Часть 3
Майкл убрал паруса, оставив только маленький штормовой. Закрепил покрепче весь рангоут, и такелаж. И принайтовил все, что можно было. Если во время качки чего нибудь сорвет с места, то оно может разнести все вокруг и даже пробить борт.
Он надел штормовой комбинезон, а Сару отправил в каюту. Привязавшись крепко за линь, он направил яхту прямо в центр тайфуна. По небу шла страшная черная полоса, увенчанная клочьями белой пены облаков. Ветер налетел внезапно, и – понеслось! Майклу надо было стараться держаться носом по ветру. В этом ему помогал рулевой автомат, но на него не было большой надежды. Нельзя было допускать сильных боковых кренов. Мачта могла сломаться от удара волны, если яхта сильно ляжет на бок. И тогда судно превращается просто в поплавок, отданный на волю волн. И надо молить бога, чтобы какой-нибудь очередной сильнейший удар волны не проломил борт. Правда, это встречалось редко, и, скорей, можно было ожидать, что яхту выбросит на рифы, которые, по воле случая, не указаны в морских атласах.
Качка началась страшная. Волны вздымались, как громадные горы, и яхта сначала взбиралась на гребень очередной волны, протыкала его форштевнем и потом рушилась вниз, как на русских горках. А потом пришла она – волна-убийца. Она появилась внезапно, и высотой она была не менее ста футов. Яхта стала взбираться на ее крутой склон, а потом – не выдержала, и перевернулась на бок. Не дойдя до гребня, она заскользила вниз, ломая мачту. Майкла сбросило за борт, он оказался в потоке воды, и единственной, что его удерживало сейчас – это был шторм-линь. Он почти потерял сознание, и лишь его краем пытался представить, что испытывает сейчас Сара в каюте. Когда волна прошла, яхта оказалась перевернутой вверх килем. Но, освободившись от мачты, она перевернулась и снова встала на ровный киль. В этот момент Майкла подкинуло в воздух, поскольку его шторм линь обвился вокруг корпуса яхты. В последний момент ему удалось уцепиться за трап, который свисал с борта, и выбраться наверх. Дальше волны были не такие большие, но ветер свистел в остатках такелажа, развевающихся вокруг обломков рангоута.
Майклу удалось добраться до двери каюты, и открыть ее. Вместе с большим потоком воды его внесло внутрь. Он подскочил, и захлопнул дверь, чтобы вода больше не попадала в каюту.
Попавшая вода плескалась взад-вперед, и по ней носились разные вещи.
- Майкл, что случилось? Мы потерпели крушение?
- Нет, дорогая, пока еще не потерпели.
- Почему: «пока еще»?
- Потому, что сейчас мы потеряли ход и управление. И теперь остается только молится нашему богу, чтобы нам когда –нибудь еще раз удалось ступить на сушу. Потому, что если мы утонем, то нас уже никогда не найдут.
Они обнялись, и сидели на кровати, обдаваемые брызгами плещущейся по полу воды. Потом стемнело, и качка продолжалась. Конечно, в таких условия заснуть не удавалось, тем более, что все вокруг было мокрым. И одежда, и постельное белье.
Через несколько часов такой качки раздался страшный грохот. Они слетели в лужу на полу. Качка прекратилась, и яхта застыла в наклонном положении. Потом наклон стал потихоньку увеличиваться.
- Похоже, что мы налетели на риф. Теперь нас может спасти лишь провидение. Я боюсь, что яхта затонет. А мы должны попытаться выбраться на берег, если он здесь есть.
Майкл открыл дверь каюты. Небо озарялось молниями, и хлестал сильный ливень. В свете вспышек молний видны были волны, с ожесточением бьющиеся о риф. Яхта повисла на нем, но новыми волнами ее медленно сдвигало в пучину.
Майкл с Сарой надели спасательные жилеты, каски, чтобы не разбить голову о камни, и перебрались на поверхность рифа. И почти сразу же набежавшей волной их сбросило дальше, в воды лагуны. Здесь волн почти не было, и лишь свистел ветер. Сара с Майклом из последних сил переплыли лагуну и выбрались на прибрежный песок. Добравшись до относительно сухого места, если его можно было назвать таким, они упали без сил и мгновенно уснули.
(продолжение следует)