/Вся моя жизнь - роман с собственной душой, с городом, где живу, с деревом на краю дороги, - с воздухом. И я бесконечно счастлива. (из письма МЦ Петру Юркевичу)/
я дочитала книгу Анны Саакянц про Марину Цветаеву "Твой миг, твой день, твой век". немного о книге, из книги:
/В руках у читателя - последняя книга известного специалиста-цветаеведа Анны Александровны Саакянц. В ней дано целостное представление о личности, творчестве, судьбе и характере одной из крупнейших русских поэтесс XX века Марины Ивановны Цветаевой.
...
Задача этой книги - не изменяя общей канвы жизни и творчества поэта, дать образ Марины Цветаевой в несколько ином ракурсе и, по возможности, ликвидировать слащавые трактовки, которые искажают образ поэта. В книгу включены факты, неблаговидно и даже порой жестоко характеризующие Марину Цветаеву, отражая трагедию ее личности и судьбы. Но, подробно изучая психологию человека, первая задача биографа - говорить о нем также и неприкрашенную правду... (А.Саакянц)/
последняя книга Саакянц про Цветаеву стала моей первой книгой о Цветаевой, где я в хронологическом порядке прочитала про события ее жизни, так как в целом многое уже знала из различных лекций и статей. как говорится, начнем с конца, ведь он и есть начало. пойдем в обратном порядке, и это кстати да, я не согласна с выводами Саакянц о жизни Цветаевой. Саакянц не просто пишет о судьбе Цветаевой, но и дает все же косвенно свою оценку всему происходящему, что конечно же редко когда минуемо, мы на всё смотрим через призму своей личности, своих взглядов и убеждений, что делать. думала добавить лекцию Быкова про Цветаеву, начала было слушать, но там посыпался такой бред... что боже мой. решила обойтись пока без лекции, видела и других авторов, которые читали про Цветаеву, но позже значит их послушаю. Быков же яростно исходит злобой на женский пол, неоднократно от него это слышишь кстати, я его как лектора конечно люблю, но вот эти вставления его личности опять же в текст, отталкивают. на Цветаеву он покуситься конечно не мог, уж слишком велико ее имя на данный момент, но решил пройтись по поклонницам Цветаевой, что на мой взгляд косвенная какая то агрессия даже на саму Цветаеву, потом слова, что Цветаева и не поэт вовсе, а прозаик... и у нее только две хорошие вещи (по мнению Быкова конечно) это "Крысолов" и "Повесть о Сонечке". что говорить... я не согласна. лекцию может его еще и дослушаю позже, но здесь ей не место. слишком много разных мнений в одном тексте про одну Цветаеву, мда. но, добавлю отличную статью, что нашла совершенно случайно про эмиграцию Цветаевой, а точнее про ее жизнь в Париже, а именно в Ванве. было как, читаю в книге: "В начале июля 1934 года семья переехала на новое место: Ванв, улица Жан-Батист-Потэн, 33". на этом останавливаюсь и думаю о том, что ведь наверное в Париже могут проводиться экскурсии на тему эмиграции Цветаевой, ведь там много ее адресов, и что было бы замечательно по всем этим адресам когда нибудь прогуляться (понятное дело не сейчас, так как Франция пока не ждет гостей, там беспорядки, да и вообще, мир беспокойный, да и деньги, но ведь никто не запрещает помечтать. и потому - мечтаю). начинаю искать что то в интернете на тему "Париж Цветаева" и нахожу статью, что ниже, и как интересно! там своя история, не буду здесь переписывать, но очень хорошая и статья, и вообще - символично. в Ванве теперь есть музей Цветаевой, и он живет, там ее помнят, собираются и поэты, и поклонники ее творчества, чудо! а произошло всё случайно. в этой же статье узнала про фильм об эмиграции Цветаевой, его позже посмотрю, очень ценная информация, так как на данный момент мало фильмов о ней.
что ж, прелюдии закончились, начнем-с собственно о Марине Ивановне и Анне Саакянц. а точнее - о моем мнении про книгу и про Цветаеву.
/Цветаева - личность слишком крупная, чтобы сводить все к одним лишь данным, конкретным, "бренным" отношениям и чувствам, как бы ни были они высоки и далеки от "земли"./
я много чего уже до этой книги читала про Цветаеву, но у меня не было как оказалось ее цельного образа. частично я увидела Цветаеву, не как Поэта, а как Личность в Переписке с Борисом Пастернаком, об этом писала и дам ниже ссылки. и уже в Переписке меня оттолкнула манера Цветаевой общаться, взаимодействовать с людьми, неважно кто эти люди, насколько они ей близки, конечно, мы судим сейчас только по письмам, а была еще - жизнь. то, что не записано, то, что не передано, нечто, чего мы не знаем и не узнаем никогда. насколько верны все наши мнения о Цветаевой большой вопрос. и потому, я периодически беру в руки большой зеленый том Полное собрание сочинений Цветаевой (люблю такие книги), глажу его и говорю: "Марина Ивановна, простите." и все же, еще в Переписке меня неприятно удивила манера Цветаевой общаться. и Пастернака тоже. и он ей об этом писал, что стоит как то сохранить дистанцию общения, обращения, что ее "Боренька" ему не нравится, ну и т.д. но Цветаева не вняла, а потом видимо и Пастернак махнул рукой, тем более встреч им в жизни было уготовано не так много, по большей части это было общение по Переписке. многие кто писали о Цветаевой выделяют эту ее черту брать человека нахрапом, нападать, хватать, не успели пожать руки и представиться, всё, Цветаева уже завладевает человеком, мой, моё, не отдам. ну такое. манеру Цветаевой общаться я бы сравнила с таким мельтешением прямо у носа, у глаз, когда хочется отодвинуть человека хотя бы! на расстояние вытянутой руки, но нет, Цветаева прямо у вашего носа, у глаз, трется челкой о лицо и такое ощущение, что хочет залезть прямо к вам внутрь через рот... такое сравнение идет. перебор. вот эта ее манера общения мне непонятна и неприятна. и скажу больше, зная в общих чертах биографию Цветаевой, ее как личности, по письмам и воспоминаниям, я не знала, и я представляла ее другой. после прочтения этой книги у меня некая раздвоенность, я люблю Цветаеву как Поэта, но не могу принять ее как Личность, как человека, как человек она отталкивает, то, как она жила, как вела себя (и это не про Ирину, вторую дочь, что любят упоминать многие и этим как бы попрекая Цветаеву), наверное это больше про ее общение с людьми вообще, и про то, что оказывается Цветаева почти и никогда не находилась в одиночестве! как пишет Саакянц, Цветаева всегда старалась быть "на людях", и приходит даже мысль о том, что Цветаева не переносила одиночества... о боже! она же великий Поэт! я не могу этого понять. просто отказываюсь соединять одно с другим. Цветаева пишет в своих стихах про одиночество, в письмах про то, что она "всем чужая", а сама всегда на людях, всегда ищет общения с другими людьми, хочется сказать и назойлива в этом плане, как муха. а друзей и общения она ищет не просто так, как видится уже мне, так как большую часть жизни Цветаеву сопровождает нужда, нищета даже в плане материальном. и это второй момент, который мне в Цветаевой неприятен, даже просто отворачивает от нее как от человека.
/У меня нет друзей, а без них - гибель. (МЦ из письма Ольге Мочаловой)/
почему без друзей гибель? потому что некого просить. в эмиграции Цветаева жила тем, что многие люди просто присылали ей деньги. за то, что она Марина Цветаева. и что самое для меня неприятное, Цветаева не считала себя обязанной этим людям, она считала, что это они ей обязаны. и она не то что благодарила, она напоминала и требовала своих перечислений, а иногда еще и раньше срока, в этом месяце пришлите за два, надо это, это и это. чуть ли не каждое ее письмо набито просьбами, пришлите это, узнайте это, найдите то... это ужас. с другой стороны, у меня на днях возникла мысль, что может быть тогда это была не только манера общения Цветаевой, может тогда это было более привычно, чем сейчас. все о чем то друг друга просили в письмах, сейчас всё легко достать, тогда нет. об этом конечно надо подумать и почитать еще, если это так, значит мое неприятие манеры общения Цветаевой относится к манере общения в том веке вообще.
