Глава из сборника «Забытый разговор, диалог сто двадцать четвёртый»
Родным, соседям, близким и не только… посвящается.
Дела-дела…
дела – лишь пыль!
Слова? Слова!
хранят нам быль,
а с нею мысль
и нашу жизнь!..
…
— Алё, алё, здравствуйте, — неожиданно раздаётся голос в старенькой, но неизменно, начиная с начала восьмидесятых, добротной трубке стационарного домашнего телефона, — мне нужна Валентина Ивановна.
— Ой, здравствуйте, — эх, а всё-таки, жаль, что они, эти вечные, до сих пор работающие и работающие, как правило, много лучше современных цифровых гаджетов, символы прошлой стабильной эпохи уходят вслед за ней… в прошлое. — Я вас слушаю.
— Валентина Ивановна, мне поручили разобраться с вашей жалобой, — монотонно чеканит голос там, в трубке, — попавшей на сайт нашей районной поликлиники...
— Что, простите, куда… — невольно перебивают здесь, — попавшей?
— Вы двадцатого числа через Интернет забронировали номерок, — бодрым маршем, ничего не заметив, продолжают звенеть там, — к невропатологу, но, видимо, не смогли вовремя прийти и вот теперь…
— Нет-нет, миленькая, — перебивают тут, — через никакой-такой «ентирнет» я ничего не бронировала, на никакие-такие… ваши «сайнти» не жаловалась, мне же восемьдесят первый годок, я инвалид второй группы, у меня нет этих ваших… «игрушек», я сама к вам в поликлинику двадцатого к шести утра пришла, очередь отстояла, хотела к зубному попасть.
— Странно, — дивится молодой голос… в трубке.
— А в регистратуре мне говорят, что не записывают больше к врачам, — продолжает рассказывать бабушка, — говорят, иди к терминалу...
— Правильно, — отзывается молодая. — Нужно в терминал.
— Вот-вот, я и пошла, а там ничего не разобрать: что-то всё пишут, пишут, пока прочитаешь, поймёшь, а люди сзади торопят, — причитает старая. — Но ничего, ничего, миленькая, люди помогли, разобрались, да только этот ваш автомат говорит, что нет у него никаких номерков ни на завтра, ни на послезавтра, ни на никакое… к зубному.
— И что же вы?
— А что я, — вздыхает, — пошла обратно… в регистратуру, а там говорят: иди в ординаторскую, мол, ты же инвалид, там запишут.
— Правильно, — радуется голос. — И вы пошли?
— Пошла, стучала, да никто не открыл.
— Так надо было подождать.
— Так ждала, ждала, миленькая, почти три часа ждала, говорят, что она там так всегда: сядет взаперти, пишет что-то, никому не открывает, лишь только по звонку сверху.
— Вам, бабушка, нужно было никуда не ходить, — кажется, огорчается голос, — можно же прямо из дома по телефону записаться, есть же специальный номер.
— Есть, — соглашается та, — мне люди сказали, да я и звонила, записывалась на следующий день, а там у вас та же канитель: до девяти робот говорит – звоните позже, мол, не работает ещё никто, а после девяти – включает на десять минут рекламу, прежде чем скажет номер в очереди к девушке-оператору.
— А там? — молит голос оттуда.
— Всё едино, пока до меня очередь дошла – все номерки закончились.
— А на следующий день? Вы же звонили?
— И на следующий также.
— Понятно, — сокрушается. — И как же вы записались?
— Невестка по этому вашему «ентирнету» как-то сумела мне номерок на вчера забронировать, да только когда я к врачу пришла меня не приняли, говорят – нет записи, вот она и пошла куда-то там у вас, в поликлинике, правду искать.
— А давайте я вас, — неожиданно отзываются оттуда, — сама к стоматологу запишу.
— Спасибо, миленькая, — радуются здесь, — ненужно, невестка принесла мне номерок, прямо от врача, правда приём только через месяц, но ничего… я подожду.
01.11.2022г.
Автор благодарит своего критика ЕМЮ за оказанную помощь, а также приносит свои извинения за возможное совпадение имен, событий, диалогов, потому как рассказ, безусловно, является художественным, вымышленным, хотя и случайно подслушан в разговоре с ЕВИ.
Да, и ещё: рассказ написан на ходу и в нём наверняка всего масса стилистических и орфографических ошибок, при нахождении которых автор, в очередной раз извинившись за неудобство перед скрупулезными лингвистами, просит направить их администратору группы «Питер из окна автомобиля», на любой удобной Вам платформе (ВК, ОК, ФБ), либо оставить их прямо под текстом.
Спасибо за внимание и… сопереживание.