутся явным преувеличением, или фрагментом художественной книги. Сложно поверить в такую храбрость и удачу советского офицера. Но, как модно сейчас говорить "был инсайд".
Известный драматург Самуил Алешин, во время поездки в ГДР в 1964 году поговорил с медсестрой из лазарета одной из частей Бухенвальда. И она разболтала ему о том, что в лазарет привозили солдат вермахта с того самого полигона Ордруф. Причем с характерными травмами, которые могут причинить танковые траки. На "огнестрел" это было совсем не похоже.
Вопреки сюжету фильма «Т-34», реальному герою этой истории не удалось скрыться от немцев. Горючее кончилось, его нагнали и схватили. Его доставили к Гудериану. Встретившись с ним лично, он произнёс: «Ты лучший танкист из тех, которых я видел, - проговорил Гудериан. - Именно поэтому..». (Источник: "Подвиг капитана", Правда, № 251, 1963)
Его слова прервал выстрел. Капитан упал замертво.
Хотя в другой версии танкист ему ответил, мол нет, самые храбрые сейчас на фронте, и воюют против вас.
В истории Великой Отечественной войны подобных случаев было много. Достаточно вспомнить побег летчика Девятаева, который имеет все документальные подтверждения, или историю о том, как наши пленные угнали немецкий "Тигр". К слову сказать, про Девятаев тоже сняли художественный фильм. В него включили несколько вымышленных фактов, но в целом саму историю сохранили.
Сегодня вряд ли удастся установить, что в истории с подвигом пленного советского танкиста правда, а что вымысел.
Я не сомневаюсь, что такой эпизод действительно был, и советский танкист мог раздавить несколько орудий. Был ли расстрел – вопрос открытый. Но смелость советских танкистов сомнению не подлежит.