и вместе с нуждой, читаем о том, что чуть ли не каждое лето семья ездит на море отдыхать. видимо на чьи то подаяния. при этом двое детей, муж Сергей Эфрон, который тоже увлечен то одним, то другим. личность Сергея Эфрона кстати тоже невероятно интересна, его смена убеждений, сначала он был на стороне Белой Армии, потом пришел к Советской России, каким то образом был связан с НКВД, шпионил... был выслан из Франции, а может даже бежал, сейчас точно уже не вспомню. так грезил возвращением в Россию, так верил в ее будущее, так горел этими идеями, а в итоге - арест, пытки и расстрел. зачем? ответа нет.
с чем я еще не согласна с Саакянц, так это с ее желанием описать жизнь Цветаевой, как рок, как предрешенность, где нет выбора самой Цветаевой, мол так было задумано Судьбой. хм, суицид может быть задуман судьбой? какая то своеобразная на мой взгляд мысль. а как на счет Воли? как любимые слова "На свете счастья нет, но есть покой и воля". почему такие люди как Виктор Франкл например не стали возвращать жизни билета, хотя у них тоже на это были миллионы причин. та же Ариадна Эфрон, которая вернулась с отцом в Россию и вскоре была арестована, и тоже пытки, но не расстрел, как случилось с отцом, а долгие годы лагерей. и сестра Марины Цветаевой, Анастасия Цветаева, очень долгую жизнь прожила, и тоже аресты, лагеря. я это к тому, что человек выбирает либо жить, либо нет. и Цветаева за долго до суицида и 1941 года выбрала не жить. и она пишет об этом и в стихах, и сама предрекает себе самоубийство, зачем? Саакянц пишет, что это опять же рок, предрешенность, судьба. категорически не согласна. могу согласиться лишь в том, что Цветаева напророчила себе смерть, создала прежде в своем воображении, притянула ее. это ее влечение как говорят к Танатосу, по Фрейду если, есть влечение к жизни и есть влечение к смерти, в каждом из нас. и очень важно соблюдать некий баланс, и что бы влечение к жизни хоть немного перевешивало влечение к смерти, иначе человек сам себя ведет к трагическому итогу. а тем более Поэт. Поэт, который обладает силой слова, даром пророчества, чье слово имеет вес. и Поэт совершает ошибку, когда своими стихами пророчит себе трагедию и смерть. здесь конечно очень тонкий момент, что бы сохранить себе жизнь и не переходить окончательно к саморазрушению Поэт должен выбирать, что он будет писать, а что нет, а порой самые страшные строчки могут быть и самыми гениальными, и возникает вопрос - брать их или нет? писать или не писать. писать = провести в материальный мир, предречь, дать ход тому, что пишешь, писать или нет? обречь себя на смерть или грубо скажем обокрасть Поэзию и не дать ей этих страшных, но гениальных строк. вопрос не на пять минут. Цветаева выбрала писать.
мне вспоминается история из Критики Нины Петровской, тоже на тему призывания смерти поэтом, что порой это имеет очень быструю развязку. человек дитя стихий (это я когда то написала в стихотворении. до меня может тоже кто то писал, не знаю), Поэт порой берет Слово и начинает с ним вытворять всяческое, не особо думая о том, что это нож или даже меч, и что этим мечом он может и самого себя убить. если мы говорим, что мысль материальна, то Слово тем более! а Слово закодированное в стих это ничто иное как заклинание, какую же силу тогда может иметь это Слово в стихе! и я на полном серьезе сейчас считаю, что писать негативно про себя и свою жизнь = программировать себя на это. у меня идут сравнения со скалолазанием, Поэт добывает самые гениальные свои вещи риском и игрой со смертью. здесь уже каждый сам должен решить на что он готов идти и чем он будет жертвовать. да, Поэзия иногда расплачивается величием и посмертной славой, кому то этого может быть будет достаточно, кому то - этого и надо. но помимо посмертной славы, которая будет трепать твое имя попусту, есть еще сама жизнь, весь мир и много чего в нем. если до 20-ти лет трагическая, но великая судьба может пленять, то к 30-ти как то приходит понимание, что Дар и талант, Поэзия и величие, Искусство и то, что овеяно Духом - это не всегда трагедия, это даже совершенно наоборот. потому что Дар твой жив, покуда ты жив, и если чтишь Дар, то чтишь и жизнь. конечно это всегда баланс жизни-смерти, не отрицая ни одну из них, но всё же вступать на путь полного саморазрушения, на мой взгляд это поворот не туда. и это касается всех, и Поэтов тем более. в то время, как Саакянц пишет о том, что "Поэт всегда в беде ибо рожден в этот мир". за этой фразой мы читаем, что жизнь = беда. не согласна. и беда, и много чего еще, но не одна беда. а что касается Поэта, то он пишет только потому что живет, и вставать в оппозицию к жизни = рубить сук, на котором сидишь, отгрызать руку, которой пишешь, плеваться в Муз, которые приносят вдохновение. в целом, нехорошо.
пошла искать цитату у Нины Петровской. нашла цитату, но наверное не буду ее всю переписывать, Петровская пишет про книгу "Философия смерти" некого Рафаила Соловьева.
/Автор ее скончался почти внезапно, на 25-м году жизни, и эти интимнейшие страницы его дневника попали в печать уже без его воли, лишь по желанию друзей./
внезапно? может ли человек призывающий смерть скончаться "внезапно"? тема большая и местами страшная, и не буду здесь уже об этом размышлять, но как вывод скажу лишь одно - не надо играть со смертью. это стихия людьми не изученная, чуждая людям (еще), ради острых ощущений, ради красного словца, не стоит. но это совет для тех у кого еще есть желание слышать, а что до остальных - пусть несутся дальше по обрыву, итог у таких историй один. Петровская конечно же восхищается и автором и книгой, так как сама одна из тех, что любила призывать смерть, и как итог ее жизни - суицид. а была талантлива, а могла писать.
сейчас специально взяла еще одну книгу, это "Литературная Москва" Вячеслава Недошивина. там мне запомнились слова Ларисы Рейснер, сейчас их найду. ... хм, не могу найти цитату, такое ощущение, что Цветаева протестует против чужих цитат в тексте про нее, смех. а ведь почти уверена, что читала именно в этой книге. в общем, там было не то про яд, не то про пистолет, и Лариса Рейснер просила кого то дать ей это, так как неизвестно что будет с ней если ее возьмут в плен, уж лучше тогда убить себя самой. это в крайнем случае, что бы избежать пыток и долгой смерти. к чему я хотела найти эту цитату, к тому, что смерть, а если быть точнее, суицид Цветаевой можно рассматривать очень под разными углами. с одной стороны как выбор не жить и ее слова "хочу не-быть", с другой можно подумать о том, а что ждало Цветаеву если она бы не убила себя? неизвестно. вот если есть хоть сотая доля вероятности, что дальнейшая жизнь Цветаевой в России могла быть сравнима с попаданием в плен к белым Ларисы Рейснер, тогда это - другое. это спасание себя от множества пыток, а как итог - смерти, все равно. мы не знаем, что ждало бы Цветаеву в дальнейшем, она скорее всего тоже не знала. но она писала, что ей неоднократно снится, что она убивает себя. поэтому такой вопрос без ответа. непонятно. ранее я писала, что смерть Цветаевой на мой взгляд больше из за нищеты, тоже неопределенно. Эфрон пишет о Цветаевой, что у нее развилась "страшная жизнебоязнь", она всего боится. в эвакуации она была в ужасном психическом состоянии, у нее резко менялось настроение, она не хотела, боялась оставаться одна, говорила, что ни на что не годна, ничего не умеет. может только мыть посуду, написала заявление что бы ее приняли в судомойки, но столовой еще даже не было, ее предстояло открыть и заявлений на эту должность уже было много. конечно ситуация страшная, но мне видится, что Цветаева уже кончалась к тому времени, выражусь так, она приняла решение умереть уже очень давно. и искать причины только в эвакуации, в том, что вот кто то не помог, сюда не взяли, этого не дали, это не то. никто не мог заставить Цветаеву жить, вот основа, это было ее выбором и ее решением. а что если бы Цветаева была богата, не могла бы она точно так же повеситься? потому что война, потому что мир жесток, потому что посадили дочь и мужа, которого после расстреляли, и еще множество, миллионы причин. если человек решил не жить он найдет тысячи причин этому решению. именно поэтому иногда так полезно составлять списки того, что нас радует и заставляет жить, это как некий пусть иногда и небольшой, но перевес в сторону жизни. и эти списки надо пополнять, надо их перечитывать, потому что если мы будем искать только то, что беда и горе, то очень скоро можем оказаться по ту сторону бытия...
