Посреди земли лопарской,
Посреди краёв холодных
На заре времён свершилось
Отвратительное дело.
Лето краткое царило
Над Лапландией суровой,
И Каам, охотник юный,
Неумелый слабый лучник,
В лес ходил за пропитаньем,
В чаще дичь искал без толку.
Стрел немало он потратил,
Только мясом не разжился.
Затупил копьё кривое,
В буреломе чуть не сгинул.
И однажды так случилось,
Так судьба пути завила,
Что Каам набрёл, блуждая,
На валун, поросший мхами.
Камень тот облюбовала
Стая тёмных змей шипящих.
Грелись гадины на солнце,
Нежились в лучах небесных.
А над ними дуб засохший
Ветви мёртвые раскинул.
На одной висела шкура
Быстроногого оленя.
Очень крепко зацепилась,
Как на бубне натянулась.
Устрашился наш охотник
И хотел спасаться бегством,
Но внезапно ветер хладный
Налетел на лес притихший
И коснулась ветка шкуры,
Стукнула в тугую кожу.
Змеи тут же встрепенулись
Да попадали на землю.
Уползли под сень деревьев,
Спрятались в глубоких норах.
Лишь одна из них осталась,
Как венец, на камне мшистом.
И кольцом она свернулась,
Да зубами в свой хвост впилась.
И глаза её сверкали,
Изумрудный свет струили.
А в кольце том гриб чудесный
Рос, на мухомор похожий.
Им Каам залюбовался,
Ощутив смертельный голод.
Позабыл совсем о страхе,
Позабыл про всё на свете.
Ну а ветер выл в деревьях
И стучал по шкуре веткой.
Вскоре гадина спустилась
С камня мшистого на травы
Да во мгле неспешно скрылась,
Удалилась величаво.
И тогда Каам близ камня
Разложил костёр вихрастый.
Вырвал с корнем гриб из моха,
Нанизал на прут дубовый
Да поджарил торопливо,
Приготовил побыстрее.
Съел его он тоже в спешке,
А затем, поддавшись чувствам,
Стал скакать под песню ветра,
Танцевать с огнём костровым.
И в безумной, дикой пляске
Он до вечера кривлялся,
А потом узрел оленя,
Что из пущи появился.
Был тот зверь белее снега,
Был подобен приведенью.
За собой позвал Каама
В самые густые дебри.
И охотник, не замедлив,
За животным устремился.
Ну а ветер как и прежде
Бил по шкуре мёртвой веткой.
И гремела шкура громом,
Шумом лес переполняла.
Юноша, пыхтя, добрался
До кургана, что над лесом
Гордо приподнял вершину,
Сплошь покрытую камнями.
Там олень исчез бесследно,
Растворился, будто дымка.
А Каам, на холм взобравшись,
Увидал другое диво.
На далёком горизонте
Ящер из земли вздымался
Как огромное строенье,
Как чешуйчатые горы.
Две главы воздел он к небу,
Две оскаленные пасти.
Правая венчала запад,
Левая восток затмила.
Правая пожрала солнце,
Утомившееся за день.
Левая туман извергла,
Землю сонную устлала.
И неведомая сила
Подхватила вдруг Каама
Да швырнула вслед за солнцем
В глотку гадины гигантской.
Зубы лязгнули, сомкнувшись,
Пасть ужасная закрылась.
Оказался наш охотник
В смрадном гибельном колодце.
Падал он, летел в глубины
И не знал, за что схватиться.
Стены были сплошь из мяса
Да сочились грязной кровью.
И везде мерцала плесень,
Испускала свет могильный.
Вместе с юношей летели
Духи тех, кто днём скончался.
И решил Каам, что умер,
Странным грибом отравившись.
Долгим было то паденье,
Бесконечным показалось,
И нырнул охотник с плеском
В яростное Море Яда,
Что бурлило в брюхе гада,
В неоглядной злой пещере.
Там над тёмными волнами
Чёрные огни плясали.
И стенали дико духи,
В кислоте весьма страдая.
Боль пронзила и Каама,
И вскричал он громче прочих.
