-6-
Каждое новое поколение повторяет избитые истины в полной уверенности, что говорит нечто абсолютно новое. Переубеждать его в этом бессмысленно, когда оно станет старым поколением, оно само в этом убедится. Жизнь в своём биологическом аспекте – неинтересна. Это повторение одних и тех же штампов, форм и содержаний. Жизнь интересна только как фантазия, как непостижимые лабиринты фантасмагорий, создающие всё новые лабиринты. Биосфера – это логический идеальный образец завершённости. Как полная её противоположность во всех отношениях выступает онейррея. Шахта лифта приобретает вполне узнаваемые параболические формы, по которым меня сносило в ряды неузнаваемых видений. В них мне ни разу ещё не доводилось путешествовать. Последовательные нарастания полукружий и анфилад приводили моё фантоидное тело в состояние всеориентации и преображения в хаотические потоки многоканальных переплетений. Биологическое тело только отчасти через мозг отражает эти движения. Находясь в номере 999, я одновременно вижу несуществующую картину, блондинку горничную, допрашиваемую инспектором, труп молодого мужчины в коридоре и пулю из неизвестного металла. И я знаю что это за металл, потому что его структура изображена на картине, похищенной накануне из Чёрного Отеля.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Физика – это динамика, статика, сила и инерция. Онейррея – фантатика и экстатика. Эти слова не выражают ничего, чем можно охарактеризовать онейролабиринты. Это просто отговорка, чтобы что-то противопоставить физическим характеристикам. Всё те же проблемы мучают человечество на всём протяжении его существования. Проблемы вроде бы существенные, но так как они повторяемые и нерешаемые, то абсолютно несущественные. Колесо сансары вертится неумолимо, и никто его не может остановить. Познающий это видит, и тем самым он уже вне это вращения. Познание этого -вне- и есть самое существенное. Впрочем, и это очень старые мысли. Однако в мыслях больше разнообразия, чем в людских проблемах. Миры мысли намного более интересные, чем физические миры, хотя и они входят в тоже колесо сансары. Есть ещё сюрреальные и онерические миры – и они неизмеримо интереснее и удивительнее миров мысли. Если оставить в стороне неподвижность, вечность и абсолютность созерцателя, то среди движущихся самое интересное это сны. Сновидения – это почва, на которой вырастают тропические леса сюрреальности. В свою очередь среди сельвы и на её вершинах пускают воздушные корни растения сновидений. И этим слоям и уровням нет конца. Нет формы им и очертаний. Неисследимы и неописуемы их протяжённости и объёмности, их хаотичности и тартаричности.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~