...
продолжу про книгу Анны Саакянц про Марину Цветаеву "Твой миг, твой день, твой век". до цитат так понимаю сегодня я не дойду, значит в следующий раз будут цитаты из книги, а пока мои впечатления от книги и от Цветаевой вообще.
как я уже писала несмотря на любовь к Цветаевой как к Поэту, Личность ее меня отталкивает. первое, ее манера общения, да простят меня все поклонники Цветаевой, но по мне - это наглость. каким образом в человеке может сочетаться такого уровня талант, Гений и такие людские качества, непонятно, просто уму непостижимо! это большая тема для исследования, как мне кажется. а еще, это то, что Гений пожирает просто бОльшую часть личности человека и тому буквально нечем жить. нет ресурсов на простую материальную жизнь, на работу, на быт, на всю эту мелочь бытия. такие еще мысли. Цветаева же часто пишет, что борется с бытом, что быт отшиб ей мозги. казалось бы, почему так многим людям, всем, удается справляться с жизнью, ну как то живут, ну как то работают, сводят концы с концами, а она - нет. но кто то пишет, как писала она? таких немного. некто или нечто, что можно назвать Гением, как образно то, что снисходит до человека и тем самым наделяет его Даром, в то же время и подчиняет себе жизнь человека и порой бОльшую часть его личности. Цветаева пишет, работает как Поэт, но как личность она будто парализована. она не может, не хочет искать другие источники дохода, ее жизнь - это ее тетради, стихи. а они не кормят. а видеть иное Цветаева не хочет. и это трагично, что как итог, Цветаева снизойдет до работы иной, и скажет "я ни на что не годна" возьмите меня мыть посуду, а ее не возьмут. низвержение той, в ком жил Гений, падение ниц, в грязь. и как итог может быть просто невозможность с этим смириться. вообще эта книга лежала у меня несколько лет. лежит еще одна про Цветаеву, но я как то оттягивала момент их прочтения. слишком страшная судьба, переживать это, проживать пусть и через текст, а я человек тонко чувствующий скажем так, это непросто. и происходит такая вещь, в процессе чтения меня все больше и больше отталкивает Цветаева, ее просьбы, ее позиция "мне все должны", в итоге я настолько оттолкнулась от Цветаевой, что в конце, где описаны последние дни ее жизни мне было как бы и не больно. потому что Цветаева стала неприятна. у меня есть подозрения, что это некий самообман или то, что можно назвать психологической защитой. потому что конечно же жизнь Цветаевой это боль...
Саакянц неоднократно пишет о предрасположенности Цветаевой к трагедии, что ее жизнь боль и т.п. как слова Мандельштама "Душевный строй поэта располагает к катастрофе". меня помню до глубины души поразили эти слова... но если верить этому, то тогда ни один Поэт просто не выживет и/или не сможет жить. верно ли это? на мой взгляд отчасти. Поэт это тот, кто наравне говорит и с Жизнью, и со Смертью, одна нога тут, другая там, это человек, который видит не только то, что материально, это тот, кто проводит в этот мир ранее никем неузнанное, неназванное, Поэт - это и пророк, и мистик, и шаман. и да, он говорит со Смертью, но он не всегда есть служитель Смерти. и в погоне за славой, за рифмой, за эмоцией так много тех, что берут на себя непосильные кресты, и ломаются. и уходят, или можно сказать - их уводят. туда куда есть ход Поэтам не все могут войти, пролезть туда без спроса, из интереса, за земными наградами - нельзя. как прекрасные стихи Пастернака, он как Личность кстати меня наоборот вдруг развернул к себе, слушала о нем лекцию и напишу о ней позже, стихи посвященные Марине Цветаевой, отрывок:
/Послушай, стихи с того света
Им будем читать только мы,
Как авторы Вед и Заветов
И пира во время чумы.
Но только не лезь на котурны,
Ни на паровую трубу.
Исход ли из гущи мишурной?
Ты их не напишешь в гробу.
Ты всё ещё край непочатый.
А смерть — это твой псевдоним.
Сдаваться нельзя. Не печатай
И не издавайся под ним.
Борис Пастернак
11 апреля 1926/
как хорошо! но как по разному звучат Цветаева и Пастернак. Пастернак все же устоял и умер своей смертью, Цветаева не устояла. еще меня поразил девиз Цветаевой, в анкете, которую ей прислал Пастернак, может для вступления в Союз Писателей, точно не помню, или для того что бы поместить где то ее стихи. Девиз жизни: не снисходить. это гениально, это сильно. Гений не может снисходить. это все остальные должны расти до Гения. Саакянц пишет, что Цветаева неоднократно говорила о том "как ее будут любить через время", знала ли она, на мой взгляд это не знание - это вера, но вера такой силы, что в какой то момент просто становится знанием. та же Ахматова в свои 15 лет тоже пророчила себе славу, была тщеславна, говорила так будто знает, что будет именно так. могли ли они знать, по мне это была вера, которую можно сравнить с неким даже безумием или фанатизмом, но вот откуда проистекает эта вера, это уже другой вопрос, почему кому то она дается, а кому то нет. у Цветаевой была эта вера, что ей и ее стихам настанет свой черед, что через 100 лет вспомнят,.что всё не зря. но тогда почему веря в будущее величие и вечную славу она сдалась жизни, добровольно ушла из нее, как написала в предсмертной записке "простите, не вынесла". надломилась ли вера, или надломилась, окончательно сломалась личность под тяжестью Гения и несовместимостью его с бытом, нищетой, и страхом. несла да не донесла, как есть у Бутусова песня "Все кто нес", "и я не донес, я всю правду растряс", с Цветаевой будто вышло так же, она своей смертью перечеркнула многое, свои же ранее написанные слова, себя в юности она перечеркнула, ведь там она пишет о счастье! в какой то момент она переходит к убеждению, что жизнь есть боль, любовь есть боль, всё живое есть боль. так ли это, не согласна. ложное убеждение тех, кто приходит в поэзию и вообще начинает заниматься творчеством это то, что обязательно надо страдать. и некоторые могут начинать специально, натужно страдать и выискивать боль всюду, даже там, где ее нет и в помине. ни страдания, ни боли нет смысла искать, о глупые, наивные люди, они сами вас найдут. и великое призвание Поэта это превращать боль и грязь жизни в Вечную Красоту, в Гармонию и из быта сотворить Бытие, из камня, что привязан к шее и тянет на дно изваять легкую порхающую бабочку и отпустить ее в небо, пусть летит. вот это Дар Поэта. а не окрашивать всё в мрачные тона и не призывать смерть, не клясть жизнь, поэзия это не только вечные стенания, как некоторые мне кажется думают. у Поэта может быть агония, но она кончается - смертью. а когда такая агония длится годами... то это скорее уже гниение, а не жизнь, и вовсе не творчество. увы, но я вижу таких поэтов, их беда в том, что они считают, что им НУЖНО страдать. и, Марина Ивановна простите, но тут ваша жизнь играет большую роль, потому что примеры эти поэты берут с таких как Цветаева, а если она говорила "всё - боль", значит так и есть, пусть так и будет. и как итог страдания, депрессия, алкоголь, суицид. словами Саши Черного "Если лучшие будут кидаться в пролеты", что же будет то? кто же петь будет, кто же мир славить будет, кто же Высших гласом будет здесь на земле? поэтому для меня Цветаева это великий Поэт, Гений, но как личность, как человек свернувшая не туда.
а смерть пришла, как ночь тиха
ты спишь - и больше ни стиха.