Долго волны потешались
Над охотником лопарским.
Долго мучили нещадно
И, казалось, не отпустят.
Но когда явился остров
Словно бы из ниоткуда,
Волны бросили Каама
На его скалистый берег.
Тотчас юноша умолкнул
На камнях сухих, прохладных.
И мерещилось бедняге,
Будто он воскрес из мёртвых,
Будто заново родился
В новом, незнакомом мире.
А когда решил подняться,
То увидел трон великий.
Из костей его сложили,
Обмотав змеиной кожей.
Дух на нём сидел огромный,
И подобен был он тени
С раскалённым красным глазом.
«Кто ты?» - молвил наш охотник,
Весь от ужаса сжимаясь.
И сказала тень Кааму,
Полыхая грозным оком:
«Я отныне твой владыка,
Твой наставник-покровитель.
Лишь меня ты будешь слушать,
Только мне повиноваться.
Я тебе даю способность
Исцелять болезнь любую.
Я тебе открою тайны
Дней прошедших и грядущих.
Будешь покорять животных.
Духов сделаешь рабами.
Будешь заклинать погоду
На потребу земледельцам.
И они тебя прославят,
Окружат большим почётом.
И тогда ты их научишь
Поклоняться мне как богу,
Исполнять мои желанья,
Соблюдать мои законы».
«Чем я заслужил такое?
Чем привлёк твоё вниманье?» -
Вопросил охотник юный.
И ответил одноглазый:
«Ты бездарен и ничтожен.
Ты презренная пустышка.
По своей лишь только воле
Я избрал тебя слугою.
Возвращайся в Мир Срединный
И не вздумай мне перечить,
Или я тебя навеки
Обреку страдать в пучине
Пламенеющего моря!»
И ударил дух могучий
Тёмною рукой по трону
Отчего затрясся остров,
А Каам свалился в воду,
Снова испытав мученье.
Он пошёл ко дну, как жернов,
Если дно, конечно, было,
И во тьме луну увидел,
Этот великанский череп.
За него цеплялись духи,
Пробуя вползти в глазницы,
Но неведомая сила
Их отталкивала грубо.
Лишь Каама не отвергла,
И он смог в луну забраться,
Спрятавшись от жгучей боли.
Мёртвым светом будоража
Знойные глубины моря,
Проплыла луна немало.
И в подводную пещеру
Втиснулась она с потоком
Тошнотворной бурой грязи.
И наполнилась глазница
Нечистотами, как нужник,
И сдавили те Каама.
А луна потом на воздух
Вывалилась из туннеля.
Стала в небо подниматься,
В чёрное пространство ночи.
Оглянулся наш охотник
И увидел хвост гигантский,
Под которым испражненья
Водопадом низвергались
В недра бездны необъятной,
В сердце проклятого мира.
Долго мёртвое светило
В небесах пустых парило.
Долго юного лапландца
Над землёй несло без цели.
И в конце концов решил он
Совершить прыжок опасный.
Из глазницы смрадной выпал,
Словно червь из гнойной раны,
Да свалился на вершину
Каменистого кургана,
Что над лесом возвышался
Мрачным и безмолвным стражем.
И Каам живым остался
И узрел как ящер в небо
Выпустил златое солнце
Из главы своей восточной,
Из клыкастой пасти страшной.
Обессиленный охотник
Потерял тогда сознанье,
А когда опять очнулся,
То костёр он свой увидел
Остывающий, угасший.
Ну а ветер как и прежде
Бил по шкуре чахлой веткой.
Долго молодой охотник
На угли смотрел в раздумье,
А затем копьё кривое
Разломал на мшистом камне.
С дуба снял тугую шкуру
Вместе с мёртвыми ветвями
Да направился к деревне,
К своему родному дому.
И Каама окрыляла
Мощь лихая, неземная.
Он свирепо ухмылялся,
Скалился, как зверь коварный.
А за ним скользили тени
И обрывки злых туманов…
Посреди земли лопарской,
Посреди краёв морозных
На заре времён свершилось
Омерзительное дело…