собственно, что еще. как то и злость прошла, хотела про цитаты из писем Цветаевой, где она просит прислать ей денег. что меня разозлило. а, вот что. я подумала о том, что если бы я жила во времена Цветаевой и у меня были бы деньги, то я бы ей не помогала. просто от того, что человек мне неприятен. и я не обязана кому либо помогать по причине, что другой не хочет/не может работать и сам обеспечить себя и свою семью. одежда сына, обучение дочери, и это всё на чужие деньги. и это всё как будто кто то должен! удивительная наглость. Саакянц пишет про отсутствие комплексов, а я бы говорила про отсутствие совести. не считаю, что кто то был обязан вообще Цветаевой помогать, это раз. два, никто не мог бы ее спасти. другие люди не виноваты в ее смерти, потому что ее смерть - ее выбор. нельзя заставить другого человека жить. это ее ход мысли, ее убеждения, это всё, что она сама себе создала, придумала, что в себе взрастила. мы сами выбираем, что в себе взращивать, в какую сторону идти, о чем думать. можно искать причины для несчастья, а можно для радости и это не зависит от того, кто мы и что мы, и где мы.
так же для меня было новым и то, что Цветаева в целом то была известна, она не была всеми забытой, о ней писали, у нее были вечера в эмиграции, она читала стихи и неоднократно, брали ее вещи печатать, не многое, но все же. ее знали, как Поэта, она не была безызвестной, как сейчас могут подумать, и как я думала какое то время. да и что касается нищеты, на мой взгляд нищие люди не ездят каждое лето на море. а Цветаева ездила. и вечера ее стихов были в разных городах Европы, и помогали ей ОЧЕНЬ многие люди, прямо говоря, они ее просто содержали. заниматься любимым делом - поэзией, пока кто то присылает тебе денег на жизнь и кормит твоих детей, это ли не счастье? но нет, Цветаева была несчастна. мало присылали, плохо помогали, и что удивительно, этот же мотив слышен в словах Саакянц! плохо помогали! а кто сказал что они вообще должны были ей помогать? здесь я протестую и категорически не согласна с посылом Саакянц в книге, никто и не должен был Цветаевой помогать. и мало того, она не то что просила, она тянула из людей то, что ей было нужно, не побоюсь этого слова "доила". а под конец жизни "нет друзей - значит гибель". некого доить. некого просить. нет тех за чей счет можно жить (Марина Ивановна, простите!!!). мне кажется есть нечто жесткое во всем образе Цветаевой, что то такое о чем не пишут биографы, ее биография говорит о том, что она ведь во многом использовала других людей. они помогли ей, но она порой позволяла себе грубые отзывы в их адрес, т.е. ей помогают - а она плюет в сторону этих людей. вместо благодарности. я бы однозначно в жизни Цветаеву знать не хотела. это как есть такие фантазии на тему с кем бы вы хотели поговорить из знаменитых людей, вот точно не с ней. говорить с ней лучше на расстоянии столетия, это точно.
еще такой момент, Саакянц удивляется, что Цветаева дважды переписывала свой архив и не убрала, не уничтожила некоторые неприятные факты своей биографии, например историю с Ириной, младшей дочерью, которая умерла в приюте. Саакянц не понимает, ну зачем надо писать и оставлять ТАКОЕ. странно, ведь сама Саакянц пишет о том, что не надо обелять Поэта, надо смотреть на него как он есть. и здесь я Цветаеву поддерживаю и считаю что она сделала правильно, потому что она не стала обелять себя и свою личность для будущих поколений! это как Толстой и его слова в книге Мережковского прочитала, писала ранее об этом "я не хочу ничего скрывать", мне нечего скрывать! вот это жест великий и высший, это человек обеляет, хочет казаться лучше, чем он есть, творит свой идеальный образ, а здесь - как есть. вот такая правда, резкая, жесткая, несправедливая, где то поднимемся до небес, где то падем ниц, Цветаева не стала отряхивать земную грязь со своей личности, Гений так велик, что земная пыль ему не страшна. ведь не страшна же? нет конечно! ну ужасный человек Цветаева, фактов хоть засчитайся, а стихи то, стихи то хороши. гениальны. и читать будем, и ничего. ее описания неприглядных мест своей биографии это как некий факт тоже ее величия как Поэта, плюну вам в рожу вашу будущую, а ничего, утретесь, и все равно любить будете. я не откажусь от творчества Цветаевой. потому что гениально, потому что хорошо, потому что - жизнь. интересен этот взгляд снизу и сверху на человека и на Поэта. на Поэта надо смотреть издалека, не очень многие при ближайшем рассмотрении окажутся еще и при этом хорошими людьми. как поет Арбенина, не может поэт быть подлым, что то такое. Поэт может быть любым и его Дар не говорит ровным счетом ничего о его личности. ничто не говорит о человеке Дар, ни - че - го. кому то и Дар то не по силам, ломает кого то, у кого то может поехать крыша, а так что бы и Поэт хороший и человек замечательный, ну это сказки, это наивность, это незнание биографии творца. каждый кстати сам выбирает приближаться к творцу или нет, возможно иногда лучше любить на расстоянии. все любят Достоевского, а то, что в его биографии есть темные пятна, я это до конца еще не изучала, но меня уже ошарашило, намеки на то, что он мог заниматься растлением малолетних, и что одна часть его романа, которая меня ужаснула, может быть и реальность. так ли это, вопрос. изменит ли это отношение к Достоевскому, как человека я его возненавижу тогда, как писателя продолжу читать. потому что если начинать отказываться от мерзкого и низкого, то придется отказаться от всего, то есть вообще, в том числе и от себя любимых. ибо ничто человеческое нам всем не чуждо. а человек он кто, как по Ницше, канат между зверем и богом, некто соединяющий землю и небо, грязь и звезды, низость и святость, человек это и бомж у ларька, и Пушкин на площади, что некогда жил, возможно нам бы разделять все эти категории людей было бы неплохо. но если будем копаться в Пушкине или в любом великом творце найдем очень много неприглядного, и может оказаться, что как человек бомж то окажется куда человечнее и приятнее, и как с этим быть, непонятно.
почему Цветаева была великий Поэт? потому что ей было наплевать на всех. она никого не слушала, она писала, что хотела и как хотела, она не прогибалась ни под издателей, ни под читателей, что бы быть им понятной, она не снисходила. и поэтому и сейчас не все могут до нее дотянуться, дорасти, и она и через 100 лет не по зубам. смех. а по зубам ли тот же Ницше? нет конечно. 100 лет - ничто! разница между нами век, а что и не было этого века, еще слишком близко! забавно, но Цветаевой хочется сказать "отплывайте еще дальше", туда вглубь веков, оттуда будет лучше видно, и мелочи жизни уже станут неважны, когда прошло 5-10 веков, уже неважно. а сейчас всё мусолится, еще перебирается, близко. надо творцов наблюдать издалека, вот тогда вид, тогда величие, тогда картина. а вблизи - быт, дурной характер, некрасивые факты биографии, низость и мерзость. и каким то образом это всё сочетается с величием Поэзии, с Вечностью и что самое главное - с бессмертием. увековечили всё, и стихи, и быт, но шелуха со временем отлетает, а суть остается. главное остается, очищается от земного, пыль оседает. интересен ли Богу наш быт, зачем тогда он создал Поэзию? быть может когда кончится наш мир в этом пространстве останутся только стихи, и они будут витать над тем, что когда то было нашим миром, перешептываться со звездами, перемигиваться с Лунами, играть с хвостами комет. и вселенная огласится стихами на все голоса... там, где в начале было лишь Слово.
/Что мы можем сказать о Боге? Ничего. Что мы можем сказать Богу? Все. Стихи к Богу есть молитва.
Часто сравнивают поэта с ребенком по примете одной невинности. Я бы сравнила их по примете одной безответственности. Безответственность во всем, кроме игры.
Когда вы в эту игру придете со своими человеческими (нравственными) и людскими (общественными) законами, вы только нарушите, а может и прикончите игру.
Привнесением совести своей — смутите нашу (творческую). “Так не играют”. Нет, так играют.
Либо совсем запретить играть (нам — детям. Богу — нам), либо не вмешиваться.
То, что вам — “игра”, нам — единственный серьез.
Серьезнее и умирать не будем.
Искусство при свете совести/
Месяц высокий над городом лег,
Грезили старые зданья...
Голос ваш был безучастно-далек:
— «Хочется спать. До свиданья».
Были друзья мы иль были враги?
Рук было кратко пожатье,
Сухо звучали по камню шаги
В шорохе длинного платья.
Что-то мелькнуло, — знакомая грусть,
— Старой тоски переливы...
Хочется спать Вам? И спите, и пусть
Сны Ваши будут красивы;
Пусть не мешает анализ больной
Вашей уютной дремоте.
Может быть в жизни Вы тоже покой
Муке пути предпочтете.
Может быть Вас не захватит волна,
Сгубят земные соблазны, —
В этом тумане так смутно видна
Цель, а дороги так разны!
Снами отрадно страдание гнать,
Спящим не ведать стремленья,
Только и светлых надежд им не знать,
Им не видать возрожденья,
Им не сложить за мечту головы, —
Бури — герои достойны!
Буду бороться и плакать, а Вы
Спите спокойно!
...
продолжу про книгу Анны Саакянц "Твой миг, твой день, твой век" про Марину Цветаеву. сейчас перечитывала некоторые моменты из книги Нины Берберовой "Курсив мой", увлеклась. вообще искала одну цитату ее про Цветаеву, не нашла, но нашла другую, тоже интересную, уже про эмиграцию. почему подумала еще про Берберову, это же просто две противоположности, совершенно разные личности - Цветаева и Берберова. Берберова - железный стержень, невероятно сильная, волевая личность, жила по разному, но никогда не пряталась ни за друзей, ни за любовников, ни за мужей, эмигрировала сначала в Европу, после в Америку, просто вызывает восхищения, как личность. а стихи, стихи ее конечно не сравнимы с творчеством Цветаевой, небо и земля. Цветаева Гений Поэзии, Берберова же гениальна в плане выживания и адаптации, ее дом - внутри нее самой, она хорошо пишет про отвращение к любой семейственности, к гнезду, эти цитаты я позже отдельно опубликую. и если девиз Цветаевой "не снисходить", то девизом Берберовой можно считать вот эти слова:
/И я часто мысленно говорю людям:
- Дайте мне камень. А уж я сама сумею сделать из него хлеб. Не беспокойтесь обо мне. Я хлеба не прошу. Только протяните мне вон тот булыжник, уж я знаю, что мне с ним делать.
Курсив мой, Нина Берберова/
такая живучесть и такая вера в свою выживаемость любыми путями, где угодно и с чем угодно, хоть пусть вокруг одни камни - это восхищает. в конце книги добавлены некоторые письма к Берберовой, отзывы на ее книгу, и в одном из этих писем такие слова:
/Пытаюсь разгадать умолчания. Не семь, не семьсот. Одно бы мне хотелось разгадать: как, чем Вы заплатили за свободу./
да. свободе Берберовой и ее неуязвимости в этой свободе, в ее оторванности от гнезда, от других людей можно позавидовать. не таланту писать, а гениальности жить. в разных условиях, при любых обстоятельствах оставаться собой и идти своей дорогой. это сильно. и взять Цветаевское "у меня нет друзей - значит гибель". Цветаева пишет, что она всегда боялась быть зависимой, но если посмотреть на ее жизнь, то она всегда ею и была, она боялась одиночества, оторванности от людей, как по словам Сергея Эфрона у нее была стойкая "жизнебоязнь", именно это и порождает зависимость, именно поэтому Цветаева и вернулась в Россию вслед за дочерью и мужем, в одном из ее писем она пишет, что я одна не выживу в Париже, она уехала в Россию только потому, что ее муж туда уехал. и из этого можно сделать вывод, что Цветаева не была свободна в своих решениях, а это и есть зависимость, а под ней - страх. это непростой вопрос, почему при равных условиях, одни люди имеют уверенность и идут вперед, не надо хлеба, дай мне камень, я сама сделаю из него хлеб. а другие будто парализованы своим страхом, отчаянием, бессилием. так умерла Цветаева, так умерла Нина Петровская, и да простит меня Берберова, но они обе гораздо талантливее нее. но выжила Берберова. это странно. это заставляет думать и гадать, что то в основании самого человека будто определяет и его поведение и его судьбу. Берберова человек жизни и она скорее всего просто не могла не выжить, уж сильно заряжена ее личность, и признание к ней пришло, и успех, добилась всего. а Цветаева, Цветаева просто ушла. и казалось бы как, КАК она могла позволить себе уйти, имея такой Дар, будучи гениальной, и что важно, прекрасно осознавая свою гениальность и зная, что в будущем ее ждет признание. развернулась и ушла.
цитата из книги Берберовой про Цветаеву:
/Когда мы выехали 4 ноября 1923 года в Прагу, Марина Ивановна Цветаева уже давно была там.
В то время М.И. Цветаева была в зените своего поэтического таланта. Жизнь ее материально была очень трудна и такой осталась до 1939 года, когда она вернулась в Россию. Одну дочь она потеряла еще в Москве, от голода, другая была с ней. Сын родился в 1925 году и был убит во Вторую мировую войну. В Праге она производила впечатление человека, отодвинувшего свои заботы, полного творческих выдумок, но человека не видящего себя, не знающего своих жизненных (и женских) возможностей, не созревшего для осознания своих настоящих и будущих реакций. Ее отщепенство, о котором она гениально написала в стихотворении "Роландов рог", через много лет выдало ее незрелость: отщепенство не есть, как думали когда то, черта особенности человека, стоящего над другими, отщепенство есть несчастье человека - и психологическое, и онтологическое, - человека, недозревшего до умения соединиться с миром, слиться с ним и со своим временем, то есть с историей и людьми. Ее увлечение Белой армией было нелепым, оно в какой то степени вытекало из ее привязанности к мужу, С. Эфрону, которому она "обещала сына", - она так и сказала мне: у меня будет сын, я поклялась Сереже, что я дам ему сына. Несомненно, в Марине Ивановне это отщепенство тем более было трагично, что с годами ей все более начало хотеться слияния, что ее особенность постепенно стала тяготить ее, она изживала ее, а на ее месте ничто не возникало взамен. Она созревала медленно, как большинство русских поэтов нашего века (противоположность веку прошлому), но так и не созрела, быть может, в последние годы своей жизни поняв, что человек не может годами оставаться отверженным - и что если это так, то вина в нем, а не в его окружении. Но ее драма усугублялась тем, что в эмиграции у нее как у поэта не было читателей, не было отклика на то, что она делала, и возможно, что не было друзей по ее росту. Поэт со своим даром - как горбун с горбом, поэт - на необитаемом острове или ушедший в катакомбы, поэт - в своей башне (из слоновой кости, из кирпича, из чего хотите), поэт - на льдине в океане, все это соблазнительные образы, которые таят бесплодную и опасную своей мертвенностью романтическую сущность. Можно вписывать эти образы в бессмертные или просто хорошие стихи, и кто то несомненно на них внутренне отзовется, но они будут нести в себе один из самых коварных элементов поэзии - эскапизм, который если и украсит поэму, то разрушит поэта. Пражское одиночество Марины Ивановны, ее парижское отщепенство могли только привести ее к московской немоте и трагедии в Елабуге. В ней самой, в характере ее отношения к людям и миру, уже таился этот конец: он предсказан во всех этих строчках, где она кричит нам, что она - не такая, как все, что она гордится, что она не такая, как мы, что она никогда не хотела быть такой, как мы.
Она поддавалась старому декадентскому соблазну придумывать себя: поэт-урод, непризнанный и непонятый; мать своих детей и жена своего мужа; любовница молодого эфеба; человек сказочного прошлого; бард обреченного на гибель войска; ученик и друг; страстная подруга. Из этих (и других) "образов личности" она делала стихи - великие стихи нашего времени. Но она не владела собой, не строила себя, даже не знала себя (и культивировала это незнание). Она была беззащитна, беззаботна и несчастна, окружена "гнездом" и одинока, она находила, и теряла, и ошибалась без конца.
Цветаева ... к этому шла через всю жизнь, через выдуманную ею любовь к мужу и детям, через воспеваемую Белую армию, через горб, несомый столь гордо, презрение к тем, кто ее не понимает, обиду, претворенную в гордую маску, через все фиаско своих увлечений и эфемерность придуманных ею себе ролей, где роли то были выдуманы и шпаги картонные, а кровь то все таки текла настоящая.
Курсив мой, Нина Берберова/
как однако прозорлива Берберова и как четко, емко она пишет про Цветаеву. не совсем согласна, но не буду вдаваться в нюансы, мне не особо нравится ее слово "отщепенство", я бы заменила на "неумение жить", вести обыденную материальную, земную жить, а что самое главное - содержать себя. если человек не умеет содержать себя он в любом случае будет зависим. и Цветаева зависела то от мужа, то от друзей, которые помогали ей деньгами, а без других людей она не видела своей жизни "нет друзей - значит гибель". это то, что наверное больше всего поражает меня в таких гениальных творцах, как Цветаева, писать про сиротство, про одиночество, такой силы строки, стихи доросшие до небес и постучавшиеся к Богу, а на деле - на деле другое. всю жизнь от кого то зависящий человек, человек боящийся жизни, неумеющий себя содержать, человек просто разбившийся о простую, материальную жизнь... утонувший на мелководье, захлебнувшийся в стакане воды, это уму непостижимо просто. насколько страх не выжить, бессилие и отчаяние могут заслонить человеку глаза, так страшно не справиться с жизнью, не вынести ее, что лучше уж побыстрее сбежать самой. сбежала.
приведу стихотворение, о котором пишет Берберова:
/Роландов рог
Как нежный шут о злом своём уродстве,
Я повествую о своём сиротстве:
За князем — род, за серафимом — сонм,
За каждым — тысячи таких, как он,
Чтоб, пошатнувшись, — на живую стену
Упал и знал, что — тысячи на смену!
Солдат — полком, бес — легионом горд.
За вором — сброд, а за шутом — всё горб.
Та;к, наконец, усталая держаться
Сознаньем: перст и назначеньем: драться,
Под свист глупца и мещанина смех —
Одна из всех — за всех — противу всех! —
Стою и шлю, закаменев от взлёту,
Сей громкий зов в небесные пустоты.
И сей пожар в груди тому залог,
Что некий Карл тебя услышит, рог!
Марина Цветаева
1921 г./
еще нашла цитаты из воспоминаний Эренбурга "Люди, годы, жизнь" тоже про Цветаеву:
/Войдя в небольшую квартиру, я растерялся: трудно было представить себе большее запустение. Все жили тогда в тревоге, но внешний быт еще сохранялся; а Марина как будто нарочно разорила свою нору. Все было накидано, покрыто пылью, табачным пеплом. Ко мне подошла маленькая, очень худенькая, бледная девочка и, прижавшись доверчиво, зашептала:
Какие бледные платья!
Какая странная тишь!
И лилий полны объятья,
И ты без мысли глядишь...
Я похолодел от ужаса: дочке Цветаевой - Але - было тогда пять лет, и она декламировала стихи Блока. Все было неестественным, вымышленным: и квартира, и Аля, и разговоры самой Марины - она оказалась увлеченной политикой, говорила, что агитирует за кадетов.
...
Все было книжной выдумкой, нелепой романтикой, за которую Марина расплатилась своей искалеченной, труднейшей жизнью.
Люди, годы, жизнь. Илья Эренбург/
для меня было удивлением, что в юности Цветаева увлекалась революцией, это очень забавно, потом видимо переболела. Саакянц неоднократно пишет про Сергея Эфрона, что он был роковый человек, и на мой взгляд она тем самым как бы перекидывает некую ответственность на Эфрона и за его судьбу, и следом за судьбу самой Цветаевой. Саакянц пишет, что Эфрон был наивен, витал в иллюзиях, его увлечения не имели успех и он вообще был "неудачник". Эфрон, можно сравнить это с тем, что он будто оступился, упал с горы, а следом потащил и Цветаеву, так как она была с ним в крепкой связке, но у Цветаевой же был выбор, она могла и не ехать в Россию, но ее страх "пропасть", не выжить подтолкнул ее к возвращению. а потом арестовывают Ариадну, а потом и самого Сергея. очень опасная штука держаться за других людей, пусть даже и за самых близких, как за некие костыли и не сметь самой встать на ноги, почуять землю под ногами. жизнь может одним ударом выбить все костыли и мы неминуемо окажемся на земле, и никто нас не подхватит. Цветаеву некому было подхватить, да и не должен никто пожизненно содержать и заботиться о взрослом, дееспособном человеке. гениальность в Поэзии, но слабость и недозрелость личности, в тетради (стихи) - всё, сила, мощь, глубина, а в реальности - ничего. и это хорошо подтверждается словами самой Цветаевой, я ничего не могу, ничего не умею. но это страшная иллюзия, которая стоила Цветаевой жизни, это ей казалось, что она не может и не умеет, у ее страха перед жизнью, как говорят, были глаза велики. ее жизнебоязнь в Елабуге достигла предела, внешние обстоятельства тоже сыграли свою роль, дочь и муж в тюрьме, отношения с сыном сложные, на что жить непонятно. жизнь нокаутировала Поэта, который не особо привык бороться и сражаться за себя, вырывать зубами свое существование, расталкивать локтями других, и попросту как то выживать.
перейду к цитатам из книги Анны Саакянц:
/К своим детям была строга, как я к своим, в лицо ругала, втайне гордилась, воспитывала нелепо (и правильно - ибо нас с Алей!), требовала гениальности - никогда не забуду ее оскорбленных возгласов:
- Я семи лет уже галлюцинации Марса видела! Марс с кубком - на лестнице! - и кубок покатился со звоном! - Меня после этого учить перестали, а вы!..
- Мама, кто такое - Бонапарт?
- Тебе 6 лет и ты не знаешь, кто такое Бонапарт! Моя дочь!
- Но откуда я могу знать? Мне же никто не говорил!
- Да это ведь в воздухе носится!
- "Мама, что такое - Социализм?"
(Ася 11 лет, 1905 г., в Ялте.)
- "Когда дворник придет у тебя играть ногами на рояле - тогда это - Социализм!" (МЦ про свою мать)
"Природа и книги - выше и ярче этого нет ничего. Музыка, музеи, книги, розовые вечера и розовые утра, вино, бешеная езда - все это мне необходимо... Я боюсь одного в мире - когда во мне замирает жизнь... мне хотелось бы и Вам передать свою сладкую способность вечно волноваться. Мне хотелось бы, чтобы Вы благодаря мне, пережили многое - и не забыли его." (МЦ из письма Петру Юркевичу)
Чем сильнее росла в Цветаевой ее "безудержная нежность", тем решительнее становился ее "слишком гордый вид", а точнее - ее действия и требования участия и помощи от других. "... Очень красивая особа, с решительными, дерзкими манерами... богатая и жадная, вообще, несмотря на стихи - баба кулак!" - так отозвалась о Цветаевой в своем дневнике 12 июля Р. М. Хин-Гольдовская, в чьем доме жили некоторое время семья Цветаевой и сестры мужа. Действительно, в таком виде представала порой Цветаева перед взорами тех, кто плохо ее знал и, конечно, не подозревал о ее сложной, трудной душевной жизни...
"... Был такой мороз - и в Петербурге так много памятников - и сани так быстро летели - все слилось, - только и осталось от Петербурга, что стихи Пушкина и Ахматовой, - вспоминала она. - Ах, нет: еще камины. Везде, куда меня приводили, огромные, мраморные камины, - целые дубовые рощи сгорали! - и белые медведи на полу (белого медведя - к огню! - чудовищно!), и у всех молодых людей проборы - и томики Пушкина в руках... О, как там любят стихи! Я за всю жизнь не сказала столько стихов, сколько там. И там совершенно не спят. В 3 часа ночи звонок по телефону. - Можно прийти? - Конечно, конечно, у нас только собираются. - И так - до утра." (МЦ про поездку в Петербург, 1916 год)
"Главное - это родиться, дальше все устроится." (слова МЦ!)
"Здесь все по прежнему. Голодные хвосты (очереди. - А.С.), наглые лица, скандалы, драки, грязь - как никогда, и толпы солдат в трамваях. Все полны кипучей злобой, которая вот-вот прорвется... // Я сейчас так болен Россией, так оскорблен за нее, что боюсь - Крым будет невыносим. Только теперь почувствовал, до чего Россия крепка во мне... Мало кто понимает, что не мы в России, а Россия в нас." (Сергей Эфрон из письма Волошиным)/
здесь хочется только добавить, что этого человека, который пишет "Я так болен Россией", когда он вернется на родину, мечтая об этом возвращении, ожидая его как чуда, веря новым идеалам, принимая весь изменившийся новый мир - его арестуют, будут долго пытать, а потом расстреляют. как опасно опьяняться чем либо... а если не опьяняться, чем жить? действительность суха, сурова, категорична, нельзя не опьяняться, чем то, чем угодно. но как многим их иллюзии и наивные мечты стоили жизни.
продолжаю цитаты из книги:
/Это была романтика обреченности. Ибо, оплакивая "лебединый стан", Цветаева с самого начала чувствовала, что его дело обречено. "Добровольчество - это добрая воля к смерти", - говорила она.
Вообще от литературной жизни Цветаева отнюдь не была в стороне. Парадокс в том и состоял, что ее "одинокий дух" питался интенсивным общением. Марина Ивановна могла тяготиться "совместностью", но при том постоянно тянулась к людям, увлекалась, разочаровывалась, восхищалась, негодовала, страдала, обвиняла, вставала на защиту... (об этой ее двоякости нужно всегда помнить).
Как перекати-поле, скиталась она по чужим домам, чужим семьям; одиночество, словно ветер, гнало ее. Возвращалась заполночь, темными пустынными улицами, где на каждом углу мог поджидать грабитель под видом патруля; множество амнистированных в революцию уголовников слонялось по большим городам.../
...
сериал с книгой про Цветаеву растянулся аж на 4 серии, и я бы конечно на этом не остановилась, но так уж и быть, поставлю точку на четвертом тексте. сложно давать чему то оценку, тем более если это - чья то жизнь. личность Цветаевой и ее творчество, ее судьбу и ее трагедию, ее Гений и ее дурной характер, можно обсуждать бесконечно. мы не знаем какая она была, ни одни воспоминания о ней не есть она, даже если собирать ее образ по ее обширной переписке это тоже не вся Цветаева. мы не можем объять, понять, объяснить и разложить по полочкам человека, вообще любого, не говоря уже о таких личностях, как Цветаева. это всё наши домыслы, предположения, наш взгляд на чужую судьбу, взгляд из будущего, нас разделяет век, между нами застывшее прошлое, и мы не знаем как и что было там. история и то, что сохранилось не есть вся правда. там всё было другое, и воспринимать Цветаеву в отрыве от ее века и того времени просто нельзя, а что бы изучить прошлый век и его нравы, то, что по словам же Цветаевой "витает" в воздухе это надо очень много работать, читать, анализировать, рыть вглубь, и на это может уйти вся жизнь. и не факт, что нам что то станет понятнее. но возможно сам процесс изучения чьих то судеб и всего прошлого века стоят того. это определенно будет путь в компании невероятных, гениальных людей.
цитаты из книги Саакянц про Цветаеву:
/"Пыталась, из жил лезла - ничего. Не понимаю. Не понимаю, чего от меня хотят... И, главное, никто не верит, что не понимаю, смеются... То же, что... со всем моим стопудовым земным бытом: не понимаю, не могу, не выходит... Великая клятва: не буду служить. Никогда. Хоть бы умерла." (МЦ "Мои службы")
И она ушла с работы, между тем как дома сидели два голодных ребенка... Но можно ли судить и мерить поэта одними обычными, житейскими мерками? А если он не укладывается в них, а если он только и существует благодаря своей внемерности?
"В жизни - черно, в тетради - чисто." (МЦ)
"День за днем идут как двойники, - писала маленькая Аля Е.О. Волошиной. - ... Марина будет рубить чужие шкафы и корзины, я буду убирать комнаты. Живем теперь в бывшей столовой, похожей на тюрьму. К нам почти никто не приходит. Друзей настоящих нет. Бальмонты уехали, последние настоящие друзья. Мы об вас давно ничего не знаем. Марина продает французские книги. Жили долгое время без света. В Москве плохо жить, нет дров. По утрам мы ходим на рынок. Нет разноцветных платьев, одни мешки и овчины. В театрах представляют убийство Каляева, Робеспьера и всякие свободы: молот и серп. Дети торгуют или живут в колониях. Все воруют. Марина не умеет торговать, ее или обманывают или она пожалеет и даром отдает. Наш дом весь разломанный и платья все старые. Но мы утешаемся стихами, чтением и хорошей погодой, а главное - мечтой о Крыме, куда мы так давно и так напрасно рвемся. Милая Пра, я очень хорошо Вас помню: как Вы залезали в море, одетая, и как вечером сидели на скамеечке перед морем. Еще помню стену, увешанную кружками и сковородками. Помню ежа, которого Вы обкормили молоком и он сдох. (А в Наркомпросе написано на стене: "Не сдадимся - победим!" Не сдадимся через з). - Помню Макса, но не всего - одну голову с волосами, помню еще Аладдина, - огненную его шерсть и всю быстроту."
"То, что я чувствую сейчас - жизнь, т.е. живая боль." (МЦ из письма Ланну)
"Бешено пишу, это моя жизнь. ... Это моя главная жизнь. ... Сережа в моей жизни - как сон.
О тех, судьбы которых могут быть тебе дороги: А. Белый за городом, беспомощен, пишет, когда попадает в Москву, не знает с чего начать, вдохновенен, затеял огромную вещь - автобиографию - пока пишет детство. - Изумительно. - Слышала отрывки в Союзе Писателей... Сейчас в Москве миллиард поэтов, каждый день новое течение, последнее: ничевоки. Читаю в кафе, кроме поэтов особенно ни с кем не дружу, любила только Бальмонта и Вячеслава, оба уехали, эта Москва для меня осиротела. Ф. Сологуб в Петербурге, не служит, сильно бедствует, гордец. Видела его раз на эстраде - великолепен...
Сейчас в Москве Мандельштам, ко мне не идет, пишет, говорят, прекрасные стихи.
Москва пайковая, деловая, бытовая, заборы сняты, грязная, купола в Кремле черные, на них вороны, все ходят в защитном, на каждом шагу клуб-студия, - театр и танец пожирают всё. - Но - свободно, можно жить, ничего не зная, если только не замечать бытовых бед.
Я, Макс, уже ничего больше не люблю, ни - че - го, кроме содержания человеческой грудной клетки. О Сереже думаю всечасно, любила многих, никого не любила..." (МЦ из письма Волошину 27 марта 1921 года)
"... в моих руках и золото - жесть, и мука - опилки. Вы должны понять меня правильно: не голода, не холода я боюсь, - а зависимости. Чует мое сердце, что там, на Западе, люди жестче. Здесь рваная обувь - беда или доблесть, там - позор...
Примут за нищую и погонят обратно - тогда я удавлюсь.
...
В доме холодно - и мертво, потому что уже не живешь. Вещи враждебны. Все это, с первой минуты моего решения, похоже на сон, крышка которого - потолок.
Единственная радость - стихи. Пишу, как пьют, и не вино, а воду. Тогда я счастливая, уверенная..." (МЦ из письма Эренбургу)
"Всё - раньше всех, - записала она. - Революцией увлеклась 13-ти лет, Бальмонту подражала - 14-ти лет, - и теперь, 29-ти лет... окончательно распростилась с молодостью." (МЦ)
"Я не люблю встреч в жизни: сшибаются лбом. Две стены. Так не проникнешь." (МЦ из письма Пастернаку)
"Основа творчества - дух. Дух, это не пол, вне пола, - горячо убеждает Цветаева Романа Гуля. - Пол - это разрозненность; в творчестве соединяются разрозненные половины Платона." ... ""Божественная Комедия" - пол? "Фауст" - пол? Пол - это то, что должно быть переборото, плоть, это то, что я отрясаю."
Стихи Цветаевой - это блуждание поэта в душевных лабиринтах. Достоевский, заговоривший стихами.
"Я сейчас на резком повороте жизни... Воздух, которым я дышу - воздух трагедии... У меня сейчас определенное чувство кануна - или конца... Ведь я не для жизни. У меня всё - пожар!.. Я ободранный человек, а вы все в броне. У всех вас: искусство, общественность, дружбы, развлечения, семья, долг, у меня, на глубину, НИ - ЧЕ - ГО. Все спадает, как кожа, а под кожей - живое мясо или огонь: я - Психея. Я ни в одну форму не умещаюсь - даже в наипростейшую своих стихов! Не могу жить. Всё не как у людей... Что мне делать - с этим? - в жизни?" (МЦ)
"О, я нашла слово: в любви я - хаос, и только в любви. А Хаос - знаете что? - непробужденное, не прозревшее. Хаос должен прозреть звездами." (МЦ из письма Родзевичу)
"Марина - человек страстей, - продолжал он в том же письме Волошину. - Отдаваться с головой своему урагану - для нее стало необходимостью, воздухом ее жизни. Кто является возбудителем этого урагана сейчас - неважно. Почти всегда... все строится на самообмане. Человек выдумывается, и ураган начался. Если ничтожество и ограниченность возбудителя урагана обнаруживается скоро, Марина предается ураганному отчаянию... И все это - при зорком, холодном (пожалуй, даже вольтеровско-циничном) уме. Вчерашние возбудители сегодня остроумно и зло высмеиваются (почти всегда справедливо). Всё заносится в книгу. Всё спокойно, математически отливается в формулу. Громадная печь, для разогревания которой необходимы дрова, дрова, дрова..." (Сергей Эфрон из письма Волошину)
"А жить - нужно. (Сережа, Аля.) А жить - нечем." (МЦ из письма Бахраху)
Нужда в общении легко уживалась в Марине Ивановне с ее ощущением и потребностью внутреннего одиночества - так было всегда. Притом Цветаева утверждала, что людские посещения ей мало дают, что она "не умеет на людях". Однако просьбы о помощи не прекращались никогда. Свою жизнь в чешской провинции она называла существованием "в ящике без воздуха". Душе, считала она, нужны впечатления, внешние впечатления, перемены их. "Я недавно читала в каком то письме Достоевского о его скуке и перенапряженности без внешних впечатлений, - пишет она. - Если он, Крез души и духа, томился по внешнему: людям, видам, зданиям - все равно! - как же не томиться мне!?. голова устает думать, душа чувствовать... При напряжении необходимо разряжение. Его нет. Освежение. Его нет. Рабочий после завода идет в кабак - и прав. Я - рабочий без кабака, вечный завод."
"О моей жизни, - продолжает жаловаться Марина Ивановна. - Вся она сводится к нескольким (количественно многочисленным) механическим движениям. Мыканье между пятью-шестью неодушевленными, но мстительными предметами... именно - мыканье, тыканье чего то большого и громоздкого... в быту неорганизованного между острыми, несмотря на их тупость, а может быть - именно тупостью своей мелочами быта.
Жизнь, что я видела от нее, кроме помоев и помоек, и как я, будучи в здравом уме, могу ее любить?! Ведь мое существование ничуть не отличается от существования моей хозяйки, с той только разницей, что у нее твердый кров, твердый хлеб, твердый уголь, а у меня все это - в воздухе."
Помощь от тех, кто брался за нее, Марина Ивановна принимала как дело само собой разумеющееся, без особых изъявлений благодарности.
"Поэт - тот, кто преодолевает (должен преодолеть) жизнь", - писала Цветаева Рильке.
"В России я поэт без книг, здесь - поэт без читателей. То, что я делаю, никому не нужно." (МЦ из письма Тесковой)
"... ни с теми, ни с этими, ни с третьими, ни с сотыми... ни с кем, одна, всю жизнь, без книг, без читателей, без друзей, - без круга, без среды, без всякой защиты, причастности, хуже, чем собака, а зато -
А зато - всё." (МЦ из письму Иваску)
"Сейчас уже не тяжело, сейчас уже - судьба." (МЦ из письма Тесковой)
и напоследок стихотворение Ахматовой, которое она посвятила Цветаевой, как пишет Саакянц "никогда Марина Ивановна не увидела этих строк".
/"Поздний ответ"
(М.И. Цветаевой)
Белорученька моя, чернокнижница...
Невидимка, двойник, пересмешник,
Что ты прячешься в черных кустах,
То забьешься в дырявый скворечник,
То мелькнешь на погибших крестах,
То кричишь из Маринкиной башни:
"Я сегодня вернулась домой.
Полюбуйтесь, родимые пашни,
Что за это случилось со мной.
Поглотила любимых пучина,
И разрушен родительский дом."
Мы с тобою сегодня, Марина,
По столице полночной идем.
А за нами таких миллионы,
И безмолвнее шествия нет,
А вокруг погребальные звоны,
Да московские дикие стоны
Вьюги, наш заметающей след.
Анна Ахматова
16 марта 1940 г.,
Фонтанный Дом/
про книгу Ариадны Эфрон "Моя мать Марина Цветаева" https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_8252/all и здесь https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_8253/all
Переписка Цветаевой и Пастернака https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_7828 и здесь https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_7829
фильм про Марину Цветаеву "Зеркала" https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_8007
фильм "Цветаева. Open" https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_8118 и здесь https://vk.com/julia_poluyko?w=wall33714932_8120
...
Есть счастливцы и счастливицы,
Петь не могущие. Им —
Слезы лить! Как сладко вылиться
Горю — ливнем проливным!
Чтоб под камнем что-то дрогнуло.
Мне ж — призвание как плеть —
Меж стенания надгробного
Долг повелевает — петь.
Пел же над другом своим Давид.
Хоть пополам расколот!
Если б Орфей не сошел в Аид
Сам, а послал бы голос
Свой, только голос послал во тьму,
Сам у порога лишним
Встав, — Эвридика бы по нему
Как по канату вышла…
Как по канату и как на свет,
Слепо и без возврата.
Ибо раз голос тебе, поэт,
Дан, остальное — взято.
Марина Цветаева
Ноябрь-декабрь 1934 г.
...
Никуда не уехали - ты да я -
Обернулись прорехами - все моря!
Совладельцам пятерки рваной -
Океаны не по карману!
Нищеты вековечная сухомять!
Снова лето, как корку, всухую мять!
Обернулось нам море - мелью:
Наше лето - другие съели!
С жиру лопающиеся: жир - их "лоск",
Что не только что масло едят, а мозг
Наш - в поэмах, в сонатах, в сводах:
Людоеды в парижских модах!
Нами - лакомящиеся: франк - за вход.
О, урод, как водой туалетной - рот
Сполоснувший - бессмертной песней!
Будьте прокляты вы - за весь мой
Стыд: вам руку жать, когда зуд в горсти,
Пятью пальцами - да от всех пяти
Чувств - на память о чувствах добрых -
Через все вам лицо - автограф!
Марина Цветаева
1932-1935
и кстати следом у меня в томе большом зеленом Цветаевой (Полное собрание в одном томе) идут стихи "Отцам", о которых неоднократно упоминала Саакянц в книге, и тоже прекрасные. и тоже 1935 год.
Поколенью с сиренью
И с Пасхой в Кремле,
Мой привет поколенью
По колено в земле,
А сединами — в звездах!
Вам, слышней камыша,
— Чуть зазыблется воздух —
Говорящим: ду — ша!
Только душу и спасшим
Из фамильных богатств,
Современникам старшим —
Вам, без равенств и братств,
Руку веры и дружбы,
Как кавказец — кувшин
С виноградным! — врагу же —
Две — протягивавшим!
Не Сиреной — сиренью
Заключенное в грот,
Поколенье — с пареньем!
С тяготением — от
Земли, над землей, прочь от
И червя и зерна!
Поколенье — без почвы,
Но с такою - до дна,
Днища — узренной бездной,
Что из впалых орбит
Ликом девы любезной —
Как живая глядит.
Поколенье, где краше
Был — кто жарче страдал!
Поколенье! Я — ваша!
Продолженье зеркал.
Ваша — сутью и статью.
И почтеньем к уму,
И презрением к платью
Плоти — временному!
Вы — ребенку, поэтом
Обреченному быть,
Кроме звонкой монеты
Всe — внушившие — чтить:
Кроме бога Ваала!
Всех богов — всех времен — и племен.
Поколенью — с провалом —
Мой бессмертный поклон!
Вам, в одном небывалом
Умудрившимся — быть,
Вам, средь шумного бала
Так умевшим — любить!
До последнего часа
Обращенным к звезде —
Уходящая раса,
Спасибо тебе!
Марина Цветаева
16 сентября 1935